воспоминание жгло его; чем, как не черной клеветой, возведенной на него в этом доме, объяснить приказ вице-короля об его изгнании из страны?
- Мне бы хоть на один час вернуться в Мексику! - воскликнул юноша. - Дон Диего насмеялся надо мной, а я бессилен покарать его. Из-за него я потерял родину, имя, семью, все, все, даже будущность - ведь я обещал Хулии, что настанет счастливое время и я вернусь, но разве я властен сдержать свое обещание? Разве я смею вернуться в Мексику?
И дон Энрике уронил голову на грудь, позабыв все на свете ради горьких воспоминаний и смутных надежд.
- Вот и мы, - неожиданно раздался чей-то голос.
Дон Энрике вскочил и увидел перед собой Хосе-рыбака с двумя парнями, по виду отчаянными головорезами.
- Что слышно в городе? - спросил дон Энрике.
- Ничего, решительно ничего; все спокойно, никто и не думает о пиратах, никто не предполагает, что они тут, под боком. Думаю, это верное дело.
- А что вам удалось сделать?
- Многое. Этих двух надежных молодцов мы поставим у входа, поручив им проверять и впускать в дом наших ребят да смотреть за тем, чтобы отсюда никто не улизнул. Сюда будут прибывать и являться к вам все, кого я успел оповестить. Спрашивать у них пароль незачем, ведь прежде чем они попадут к вам, их проверят эти молодцы. Но всем нашим ребятам надо знать вас в лицо, да и вам неплохо с ними познакомиться. Я сообщу, когда выступать, а сейчас мне надо идти.
- Куда?
- За остальными друзьями.
- Так не забудьте же поставить караул у входа.
- Сейчас поставлю, - сказал Хосе и вышел.
Почти тотчас стало прибывать подкрепление. Перед доном Энрике, как на параде, проходили люди всех национальностей, вооруженные и одетые в живописные наряды, обычные для той среды. Они ничем не отличались от молодцов из шайки Моргана, и не было ничего удивительного в том, что они откликнулись на зов пиратов и готовились вместе напасть на город.
Дом был забит до отказа: собралось свыше трехсот человек; начинало светать, когда Хосе-рыбак вернулся.
- Что могло случиться? - спросил он дона Энрике. - Ночь кончается, светает, а наших друзей нет как нет. Это может стоить нам немалых бесполезных жертв.
- Надеюсь, что они долго не замешкаются. Кто знает, какие препятствия встали на их пути.
- Да, но люди теряют терпение, ропщут; они хотят разойтись по домам, пока не рассвело, чтобы их не увидели на улице при свете дня.
- Пусть повременят расходиться.
- Невозможно. Если этой ночью ничего не предстоит, как им выбраться отсюда? Как показаться днем на улице с оружием? Да их тут же задержат, арестуют.
Не успел Хосе договорить, как в комнату бесцеремонно вошли двое вооруженных парней.
- Что вам надо? - спросил дон Энрике, понимая, зачем они явились.
- Мы пришли спросить, - начал один из них с решительным видом, - уж не вздумали ли вы подшутить над нами и остальными товарищами? Мы не дадим смеяться над собой. Ребята послали нас покончить с этим делом.
- Ну, что же дальше? - спросил дон Энрике.
- А вот что, - ответил парень, - нас выманили из наших домов, посулив, что этой ночью Морган и Хуан Дарьен будут штурмовать город. Мы бросили наши семьи и зря проторчали здесь всю ночь напролет; прежде чем рассветет, мы хотим знать, что тут происходит, ведь при свете дня нам невозможно выйти отсюда - мы рискуем своей шкурой.
- Как видите, - ответил дон Энрике, - я тоже жду и тоже не знаю, как сложатся дела.
- Другими словами, - подхватил второй сорвиголова, - вы зря втянули нас в это дело; вы насмеялись над нами или попросту надули нас.
- Что это значит?! - воскликнул дон Энрике, бледнея от ярости и хватаясь за нож.
- Это значит, - ответил человек, обнажая нож и подавая своим движением пример товарищу, - это значит, что ты надул нас, втянув в эту сделку. Но мы сейчас расквитаемся с тобой за себя и наших ребят, чтобы тебе впредь неповадно было смеяться над другими.
- И вы осмелились?! - воскликнул Хосе-рыбак.
