.. Ты их должен был проучить...
- Не вышло! Татарин сам помер, а Маза и Лобана кто-то пришил...
- И третьего?! - вскинулся Атаманов и выпрямился. - Откуда же он узнал?
Теперь шеф сидел устойчиво и упасть не мог, но тем не менее вдруг нырнул головой вниз, выронил кочергу и растянулся на шкуре. Ринат бросился помочь, но шеф не пытался встать, не двигался и вообще не подавал признаков жизни. Итальянец пощупал шейную артерию. Пульса не ощущалось. Илья Атаманов был мертв.
Доставая сотовый телефон, Итальянец понял, что судьба передала бриллианты в его руки.
* * *
Поздним вечером в квартире Фокина зазвонил телефон. Подполковник только вышел из ванны и собирался ложиться спать.
- Да, - грубо сказал он в трубку.
- Добрый вечер, Сергей Юрьевич, - раздался властный, привыкший командовать голос. Фокин подумал, что звонит сам Арцыбашов.
- Это Локтионов.
Что ж, он не очень сильно ошибся. Локтионов ещё более крупная фигура, потому что обладает властью, деньгами и широкими возможностями сам по себе, независимо от должности, которой можно в любой момент лишиться.
- Мне нужно поговорить с вами. Сейчас. Наедине. Вы слушаете?
- Да.
- Моя машина стоит недалеко от вашего дома, у парикмахерской. Обычная черная "волга" с включенными противотуманными фарами.
Локтионов положил трубку.
"Откуда он знает, где я живу? - пришла глупая мысль. - И зачем я ему понадобился около двенадцати ночи?"
Он быстро оделся, сунул "ПММ" в правый карман куртки и вышел на улицу. Распаренное тело остро ощущало проникающий в складки одежды холод. Зябко. Неуютно. И в душе тоже холод и пустота. Если это засада - хер с ним! Постреляем напоследок...
На темной улице возле парикмахерской действительно стояла черная "волга" с желтыми огоньками включенных "противотуманок". Зловеще отблескивали зазеркаленные окна. Большой палец привычно выключил предохранитель. Когда-то он специально тренировался стрелять через карман...
Левой рукой Фокин резко распахнул правую переднюю дверь, не наклоняясь, присел и, топорща карман, оглядел салон. За рулем сидел Локтионов, больше в машине никого не было.
- Прикройте дверцу, на улице прохладно. Я один.
Подполковник все-таки заглянул за спинку сиденья - не прячется ли кто на полу. Нет, все чисто. Он сел рядом с водителем.
- Неужели вы совсем без охраны?
- Первый раз за много лет, - усмехнулся замминистра. - У меня, правда, есть пистолет, но вряд ли я сумею управиться с ним так же ловко, как вы со своим.
Он взял с приборной доски кожаный портсигар, достал тонкую коричневую сигарку.
- Закурите?
- Нет.
Локтионов прикурил от зажигалки. По салону распространился аромат дорогого листового табака.
- Я ведь не случайно тогда сказал, что вы - не эпикуреец. И в "Семь звезд" вы приехали вовсе не за теми земными радостями, которыми вас соблазнял Атаманов. Кстати, вы знаете, что он умер?
- Да неужели? - вяло удивился Фокин. - Такой крепкий мужик!
- Ваши чувства отчетливо проступали у вас на лице. Да и поведение было достаточно наглядным. Если бы Атаманов был лучшим аналитиком, возможно, он был бы жив сейчас.
- Это вряд ли! - уверенно сказал подполковник. И через несколько секунд пояснил:
- Болезнь на ум не смотрит!
- А знаете, почему он вас пригласил? - не обращая внимания на подтекст последней фразы, продолжал Локтионов. Он очень целеустремленно вел разговор, не позволяя сбить его с выбранной темы.
- Не знаю. Совершенно честно - не знаю!
- Я его попросил об этом. Хотел посмотреть на ваше лицо, заглянуть в глаза, оценить поведение.
- Ну и...
- Ну и вот результат! - Локтионов перегнулся через спинку, взял с заднего сиденья пластиковую папку, положил её Фокину на колени.
- Что это? - спросил подполковник.
