И все же...
Все же Маша была единственным близким ему человеком. И он не ожидал, что она позвонит. Уж больно самолюбива и обидчива, а после того, как он банально набил ей морду...
- Ты меня слышишь, Максик? - прорывался сквозь слезы родной грудной голос. - Мне так одиноко... И страшно... Приезжай ко мне, ну пожалуйста...
- Хорошо, приеду. Не плачь. Все забыто.
Сердечности в голосе не было. Маша заплакала ещё сильнее. Макс оттаял и ранка в душе перестала саднить. Он хотел сказать что-то теплое и хорошее, чтобы успокоить девушку, но вдруг услышал из прихожей подозрительный звук. Как будто кто-то вставил ключ в замочную скважину.
- Не плачь, - отстраненно повторил он и положил трубку.
Снаружи действительно пытались открыть дверь, хорошо, что он поставил замок на предохранитель... Макс метнулся в кухню, схватил нож с острым концом, крадучись вернулся в прихожую. Оказалось, что выработанные в свое время рефлексы никуда не исчезли: ладонь привычно подбросила оружие, определяя центр тяжести и развернула острием к локтю - для удара с замаха. Нож действительно был легковат для серьезной работы.
Макс бесшумно встал за стену рядом с дверным проемом, согнул руку, торец пластиковой рукоятки уперся в плечо. Когда дверь раскроется, она прикроет его на миг - этого вполне хватит. Но дверь не раскрывалась. Вместо этого резко задребезжал вмсящий над ней звонок. Он вздрогнул, но тут же понял, что тайный враг вряд ли станет звонить. Может, вернулся кто-то из бывших хозяев квартиры?
На цыпочках отошел, выдержал паузу, тяжело ступая, вернулся за простенок - на случай, если начнут палить сквозь дверь, сонным голосом спросил:
- Кто здесь?
- Фокин из ФСБ! - ответил уверенный низкий баритон.
- И что дальше?
- Открывайте, Максим Витальевич, разговор есть.
- Мы же уже разговаривали...
- Теперь про другое поговорим. Про Евсеева...
Вот тебе раз! Как же он разнюхал?
- Вы один?
- Один.
Макс перехватил нож острием вперед - для удара снизу. Отщелкнул предохранитель, оттянул круглый пупырышек. Раздался щелчок и дверь открылась.
- Без резких движений! - строго предупредил Макс.
- Могу даже руки поднять, - огромная фигура с вытянутыми вперед руками перешагнула через порог. - Дальше что?
Макс закрыл дверь, щелкнул выключателем.
- Проходите в комнату, майор. Руки можете опустить.
- Уже подполковник, - пробурчал гигант. Нож он будто не заметил. Привычно расстегнув изрядно потасканную куртку, он шагнул к столу и сел в то кресло, в котором уже сидел во время негласного обыска.
- Быстро! - удивился Макс. - Поздравляю!
- Какое отношение ты имеешь к Евсееву и его бриллиантам? - без предисловий начал гигант, доставая из внутреннего кармана куртки сложенные в несколько раз листки.
- К каким бриллиантам? - искренне удивился Макс.
- К вот этим! - Фокин развернул бумаги. Ксерокопии расписки Евсеева и Кардановской фотографии.
- Два миллиона, девятьсот тысяч... - начал читать Макс, недоуменно запнулся, наморщил лоб всматриваясь, пошевелил губами...
- Два миллиарда девятьсот миллионов двести сорок тысяч долларов! Ничего себе!
- А вот твоя фотка! - подполковник подсунул ему второй лист. - Все это я изъял вчера на обыске у Атаманова.
- Кто такой Атаманов? - искренне удивился Макс.
- Начальник службы безопасности "Консорциума". Терпеливо разъяснил Фокин. - Он сменил Куракина.
И буднично добавил:
- После того, как ты его взорвал.
На этом спокойствие подполковника закончилось.
- Не валяй дурака, - рявкнул он, поднося к лицу Макса ещё одну ксерокопию - Указа Президента России.
- Я располагаю чрезвычайными полномочиями и могу вмиг свернуть тебе шею! Спецсплав чемодана, спецвзрывчатка - все сходится на тебе! И Куракин искал тебя, а нашел бомбу в твоем чемодане! Я могу прямо сейчас засадить тебя за решетку, прокурор без звука даст санкцию, даже без этого документа! Но я не хочу этого делать...