- А ты как думал? Да еще скажи спасибо, Хосе, что ты всегда был нам другом, не то мы с тебя бы и начали. Но мы понимаем, ты обманут не хуже нас. Словом, у нас уже все решено.
- Попробуйте его тронуть, - пригрозил рыбак и, выхватив нож, стал рядом с доном Энрике.
Молодцы шагнули вперед, но прежняя решимость их, казалось, иссякла.
- Ладно, ладно уж, потише тут, - сказал рыбак, - вы знаете меня не первый год, я один справляюсь с пятеркой. Так не заставляйте же меня собственной рукой отправлять вас на тот свет.
- Послушай-ка, Хосе, - ответил один из парней, - конечно, мы тебя знаем. Посторонись и дай нам рассчитаться с чужаком. Дело решенное, он должен ответить за свой обман, а ты ступай восвояси.
- С места не тронусь.
- Это твое последнее слово?
- Последнее.
- Что ж, пеняй на себя! - воскликнул парень и распахнул дверь. Молча и бесшумно хлынула в нее грозной лавиной толпа и наводнила всю комнату.
Дон Энрике и рыбак попятились в угол и вмиг соорудили перед собой заслон из столов и стульев, готовясь дать отпор, хотя и не надеясь выйти живыми из схватки.
- В последний раз, Хосе, не мешай нам расправиться с чужаком, прочь с нашего пути.
- Я не уйду! - решительно ответил Хосе.
- Нечего волынить, - раздался голос из толпы, - начинает светать.
В руках блеснули ножи, дон Энрике и Хосе, бледные, но спокойные, уже приготовились драться насмерть, как вдруг вдали грянул пушечный выстрел, потрясший стены дома.
Дон Энрике и рыбак разом поняли, что они спасены; начнись стрельба на миг позже, и они уже лежали бы бездыханными трупами.
Все замерли; стрельба усиливалась, никто не решался произнести ни слова. Было ясно: начался штурм крепости.
- Посмейте сказать, что я вас обманул, негодяи!
Никто не ответил.
- Я собрал вас для настоящего большого дела, а вы вместо благодарности решили меня прикончить. Не нужны вы мне теперь, убирайтесь, обойдусь без вас.
- Сеньор, - начал Хосе-рыбак, - я уверен, друзья раскаиваются в своем поступке. Я их хорошо знаю. Ведите их в бой; они сумеют отвагой загладить свою вину.
Дон Энрике притворился негодующим и непримиримым; но в глубине души он радовался, что ему удалось избегнуть бессмысленной гибели, и был не прочь повести этих людей в бой.
- Ладно! - согласился он. - Забудем ссору, и за дело! Прислушайтесь, как идет бой; тут надо улучить подходящий момент.
- Да, - прибавил Хосе, - сейчас время еще не приспело, войсками в городе командует сам губернатор, испанцев куда больше, чем нас; мы только зря понесли бы потери. Иду в город, попробую все разузнать в этой суматохе и сообщу вам, когда пора будет выступить на подмогу нашим друзьям.
И Хосе торопливо вышел на улицу. Дон Энрике занялся подготовкой к выступлению.
Входная дверь была по-прежнему на замке, но и через закрытую дверь до слуха доносился топот верховых и пеших, долетали отдельные взволнованные слова и обрывки фраз.
То и дело слышалось: «Они разбиты», «Штурм продолжается», «Скоро подоспеет помощь», «Войска уходят с губернатором», «Я все припрятал», «Бежим в горы».
Все говорило о том, что в городе царят тревога и смятение.
Внезапно раздался оглушительный взрыв, дом содрогнулся, створки окон с треском распахнулись.
Сильный стук потряс дверь; то был Хосе-рыбак.
- Пора! - воскликнул он, задыхаясь от усталости и волнения. - Пора! Выступаем. Хуан Дарьен взял большой замок и взорвал его вместе со всеми пленными, а Морган овладел другим замком, где гарнизоном командует губернатор. Идем на приступ малого замка, его защищают торговцы, там припрятаны их сокровища.
- На приступ! - крикнул дон Энрике.
- На приступ! - подхватили остальные, и гул их голосов громким эхом отдался вдали.
Дон Энрике первым поспешил из дома; за ним, потрясая оружием, вырвались на улицу его соратники, обуреваемые жаждой крови и богатой добычи. При виде этой грозной толпы прохожие в ужасе разбежались и попрятались.
