юридическая контора, свой бизнес, семья. Да и рад, небось, гибели Строева - кое-что ему осталось от него, ибо мертвые за долгами не возвращаются. Юрий из бандитской команды Строева погиб здесь, в офисе. Оставался один человек...
Настя высчитала точно: Николай, напарник Юрия, второй её "телохранитель" в Швейцарии.
...Незадолго до прилета Анастасии в Париж, на презентацию, Строев вызвал к себе Анатолия. Он сказал:
- В Москве ты задание провалил. Уселся с воблой на газетке и пивком в подъезде фешенебельного дома, идиот. Ни один русский мужик не будет пить пиво с воблой в подъезде в одиночку... Я тебя не виню, ты в России не был давно, оторвался, как говорится, от новой действительности. Но факт есть факт: тебя засекли.
Анатолий повинно молчал. Ясно было теперь и ему, что он совершил несусветную глупость.
Строев внешне спокойно продолжал:
- Эту суку надо убрать... Постараюсь здесь, но боюсь не получится, не подпустят.
Он протянул Анатолию пачку баксов:
- Здесь пятнадцать штук. Этого достаточно. Намертво запомни номер московского телефона...
Строев продиктовал семь цифр.
- Это посредник. Я его знаю, он меня - тоже. Передашь ему привет от "Охотника". Если со мною что-то случится, выжди, пусть все успокоится, притупится бдительность. И только тогда отправляйся в Москву, свяжись с посредником. Закажи эту стерву. И лично убедись, что заказ выполнен. Осечки быть не должно.
Строев отстегнул ещё десять тысяч.
- Это - на дорогу. И твой личный гонорар для твоего ближайшего будущего, если со мною будет не все в порядке. Не засветись перед посредником - уберет и тебя. Человек серьезный.
Строев резко завершил инструктаж:
- Это приказ!
- Слушаюсь, товарищ полковник!..
Ничего этого Настя не знала и не могла знать, но она просчитала точно.
...Настя долго сидела в одиночестве в своем уютном кабинете, предупредив Нину, что её ни для кого нет. Надо было решать что-то и так, чтобы покончить с этой опасностью раз и навсегда. Вот значит как: полковник Строев умер, но "дело" его живет... Любопытно, где он все-таки нашел этого гаденышка, из Москвы вывез или там, на Западе, разыскал? Впрочем, какая разница...
Что-то надо было делать... Обратиться к генералу Еремину она не могла - отстранили от дел генерала. Оставались Кушкин и... Уланов.
Настя колебалась. Может, не пойти на встречу? И чего она добьется? Вступит в действие другой вариант, неожиданный для нее, только и всего. А на бульвар её приглашают потому, что хотят сработать в белых перчатках, без шума и пыли, без малейшей опасности для себя. Никому и в голову не придет, что на спусковой крючок нажали где-то там за рубежом, в чудном городе Париже: деловые разборки, конкуренты, завистники, психи... Именно такие каждую ночь, а то и днем, кого-то взрывают, шпигуют свинцом, словом, отправляют к праотцам.
Настя до острой боли в сердце не хотела рисковать Улановым, но трезво понимала, что Кушкину одному не сладить. Кушкиным она тоже не хотела рисковать, однако опасность была такой серьезной и осязаемой, что иного выхода она не находила, как ни прокручивала ситуацию.
Настя уже почти решила: пойду на бульвар и будь что будет, лишь бы Сашу оставили в покое. Но так не будет, пришла она к выводу, доберутся и до Уланова и до Кушкина, не из Парижа, так отсюда - братва начнет "завоевывать" её наследство, дело её жизни - "Африку", как только узнает, что её больше нет.
Уланов сидел на даче, Настя ещё только прикидывала, как его приспособить к новой для него жизни, а пока шутливо приказала: "Зализывай раны, солнышко мое".
Она сняла трубку прямой связи с Кушкиным и распорядилась:
- Сейчас отправимся ко мне на дачу. Есть серьезный разговор. Но в нем должен участвовать и Уланов. Так что поехали, и по пути, Михаил Иванович, не задавай, пожалуйста, вопросов. Мне надо подумать, собраться с мыслями... И с нервами.
Кушкин ни о чем её не спросил, ответил кратко:
- Буду ждать тебя в машине.
