Сегодня Терри привезла свою полузаконченную рукопись на суд Максфилда. Она по-прежнему не верила, что автор одной из ее любимых книг будет помогать ей в литературном творчестве.
В академии было несколько учебных зданий: для начальной школы, для средней и два для старших классов. Эти последние предназначались соответственно для преподавания естественнонаучных и гуманитарных предметов. Кабинет Джошуа Максфилда находился в центре третьего этажа здания гуманитарных наук. Дверь в кабинет была закрыта. Терри постучала.
- Войдите, - отозвался знакомый голос.
Терри впервые ступала в творческую лабораторию печатающегося романиста и очень нервничала. Открыв дверь, она быстрым взглядом обвела помещение. Кабинет Максфилда удивил ее. Кружка с кофе, недоеденное пирожное, аккуратно сложенная стопка исписанных листов были единственными предметами на его рабочем столе. Ни семейной фотографии в рамке, ни литературных журналов и книг, ни даже пепельницы.
Остальная часть кабинета также оставляла ощущение временности пребывания владельца. В углу притаилась пустая вешалка для одежды, рядом висела застекленная книжная полка с небольшим количеством книг. Стены лишены каких-либо украшений, за исключением оправленных в рамки обложек двух романов Джошуа, благоприятной рецензии на "Туриста в Вавилоне" из газеты "Нью-Йорк таймс" и наград, которые завоевала эта книга. Письменный стол, полки, несколько стульев, маленький столик, на котором стояли кофейник, кружки, пакетики с сухими сливками и сахаром и открытая коробка с пирожными.
Одет Максфилд тоже был вполне прозаично: джинсы, кроссовки. Тонкая черная футболка плотно облегала торс, демонстрируя хорошо развитые бицепсы. Кажется, его позабавила озадаченность Терри.
- Если вы пытаетесь обнаружить здесь атрибуты моей профессии, например гусиное перо, пергамент, любимый рабочий смокинг, то все это хранится у меня в коттедже. Именно там я создаю свои шедевры. Я бы никогда ничего не написал, если бы мне пришлось сочинять здесь. Слишком много помех и отвлекающих моментов.
Терри выглядела смущенной.
- Не беспокойтесь, - ободрил гостью хозяин. - Вы не первый человек, кто так реагирует. Мне неуютно в канцелярской обстановке. Здесь я чувствую себя бухгалтером. Я люблю свой коттедж. Он расположен здесь же, на территории школы, ближе к реке. Конечно, там у меня по стенам не развешано никаких охотничьих трофеев в духе папы Хэма, но коттедж гораздо больше соответствует представлениям о берлоге писателя - много мусора и беспорядка. Может, как-нибудь я вам его покажу.
Это выглядело как попытка ухаживания, и Терри постаралась не выдать удивления. Если Максфилд и заметил его, то тоже виду не подал. Он кивнул на большой конверт из плотной бумаги, который начинающая писательница сжимала в руке.
- Это и есть ваше выдающееся произведение?
- Да, - покраснела она.
- Давайте посмотрим.
Терри протянула ему конверт.
- Нелегко с ним расстаться, - заметила она. - Особенно когда знаешь, что посторонние люди примутся разносить его в пух и прах.
- Никто не собирается разносить ваше детище в пух и прах. Я принадлежу к вполне цивилизованным критикам. Напротив, вам следует с нетерпением ждать оценки, хотя бы и негативной. Одна из заповедей настоящего литератора гласит: не существует совершенства. Ошибаются все. Для того и существуют редакторы. Хороший редактор умеет отловить наши огрехи прежде, чем их увидит публика. - Он сделал паузу. - И нет здесь никаких посторонних.
- А вы знаете кого-то еще из группы?
- Я имел в виду себя. Остальных знаю мало. Надеюсь, вы не считаете меня совсем уж посторонним? Присаживайтесь. Хотите кофе?
- Да, спасибо, - промолвила Терри, садясь на стул около письменного стола.
Джошуа взял кофейник и налил ей чашку.
- Сливки, сахар?
- Лучше черный.
- Могу я соблазнить вас пирожным? Я сладкоежка.
- Нет, я воздержусь.