Огонь пушек и мушкетов не затихал ни на минуту. Небо потемнело от порохового дыма, языки пламени и столбы пепла взлетали ввысь. В опустевшем, примолкшем городе слышался только грохот боя. Безлюдные улицы и настежь распахнутые двери покинутых жилищ наводили ужас.
Отряд дона Энрике, появившийся на подступах малой крепости, был встречен пушечным залпом, нанесшим немалый урон пиратам. Словно не замечая потерь, осаждающие с такой яростью ринулись вперед, что не осталось никаких сомнений в их победе.
Притащили лестницы, и штурм крепости начался по всем правилам. Ворота упали, разбитые в щепы, часть осаждающих ворвалась в открытую брешь; в то же мгновение дон Энрике во главе кучки смельчаков первым взобрался на крепостной вал.
Осаждаемые со всех сторон защитники сдались; последним сложил оружие комендант крепости.
Дон Энрике поспешил к поредевшей горстке героев. Именно среди них дрался комендант; оба, едва обменявшись взглядом, узнали друг друга.
- Дон Энрике Руис де Мендилуэта? - воскликнул Индиано.
- Дон Диего де Альварес! - произнес дон Энрике.
В этот миг над зубчатой башней замка взвилось английское знамя - его поднял Хосе-рыбак.
IX. МЩЕНИЕ
Одержавшая победу толпа с ревом кинулась на богатую добычу. Деньги, товары, оружие, женщины - все было вмиг поделено и надежно припрятано из опасения, как бы пираты Моргана не завладели награбленным добром.
Удары топора, которым рубили двери и взламывали ящики, перемежались с ликующими возгласами счастливцев, нашедших припрятанные сокровища, со стонами умирающих и рыданиями женщин, тщетно рвавшихся из жадных рук победителей.
Поистине страшное зрелище. Те, что успели насытить свою алчность, расправлялись с пленными, чтобы утолить проснувшуюся жажду крови.
Слушая рев озверелой толпы, дон Диего и его товарищи по несчастью мысленно прощались с жизнью и своими семьями, которых ожидала не менее горестная участь.
При виде дона Энрике комендант приготовился достойно встретить свой последний час. Узнав друг друга, ни тот, ни другой не произнесли больше ни слова.
Дон Диего первым нарушил молчание.
- Дон Энрике, - начал он с непритворным спокойствием, - я понимаю, что для меня нет надежды на спасение. Я в вашей власти, вы вправе отомстить мне; для себя я ни о чем не прошу; но, если в вашем сердце сохранилась хоть искра благородства, исполните просьбу человека, который собирается покинуть этот мир: поразив меня, обратите ваш меч против моей семьи - доньи Марины и маленькой Леоноры, - прежде чем они достанутся на потеху вашим людям. Обещайте мне это, и я спокойно умру; пусть они примут смерть, но не бесчестие.
- Дон Диего, - ответил дон Энрике с каменным лицом, - вы в моей власти, вы, ваша супруга и ваша дочь. По вашей милости и по вине той, что нынче стала вашей супругой, я потерял все, чем дорожил на земле: семью, родину, имя, богатство, честь, будущность, все, все. По вашей вине мне пришлось бежать, как разбойнику в горы, по вашей вине я превратился в пирата, которого ждет впереди позорная смерть на виселице. Дон Диего, вы заслужили страшную кару; ваша смерть ничто по сравнению с моими муками и терзаниями. Жизнь за жизнь, ну, а моя честь, мое доброе имя, родина и будущность? Пролить вашу кровь, отдать вашу жену на потребу моих воинов, воспитать вашу дочь в пороке, толкнуть ее на путь разврата, - все это едва ли достойное возмездие за содеянное вами зло.
- Боже мой, боже мой! - простонал дон Диего. - Как это ужасно!
- Дон Диего де Альварес! - продолжал дон Энрике. - Я вправе отнять у вас жизнь, вы заслужили смерть от моей шпаги. Но я поступлю так, как мне подобает. Вы свободны. Идите за вашей супругой и дочерью. Я вам дам провожатых, они помогут вам вызволить жену и дочь из плена - полюбовно или силой. Только не вздумайте благодарить меня за это: я ненавижу вас всей душой. Ступайте и помните, я вам не ставлю никаких условий, кроме одного: ровно через полгода, а именно шестого августа в полночь, я вас жду против того дома, где вы нанесли мне такое тяжкое оскорбление.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
- Мне бы хоть на один час вернуться в Мексику! - воскликнул юноша. - Дон Диего насмеялся надо мной, а я бессилен покарать его. Из-за него я потерял родину, имя, семью, все, все, даже будущность - ведь я обещал Хулии, что настанет счастливое время и я вернусь, но разве я властен сдержать свое обещание? Разве я смею вернуться в Мексику?