Уланов страшно обрадовался её приезду в неурочный час, но что-то почуяв, погрустнел в ожидании.
Настя кратко, без эмоций, изложила двум бывшим майорам, мужинам, которым она верила больше всех на свете, ситуацию. Кушкин задал несколько вопросов и она на них ответила.
- Это не братва, - пришел к выводу Кушкин. - Не их почерк. Да и, кроме всего, им нужны баксы, твоя фирма - дойная корова, а не труп. Строев?
- Думаю, что да, - подтвердила его догадку Настя.
- Но он же погиб!
- Остался Анатолий, его подручный. Это ведь он, судя по описанию Артема, пил пиво с воблой на лестничной площадке. А, может, и ещё кто-то остался...
- Похоже на то, - согласился Кушкин. - Он проговорил со злостью:
- Эти "сверхчеловеки" такие... Они пытаются мстить и после смерти, не желают в одиночку гулять по тому свету.
- Объясните, о чем вы! - потребовал Уланов.
Кушкин ввел его в курс событий, относящихся к прошлому, не особенно вдаваясь в подробности. Он предложил:
- Пойдем, майор, во двор, посидим на скамеечке, подумаем и все обсудим. Пусть Анастасия Игнатьевна поскучает в одиночестве...
Они возвратились через полчаса, собранные и деловитые. Настя при виде их приободрилась. Ее мужчины оказались не хлюпиками, они готовы действовать и защищать её.
- Вот что мы решили... - начал объяснять Кушкин. - Раз ты тому типу сказала, что улетаешь за границу, значит должна укрыться на эти дни на даче. С тобою будет Саша, а я в фирме объявлю, что ты срочно улетела в Швейцарию, в составе делегации МИДа. Этого никто проверить не сможет. В Москву приедешь в пятницу вечером. Возможно, за твоей квартирой установлена слежка, пусть убедятся, что все идет по плану. По их плану. Уланов приедет в Москву в субботу с утра, но не к тебе, а ко мне на квартиру. Нельзя, чтобы его засекли. Анастасия Игнатьевна, я сейчас уеду, но встречусь с тобою ещё раз, чтобы уточнить детали. Хорошо уже, что мы знаем, где это может произойти: между двумя памятниками бульвара. Там не так много удобных для засады мест. И все они - по левой стороне, если смотреть от центра. Высчитаем, выследим. И еще, хочешь не хочешь, придется привлекать Артема. Он один видел этого Анатолия, и сйчас опознает. Я не сомневаюсь, что против нас выступают трое: заказчик от имени Строева, скорее всего Анатолий, неизвестный нам посредник и неизвестный киллер... Нас тоже будет трое. Что же, сыграем в эту бандитскую рулетку...
- Как мне-то себя вести? - Настя пыталась держать себя в руках, но дрогнувший голос её выдавал.
- Об этом мы ещё поговорим. Но в любом случае, не паникуй. Думаю, тебе надо пойти на встречу в точно установленное время. И точно так, как предложил тот паршивец. Гуляй спокойно по бульвару. Спокойно, я говорю гуляй. И чтобы никаких лишних телодвижений... Ты вышла пройтись по бульвару... Если что-то неподалеку от тебя случится... необычное... не подходи, пройди мимо, иди своей дорогой. Потом выходи к фонтанам, что у начала бульвара, напротив "Наташи" и садись на скамейку, отдыхай, любуйся тюльпанами. Я и Уланов подойдем мимо к подземному переходу через Тверскую. Увидишь, что мы пошли к переходу, не окликай. Но это будет означать, что дело сделано.
Кушкин жестко закончил:
- Приказываю тебе выдержать Настя.
И мягче добавил:
- Ты сильная женщина, сможешь...
Уланов тоном, не терпящим возражений, предупредил Кушкина:
- Киллер - мой.
- Саша, потом разберемся.
- Киллер мой! Это мою любимую женщину он собирается замочить!
- Ладно, - согласился Кушкин. - ты как стреляешь? Все-таки танкист, а не спецназовец...
- Не промахнусь.
Настя от волнения и от избытка чувств к нему, родному, чуть не всхлипнула...
...Анатолий потребовал от посредника:
- Я должен все видеть, чтобы убедиться, что заказ выполнен. Таков приказ "Охотника".
Посредник недолго размышлял.
