- Да, на правах сильного мужчины, если хочешь. И не будем заниматься игрой слов, Катя. Так надо для твоего же благополучия. Если не хочешь, чтобы были неприятности, ты просто поживешь пока здесь, и все. Понятно?
На сей раз в его голосе прозвучала совсем уже явная угроза, и Катя, уже не в силах сдерживать себя, толкнула его и бросилась к двери. Открыла и выскочила было, но Ворон быстро настиг её, крепко, но достаточно бережно схватил за обе руки и насильно посадил на стул. Из соседней комнаты высунулись рожи мрачного и рыжего.
- Помочь? - угодливо осведомился Рыжий.
- Пока не надо, - ответил Ворон. - П о к а. - И он угрожающе поглядел в глаза Кате. - Тихо, Катенька, не делай глупостей. Это люди бывалые, они на все способны. Но они же будут исполнять все твои желания, если ты будешь вести себя тихо.
- Пустите меня! Пустите! У меня одно желание - чтобы вы выпустили меня отсюда! - Она стала бросаться на Ворона, пытаться укусить его. Он вызывал у неё чувство бешеной ненависти, заглушавшей даже страх. Она никогда не испытывала насилия над собой и совершенно не думала ни о каких последствиях.
- Эй, Рыжий! Помидор! Идите сюда! - крикнул Ворон. - А ну-ка, свяжите нашу гостью! Она что-то не в себе. Только аккуратно, не переборщите, как всегда.
Те послушно выполнили приказ. Ворон и Рыжий держали её, а Помидор крепко и умело привязал её к кровати с железными шариками, стоящей в противоположном углу. В дверях комнаты, сжимая кулаки, стоял Хряк, мрачно взирая на происходящее.
Когда её крепко привязали к железной кровати, Ворон подсел к ней.
- Ты учти, катя, с тобой здесь не шутят. Твоя жизнь в наших руках. И ты будешь делать все, что тебе скажут. Ты не хочешь по-хорошему, придется по-плохому. Поняла? - Он грозно поглядел на неё сквозь затемненные очки. Она все больше и больше нравилась ему, она была одинаково прекрасна и в горе, и в гневе и в вынужденной покорности. Но он понимал, что никогда не сбудутся его заветные тайные мечты, в которых он боялся признаться даже самому себе. Она не будет принадлежать ему по доброму согласию. Он не обратит её в свою веру, он может изнасиловать её, продать за большие деньги в бордель, потребовать от родственников за неё большой выкуп - квартиру Корниловых, например, вместе с дачей, наконец - убить, но никогда ему не жить так, как живут другие люди - по любви... Никто никогда по-настоящему не любил его, кроме матери, о которой он никогда не вспоминал, это было выше его, казалось бы, беспредельных сил. Его боялись, ему продавались, а любили других, недостойных любви, по его мнению. Его бурная натура жаждала страстей, а страстишки-то получались весьма ограниченные - кровь, насилие, разврат. Ворон стал находить удовольствие в том, что корежил судьбы людей, потому что не мог найти удовлетворения ни в чем другом. И сейчас, он уже в который раз за последние дни чувствовал, что делает совсем не то, что нужно, даже не то, что хочется. Все катилось по инерции, и все это было очень скверно и мерзко. Он делал, упорно делал не то, что нужно, и это ещё больше раздражало его.
- Поняла? - переспросил он, глядя на неё сквозь свои темные очки.
- Поняла, - глотая слезы бессилия, произнесла Катя.
- Вот так. А пока полежишь вот здесь и крепко подумаешь. Подумаешь о том, с кем можно и с кем нельзя себя так вести. Я тебе не добрая бабушка... Я могу быть очень жестоким. Все! Лежи!
Он встал, подошел к столу, налил себе рюмку водки и с отвращением выпил. Вышел во двор покурить, раздраженный, недовольный собой. Там уже спокойно покуривал Хряк.
- Осуждаешь? - спросил Ворон.
- Тебе-то что до моего мнения? Я здесь так, не пришей... рукав, фыркнул Хряк, пуская клубы дыма.
- Вижу... Осуждаешь. А что делать? Как с ней иначе?
- Дам совет, если позволишь. Гони отсюда своих бакланов, мы с тобой и вдвоем с ней справимся. На кой ляд нам они, всю комнату только провоняли. А вдвоем мы с ней легче договоримся. Я тебе помогу. А они только панику наводят, ты погляди на них, с ними же приличному человеку в одном помещении и находиться-то западло. И как ты с ней думал общаться при них? Ты же умный чувак, Ворон...