Он с улыбкой посмотрел на Терри. Улыбка была теплой и радушной, но кое-что в его задушевной манере вызывало у Терри неловкость. Она получала много восхищенных улыбок от мужчин, пока была замужем, и ни одной - от одинокого мужчины после смерти мужа. Терри не знала, как реагировать. Ей тоже хотелось быть дружелюбной, но проявление интереса к мужчине вызывало у нее ощущение, будто она предает память Нормана. Конечно, это абсурд, но именно так она чувствовала. Терри действительно очень любила Нормана, да и сейчас продолжала любить. Невозможно перестать любить человека только потому, что он умер.
- А ваша дочь? Элис? - спросил Джошуа, возвращаясь к своему месту за письменным столом.
- Эшли.
- Верно... Она решила перейти в академию?
- Да, - ответила Терри, чувствуя облегчение оттого, что они перешли к более безопасной теме беседы. - В сущности, она уже здесь. Она тренер-консультант в летнем футбольном лагере.
- Мне кажется, я видел ее где-то поблизости.
- Она живет в общежитии. Я скучаю без нее, но мы часто перезваниваемся. Она мне все уши прожужжала, рассказывая о спортсменах-олимпийцах, с которыми здесь познакомилась, о других девушках-консультантах и о детях, которых тренирует. Работа с детьми благотворно на ней сказывается.
- Рад это слышать. Она производит впечатление очень славной девушки.
- Так оно и есть. После смерти отца она была сама не своя, очень тяжело переживала. - Голос Терри дрогнул. Максфилд смотрел на нее участливо и с удивлением.
- Это произошло недавно? - спросил он.
Терри кивнула.
- Что с вами?
- Простите. Я все еще...
- Пожалуйста, не считайте меня бестактным. Я правда не знал.
Максфилд выдвинул ящик стола и вытащил бумажный носовой платок.
- Все нормально, - заверила его Терри.
- Я рад, что тренерская работа помогла Эшли справиться с ее горем, - произнес он. - Надеюсь, она запишется в группу литературного мастерства и мы с ней подружимся.
* * *
Совместный ленч Эшли и Терри прошел великолепно. Теперь они виделись не часто и каждый раз очень радовались этим встречам. Терри была воодушевлена предстоящими занятиями в группе Максфилда, и дочь разделяла ее чувства. После гибели отца мать была такой печальной. Эшли понимала, что ее собственное угнетенное состояние тоже не способствовало делу. Она испытывала вину за то, что еще недавно добавляла матери проблем. Вот и сейчас Терри постоянно спрашивала о настроении Эшли, стараясь уяснить, не погружается ли дочь снова в пучину депрессии. Временами это немного раздражало, но Эшли понимала: мама волнуется, потому что любит ее и беспокоится.
После ленча Эшли проводила практические занятия с группой девочек от восьми до десяти лет - она отрабатывала с ними базовые навыки. Ей нравилось работать с малышами. Они горели желанием чему-нибудь научиться и были забавными. Когда занятие закончилось, они с Салли Касл, соседкой по комнате, тоже новичком в академии, натянули купальники и отправились в огромный, размером с олимпийский, бассейн рядом со спортзалом.
Салли была коренастой брюнеткой, очень жизнерадостной. В средних классах школы они с Эшли играли за один клуб, а сейчас их старались залучить к себе одни и те же колледжи. Не исключено, что в перспективе они станут играть в одной команде.
Вскоре после того, как девушек поселили вместе, родители Салли пригласили Эшли на обед в свой большой дом, в Уэст-Хиллз. Вернувшись в общежитие, Эшли извинилась за то, что была такой молчаливой во время трапезы. Она призналась Салли, как это оказалось мучительно - очутиться в кругу чужой счастливой семьи. Смех и добродушие за столом напомнили ей, какое оживление царило в доме Спенсеров, когда папа был жив. Салли проявила полное понимание, и с тех пор девушки очень сдружились.