- Документы о хищении кредитов Международного валютного фонда. Банки, проводки, счета... Вы ведь хотите торпедировать "Консорциум"? Грамотный специалист без труда определит, что все нити ведут к нему...
Фокин открыл папку, полистал бумаги. Локтионов включил подсветку, чтобы было лучше видно.
- Ничего себе! - воскликнул подполковник. - Это оригиналы!
- Конечно. Материалы страшной разрушительной силы. Мина под фундамент концерна!
Фокин ещё несколько минут шелестел бумагами, затем закрыл папку.
- Вы же знаете, что меня поймали на крючок и заставили свернуть следствие? Как же я использую эти документы?
Локтионов пожал плечами.
- Я понял, что вы их ненавидите и не остановитесь на полпути. Вы будете бросаться на "Консорциум" даже с голыми руками. И в основе этого не финансовый интерес, а потому с вами нельзя решить вопрос деньгами. Другого такого человека я не знаю. Потому отдал их вам. С такой миной вы сможете сделать больше, чем с пустыми ладонями.
- А конкретно?
- Если эти документы попадут в любой солидный европейский банк, или к кому-либо из аппарата Международного валютного фонда, все счета "Консорциума" немедленно блокируют. И перестанут вести дела. Эти господа не любят, когда их обворовывают! Тогда концерну конец. Он не протянет и двух месяцев.
- А почему бы вам самому не передать бумаги? У вас контакты в тех кругах пообширней!
Замминистра усмехнулся.
- Я могу тайно приехать темной ночью в Кузьминки и, проверив телефонную линию и окрестности, отдать документы вам. В Цюрихе, Лионе или Дюссельдорфе незаметно с влиятельным банкиром не встретишься и инкогнито не сохранишь. А если меня раскроют, я не протяну и недели. Даже особый режим охраны не поможет!
* * *
Утром Фокин позвонил Максу и назначил срочную встречу.
- Что случилось? - удивился Карданов, садясь к нему в машину.
- Я не знаю, что у тебя за дела в Лондоне, - без предисловий сказал подполковник. - И знать не хочу. Но ты спас мне жизнь и мы вроде, как братья. У тебя счеты с "Консорциумом" и я дам тебе такие документы, которые подведут под него хорошую мину!
- Что за документы? - без интереса спросил Макс. Вылет назначен на завтра и он поглощен совершенно другими мыслями и заботами.
- Хищения кредитов Международного валютного фонда.
Карданов чуть не подскочил на сиденьи. И компьютерное моделирование, и многочасовые игровые диалоги с психологами показали, что несмотря на чувство благодарности Джонсона к Томпсонам и жалость к их сыну, стопроцентная гарантия положительного решения не достигается. Эмоциональная сторона личности Линсея вступает в противоречие с рациональной, на чашу весов необходимо бросить объективный аргумент, подтверждающий чувственный порыв души. И эти бумаги могут стать как раз таким аргументом!
- Если ты найдешь возможность передать их в любой крупный банк, или в аппарат МВФ, мина взорвется!
Макс почти выхватил папку из рук гиганта. "Найду, ещё как найду! радостно подумал он. - И не какому-то клерку, а лично Линсею Джонсону!"
Часть третья. Нелегальная командировка.
Глава 1. Деликатная миссия.
И вот снова Шереметьево - 2. На этот раз его провожал один Вадим, без своей темноглазой спутницы. Вадим так же деловит и немногословен, на нем те же джинсы и та же спортивная курточка "найк". Оттопыренным мизинцем он ткнул в сторону вывески "Бистро" на галерее.
- Вот там. Я скоро подойду.
Через двадцать минут Вадим подсел за столик к пьющему кофе Максу, как и в прошлый раз, обставился тарелками с жареной картошкой, ветчиной, салатами и соками. Глисты у него, что ли?
- В самолете все чисто, у вас будет талон в двадцать пятый ряд, место "А", у окна. Рядом два места свободных, рейс полупустой. На месте "Е", у противоположного окна - частный охранник, агентство "Лотос", несудимый. Таможенный проход номер два, пограничный - номер четыре.
- А где Лена? - поинтересовался Макс. - Он вдруг вспомнил обведенный красной каймой сока рот девушки. Сейчас эта картина показалась ему очень сексуальной.
