Он пытался сосредоточиться на дороге, на чем угодно - лишь бы отвлечься от мыслей о том, что может ждать его по приезде в больницу.
Он оставил машину у главного входа в клинику Святого Стефана на Фулхем-роуд и взбежал по лестнице. Сердце его бешено колотилось, готовое выскочить из груди. Только в холле он смог привести мысли в кое-какой порядок. И беспросветная реальность обрушилась на него, словно гигантский железный кулак.
Что он знает? Несчастный случай. Стряслась беда. Это все, что ему удалось добиться. В коротком телефонном разговоре до него дошли слова: "бомба в машине", "взрыв" и "пожар", но все это казалось ему нереальным. На все вопросы о жене и детях он так и не получил ответа.
Злость уступила место отчаянию, а оно переросло в страх. В страх, лишающий рассудка, от которого все переворачивается внутри.
Мчась в поисках реанимационного отделения, он чуть не свалил человека на костылях.
Всех их доставили сюда - вот все, что ему было известно.
ЕГО СЕМЬЮ.
Он нетерпеливо жал кнопку вызова лифта. Влетев в кабину, он привалился к стенке, не сводя глаз со светового табло с мелькающими номерами этажей.
ГОСПОДИ, ПОЖАЛУЙСТА, ОСТАВЬ ИХ В ЖИВЫХ!
Он почувствовал, как слезы наворачиваются на глаза.
СЛЕЗЫ ДУРНОГО ПРЕДЧУВСТВИЯ. НЕУЖТО ТАКОЕ ВОЗМОЖНО?
Пустота. В голове он чувствовал только пустоту. Мыслей не было, словно их стерли, как записи со школьной доски. Он не мог вспомнить даже лица своих детей.
ТОЛЬКО БЫ ОНИ БЫЛИ ЖИВЫ!
Лифт остановился, и Чанг выскочил на площадку.
Он оказался в приемной - за столом сидела медсестра.
На пульте, за ее спиной, мигало множество зеленых лампочек, но, похоже, ей не было до них никакого дела. Чанг подошел к ней.
- Меня зовут Чанг, моя жена и дети были доставлены сюда час назад или около того...
- Мистер Чанг?
Он повернулся, услышав свое имя, и увидел подходившего к нему молодого врача.
Доктору, судя по всему, не исполнилось и тридцати.
Большие зеленые глаза молодого врача, казалось, подсвечивались изнутри зеленым огнем.
- Моя фамилия Джексон, - представился доктор. - Пройдемте со мной, пожалуйста.
Доктор не пытался отвести взгляд, он прямо смотрел Чангу в глаза и видел в них слезы.
- Что случилось с моей семьей? - спросил Чанг, затаив дыхание.
- Произошел взрыв. - Доктор снова попытался увлечь китайца за собой по коридору.
- Они пострадали? - спросил Чанг.
- Мистер Чанг...
- Да говорите же! - рявкнул Чанг и вцепился в руку врача.
- Ваш сын и ваша дочь умерли. Мне очень жаль.
Чанг стиснул зубы, глаза доктора наполнились болью и гневом. Он почувствовал, как пальцы Чанга впились в его тело.
- А моя жена? - спросил он тихим, но требовательным голосом.
- Она в реанимации. Боюсь, что все обстоит не лучшим образом.
Чанг слегка ослабил хватку.
- Я должен ее увидеть, - сказал он сдержанно и позволил отвести себя по коридору к палате со стеклянным окошком.
Заглянув внутрь, Чанг увидел лежавшую на кровати фигуру, но из-за бинтов, сплошь покрывавших ее, невозможно было определить даже пол, не говоря уже об облике человека.
К рукам, к носу и ко рту шли трубки, соединенные с аппаратурой жизнеобеспечения. Даже из коридора Чанг слышал равномерное пиканье осциллоскопа.
- Мистер Чанг, мы сделали все, что было в наших силах, - сказал устало Джексон. - Я бы очень хотел, чтобы Бог позволил нам сделать больше.
- Мои дети... - сказал Чанг, и голос его прерывался. - Они погибли сразу?
- Ваш сын - да, а ваша дочь жила еще пятнадцать минут после того, как ее доставили сюда. Мы ничего не могли поделать.
Чанг кивнул, первая слеза скатилась по его щеке.
Он последовал за доктором в палату и взглянул на жену.
Медсестра, сидевшая рядом с ней, встала и вышла.
Чанг сел на ее место, писк осциллоскопа стал теперь более громким.
НЕ УМИРАЙ.
- Какие у нее шансы? - спросил он, не отрывая глаз от ее лица.
Из-под бинтов проглядывала алая кожа. Обожженная.