Половина бассейна имела круговые дорожки для спортивных заплывов, другая предназначалась для того, чтобы просто поплавать в свое удовольствие. Подружки ныряли и резвились на нерасчерченной половине, иногда останавливаясь и лениво перебирая в воде руками, чтобы остыть. Весь день стояла ужасная жара, и поплескаться в прохладной воде было здорово. Появились несколько ребят, тоже из футбольного лагеря, и завязали шумную возню. Эшли и Салли не понравилась эта свалка, поэтому они подгребли ближе к спортивным дорожкам. Именно тогда Эшли заметила мужчину, сидящего на корточках на краю бассейна, а в следующий момент и Кейси Ван Метер, которая спокойно и уверенно плыла в его сторону по центральной дорожке. Человек был сильно загорелым, с длинными темными волосами, собранными в хвост. Черная шелковая рубашка выгодно обрисовывала мускулы, а плотно облегающие модные джинсы выглядели чем-то инородным посреди дешевых мешковатых футболок, линялых шорт и простых купальных костюмов, в которых ходили здесь остальные.
- Ух ты! - выдохнула Салли.
- Что такое?
- Видишь того парня на краю бассейна?
Эшли кивнула.
- Его зовут Рэнди Коулман. Он женат на деканше Ван Метер.
- Да ты что?
- Чистая правда. - Салли понизила голос. - Говорят, они познакомилась в прошлом году в Лас-Вегасе, где она была на учительской конференции. Якобы у них случился бурный роман, а затем они поженились в какой-то свадебной часовне.
- Деканша Ван Метер! Господи, она кажется такой... такой утонченной. А этот парень выглядит скользким, неприятным... темной личностью.
- Ну, она и бросила его примерно через месяц, но он последовал за ней в Портленд. Наша семья состоит в загородном клубе, куда входят и Ван Метеры, поэтому моя мама в курсе всех важных сплетен. Она говорит, что Коулман уговаривает деканшу вернуться к нему, ведь старый Генри Ван Метер перенес тяжелый инсульт и никак не поправится. Если он умрет, то деканша и ее брат получат богатое наследство, а Коулман тоже хочет урвать кусок. При этом, заметь, Коулман - профессиональный игрок, имеющий связи с мафией.
Кейси доплыла до бортика, и мужчина похлопал ее по плечу. Она замерла, потом медленно повернула голову. Глаза их встретились.
- Что ты здесь делаешь? - услышала Эшли ее обращенный к Коулману вопрос. Голос звучал раздраженно: Кейси явно не понравилось это вторжение.
- Нам надо поговорить, - произнес Коулман.
Интонации его голоса показались Эшли смутно знакомыми, хотя она была уверена, что прежде никогда не встречалась с этим человеком.
- Если ты получил бумаги, то должен понимать: нам беседовать не о чем, - холодно промолвила Кейси.
- Да, я их получил, но все это просто недоразумение. Мы принадлежим друг другу, дорогая.
Декан Ван Метер оглянулась по сторонам. За ними наблюдали несколько учащихся.
- Я не собираюсь обсуждать это здесь, Рэнди, и не намерена обсуждать это вообще. Если у тебя есть какие-либо вопросы, пусть твой адвокат позвонит моему.
Кейси отвернулась от Коулмана и приготовилась к новому заплыву. Но когда она подняла руку, Коулман схватил ее за запястье. Ван Метер яростно сверкнула глазами.
- Сейчас же отпусти, слышишь?
- Я же сказал: нам надо поговорить.
Какое-то движение справа привлекло внимание Эшли. К бассейну быстрым шагом приближался Джошуа Максфилд.
- Эй, Рэнди, отпусти ее! - Голос Максфилда звучал вполне дружелюбно.
- Пошел ты, Максфилд! Это касается только меня и моей жены.
- Убери от меня руки! - гневно бросила женщина. Коулман приблизил лицо к лицу Кейси.
- Слушай, ты, сука... - угрожающе начал он. Но так и не закончил фразу, потому что Кейси внезапно с силой ударила его в лицо свободной рукой. Взбешенный Коулман ринулся на жену, но, прежде чем успел нанести ответный удар, на него налетел Максфилд. Все произошло мгновенно - и вот уже Коулман, с заломленными назад руками, лежал на земле.
- Такие методы еще никому не помогали, - усмехнулся Максфилд, совершенно спокойный и полностью контролирующий ситуацию. Затем встал и вернул Рэнди в вертикальное положение.
- Я до тебя доберусь! - прошипел Коулман, явно испытывая сильную боль.
- Ну-ну, Рэнди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50