Гигант осекся.
- Чего ты улыбаешься? Что смешного?
- Да то... Я тоже выполняю специальное задание. Хотя такой бумажки у меня нет, я все равно тебе не по зубам - это раз! А два...
Фокин выставил перед собой огромную ладонь.
- Постой, постой... Я не хочу тебе ничего плохого. Я хочу одного разгромить "Консорциум", выжечь это змеиное гнездо! У меня к ним личные счеты, и у тебя тоже... Так помоги мне!
Гигант говорил искренне, даже суровые черты лица разгладились и глаза утратили жесткий прищур. Сейчас перед Максом сидел не громила, не эфэсбэшник, не следователь с чрезвычайными полномочиями, а обычный мужик, сильно битый жизнью.
Карданов задумался. Сентиментальность не является достоинством разведчика, да и любого человека, делающего серьезную работу. Если оценивать с профессиональных позиций, то гость проявил слабость и вовсе не заслуживал ответной откровенности. Но все эти позиции рассчитаны не на живых людей, а на бесчувственных роботов с нервами из проволоки, сердцем из железа и мозгами из электронных схем. Но в груди Макса билось обычное, живое сердце.
- Этот чемоданчик я не смог доставить по назначению в девяносто первом году. Что внутри, я не знал. А Куракин думал, что там вот эти бриллианты. Потому он стал искать меня повсюду, нашел, отобрал чемодан и открыл его в микроавтобусе. А там оказалась бомба...
Фокин помолчал, переваривая услышанное.
- А где бриллианты? Почему они искали не Евсеева, а тебя? И откуда взялась бомба?
Макс пожал плечами.
- Не знаю. После того, как Куракин со своей сворой взлетел на воздух, на меня ещё дважды нападали, пытались увезти куда-то... Очевидно думают, что камешки у меня, или я знаю, где они. Раз эти документы нашли у Атаманова, значит он и подсылал ко мне боевиков.
- Отлично! - внезапно пришедшая мысль озарила мстительной радостью лицо гиганта.
- Поедем, я проведу вам очную ставку с этим гадом! От нападений он не отвертится: тут и документы, и свидетели, и потерпевший - это не какая-то политико-экономическая абстракция, а чистая уголовщина! Я его задержал на трое суток, сутки прошли, через сорок восемь часов надо или идти к прокурору за санкцией на арест, или освобождать... Тут очень пригодится уголовная статья!
Карданов заколебался. Его ждет Маша и встреча после размолвки обещала быть слаще обычной... Но с другой стороны... Раз есть возможность разделаться с организатором всех покушений, надо использовать её до конца.
- Хорошо, - наконец сказал Макс и прошел в спальню. - Через несколько дней я еду в командировку, надо закончить до отъезда.
- Далеко?
- В Англию.
- Везет же людям!
Пока он одевался, Фокин возбужденно расхаживал по тесным для него комнаткам.
- Они считают, что могут делать все, что угодно, - говорил он то ли Карданову, то ли самому себе. - Что суды и тюрьмы не для них. И у них есть основания так считать. Но пример этой мрази заставит их призадуматься! Очень крепко призадуматься!
Макс выглянул на мгновенье. Фокин был обращен к нему спиной и не нуждался в собеседнике: он убеждал сам себя.
Перед выходом Карданов позвонил Маше.
- Возникло одно дело, я задержусь, - прижимая трубку плечом сказал он, одновременно засовывая в полиэтиленовый кулек пустые бутылки из-под водки.
- Хорошо, милый, - сказала она, как ни в чем не бывало. - Я буду жарить отбивные. Жду.
Голос у девушки был совершенно нормальный, будто это не она безутешно рыдала час назад.
- Сдавать будешь? - Фокин кивнул на кулек и подмигнул. У него явно улучшилось настроение.
Макс тоже улыбнулся.
- Нет, на этот раз брошу в мусоропровод. Ты же заплатишь мне за содействие?
- Аж два раза!
Фокин вышел первым, Карданов захлопнул дверь и двинулся следом. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как из ниши мусоропровода бесшумно выдвинулась темная фигура, наводя двумя руками пистолет в спину гиганта.
- Ложись! - отчаянно заорал Макс и, метнув кулек с бутылками в голову неизвестного, бросился к нему. Крик гулко отдался в пустом подъезде, задребезжало, разбиваясь, стекло, дважды лязгнул затвор, отвратительно взвизгнули рикошеты.
