А больше всего он досадовал на самого себя - надо было убирать Хряка ещё два года назад, или позже. А пока тот сам не дал знать о себе, о нем совершенно забыли... Непростительная глупость и беспечность...
Ворон выпил шестую чашку кофе, выкурил очередную сигарету и в жуткой досаде вышел на улицу. Там, в припаркованном "Ауди" его терпеливо ждали братки.
- Что-то мне не понравилась одна зеленая "Волга", - заметил бритоголовый Костя. - Когда девушка вышла, тронулась и машина. Вроде, пасут ее...
- Пасут, так пасут, - с тоской в голосе произнес Ворон. - Поехали куда-нибудь.
9.
На тридцатое июля была назначена регистрация брака Кати Корниловой и Андрея Зорича. Аркадий Юрьевич был все ещё в больнице, и о пышной свадьбе, разумеется, речи не шло.
Катя была достаточно спокойна, уже через день после объяснения с Вороном, придя в себя, она гордилась собой, своей выдержкой, тем, что нашла нужные слова и не побоялась ему их сказать. Она видела растерянность Ворона, что само по себе было странно видеть. Разумеется, она понимала, что растерянность эта временная, и что в покое он её не оставит. Но дрожать и постоянно бояться было недостойно. Андрею она ничего не рассказала, из больницы регулярно звонил Арон Григорьевич и сообщал о здоровье отца. Навещать пока не советовал, всякое волнение было ему вредно. Говорил, что у отца нарушена речь, и он пока в постели, вставать ему не разрешается. Но он все помнит и просит передать Кате, чтобы они обязательно ехали регистрироваться, чтобы, по крайней мере, это не менялось из-за его болезни.
- Он просил меня отвезти вас в ЗАГС, - сказал Арон Григорьевич. - Я за вами заеду в одиннадцать.
... Тридцатого июля в одиннадцать часов Арон Григорьевич на своем черном "Мерседесе" подъехал к Катиному подъезду. Андрей в черном костюме и двое свидетелей уже были у нее. Свидетелями были одноклассник Мишка Савелов и его подруга Тамара.
Они сели в машину и поехали в ЗАГС. Зорич был настолько взволнован, что был не в состоянии говорить. Ему все время казалось, что какое-нибудь непредвиденное обстоятельство помешает им пожениться. Катя, естественно, была взволнована ещё больше. Только свидетели весело болтали в уютном салоне автомобиля.
Арон Григорьевич тоже молчал. Он внимательно глядел в боковое зеркало и зеркало заднего вида. Катя поймала этот взгляд и обернулась назад.
Белый "Ауди" неотступно следовал за ними. Это давно уже заметил Арон Григорьевич. Катя вопросительно поглядела на него. Он подмигнул ей, ничего, мол, прорвемся.
Ехали по малой дорожке. Немного не доехав до ЗАГСА Арон Григорьевич притормозил около стоявшей у обочины белой "Волги", вышел из машины. "Ауди" тоже притормозил метрах в тридцати от них. Арон Григорьевич обменялся парой слов с сидевшим в "Волге" мужчиной, лица которого Катя не видела, и снова сел за руль. "Мерседес" быстро тронулся с места, а затем "Волга" резко перекрыла дорогу "Ауди", встав поперек на узкой малой дорожке. "Ауди", ещё не успев набрать скорость, вынужден был притормозить, а уж остального они не видели.
Через двадцать минут их зарегистрировали, и они стали мужем и женой.
- Какую фамилию будете носить? - спросила сотрудница ЗАГСа Катю.
- Фамилию мужа, - тихо ответила Катя и поглядела на Зорича. У Андрея на глаза навернулись слезы счастья, а на лбу выступили капельки пота. Он продолжал жутко нервничать, тем более, что понял по поведению Арона Григорьевича, что опять что-то не в порядке. Когда тот отъехал от "Волги", Андрей только мрачно поглядел на него, а тот буркнул: "Знакомого встретил, надо же, три года не виделись..." Поверили его словам разве что свидетели.
- Ну все, - улыбался Арон Григорьевич, глядя на мужа и жену. Поздравляю вас, какие вы красивые, ребята мои дорогие. Жалко только, что Аркаша не видит вас сейчас. Куда прикажете везти?
- На нашу квартиру! - сказала Катя. - На проспект Вернадского. Там нас ждут Андрюшины родители и моя бабушка.