- Твое право. Хочешь тоже нарваться на пулю - пожалуйста. Это произойдет где-то примерно посредине Суворовского бульвара, в субботу, в двадцать ноль-ноль. Половина оговоренного сейчас, вторая - после операции.
...Киллер поймал в прицел своего карабина Настю. Ишь, плывет, виляет задом, породистая сучонка. Пусть пройдет ещё десяток метров, до во-он того дерева - вся откроется. Иди, иди, милая, ты и не подозреваешь, что этот бульвар уведет тебя в Вечность...
"Буду стрелять в сердце, - решил киллер, именовавший себя исполнителем. - Пусть лежит в гробу красивая".
На секунды в проеме двери появился Уланов и щелкнул выстрел. Тихий, словно скорлупу ореха раздавили. Киллер опустил голову на приклад. Уланов в перчатках и спецназовской черной маске с прорезями, аккуратно отодвинул труп в сторонку, лег на его место и бегло осмотрел карабин. Хороший ствол и оптика у него отличная. Он просмотрел в прицел бульвар: мамаши с колясками, пенсионеры, алкоголики, не поделившие бутылку... Ага, вон идет - гуляет Кушкин. Вроде все спокойно.
На секунды Уланова заинтересовали парень на скамейке с газеткой и присевшая на эту же скамейку юная мамаша, покачивающая коляску с младенцем.
"И мне Настенька тоже подарит сына", - подумал Уланов. Что-то забеспокоило его в том, как сидел парень - слишком вольготно развалился к скамейке, словно демонстрируя безразличие к бульварной суете. Но тут же мелькнула успокоительная мысль: или папаша ребенка, или прохожий, пытающийся познакомиться с симпатичной мамочкой. Точно: разговаривают. А вот и Артем, крутится метрах в пяти от скамейки, закуривает... Переместился, стал так, чтобы быть лицом к парню и мамаше с коляской парень у него на мушке. Все нормально.
Уланов быстро стянул с себя спецназовские шмотки, уложил их в сумку, карабин оставил там, где он лежал, рядом с киллером, бездумно уставившимся стылыми глазами в облупленный потолок. Еще раз проверил, не наследил ли, не оставил ли чего-нибудь после себя, и бесшумно начал спускаться по лестнице...
Он вышел на бульвар, как и уговаривались с Кушкиным и все-таки заметил, что парень на скамейке бросил взгляд на него, человека, вышедшего из близкого подъезда. Но это не особенно встревожило: глазеет от безделья, тем более, что мамаша занята - напяливает на младенца подгузники.
Уланов вышел на бульвар и пошел к его началу, туда, где были фонтаны, цвели тюльпаны и бегала ребетня.
Он поравнялся со скамейкой, он не мог не пройти мимо этой скамейки. И тогда Анатолий, а это был он, понявший, что киллера убрали, раз не он вышел из подъезда, резко толкнул коляску с ребенком на Уланова, выхватил пистолет и выстрелил. Уланов стал медленно оседать на перевернувшуюся коляску, юная мама кинулась к нему с криком: "Не трогай моего ребенка!" Она не поняла, что произошло, спасала своего младенца.
Прозвучал выстрел Артема, но на секунду позже, чем надо было - Уланов и коляска оказались на линии стрельбы. Анатолий повалился на скамейку...
...Настя сидела на скамейке у фонтанов, безвольно опустив плечи, пустыми глазами смотрела на веселую публику, на очередь в "Макдональдс", на серебряные струи фонтанов. Она поймала себя на мысли, что все видит, но ничего не слышит, словно бы выключилась из мира, в котором люди были веселыми и беззаботными, были звуки и голоса. Где они запропастились, Кушкин и Уланов?
Кушкин мещленно, устало, как-то странно сникший, шел к её скамейке.
- Где Уланов? - Настя поднялась ему навстречу. - Где Саша?
Ей казалось, что она это спросила громко, но слова прозвучали тихо, сдавленно.
- Уходим, Настя. - Кушкин крепко взял её под руку и повел к подземному переходу через Тверскую. - Не оглядывайся, не надо.
- Я не пойду без Уланова! - выкрикнула Настя и попыталась вырваться.
Но Кушкин уже уводил её от бульвара, где начала собираться толпа и истошно, взахлеб, завыли сирены милицейских машин.
Конец

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68