И дон Энрике уронил голову на грудь, позабыв все на свете ради горьких воспоминаний и смутных надежд.
- Вот и мы, - неожиданно раздался чей-то голос.
Дон Энрике вскочил и увидел перед собой Хосе-рыбака с двумя парнями, по виду отчаянными головорезами.
- Что слышно в городе? - спросил дон Энрике.
- Ничего, решительно ничего; все спокойно, никто и не думает о пиратах, никто не предполагает, что они тут, под боком. Думаю, это верное дело.
- А что вам удалось сделать?
- Многое. Этих двух надежных молодцов мы поставим у входа, поручив им проверять и впускать в дом наших ребят да смотреть за тем, чтобы отсюда никто не улизнул. Сюда будут прибывать и являться к вам все, кого я успел оповестить. Спрашивать у них пароль незачем, ведь прежде чем они попадут к вам, их проверят эти молодцы. Но всем нашим ребятам надо знать вас в лицо, да и вам неплохо с ними познакомиться. Я сообщу, когда выступать, а сейчас мне надо идти.
- Куда?
- За остальными друзьями.
- Так не забудьте же поставить караул у входа.
- Сейчас поставлю, - сказал Хосе и вышел.
Почти тотчас стало прибывать подкрепление. Перед доном Энрике, как на параде, проходили люди всех национальностей, вооруженные и одетые в живописные наряды, обычные для той среды. Они ничем не отличались от молодцов из шайки Моргана, и не было ничего удивительного в том, что они откликнулись на зов пиратов и готовились вместе напасть на город.
Дом был забит до отказа: собралось свыше трехсот человек; начинало светать, когда Хосе-рыбак вернулся.
- Что могло случиться? - спросил он дона Энрике. - Ночь кончается, светает, а наших друзей нет как нет. Это может стоить нам немалых бесполезных жертв.
- Надеюсь, что они долго не замешкаются. Кто знает, какие препятствия встали на их пути.
- Да, но люди теряют терпение, ропщут; они хотят разойтись по домам, пока не рассвело, чтобы их не увидели на улице при свете дня.
- Пусть повременят расходиться.
- Невозможно. Если этой ночью ничего не предстоит, как им выбраться отсюда? Как показаться днем на улице с оружием? Да их тут же задержат, арестуют.
Не успел Хосе договорить, как в комнату бесцеремонно вошли двое вооруженных парней.
- Что вам надо? - спросил дон Энрике, понимая, зачем они явились.
- Мы пришли спросить, - начал один из них с решительным видом, - уж не вздумали ли вы подшутить над нами и остальными товарищами? Мы не дадим смеяться над собой. Ребята послали нас покончить с этим делом.
- Ну, что же дальше? - спросил дон Энрике.
- А вот что, - ответил парень, - нас выманили из наших домов, посулив, что этой ночью Морган и Хуан Дарьен будут штурмовать город. Мы бросили наши семьи и зря проторчали здесь всю ночь напролет; прежде чем рассветет, мы хотим знать, что тут происходит, ведь при свете дня нам невозможно выйти отсюда - мы рискуем своей шкурой.
- Как видите, - ответил дон Энрике, - я тоже жду и тоже не знаю, как сложатся дела.
- Другими словами, - подхватил второй сорвиголова, - вы зря втянули нас в это дело; вы насмеялись над нами или попросту надули нас.
- Что это значит?! - воскликнул дон Энрике, бледнея от ярости и хватаясь за нож.
- Это значит, - ответил человек, обнажая нож и подавая своим движением пример товарищу, - это значит, что ты надул нас, втянув в эту сделку. Но мы сейчас расквитаемся с тобой за себя и наших ребят, чтобы тебе впредь неповадно было смеяться над другими.
- И вы осмелились?! - воскликнул Хосе-рыбак.
- А ты как думал? Да еще скажи спасибо, Хосе, что ты всегда был нам другом, не то мы с тебя бы и начали. Но мы понимаем, ты обманут не хуже нас. Словом, у нас уже все решено.