- Да? - призадумался Ворон. - А куда мне этого гаденыша с кровавыми пятнами девать?
- Отправь с Помидором, пусть он его пристроит. Что, места ему не найдет, пусть упадет в какой-нибудь притон. Или пусть у него пока поживет, он же один, насколько мне известно. А когда, понадобится, вызовешь.
- Может быть, может быть, - размышлял Ворон. - Может быть, ты и прав. Точняк. Так и сделаю. Вот что, пусть свезет его к Николаше, пусть там ошивается, пока не нужен. Он вообще-то понадобится, сейчас с Катюшей дела решим, и другие дела будут, серьезные дела...
- Можно и так.
- Хорошо, - сказал Ворон. - А пока... А пока, Дима, нам с тобой до зарезу нужен воздух. Жить-то нам надо на что-то. И тебе я должен, а в должниках ходить не привык. Мы с тобой сейчас возьмем "Волгу" и навестим нашего друга Мырдина. Пусть долг отдает. Пора пришла.
- Вот это дело нужное, - согласился Хряк.
- Я на полном нуле, - признался Ворон, снял очки и протер их носовым платком. Хряк заметил, что единственный зрячий глаз Ворона задорно блестел, как бывало всегда, когда он затевал нечто паскудное. Ну, наверное, от того, что настала пора бомбить старого должника. По его словам, Мырдин, всем обязанный Ворону, должен был ему очень даже круглую сумму.
- А эти здесь останутся? - спросил Хряк.
- Ну, постерегут её, разумеется. Да мы её скоро отпустим, что она нам? Так, затмение какое-то нашло, дурь... Сейчас быстро сгоняем, к вечеру вернемся. А завтра и домой её отпустим.
- Это годится, - сказал Хряк, недоверчиво глядя на Ворона, снова надевшего очки.
- Ну, давай, Дим, иди к тачке, я сейчас скажу, чтобы Катю развязали и ключи возьму у Помидора, документы на машину... Сейчас...
Хряк пошел к машине. Через несколько минут вышел и Ворон. Протянул ему ключи и документы.
- Поехали. Нам недалеко, в Кунцево. Там эта гнида обитает. Он не знает, что я на воле. То-то сейчас закрутится, волчуга позорная.
- А что с Катей? - спросил Хряк.
- Да нормально. Развязали. Очухалась. Я сказал ей, что завтра домой поедет. Ну ладно. Поехали.
- Под кайфом я, однако, - пожал плечами Хряк. Почему-то ему совсем не хотелось сейчас ехать к Мырдину.
- Откупимся. Ты думаешь, я совсем пустой. Есть ещё кое-что. - Он похлопал себя по карману. - А ты что, дрейфишь? Мазы нет? Так я Помидора возьму, он на что угодно подпишется...
Отказываться от дела Хряку не хотелось. Он молча тронул машину с места.
Доехали быстро. Ворон распорядился припарковать машину в соседнем дворе и пройти пешком.
- Позвонить надо было, - резонно заметил Хряк. - Его, наверняка, дома нет.
- Это мне виднее, как лучше, - спокойно ответил Ворон. - Ты не обижайся, я его лучше знаю, и манеры его шакальи знаю. Только неожиданно, только внезапно. А то его потом днем с огнем не сыскать. Это бобер ещё тот.
Они подошли к подъезду пятиэтажного дома.
- Ты иди и вызови его сюда, - сказал Ворон. - А я тут подожду.
Хряк пожал плечами и поперся в подъезд. Все происходящее ему активно не нравилось, было похоже на детскую игру. И совсем не похоже на Ворона.
Дальнейшее тоже оказалось весьма странным. Хряк поднялся в восемьдесят первую квартиру на третьем этаже и позвонил в дверь. Открыл ему высоченный человек кавказской национальности.
- Здравствуйте, - сказал Хряк. - Мне нужен Андрей Андреевич.
- Андрей Андреевич? - потянулся открывший и смачно зевнул. - Так он уж год, как не живет здесь. Я у него квартиру купил. Решил. Понимаешь, в столицу перебраться. Столица, как никак...
- А где Андрей Андреевич? - тупо произнес Хряк, ощущая себя полнейшим лохом.
- Не знаю, брат. Клянусь, не знаю. Наверное, купил себе получше квартиру. Наверное, в центре, наверное, четырех или пятикомнатную. Он крутой, не нам чета... Не пропадет, брат, не беспокойся. Такой крутой... Клянусь...
- Ладно, я пошел, - махнул рукой Хряк.
- А то, может быть, коньячка, брат? У меня грузинский коньячок есть. Жена с детьми уехала в гости, к жене брата, то есть, к мужу сестры, я забываю... Один я, давай, составь общество...
