- Вы на чем приехали? - осведомился он.
- Я-то? На электричке, само собой, на чем же еще?
- Проходите.
Они зашли в дом. Дом и снаружи был не плох, но то, что было внутри, поразило даже видавшего виды Ворона. В бытность свою Олегом Быстровым, он немало вечеров провел тут, в обшарпанном сельском домишке, где орал и матюгался пьяный отчим Эдика и вечно что-то стряпала, ворча себе под нос угрюмая мать. И вместо этого... великолепный евроремонт, наборная мебель, ковры ручной работы, сверкающий паркет. Поражали и исполинские размеры комнат. Суетились хорошенькие горничные в мини-юбочках, около входа застыл кряжистый морщинистый охранник. В этом доме была атмосфера не то, что благополучия, а подлинной зажиточности и процветания.
- Хорошо ты живешь, Серега!
- Да, кручусь помаленьку... Садитесь, дядя Олег.
Ворона поразило то, что Серега нимало не удивлен тому, что он жив и здоров.
- Ходили слухи, что будто вы утонули, дядя Олег, - словно в унисон его мыслям сказал Серега, едва заметно ухмыляясь.
- Да нет, слухи все. Жив я, как видишь...
- Как у вас дела? Работаете? - равнодушно спросил Серега.
- Да, пашу в одной фирме, техникой торгуем, неплохо получаю, загранкомандировки бывают, видишь, приоделся, машину собираюсь купить, "девятку"...
- Это хорошо... Выпить хотите что-нибудь?
- Да нет, печень пошаливает. Если только чайком напоишь, спасибо скажу.
- Будет чай. Эй, принесите чаю, пирожных, конфет, ну, чего в доме есть. Гость у меня.
Через несколько минут две горничные накрыли на стол. Ворон отхлебнул крепкого чаю. Серега же выжидательно смотрел на него. Он не понимал, зачем к нему пожаловал старый приятель его покойного брата, не понимали этого и быки, примостившиеся в глубине комнаты на диване и не вынимавшие рук из карманов курток. Серега хорошо помнил совместные чудовищные пьянки своего покойного брата Эдика и Олега Быстрова, гонки по поселку на мотоциклах, кровавые драки, но после смерти брата Олег больше не наведывался к ним. Краем уха он слышал, что труп Быстрова выловили весной 1974 года в их реке, но его все это мало интересовало, ему тогда шел четырнадцатый год. Гораздо позднее, когда он стал уже грозой всех окрестностей, контролируя все торговые точки их района, он слышал, что общие знакомые видели живого и здорового Олега Быстрова, гулявшего с каким-то седым мужчиной по их поселку. Серега и этому не придал никакого значения, такие мелочи его уже не интересовали, у него были другие дела. Жив, так жив - пусть живет себе, раз ему не мешает. А будет мешать - замочим. Отождествлять старого приятеля его покойного брата Олега Быстрова с легендарным Вороном, ему, естественно, и в голову не пришло.
Они посидели, попили чаю, закусили, покурили. Раздался звонок в ворота.
- Это, возможно, мои друзья, - предупредил Ворон. - Они тут гуляют по поселку. Беспокоятся, наверное, что я у тебя задержался.
Серега нахмурился. Шла какая-то суета, а он не любил суету. Мало ли кем мог стать за эти годы Олег Быстров? Он едва заметно подмигнул своим быкам, и те мигом улетучились. Через некоторое время в комнату вошло двое мужчин - один рыжий с торчащими усами, другой плотный, коротко стриженый.
- В чем проблемы, братаны? - спросил Серега вошедших, неприятно улыбаясь.
- Да мы тут старых друзей решили навестить, - вмешался Ворон, - а их что-то вроде как дома нет. Вот я и решил зайти к тебе, чтобы время скоротать. Не подъехали они еще, ребята?
- Там микроавтобус "Фольксваген" подъехал, - объяснял Рыжий, искоса поглядывая на двух мрачных быков, стоящих за ними и держащих руки в карманах курток. - Мужики какие-то вытащили продукты, бутылки, побыли немного в доме и отвалили. А в доме, как будто, никого нет. Тихо.
- А, так вы к Полевицким, что ли? - спросил Серега, уже несколько дружелюбнее. - Я что-то слышал, их Катька замуж выходит.
- Да, да, к ним, - подтвердил Ворон.
- А вы их разве знаете?
- А как же? Мы с Аркадием старые приятели.
- А мне говорили, Аркадий в больнице, инсульт у него, будто. Тут, понимаете, по поселку слух быстро идет...
- Да что ты говоришь?! - изумился Ворон. - То-то я звоню, поздравляю, а мне что-то странное про Аркашу говорят. Ну они дают! У отца инсульт, а дочь замуж выходит. Ну бессовестная пошла молодежь...
- Ой, не говорите! - улыбаясь, смотрел на эту клоунаду Серега. Вообще, все это ему стало здорово надоедать.
- Дядя Олег, - сказал он. - Вы меня извините, но мне на работу пора. Я ведь тоже в фирме работаю, мне сегодня, правда, разрешили до одиннадцати дома поработать, но уже пора.
- Да, - вздохнул Ворон. - Работа есть работа, никуда не денешься. А я думал, ты мне поможешь кое в чем. Пойдем, покурим на улицу, душновато что-то.
Они вышли на улицу.
- Серега, слушай, - начал на сей раз без предисловий Ворон. - У меня тут дело. Подстрахуешь меня со своими парнями? Тут на меня может быть засада. Я отблагодарю, я умею быть благодарным.