Джексон покачал головой.
- Буду честен с вами, мистер Чанг, - сказал он. - Это вопрос времени.
- Почему вы ничего не можете сделать для нее? - требовательно спросил Чанг.
- Раны слишком тяжелые. Она была едва жива, когда ее привезли. Мне очень жаль.
- Значит, я должен сидеть и смотреть, как она умирает. Так, по-вашему? Это все, что мне остается?
Джексон с трудом кивнул в ответ.
- Пожалуйста, оставьте нас, - сказал Чанг тихо, по-прежнему не отводя взгляда от обезображенного повязками лица Су.
Джексон поколебался мгновение и вышел.
Чанг держал забинтованную руку Су, не отрывая глаз от жены.
Тело его оцепенело, словно его доверху наполнили ледяной водой. Время от времени он посматривал на экран осциллоскопа, наблюдая за светящейся ломаной линией. Все другие звуки вокруг, казалось, замерли. Весь мир с его заботами, суетой и волнениями пусть провалится к чертям. Все сконцентрировалось для него в этой палате.
ЗА ИСКЛЮЧЕНИЕМ ДЕТЕЙ.
На мгновение перед глазами возникли их образы, и он с трудом сдержал слезы.
А ТЕПЕРЬ И СУ ТОЖЕ. ТОЛЬКО НЕ ЭТО, ПОЖАЛУЙСТА.
Осциллоскоп пикнул, замолчал, затем запикал снова, сигнал выровнялся и вновь ослабел.
Чанг вскочил на ноги, наклонился над Су.
Пульсирующий сигнал осциллоскопа пропал.
НЕ УМИРАЙ.
Появился опять.
Чанг склонился ниже и поцеловал ее в забинтованный лоб.
- Я люблю тебя, - прошептал он.
Линия на экране стала прямой.
В палате раздался пронзительный звук. Не ритмичное пиканье, а непрерывный, нестройный электронный вой.
Чанг услышал шаги, кто-то спешил по коридору к палате.
Слезы текли по его щекам.
- Не умирай, - бормотал он.
Электронный вой, казалось, усилился.
- Су, пожалуйста, - проговорил он громче, сжимая ее руку:
Две медсестры и доктор поспешно вошли в палату.
- Вам надо уйти, - сказал ему Джексон.
Чанг не отпускал ее руки.
- Не умирай! - кричал он.
Одна из медсестер попыталась его оттащить.
Джексон уже делал ей непрямой массаж сердца, нажимая на грудь обеими руками.
- Нет! - взревел Чанг, щеки его блестели от слез.
Светящаяся линия осциллоскопа оставалась прямой.
Джексон прижал к груди Су стетоскоп. Покачал головой.
Еще раз помассировал грудь. Послушал.
И утомленно опустил голову.
Чанг закрыл глаза и завыл высоким голосом, и этот вопль первобытного страдания болью отдался в ушах окружающих.
Джоуи упал на колени возле кровати и зарыдал.

Глава 91
Шон Дойл сделал большой глоток чая из кружки, затем откинулся на стуле и потянулся за сигаретой.
Полдюжины других столиков в кафе оставались незанятыми, и компанию Дойлу составляло только радио. Но мысли его были далеко. Все его внимание было сконцентрировано на фотографии человека, лежавшей перед ним на столе.
Мужчина, изображенный на снимке, вызывающе глядел на Дойла.
Джоуи Чанг.
Дойл закурил сигарету и выпустил струйку дыма, обволокшую фотоснимок.
ЧЕЛОВЕК, ПРИКАЗАВШИЙ ЕГО УБИТЬ.
Он попросил детектива-сержанта Хендерсона сделать для него копию, и полицейский согласился. Он пообещал также связаться с Дойлом, если произойдет что-то, имеющее отношение к Чангу или к другим членам Тай Хун Чай.
Дойл откусил кусок уже остывшей сосиски в тесте и вытер рот.
ПОЧЕМУ ЧАНГ ПРИКАЗАЛ ЕГО УБИТЬ?
Какие у триад могут быть с ним счеты?
Он не сводил глаз с фотографии, изучая это лицо и откладывая его черты в хранилище своей памяти, чтобы извлечь их оттуда, когда понадобится.
Похищенное армейское оружие находилось в Лондоне, в руках Тай Хун Чай, но Дойл плевать на него хотел. Он обнаружит стволы тогда, когда выйдет на Тай Хун Чай; проблема озврата стволов была второстепенной. Дойл прежде всего хотел найти сукиных детей, пытавшихся его убить. В особенности Чанга.
Сначала ИРА, а теперь вот триады.
СТАНОВИШЬСЯ ПОПУЛЯРНЫМ, ЧЕРТ ПОБЕРИ!
