Все это производило впечатление, словно он испытал, снимая ботинок, легкую боль. Затем, казалось, он собрался сделать последнее усилие и — наступила мгновенная и неожиданная смерть.
Под глазами легла синева и та же синева окрасила его губы, помимо этого его лицо не таило в себе ничего зловещего. Покойный сидел в таком положении, что можно было предположить, что несмотря на полнейшую его неподвижность, он находится в состоянии глубокого сна.
Аллердайк услышал шаги возвращающегося швейцара и поспешил в коридор. Непроизвольно он поднял руку и покачал головой, словно желая предостеречь швейцара и сохранить спокойствие.
— Тсс, — прошептал он машинально. — Я чувствовал, что что-то здесь неладно. Мой двоюродный брат мертв.
Швейцар от неожиданности уронил ключ на пол. Он поспешил поднять его, и его красное лицо побледнело от испуга.
— Мертв, — повторил он шепотом.— Он мертв? Но ведь я видел его вчера в полном здравии.
— Он мертв, — сказал Аллердайк. — Он мертв и лежит з своей комнате. Войдите-ка.
Снова отворилась дверь, из которой ранее выглянул волосатый мужчина, и снова показалась его голова. Увидев их обоихв коридоре, он вышел и присоединился к ним. На нем была пижама.
— Что-нибудь не в порядке? — осведомился он.—Если кто-нибудь болен, то я могу помочь — я врач. Быть может, я могу быть вам чем-либо полезным?
Аллердайк круто повернулся к нему и окинул его взглядом. Он не знал, был ли незнакомец англичанином или иностранцем — ему показалось, что он говорил с легким иностранным акцентом, — но голос его звучал очень приветливо.
— Я вам очень признателен, — ответил Аллердайк, — но вряд ли кто-нибудь может быть нам полезен. Я приехал сюда, чтобы повидаться со своим кузеном, и нашел его мертвым. Мне кажется, что смерть наступила давно. Вы как врач можете установить это точнее. Быть может, вы войдете с нами в комнату?
Он прошел в комнату и двое остальных последовали за ним. Взглянув на мертвеца, незнакомец вскрикнул от изумления.
— О, — сказал он. — Мистер Аллердайк'.
— Значит, вы его знали? — спросил Маршалл. — Вы встречались с ним?
— Я прибыл вместе с ним из Осло, — ответил тот. — Я встретил его там в одной гостинице. На пароходе я имел случай несколько раз беседовать с ним и там же я предостерег его.
— Вы предостерегли его? Но от чего?
— От переутомления, — спокойно ответил доктор. — Я установил у него симптомы сердечного заболевания. После всего того, что он мне рассказал, я должен был признать, что он вел утомляющую жизнь, и предостерег его от чрезмерной деятельности. Его сердце для этого было слишком слабым.
- Боже мой, — вырвалось у. Аллердайка. — А я всегда считал его здоровейшим человеком на свете.
— Готов вам поверить в этом, — сказал доктор. — Несведущие люди порой не замечают того, что видит опытный глаз врача. А вот вам и доказательство правдивости моих слов.
И с этими словами доктор указал на мертвеца. Аллердайк снова посмотрел на труп. На самом же деле его взгляд устремился в пустоту — он задумался над тем, что ему пришлось только что услышать.
— Значит, вы полагаете, что он умер естественной смертью? — спросил он неожиданно, обращаясь к врачу. — Вы не думаете, что здесь скрывается что-либо иное?
Доктор спокойно покачал головой.
— Я думаю, что он умер именно от болезни, которую я установил у него, — подтвердил он. — А именно, от болезни сердца. Вы видите, смерть настигла его неожиданно. Он снимал ботинки. Он напрягся — при его полноте это напряжение оказалось роковым. Он почувствовал слабость, откинулся назад на спинку кресла и умер.
— И умер, — машинально повторил Аллердайк. — А что теперь? Что следует теперь предпринять? — спросил он. — Я полагаю, что вы более меня сведущи в том, что следует в таких случаях предпринять.