- Попробуйте его тронуть, - пригрозил рыбак и, выхватив нож, стал рядом с доном Энрике.
Молодцы шагнули вперед, но прежняя решимость их, казалось, иссякла.
- Ладно, ладно уж, потише тут, - сказал рыбак, - вы знаете меня не первый год, я один справляюсь с пятеркой. Так не заставляйте же меня собственной рукой отправлять вас на тот свет.
- Послушай-ка, Хосе, - ответил один из парней, - конечно, мы тебя знаем. Посторонись и дай нам рассчитаться с чужаком. Дело решенное, он должен ответить за свой обман, а ты ступай восвояси.
- С места не тронусь.
- Это твое последнее слово?
- Последнее.
- Что ж, пеняй на себя! - воскликнул парень и распахнул дверь. Молча и бесшумно хлынула в нее грозной лавиной толпа и наводнила всю комнату.
Дон Энрике и рыбак попятились в угол и вмиг соорудили перед собой заслон из столов и стульев, готовясь дать отпор, хотя и не надеясь выйти живыми из схватки.
- В последний раз, Хосе, не мешай нам расправиться с чужаком, прочь с нашего пути.
- Я не уйду! - решительно ответил Хосе.
- Нечего волынить, - раздался голос из толпы, - начинает светать.
В руках блеснули ножи, дон Энрике и Хосе, бледные, но спокойные, уже приготовились драться насмерть, как вдруг вдали грянул пушечный выстрел, потрясший стены дома.
Дон Энрике и рыбак разом поняли, что они спасены; начнись стрельба на миг позже, и они уже лежали бы бездыханными трупами.
Все замерли; стрельба усиливалась, никто не решался произнести ни слова. Было ясно: начался штурм крепости.
- Посмейте сказать, что я вас обманул, негодяи!
Никто не ответил.
- Я собрал вас для настоящего большого дела, а вы вместо благодарности решили меня прикончить. Не нужны вы мне теперь, убирайтесь, обойдусь без вас.
- Сеньор, - начал Хосе-рыбак, - я уверен, друзья раскаиваются в своем поступке. Я их хорошо знаю. Ведите их в бой; они сумеют отвагой загладить свою вину.
Дон Энрике притворился негодующим и непримиримым; но в глубине души он радовался, что ему удалось избегнуть бессмысленной гибели, и был не прочь повести этих людей в бой.
- Ладно! - согласился он. - Забудем ссору, и за дело! Прислушайтесь, как идет бой; тут надо улучить подходящий момент.
- Да, - прибавил Хосе, - сейчас время еще не приспело, войсками в городе командует сам губернатор, испанцев куда больше, чем нас; мы только зря понесли бы потери. Иду в город, попробую все разузнать в этой суматохе и сообщу вам, когда пора будет выступить на подмогу нашим друзьям.
И Хосе торопливо вышел на улицу. Дон Энрике занялся подготовкой к выступлению.
Входная дверь была по-прежнему на замке, но и через закрытую дверь до слуха доносился топот верховых и пеших, долетали отдельные взволнованные слова и обрывки фраз.
То и дело слышалось: «Они разбиты», «Штурм продолжается», «Скоро подоспеет помощь», «Войска уходят с губернатором», «Я все припрятал», «Бежим в горы».
Все говорило о том, что в городе царят тревога и смятение.
Внезапно раздался оглушительный взрыв, дом содрогнулся, створки окон с треском распахнулись.
Сильный стук потряс дверь; то был Хосе-рыбак.
- Пора! - воскликнул он, задыхаясь от усталости и волнения. - Пора! Выступаем. Хуан Дарьен взял большой замок и взорвал его вместе со всеми пленными, а Морган овладел другим замком, где гарнизоном командует губернатор. Идем на приступ малого замка, его защищают торговцы, там припрятаны их сокровища.
- На приступ! - крикнул дон Энрике.
- На приступ! - подхватили остальные, и гул их голосов громким эхом отдался вдали.
Дон Энрике первым поспешил из дома; за ним, потрясая оружием, вырвались на улицу его соратники, обуреваемые жаждой крови и богатой добычи. При виде этой грозной толпы прохожие в ужасе разбежались и попрятались.