- Она здесь больше не работает, - пробурчал Вадим, запуская зубы в слезящийся ломоть ветчины. - Срезалась. Теперь у неё другая линия.
Макс не стал уточнять. Но глядя на набивающего рот парня, он все же не удержался от вопроса.
- Почему ты всегда ешь? И в прошлый раз, и сейчас! Разве в другое время тебя не кормят?
- Не в этом дело, - добросовестно объяснил Вадим, не переставая жевать. - Просто, когда я провожаю агента, то могу с ним пообедать, на это выделяются деньги по графе "оперативные расходы". А в другое время я должен питаться за свой счет. Глупо тратить свои, если можно сэкономить, правда? Вот и стараюсь налопаться на весь день...
- А если пообедаешь без меня, но вроде со мной?
- Что вы! - нахмурился Вадим. - Нас проверяют. Буфетчица ведь все видит...
- Тяжелая у тебя работа, - посочувствовал Макс.
- Ничего, терпеть можно...
Когда самолет набрал высоту и стюардесса разносила напитки, Макс, изменив своим привычкам, взял чинзано с крекерами. Через проход сидел тот самый несудимый частный охранник из агентства "Лотос". Здоровенный "браток", надевший вместо привычных "адидаса" и голдовой цепуры модный серо-зеленый костюм в мелкую клетку. Но бритая голова и специфическое выражение лица не позволили ему окончательно перевоплотиться. Он пил водку.
Веретнев и Савченко уже два дня в Лондоне, вчера вечером наша резидентура в условленном месте "сняла" их знак о благополучном прибытии. По официальному заданию, в их задачу входит контроль за передвижениями Джонсона, его связями, обстановкой вокруг, подбор наиболее удачного времени и места для начала контакта. Параллельно они должны найти старый тайник и установить местонахождение мистера Арчибальда Кертиса. Причем посольская резидентура не должна заподозрить ни малейшего отклонения от официальной программы. А английская контрразведка вообще не должна узнать о их существовании.
Макс отпил из бокала. Вязкий гул двигателей постепенно наполнял ушные раковины, вдавливая барабанные перепонки, - глоток прохладного вермута здесь приходился очень кстати. В салоне почти не слышно разговоров, многих пассажиров сморил сон. Высота десять тысяч метров, спинка сиденья откинута назад, пассивное движение со скоростью восемьсот километров в час. Впервые за много дней никуда не надо спешить.
Еще глоточек. Еще. Бокал опустел. Жалко нет наполненной плоской фляжки... Без неё сон не приходил. Устраиваясь поудобней, он вертелся в кресле, и посмотрев направо, встретился взглядом с надевшим цивильную шкуру братком. Глаза у того были холодными и пустыми.
* * *
Семнадцать ноль-ноль по Гринвичу. Вход во двор сразу за книжным магазином на Каунтер-стрит. Мрачноватого вида арка, выложенная серым камнем. На левой стороне арки должна стоять пунктирная линия мелом. Три черточки - значит, все в порядке, Веретнев ждет в условленном месте через квартал отсюда. Две - встреча переносится на завтра. А если сигнал вообще не стоит, значит в Уормуд-Скраббз прибавится обитателей...
Макс вошел в арку.
Линия была на месте. Три черточки! Макс перевел дух и, пройдя через двор, вышел на параллельную улицу через другую арку. Повернул направо, через пятьдесят метров развернулся и пошел назад. Чисто. Он крутился по подворотням сорок минут, но слежки не обнаружил и направился к месту встречи.
Макс приближался к угловому кафе, когда сзади его окликнул неприятный голос с твердым акцентом:
- Что вы здесь делаете, молодой человек?
Макс обернулся.
Он сто лет не слышал Веретнева, говорящего по-английски. У обитателя пришедшей в упадок орехово-зуевской "полуторки", поменялся не только голос. Перед ним стоял крепкий мужчина в надвинутой на глаза шляпе. Широкий разворот плеч, руки в карманах модного полупальто, из-под ворота наружу выглядывает мохнатый шотландский шарф. Плотные брюки из мягкого сукна и добротные ботинки из рыжей кожи. Трубка во рту. Сейчас Маша не назвала бы его стариком!
- Ну что смотришь? - Веретнев улыбался во весь рот, сжимая мундштук крепкими желтоватыми зубами. - Никак не признал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
- Не вышло! Татарин сам помер, а Маза и Лобана кто-то пришил...