— По делу о его смерти будет произведено дознание, — ответил врач. — Если вам угодно, я дам за вас требующиеся показания, я пробуду еще несколько дней в Гулле и могу изложить то, чему я был свидетелем. Но все это потом, а сейчас я рекомендую вам обратиться к управляющему отелем, а затем послать за кем-нибудь из местных врачей. Затем надо будет положить труп. Я быстро оденусь и буду в вашем распоряжении.
— Право, я очень признателен вам, — сказал Аллердайк. — Это очень любезно с вашей стороны. С кем имею честь говорить?
— Меня зовут Лиденберг, — ответил незнакомец. —- Я потом вручу вам свою карточку. А с кем я имею честь говорить?
Аллердайк передал ему визитную карточку.
— Меня зовут Маршалл Аллердайк, — ответил он. — Я двоюродный брат покойного и клянусь вам, что никогда не мог предполагать, что найду его в таком состоянии. Я никогда не слышал о малейшей слабости — напротив, я всегда считал его совершенно здоровым и крепким человеком.
— Итак, вы пригласите еще одного врача? — спросил Лиденберг. — Для вас это во всяком случае будет успокоением.
— Да, я позабочусь об этом, — ответил Аллердайк и обратился к швейцару, который словно прирос к полу. — Послушайте, я не хочу вызывать излишних толков. Разбудите управляющего и приведите его сюда. Затем вызовите моего шофера и пошлите его за врачом — вы знаете кого-либо из лучших врачей
города?
— Примерно в десяти минутах ходьбы от отеля живет доктор Орвин, — ответил швейцар. — Обычно мы вызываем его. Я немедленно пошлю за ним.
— Прекрасно, — сказал Аллердайк, — но прежде пошлите за моим шофером — он мне нужен. И поставьте его в известность о том, что произошло.
Он выждал, не спуская глаз с трупа, пока в коридоре не послышались торопливые шаги Гаффнея. Затем он подал знак, чтобы тот вошел в комнату.
— Гаффней, — сказал он, — вы видите, как обстоят дела. Джемс — мертв, я нашел его в этом кресле — он умер несколько часов тому назад. Врач, живущий в соседней комнате, — мне кажется, что он иностранец, — полагает, что с ним случился сердечный удар... Я послал за вторым врачом. В ожидании его я хотел бы обыскать вещи своего брата и поэтому нуждаюсь в вашей помощи. Все, что мы найдем при нем из ценных вещей и бумаг, мы сложим в этот портфель.
Спокойно и систематически они принялись за работу, словно в комнате не было покойника. Маршалл Аллердайк был человеком устойчивых привычек и ничего не делал без определенных причин и цели. Быть может, его кузен в самом деле скончался от болезни сердца, — быть может, смерть вызвала какая-то другая, преступная причина, — во всяком случае Аллердайк считал необходимым выяснить, что имел при себе его кузен в момент смерти.
На туалетном столике лежал маленький чемодан, и Аллердайк извлек его содержимое. Там лежало немного вещей — шелковый платок, дорожная кепка, пара книжек, несколько иностранных газет, польский словарь и целый ряд мелочей, обычно приобретаемых путешественниками на память. Все эти веши Аллердайк выложил на стол, в то время как Гаффнею он приказал опорожнить карманы покойного.
Гаффней не обнаружил ничего примечательного. Часы с цепочкой, ряд мелкихпринадлежностей, имеющихся в кармане любого мужчины — ключи, монокль, кошелек с деньгами, бумажник, в котором лежали на весьма крупную сумму английские и иностранные банкноты, записная книжка — и все.
Аллердайк бегло осмотрел эти предметы и сложил их в портфель.
— Это все, — сказал Гаффней. — Я осмотрел все карманы.
Аллердайк запер портфель и принялся за осмотр чемодана, стоявшего у постели. Вскоре появился успевший одеться доктор Лиденберг, а за ним и напуганный управляющий в сопровождении пожилого господина, оказавшегося доктором Орвином.
После того как труп Аллердайка положили на кровать, оба врача стали о чем-то совещаться вполголоса. Аллердайк отвел управляющего в сторону.
— Вы видели вчера моего кузена при прибытии? — спросил он.
— Я его видел несколько позже, — ответил тот. - Мне пришлось говорить с ним во время ужина. Он осведомился, всегдали дежурит внизу швейцар. Он сказал, что ожидает друга, который может прибыть в любое время ночи. Это были, должно быть, вы?