Огонь пушек и мушкетов не затихал ни на минуту. Небо потемнело от порохового дыма, языки пламени и столбы пепла взлетали ввысь. В опустевшем, примолкшем городе слышался только грохот боя. Безлюдные улицы и настежь распахнутые двери покинутых жилищ наводили ужас.
Отряд дона Энрике, появившийся на подступах малой крепости, был встречен пушечным залпом, нанесшим немалый урон пиратам. Словно не замечая потерь, осаждающие с такой яростью ринулись вперед, что не осталось никаких сомнений в их победе.
Притащили лестницы, и штурм крепости начался по всем правилам. Ворота упали, разбитые в щепы, часть осаждающих ворвалась в открытую брешь; в то же мгновение дон Энрике во главе кучки смельчаков первым взобрался на крепостной вал.
Осаждаемые со всех сторон защитники сдались; последним сложил оружие комендант крепости.
Дон Энрике поспешил к поредевшей горстке героев. Именно среди них дрался комендант; оба, едва обменявшись взглядом, узнали друг друга.
- Дон Энрике Руис де Мендилуэта? - воскликнул Индиано.
- Дон Диего де Альварес! - произнес дон Энрике.
В этот миг над зубчатой башней замка взвилось английское знамя - его поднял Хосе-рыбак.
IX. МЩЕНИЕ
Одержавшая победу толпа с ревом кинулась на богатую добычу. Деньги, товары, оружие, женщины - все было вмиг поделено и надежно припрятано из опасения, как бы пираты Моргана не завладели награбленным добром.
Удары топора, которым рубили двери и взламывали ящики, перемежались с ликующими возгласами счастливцев, нашедших припрятанные сокровища, со стонами умирающих и рыданиями женщин, тщетно рвавшихся из жадных рук победителей.
Поистине страшное зрелище. Те, что успели насытить свою алчность, расправлялись с пленными, чтобы утолить проснувшуюся жажду крови.
Слушая рев озверелой толпы, дон Диего и его товарищи по несчастью мысленно прощались с жизнью и своими семьями, которых ожидала не менее горестная участь.
При виде дона Энрике комендант приготовился достойно встретить свой последний час. Узнав друг друга, ни тот, ни другой не произнесли больше ни слова.
Дон Диего первым нарушил молчание.
- Дон Энрике, - начал он с непритворным спокойствием, - я понимаю, что для меня нет надежды на спасение. Я в вашей власти, вы вправе отомстить мне; для себя я ни о чем не прошу; но, если в вашем сердце сохранилась хоть искра благородства, исполните просьбу человека, который собирается покинуть этот мир: поразив меня, обратите ваш меч против моей семьи - доньи Марины и маленькой Леоноры, - прежде чем они достанутся на потеху вашим людям. Обещайте мне это, и я спокойно умру; пусть они примут смерть, но не бесчестие.
- Дон Диего, - ответил дон Энрике с каменным лицом, - вы в моей власти, вы, ваша супруга и ваша дочь. По вашей милости и по вине той, что нынче стала вашей супругой, я потерял все, чем дорожил на земле: семью, родину, имя, богатство, честь, будущность, все, все. По вашей вине мне пришлось бежать, как разбойнику в горы, по вашей вине я превратился в пирата, которого ждет впереди позорная смерть на виселице. Дон Диего, вы заслужили страшную кару; ваша смерть ничто по сравнению с моими муками и терзаниями. Жизнь за жизнь, ну, а моя честь, мое доброе имя, родина и будущность? Пролить вашу кровь, отдать вашу жену на потребу моих воинов, воспитать вашу дочь в пороке, толкнуть ее на путь разврата, - все это едва ли достойное возмездие за содеянное вами зло.
- Боже мой, боже мой! - простонал дон Диего. - Как это ужасно!
- Дон Диего де Альварес! - продолжал дон Энрике. - Я вправе отнять у вас жизнь, вы заслужили смерть от моей шпаги. Но я поступлю так, как мне подобает. Вы свободны. Идите за вашей супругой и дочерью. Я вам дам провожатых, они помогут вам вызволить жену и дочь из плена - полюбовно или силой. Только не вздумайте благодарить меня за это: я ненавижу вас всей душой. Ступайте и помните, я вам не ставлю никаких условий, кроме одного: ровно через полгода, а именно шестого августа в полночь, я вас жду против того дома, где вы нанесли мне такое тяжкое оскорбление.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60