- И третьего?! - вскинулся Атаманов и выпрямился. - Откуда же он узнал?
Теперь шеф сидел устойчиво и упасть не мог, но тем не менее вдруг нырнул головой вниз, выронил кочергу и растянулся на шкуре. Ринат бросился помочь, но шеф не пытался встать, не двигался и вообще не подавал признаков жизни. Итальянец пощупал шейную артерию. Пульса не ощущалось. Илья Атаманов был мертв.
Доставая сотовый телефон, Итальянец понял, что судьба передала бриллианты в его руки.
* * *
Поздним вечером в квартире Фокина зазвонил телефон. Подполковник только вышел из ванны и собирался ложиться спать.
- Да, - грубо сказал он в трубку.
- Добрый вечер, Сергей Юрьевич, - раздался властный, привыкший командовать голос. Фокин подумал, что звонит сам Арцыбашов.
- Это Локтионов.
Что ж, он не очень сильно ошибся. Локтионов ещё более крупная фигура, потому что обладает властью, деньгами и широкими возможностями сам по себе, независимо от должности, которой можно в любой момент лишиться.
- Мне нужно поговорить с вами. Сейчас. Наедине. Вы слушаете?
- Да.
- Моя машина стоит недалеко от вашего дома, у парикмахерской. Обычная черная "волга" с включенными противотуманными фарами.
Локтионов положил трубку.
"Откуда он знает, где я живу? - пришла глупая мысль. - И зачем я ему понадобился около двенадцати ночи?"
Он быстро оделся, сунул "ПММ" в правый карман куртки и вышел на улицу. Распаренное тело остро ощущало проникающий в складки одежды холод. Зябко. Неуютно. И в душе тоже холод и пустота. Если это засада - хер с ним! Постреляем напоследок...
На темной улице возле парикмахерской действительно стояла черная "волга" с желтыми огоньками включенных "противотуманок". Зловеще отблескивали зазеркаленные окна. Большой палец привычно выключил предохранитель. Когда-то он специально тренировался стрелять через карман...
Левой рукой Фокин резко распахнул правую переднюю дверь, не наклоняясь, присел и, топорща карман, оглядел салон. За рулем сидел Локтионов, больше в машине никого не было.
- Прикройте дверцу, на улице прохладно. Я один.
Подполковник все-таки заглянул за спинку сиденья - не прячется ли кто на полу. Нет, все чисто. Он сел рядом с водителем.
- Неужели вы совсем без охраны?
- Первый раз за много лет, - усмехнулся замминистра. - У меня, правда, есть пистолет, но вряд ли я сумею управиться с ним так же ловко, как вы со своим.
Он взял с приборной доски кожаный портсигар, достал тонкую коричневую сигарку.
- Закурите?
- Нет.
Локтионов прикурил от зажигалки. По салону распространился аромат дорогого листового табака.
- Я ведь не случайно тогда сказал, что вы - не эпикуреец. И в "Семь звезд" вы приехали вовсе не за теми земными радостями, которыми вас соблазнял Атаманов. Кстати, вы знаете, что он умер?
- Да неужели? - вяло удивился Фокин. - Такой крепкий мужик!
- Ваши чувства отчетливо проступали у вас на лице. Да и поведение было достаточно наглядным. Если бы Атаманов был лучшим аналитиком, возможно, он был бы жив сейчас.
- Это вряд ли! - уверенно сказал подполковник. И через несколько секунд пояснил:
- Болезнь на ум не смотрит!
- А знаете, почему он вас пригласил? - не обращая внимания на подтекст последней фразы, продолжал Локтионов. Он очень целеустремленно вел разговор, не позволяя сбить его с выбранной темы.
- Не знаю. Совершенно честно - не знаю!
- Я его попросил об этом. Хотел посмотреть на ваше лицо, заглянуть в глаза, оценить поведение.
- Ну и...
- Ну и вот результат! - Локтионов перегнулся через спинку, взял с заднего сиденья пластиковую папку, положил её Фокину на колени.
- Что это? - спросил подполковник.
- Документы о хищении кредитов Международного валютного фонда. Банки, проводки, счета... Вы ведь хотите торпедировать "Консорциум"? Грамотный специалист без труда определит, что все нити ведут к нему...