— Совершенно верно, — ответил Аллердайк. — А как он выглядел в этот час? В котором часу вы говорили с ним?
— Это было около десяти часов вечера, — ответил управляющий. — Как он выглядел? Мне показалось, что он здоров и бодр телом и душой. Я был очень изумлен, когда мне сообщили о его смерти. Мне редко доводилось видеть такого здорового человека. Казалось, что...
Пожилой доктор приблизился к Аллердайку.
— После всего того, что мне сообщил доктор Лиденберг и после осмотра трупа — разумеется, самого поверхностного, — у меня также нет сомнений в том, что мистер Аллердайк умер от удара, — сказал он. — Более подробные данные даст судебное следствие — быть может, придется учинить вскрытие. Покойный был вашим родственником?
— Я его кузен, — ответил Маршалл. На мгновение он задумался, а затем решил спросить: — Скажите, вы не допускаете, что здесь налицо отравление?
Доктор Орвин сжал губы и внимательно посмотрел на задавшего вопрос.
— Вы полагаете, что он сам отравился? — спросил он.
— Он сам или кто-либо другой его отравил, — ответил Аллердайк. Потом сказал более уверенным тоном: — Я не понимаю этой ссылки на болезнь сердца. Он был сильным и энергичным мужчиной — полным энергии и жизнерадостности. Во всяком случае, я бы желал внести ясность в происшедшее.
— Вскрытие внесет полную ясность, — пробормотал доктор Орвин. — Он обернулся к своему коллеге и добавил: — Если вы на некоторое время оставите нас наедине, то мы сможем провести более тщательный осмотр и затем сообщить вам более исчерпывающие сведения.
Аллердайк выразил свое согласие. В сопровождении управляющего и Гаффнея он вышел из комнаты. Он захватил с собой маленький портфель, в котором были сложены вещи покойного Джемса.
Глава 3
ЗОЛОТАЯ ПРЯЖКА
Покинув комнату, Аллердайк обратился с просьбой к управляющему предоставить ему номер из двух комнат и поместить Гаффнея где-нибудь поблизости. Он вынужден, сказал он, до окончания дознания остаться в отеле, а также позаботиться о похоронах своего кузена. Управляющий отвел его в апартаменты, состоящие из трех комнат и выходившие дверьми в этот же коридор. Аллердайк снял их, послал Гаффнея вниз за вещами и задержал управляющего у
себя.
— Я допускаю, что вчера из Осло прибыло на пароходе довольно много пассажиров,.— начал он.
— Их было от пятнадцати до двадцати человек, — ответил управляющий.
— Вы не заметили, не вел ли мой кузен разговоров с кем-либо из них? — продолжал расспрашивать Аллердайк.
Управляющий пожал плечами, он не был уверен в этом, но ему казалось, что покойный мистер Джемс беседовал со многими из пассажиров «Периско».
— Вы же знаете, как это водится, — продолжал он. — Всевозможные гости прибывают сюда, встречаются в холле, беседуют, переходят от одной группы к другой. Мне кажется, он как-то беседовал с этим врачом, который находится теперь с доктором Орвином в комнате и затем как-то беседовал с дамой, также прибывшей на пароходе. К нам прибыло несколько дам и пассажиры были повсюду—в холле, в кафе, в баре. Помимо них, у нас было много гостей.
— Вы должны понять меня, — сказал Аллердайк. — Меня отнюдь не удовлетворило то, что я пока слышал от этих обоих врачей. Возможно, что они и правы, но я все же хочу узнать все, что только можно выяснить, и поэтому наибольший интерес для меня представляют люди, с которыми встречался мой двоюродный брат. Никогда нельзя знать, что собственно произошло — иногда лишь впоследствии выясняются важные обстоятельства, ранее неизвестные.
— Я надеюсь, что ничего не пропало из его комнаты? — обеспокоился управляющий.
— Ничего из того, что мне было известно, — ответил Аллер-дайк. — Мой шофер и я осмотрели все, что было при нем, и сложили все вещи в портфель — я сейчас осмотрю их вторично. Насколько я могу судить, ничего не пропало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27