Он повернул голову к окну и стал разглядывать прохожих, шагавших по тротуару, подсвеченному красными неоновыми огнями вывески над входом в кафе.
Взяв фотографию Чанга со стола, Дойл спрятал ее в карман и вышел на улицу. Порыв холодного ветра толкнул его в спину и растрепал волосы.
Засунув руки в карманы, он побрел по Шафтсбери-авеню. Дойдя до Джеррард-стрит, перешел дорогу и медленно ступил под крышу огромной пагоды, служившей входом в Чайнатаун. На одно белое лицо здесь приходилось одно желтое.
И сколько встреченных китайцев принадлежит к триадам?
Судя по тому, что рассказывал ему Хендерсон, чуть ли не большинство. Дойл не спеша шел по улице - обычный праздношатающийся турист, глазеющий на бесконечный ряд ярко освещенных ресторанов и магазинов.
Он заметил, что небольшая группка мужчин, стоявших на пороге и оживленно беседовавших, притихли, едва он поравнялся с ними, и глядят ему в спину.
Дурманящая смесь запахов вела его по улице. Каждый ресторан источал свой собственный, особый аромат. Заглядывая в окна, он видел жующих, смеющихся, оживленно болтающих людей.
А сколько из этих заведений принадлежит Тай Хун Чай?
Ему теперь были понятны проблемы Хендерсона. Попробуй, твою мать, разобраться во всем этом! За каждым законным бизнесом тут наверняка кроется другой - нелегальный.
И где-то здесь действует Тай Хун Чай, здесь спрятаны и те армейские винтовки.
Дойл остановился на углу и закурил, два молодых парня, проходивших мимо, окинули его презрительным взглядом.
Дойл смотрел им вслед, пока они не свернули за угол. Он шел дальше - видеомагазины, продуктовые лавки, швейные ателье, снова рестораны. Над заведениями мерцающие неоновые вывески: "Булочная Мин Во", "Кантонская кухня Лу Фонга". Многие надписи на китайском.
Дойл знал, что оружие где-то здесь - если не спрятано в одном из магазинов или ресторанов, то наверняка кто-то из того шумного землячества знает, где оно находится. И Дойл его найдет!
Стволы и Джоуи Чанга.
Даже если для этого придется все разнести здесь на куски, мать его так, он все равно найдет.

Глава 92
Они пришли к нему домой полчаса назад. Сперва Джоуи Чанг удивился, увидев их, но справился с изумлением и теперь стоял, повернувшись к ним спиной и бездумно глядел из окна на улицу внизу, согревая в руках бокал.
Позади него молча сидел Во Фэн, Фрэнки Вонг и Джеки Тай.
Во обводил комнату взглядом, Тай потягивал свое виски, Вонг наблюдал за Чангом.
Поздоровавшись, они выразили свои соболезнования, и Чанг поблагодарил их, сказав старейшинам, что своим присутствием они почтили его дом. Слова он произносил машинально. Говорил, не понимая смысла своих слов, все его мысли были там, с погибшими. Оглядываясь, он видел их фотографии, расставленные в гостиной, и осмысление утраты вновь и вновь оглушало его, било по голове молотом. Ему казалось, что его враз лишили души, и "теперь в нем изломано, искалечено то, что составляет основу человеческой жизни. Если это чувство останется с ним навсегда, то лучше ему лишиться своей бесполезной жизни. Мертвому, ему по крайней мере не придется выносить эту муку.
Он выпил глоток виски и попытался выбросить из головы мысли о Су и детях, но даже сама эта попытка вызывала в нем чувство вины. Да к чему запрещать себе думать о них? Мысли и воспоминания - вот и все, что у него теперь осталось.
- Мы пришли поговорить с тобой, потому что уважаем твое мнение, - сказал ему Во. - Ты обладаешь большой мудростью, удивительной для такого молодого человека.
Чанг молчал, только сделал еще один глоток виски.
- Мы понимаем, как тебе тяжело сейчас, - добавил Тай.
ПОНИМАТЕ? ДА ОТКУДА ВАМ ЗНАТЬ?
- Однако дело у нас неотложное, - продолжал Во.
Чанг медленно кивнул, по-прежнему стоя к ним спиной и глядя в окно.
- Когда Хип Синг приходила к вам? - наконец спросил он, поворачиваясь лицом к Во и остальным.
- Их представители явились прошлой ночью, - ответил Во.
- И они просили о мире? - поинтересовался Чанг.
- Они знают, что разбиты, - произнес Вонг с триумфом. - Они хотят положить конец войне.
- Мы вернули себе авторитет, - добавил Чай.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42