Фокин открыл папку, полистал бумаги. Локтионов включил подсветку, чтобы было лучше видно.
- Ничего себе! - воскликнул подполковник. - Это оригиналы!
- Конечно. Материалы страшной разрушительной силы. Мина под фундамент концерна!
Фокин ещё несколько минут шелестел бумагами, затем закрыл папку.
- Вы же знаете, что меня поймали на крючок и заставили свернуть следствие? Как же я использую эти документы?
Локтионов пожал плечами.
- Я понял, что вы их ненавидите и не остановитесь на полпути. Вы будете бросаться на "Консорциум" даже с голыми руками. И в основе этого не финансовый интерес, а потому с вами нельзя решить вопрос деньгами. Другого такого человека я не знаю. Потому отдал их вам. С такой миной вы сможете сделать больше, чем с пустыми ладонями.
- А конкретно?
- Если эти документы попадут в любой солидный европейский банк, или к кому-либо из аппарата Международного валютного фонда, все счета "Консорциума" немедленно блокируют. И перестанут вести дела. Эти господа не любят, когда их обворовывают! Тогда концерну конец. Он не протянет и двух месяцев.
- А почему бы вам самому не передать бумаги? У вас контакты в тех кругах пообширней!
Замминистра усмехнулся.
- Я могу тайно приехать темной ночью в Кузьминки и, проверив телефонную линию и окрестности, отдать документы вам. В Цюрихе, Лионе или Дюссельдорфе незаметно с влиятельным банкиром не встретишься и инкогнито не сохранишь. А если меня раскроют, я не протяну и недели. Даже особый режим охраны не поможет!
* * *
Утром Фокин позвонил Максу и назначил срочную встречу.
- Что случилось? - удивился Карданов, садясь к нему в машину.
- Я не знаю, что у тебя за дела в Лондоне, - без предисловий сказал подполковник. - И знать не хочу. Но ты спас мне жизнь и мы вроде, как братья. У тебя счеты с "Консорциумом" и я дам тебе такие документы, которые подведут под него хорошую мину!
- Что за документы? - без интереса спросил Макс. Вылет назначен на завтра и он поглощен совершенно другими мыслями и заботами.
- Хищения кредитов Международного валютного фонда.
Карданов чуть не подскочил на сиденьи. И компьютерное моделирование, и многочасовые игровые диалоги с психологами показали, что несмотря на чувство благодарности Джонсона к Томпсонам и жалость к их сыну, стопроцентная гарантия положительного решения не достигается. Эмоциональная сторона личности Линсея вступает в противоречие с рациональной, на чашу весов необходимо бросить объективный аргумент, подтверждающий чувственный порыв души. И эти бумаги могут стать как раз таким аргументом!
- Если ты найдешь возможность передать их в любой крупный банк, или в аппарат МВФ, мина взорвется!
Макс почти выхватил папку из рук гиганта. "Найду, ещё как найду! радостно подумал он. - И не какому-то клерку, а лично Линсею Джонсону!"
Часть третья. Нелегальная командировка.
Глава 1. Деликатная миссия.
И вот снова Шереметьево - 2. На этот раз его провожал один Вадим, без своей темноглазой спутницы. Вадим так же деловит и немногословен, на нем те же джинсы и та же спортивная курточка "найк". Оттопыренным мизинцем он ткнул в сторону вывески "Бистро" на галерее.
- Вот там. Я скоро подойду.
Через двадцать минут Вадим подсел за столик к пьющему кофе Максу, как и в прошлый раз, обставился тарелками с жареной картошкой, ветчиной, салатами и соками. Глисты у него, что ли?
- В самолете все чисто, у вас будет талон в двадцать пятый ряд, место "А", у окна. Рядом два места свободных, рейс полупустой. На месте "Е", у противоположного окна - частный охранник, агентство "Лотос", несудимый. Таможенный проход номер два, пограничный - номер четыре.
- А где Лена? - поинтересовался Макс. - Он вдруг вспомнил обведенный красной каймой сока рот девушки. Сейчас эта картина показалась ему очень сексуальной.
- Она здесь больше не работает, - пробурчал Вадим, запуская зубы в слезящийся ломоть ветчины. - Срезалась. Теперь у неё другая линия.