- Я за рулем, - буркнул Хряк. - Спасибо. - И побрел вниз.
- Ну? - спросил Ворон, как ни в чем не бывало.
- Он здесь не живет, - ответил Хряк, отводя взгляд.
- А где же он?
- Я не знаю. Я пойду, позвоню Ларисе, чтобы пока ко мне не приезжала. А то ещё нагрянет сегодня...
- А, может быть, сам к ней поедешь. А я уж до завтра побуду у тебя с твоего разрешения, - предельно вежливо попросил Ворон.
- Да нет... - Хряк внимательно поглядел на Ворона, но ничего не прочитал в его лице. Взгляд его был скрыт за темными очками, тонкие губы были плотно сжаты. - Нет, я позвоню. Поедем вместе обратно. - Он понял, что главной задачей Ворона было удалить его из собственного дома. Вот тебе и причина задоринки в единственном глазе.
Звонок Ларисе не понравился. Она поняла, что у Димы опять появились какие-то темные дела.
- Что случилось?
- Да ничего такого особенного, радость моя. Приехал тут один... Остановиться, понимаешь, ему негде. Побудет дня два-три. А тебе, знаю, он не понравится, старый кореш, понимаешь, а я уж, извини, друзьям отказать не могу. А дня через три я сам к вам нагряну.
- Ох, Димочка, не нравятся мне твои друзья...
- А мне, думаешь, нравятся? А что делать?
- Ну ладно, целую.
- И я тебя. Соскучился уже.
Вернулся к машине, молча завел, поехали. Ехали молча, покуривали. Только выехали за кольцевую, машина вдруг задергалась и встала. Уже стемнело. Хряк вышел из машины, открыл капот, долго возился с зажиганием. Ворон оставался в салоне, курил, слушал музыку.
- Что там, Дим? - спросил только, приоткрыв окно.
- Не знаю, - еле сдерживая себя ответил Хряк.
Возиться пришлось долго. Машина чужая, нужных запчастей нет. Однако, сделал. Машина завелась и поехала.
- Ну ты мастер, - подивился Ворон.
- Что, не ожидал? - выдавил из себя Хряк.
Ворон промолчал.
В кромешной темноте подъехали к дому. Чувство тревоги у Хряка все нарастало и нарастало. Он выскочил из машины, подбежал к двери, открыл её. Навстречу ему выскочил неизвестно откуда взявшийся Николаша. На нем буквально лица не было, он был бледен, весь трясся.
- Они... Они..., - захлебывался он. - Они изнасиловали ее! Я чувствовал, чувствовал...
На его бледном лице Хряк заметил огромный кровоподтек.
- Вы что? - кричал Коля. - Она же... Она же ещё ребенок! У неё родители погибли! Вы что делаете, гады?!
Хряк оттолкнул его, пробежал в комнату. Увидел страшную картину. Катя лежала на кровати, накрытая одеялом и дрожала, словно в лихорадке. За столом сидел распаренный Рыжий и пил водку. Помидора не было. Хряк все понял. Несколько минут в оцепенении стоял и глядел на все это. Катя повернулась лицом к нему, и он содрогнулся от этого ужасного взгляда. Волосы её были растрепаны, лицо исцарапано, взгляд словно из другого мира.
Хряк сделал было движение вперед, но тут из-за его спины выбежал Ворон, бросился к Рыжему и сильным ударом сбил его с ног.
- Ты, падло! Ты что? Волчуга позорная!
Он начал бить ногами валявшегося на полу Рыжего. Тот, не понимая, в чем дело, только фырчал, прикрывался руками от ударов и увертывался, весь извиваясь. Ворон выбросил его на улицу. Около машины откуда-то появился и бродил с глумливой улыбкой Помидор.
- Волчуги! Падлы! Убирайтесь отсюда! - кричал Ворон. - И ты, Николай, убирайся с ними! Ты чего сюда приперся? Езжайте! Вон отсюда все! Вот и надейся на вас!
Хряк сделал шаг по направлению к лежащей Кате. Он хотел как-то утешить её, но совершенно не знал, что сказать. Говорить глупости он не привык, а сказать что-то серьезное не имел права, скованный цепями этой проклятой дружбы с Вороном. Наконец, якобы взволнованный, тяжело дышащий, вошел Ворон.
- Все! Хватит! - крикнул он и бросился к Кате. Обнял её за плечи. Каковы мерзавцы, а, Дима?! Ну, твари! Что же они?... Как же так? На несколько часов оставили, и на тебе!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66