Фокин успел присесть, и стрелявший опускал к нему удлиненный глушителем ствол, когда Макс всем телом ударил его в спину, сбивая на холодный каменный пол. Лицо неизвестного напоролось на ощетинившееся осколками донышко, брызнула кровь, раздался тонкий заячий крик. Не отвлекаясь, Карданов вырвал из ослабевшей руки пистолет, отбросил назад, а руку с силой подтянул к затылку - ещё чуть-чуть и сустав с хрустом выскочит из плеча...
Фокин, выдернув пистолет, взбежал на пролет выше, никого там не обнаружил и кинулся вниз.
- Сколько вас? - Макс за волосы приподнял голову убийцы. Донышко бутылки вцепилось тому в скулу, все лицо заливала липкая темная жидкость.
- Я один... Один... Помогите...
Громко топая, взбежал на площадку Фокин
- Никого нет, - сказал он и, отстегнув от пояса рацию, соединился с Клевцом. Макс пошел за бинтами и ватой.
Через десять минут приехала первая патрульная машина, через полчаса опергруппа МУРа. Убийцу с забинтованной головой увели в машину, Клевец осторожно, платком, поднял его пистолет.
- Трогали пушку? - мрачно поинтересовался он. Максу показалось, что майор не в настроении.
- Я трогал...
- А я нет, - сказал Фокин. Он тоже был не в настроении, но причины этого были, по крайней мере понятны.
- Все равно придется откатать пальчики, - Клевец сделал знак эксперту. - Потом допросы, как положено...
- Это надолго, - сказал Макс. - Давай очную ставку сделаем завтра.
Фокин молча кивнул.
- На утро не планируйте, - глядя в сторону, проговорил Клевец. - В девять часов Сергею Юрьевичу надо будет зайти ко мне. К этому времени все должно проясниться.
Что именно должно проясниться, майор не сказал.
* * *
Фокин давно не был в МУРе. Если раньше милицейские помещения не шли ни в какое сравнение с Комитетскими, то сейчас положение изменилось. Теперь и там и здесь шикарно отремонтированными и хорошо обставленными были кабинеты начальства, а исполнители ютились в обшарпанных убогих комнатенках. Клевец делил кабинет с напарником, но в данный момент второй стол пустовал.
- Личность установить не удалось, - сказал майор, синхронно с началом разговора закуривая сигарету. - Предположительно, это киллер-профессионал из Новокузнецка и хвост за ним очень длинный. Но молчит. Сейчас он на больничке, переведут на общий - мы с ним поработаем. Но эти ребята обычно рот не открывают.
Фокин хмыкнул.
- Чего ж ты не спрашиваешь, кого я подозреваю?
Оперативник выпустил густое облако дыма.
- И ты и я это хорошо знаем. Сейчас речь не об этом, - отрывисто произнес он.
- О чем же тогда? Ты как-то недружелюбно настроен. Даже куревом не угостил.
- Ты же привык к своим.
- В общем да, - Фокин достал пачку "Бонда", бросил сигарету в рот, не закуривая привычно зажал зубами, перекатил из угла в угол. - Все привыкли к своим, но угощают.
- Нашел Татарина? - неожиданно спросил Клевец.
- Что? А-а-а... - подполковник явно не знал, что сказать.
- А Маза с Лобаном?
Лицо Фокина окаменело. Про них он Клевцу не говорил.
- Кто такие?
Клевец быстро перегнулся через стол и, выхватив сигарету у него изо рта, поднес к глазам, изучая прикус на фильтре. Жесткие волосы небрежно рассыпались по лбу.
- Ты что...
Мышцы Фокина сделались вялыми и дряблыми. Поведение сыщика перечеркивало их дружбу, перечеркивало подполковничье звание и высокий социальный статус в правоохранительной системе, перечеркивало даже специальные президентские полномочия. По одну сторону стола сидел "важняк" уголовного розыска, по другую - разоблаченный преступник.
- Точно такие, как на трупах Маза с Лобаном, можно даже экспертам не носить, - без удовлетворения констатировал Клевец. - Ну и слюна будет одинаковая...
Фокин подавленно молчал.
- На машине Маза отпечатки твоих ладоней, - продолжал опер. Когда выкладываешь такие козыри, надо в упор смотреть на подозреваемого, но он почему-то по-прежнему рассматривал сигарету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64