Макс не стал уточнять. Но глядя на набивающего рот парня, он все же не удержался от вопроса.
- Почему ты всегда ешь? И в прошлый раз, и сейчас! Разве в другое время тебя не кормят?
- Не в этом дело, - добросовестно объяснил Вадим, не переставая жевать. - Просто, когда я провожаю агента, то могу с ним пообедать, на это выделяются деньги по графе "оперативные расходы". А в другое время я должен питаться за свой счет. Глупо тратить свои, если можно сэкономить, правда? Вот и стараюсь налопаться на весь день...
- А если пообедаешь без меня, но вроде со мной?
- Что вы! - нахмурился Вадим. - Нас проверяют. Буфетчица ведь все видит...
- Тяжелая у тебя работа, - посочувствовал Макс.
- Ничего, терпеть можно...
Когда самолет набрал высоту и стюардесса разносила напитки, Макс, изменив своим привычкам, взял чинзано с крекерами. Через проход сидел тот самый несудимый частный охранник из агентства "Лотос". Здоровенный "браток", надевший вместо привычных "адидаса" и голдовой цепуры модный серо-зеленый костюм в мелкую клетку. Но бритая голова и специфическое выражение лица не позволили ему окончательно перевоплотиться. Он пил водку.
Веретнев и Савченко уже два дня в Лондоне, вчера вечером наша резидентура в условленном месте "сняла" их знак о благополучном прибытии. По официальному заданию, в их задачу входит контроль за передвижениями Джонсона, его связями, обстановкой вокруг, подбор наиболее удачного времени и места для начала контакта. Параллельно они должны найти старый тайник и установить местонахождение мистера Арчибальда Кертиса. Причем посольская резидентура не должна заподозрить ни малейшего отклонения от официальной программы. А английская контрразведка вообще не должна узнать о их существовании.
Макс отпил из бокала. Вязкий гул двигателей постепенно наполнял ушные раковины, вдавливая барабанные перепонки, - глоток прохладного вермута здесь приходился очень кстати. В салоне почти не слышно разговоров, многих пассажиров сморил сон. Высота десять тысяч метров, спинка сиденья откинута назад, пассивное движение со скоростью восемьсот километров в час. Впервые за много дней никуда не надо спешить.
Еще глоточек. Еще. Бокал опустел. Жалко нет наполненной плоской фляжки... Без неё сон не приходил. Устраиваясь поудобней, он вертелся в кресле, и посмотрев направо, встретился взглядом с надевшим цивильную шкуру братком. Глаза у того были холодными и пустыми.
* * *
Семнадцать ноль-ноль по Гринвичу. Вход во двор сразу за книжным магазином на Каунтер-стрит. Мрачноватого вида арка, выложенная серым камнем. На левой стороне арки должна стоять пунктирная линия мелом. Три черточки - значит, все в порядке, Веретнев ждет в условленном месте через квартал отсюда. Две - встреча переносится на завтра. А если сигнал вообще не стоит, значит в Уормуд-Скраббз прибавится обитателей...
Макс вошел в арку.
Линия была на месте. Три черточки! Макс перевел дух и, пройдя через двор, вышел на параллельную улицу через другую арку. Повернул направо, через пятьдесят метров развернулся и пошел назад. Чисто. Он крутился по подворотням сорок минут, но слежки не обнаружил и направился к месту встречи.
Макс приближался к угловому кафе, когда сзади его окликнул неприятный голос с твердым акцентом:
- Что вы здесь делаете, молодой человек?
Макс обернулся.
Он сто лет не слышал Веретнева, говорящего по-английски. У обитателя пришедшей в упадок орехово-зуевской "полуторки", поменялся не только голос. Перед ним стоял крепкий мужчина в надвинутой на глаза шляпе. Широкий разворот плеч, руки в карманах модного полупальто, из-под ворота наружу выглядывает мохнатый шотландский шарф. Плотные брюки из мягкого сукна и добротные ботинки из рыжей кожи. Трубка во рту. Сейчас Маша не назвала бы его стариком!
- Ну что смотришь? - Веретнев улыбался во весь рот, сжимая мундштук крепкими желтоватыми зубами. - Никак не признал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64