- И дядя Костя из Питера туда должен подъехать, - добавил Зорич.
... В квартире на проспекте Вернадского их уже ждали родители Андрея Валериан Владимирович и Анна Захаровна. Худенькая, молчаливая Анна Захаровна вместе с бабушкой Кати накрывали на стол. Высокий, худощавый, черноволосый Валериан Владимирович слонялся по комнатам без дела и порой прикладывался к бутылке водки, стоявшей на кухне.
... И вот молодожены здесь!
- Как же ты похожа на покойную Машеньку, - прослезилась Полина Ивановна. - Как бы она сейчас за тебя радовалась...
Не успели сесть за стол, как раздался телефонный звонок. Катя вздрогнула, она с некоторых пор боялась телефонных звонков. Но на проводе был дядя Костя.
- Костя, ты?! - обрадовался Валериан Владимирович. - Ты откуда? Уже в Москве? Скоро будешь? Ждем! - Положил трубку и сообщил: - Скоро будет. Говорит таким загадочным голосом. Я так и не понял, на чем он приехал или прилетел.
Сели за праздничный стол. Подняли бокалы за счастье молодых.
Только успели выпить шампанское, как снова раздался звонок. На сей раз звонили из больницы и просили Арона Григорьевича.
- Аркаша поздравляет молодых и просит передать, что очень рад за вас, ребята! А меня просит приехать. Так что, горько вам, ребята! А я откланиваюсь!
- А, может быть, поедем к папе, - предложила Катя.
- Ни в коем случае! От положительных эмоций тоже бывает вред. Я уверен, что скоро он сам выйдет из больницы и поздравит вас лично.
Только уехал Арон Григорьевич, как раздался звонок в дверь. На пороге стоял невысокого роста, загорелый, обветренный седой морской волк Константин Владимирович Зорич, дядя Андрея.
- Как жизнь молодая? - улыбался он ослепительной улыбкой. - Валюха, здорово, братишка! - обнял он брата. - Ты ещё в форме? Вроде, трезв... Странно... Ну, Анютка тебя держит строго, коли так...
- На чем приехал, Кость? Я так и не понял?
- А вы гляньте в окно и поймете, - отвечал, улыбаясь, Константин.
Все бросились к окну и увидели внизу ослепительно белую машину.
- Вот на ней я и приехал, господа. А уеду я на "Красной Стреле", когда придет тому время. А эту "семерку" я оставлю тебе, Андрюха, обкатку прошла, вот тебе ключи и доверенность, потом переоформим на тебя. Права-то у тебя есть?
Ошалелый Андрей глядел на дядю Костю, не в силах произнести ни слова. Вот это свадебный подарок!
- Спасибо, - пролепетал он, бросив взгляд на Катю. - А права есть, я ещё в прошлом году сдал. На всякий случай. А прокатиться-то можно?
- Нужно! Только по двору, а то ты, видно, выпил уже, отберут ещё права в первый же день.
Вся компания бросилась вниз. Андрей сел за руль, рядом посадил Катю и сделал круг почета по двору. Машина была новенькая, вся пахла свежестью, двигалась плавно, мотор работал тихо...
- Вот тебе и дядя Костя, - проговорил Андрей, ошалелый от счастья. В этот день женился, в этот день вселился в трехкомнатную отремонтированную квартиру, в этот день получил новую машину. А через десять дней они уезжали в турне по Европе, самолетом до Праги, а там автобусом - Германия, Франция, Бельгия, Люксембург, Нидерланды... Как же человеку может быть на Земле хорошо!
Катя крепко сжала коленку мужа. Она тоже чувствовала себя очень счастливой. Она почти забыла про все свои тревоги.
- Кстати, завтра утром приедут Наташа и Вадик, моя жена и мой сын, объяснил дядя Костя Кате. - Они едут на поезде, так что, товарищ владелец машины, изволь не напиваться, тем более, что жениху не положено и встретить родственников на Ленинградском вокзале. А уж я сейчас свое отхвачу после этого перегона...
Вся компания пошла домой, только Андрей с Катей ненадолго задержались около машины. И почему-то Кате вдруг снова стало тревожно, но даже не так, как раньше, а гораздо тревожнее. Она чувствовала, что на неё кто-то пристально смотрит, и понимала, к т о это на неё так укоризненно и презрительно смотрит, одного не могла понять - о т к у д а это он на не смотрит. Она огляделась вокруг - ничего подозрительного не было, никаких машин, никаких людей. Вокруг были многоэтажные дома, в них сотни окон, и этот взгляд, напряженный, опасный, ненавидящий мог исходить из любого окна.
- Пойдем домой, Андрюша, - тихо сказала Катя, взяла мужа под руку, и они вошли в подъезд.
Потом был торжественный обед, веселый, с многочисленными тостами. Братья Константин и Валериан Зоричи умели веселить публику. Анекдоты, неисчерпаемые шутки и приколы так и лились из их уст.
Катя прижималась к мужу, понимала, как она любит его, наслаждалась его близостью. Но счастье её омрачала одна неотвязная мысль, как черное пятно на белом подвенечном платье. Катя сама себе боялась признаться в своих желаниях - для полного её счастья нужно было только одно, только о д н о, она знала, что эти мысли грешны и гнала их от себя в этот праздничный день.
Было множество телефонных поздравительных звонков, и она дергалась от каждого. Звонили друзья отца Мезенцев, Бериташвили, Петров, позвонил сосед по даче Георгий Давидович Ройдерштейн и недоумевал, почему они не приехали на дачу, где должна была состояться свадьба.
Наконец, позвонили и из больницы. Катя услышала в трубке тихий слабый голос отца.
- Катюша, родная, я поздравляю тебя. Будь счастлива, дочка, счастлива всегда. Мне лучше, гораздо лучше, я хочу все-таки организовать вашу свадьбу. Не беспокойся, все хлопоты возьмут на себя мои друзья, я уже звонил им. Мне останется только присутствовать. Как и вам тоже. Послезавтра берите такси и езжайте туда. Прямо с утра.
- Пап, нам не нужно такси, - хитрым голосом сказала Катя. - Нам дядя Костя подарил машину.
- Вот это да! Ну молодец! Ну все равно, в одну не влезете. В общем, приезжайте. И вот ещё что, - понизил он голос. - Если кто-нибудь будет звонить со своими поздравлениями, - голос его задрожал и стал скрипучим и неприятным, - ты обязательно, слышишь, обязательно скажи, что свадьба будет послезавтра на даче. Поняла?
Катя решила, что отец сошел с ума.
- Да зачем это?! Пап, ты что?!
- О б я з а т е л ь н о, Катя. А звонить он будет, я не сомневаюсь.
- Пап, он мне все рассказал. Про ту историю в семьдесят третьем году.
- Да? - мрачно переспросил Аркадий. - Значит, ты все знаешь?
- Знаю.
- Вот теперь ты поняла, как жили мы с мамой, Катюша, - помолчав, сказал Аркадий. - Но ничего, ты будешь жить по-другому...
- Но почему ты сам мне обо всем этом не рассказал? Разве бы я тогда...
- До того я не мог тебе этого рассказать, сама понимаешь, почему. А после... язык не поворачивался, это все равно, что осквернить могилу твоей мамочки. Ладно, хватит об этом. И вот ещё что - не поленитесь, отгоните машину куда-нибудь, хоть на платную стоянку, хоть куда. А то на следующий день останетесь без машины.
- Ты думаешь, он способен и на это?
- Он способен на все для своих целей, хоть убить ребенка из-за пяти копеек. Сейчас его задача - испортить тебе любыми методами жизнь. А их будет много, этих методов. Но ты не беспокойся и делай все, как я тебе скажу. Ради Бога, все делай только так. А за нашим домом уже следят, в обиду тебя не дадут, поверь мне. Главное, скажи ему, что свадьба будет.
- А она правда будет? - с грустью в голосе спросила Катя.
- Будет, девочка моя, будет... Все будет хорошо. Только ни в чем не отступай от того, что я тебе говорю. И извини за все эти хитросплетения, это я раньше был прост и наивен, но теперь я не отдам тебя этому лютому зверю.
- А ты-то правда болен, или нет? - вдруг спросила Катя.
- Конечно, болен, дочка. Не слышишь, как я говорю? И двигаюсь я с трудом. Но я поправлюсь, поправлюсь, есть средства... Все, целую тебя, до свидания, до встречи...
Положив трубку, Катя вдруг почувствовала такое чувство облегчения, такую поддержку, какой она никак не ожидала от своего чудаковатого эксцентричного отца. Она всегда читала его слабым, несчастным человеком. А тут... да ещё больной... Но что он сможет сделать? Однако, говорит таким уверенным тоном, что ему можно верить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66