- Вы о чем говорите, дядя Олег? - круглыми глазами глядел на него Серега. - Я что-то вас не понимаю. Вы меня за кого-то другого принимаете. Какие парни? Это мои двоюродные братья Леха и Саха. Я же вам объяснил, что работаю в фирме, а вы понаслушались, наверное, про меня каких-то слухов, сплетен, я знаю, тут болтают, что я чуть ли не мафиозо какой-то, так я ничего этого не знаю. Как это я могу кого-то подстраховать? Что такое засада? Я такие вещи только в кино вижу, да детективы люблю перед сном читать - спится под них хорошо...
Ворон нахмурился. До него дошло, что он и тут прокололся, решив попросить помощи у братишки своего старого приятеля, в прошлом мальчонки Сереги, хулигана и проныры, а теперь известного всей округе бандита. После того, как был убит Соленый, а Костя находился в бегах, доверить такое важное дело было, практически некому. А довести его до конца он хотел во что бы то ни стало, вопреки здравому смыслу и советам Эллочки. Но здесь он наткнулся на каменную непробиваемую стену.
- Поеду я, дядя Олег. Вы извините, мне пора. И братья тоже со мной, они ведь из Томска приехали, я хотел им Красную площадь показать, Ленинские горы, ну, сами понимаете... Леха он в Томске бизнесом занимается, вот машину купил. - Он показал на белый "Мерседес"-500, около которого суетились мрачные как тучи Саха и Леха. - И мне здорово помогает, спасибо и ему и Сахе, - продолжал Серега. - Ну какая у меня зарплата? Неплохая, разумеется, тысяча баксов в месяц, но разве на них так жить будешь, а братаны мне здорово помогают, сибиряки, сами понимаете... А вот Москву плохо знают, они только в детстве тут были, посмотреть хотят. А вечером Леха и Саха меня в ресторан приглашают, "Золотой олень", слышали? Я-то сам по ресторанам не хожу, на что? Сейчас такие цены, одну зарплату за вечер оставишь...
Закусив губу от бешенства, Ворон глядел в наглые голубые глаза Сереги, потом перевел взгляд на шикарный особняк, никак не менее трехсот пятидесяти метров площади.
- Эх, дядя Олег, знали бы вы, сколько сил и трудов стоило мне все это построить, - поймал его взгляд Серега. - Да если бы не братья, жил бы я в старом доме. Помните нашу верандочку заплесневелую, сколько вы с покойным братухой там выпили, эх, весело было с вами, бабы какие, музыка... Вы мои учителя... Через вас и жизнь настоящую познал, мужскую. Жаль, братуха пил так сильно, не дожил до светлых времен... И мать не так давно преставилась, ангельская её душа... Ладно, дядя Олег, хотите, вечерком присоединяйтесь к нам, приезжайте в "Золотой олень" часикам к семи, Саха и Леха банковать будут, а мы с вами за их счет погудим. У Лехи столько денег, - подмигнул он. - Расколем его... Лады?
- Послушай, Серега, помоги мне, - тихо произнес Ворон. - А я помогу тебе, когда придет время. Я пригожусь тебе... Ты слышал такое погоняло Ворон?
- Что-то не припомню. И как это так "погоняло"? Это что, на жаргоне? Так я в этом ничего не понимаю.
- Что ты придуриваешься, Серега?! Это я Ворон, мне нужна твоя помощь. По старой дружбе! Мне нужно прикрытие. Я бы не обратился к тебе, если бы не крайняя необходимость.
- Вы хамите, дядя Олег, - спокойно возразил Серега. - Какой такой Ворон? Я этого ничего не знаю, и никакой такой помощи оказать вам не могу.
Он прекрасно знал, кто такой Ворон, хоть ему ни разу и не доводилось сидеть с ним. Он даже поверил в то, что Олег Быстров и Ворон одно лицо. Но он не собирался помогать ни Ворону, ни черту с рогами. У него свое дело, а у тех дела свои. Ворон так Ворон, ну и что? И никто бы не осудил его за то, что он не помог какому-то старому знакомому его брата, голословно утверждавшему, что он Ворон. Да и незачем было заниматься чем-то сомнительным на той улице, где жил сам. Еще если бы где-то на стороне, да что-то незначительное, можно было бы посодействовать, но здесь... засада, прикрытие... Странно даже, что такой человек как Ворон мог вообще подумать, что он на это решится.
- Все, дядя Олег, до свидания. Вы не обижайтесь, поймите меня правильно. Саха, Леха, братаны, поехали, мы ещё успеем Красную площадь посмотреть, а уж на Ленинские горы сами съездите, мне на работу пора, а то шеф такой строгий... Уволит еще, что я буду делать? Пельмени сибирские вам лепить?
Здоровенные и невозмутимые быки Саха и Леха, мрачно глядя на седого Ворона в золоченых очках, чинно прошествовали к белому "Мерседесу". Один из них сел за руль, другой - рядом. Серега пропустил в калитку Ворона и его спутников, а суровый охранник закрыл за ними и калитку и ворота.
- Ну ладно, дядя Олег, до встречи, будьте здоровы, - улыбнулся весьма довольный собой Серега и сел на заднее сидение "Мерседеса".
- Счастливо, - буркнул Ворон. Сказать что-нибудь крепкое на прощание он не решился. Перед ним был хитрый опасный зверь совершенно новой формации, не признающий никаких старых знакомств, ностальгии по прошлому, дружеской помощи. Это был человек, не сделающий без очевидной выгоды ни одного шага. В сущности, он и сам был таким. И встречая такого же, как сам, испытывал чувство раздражения.
"Мерседес" быстро рванул по узенькой улице, взметая пыль и скоро скрылся из виду. За воротами щелкнул замок, и трое остались стоять, не солоно хлебавши.
- Прогуляемся, что ли, по свежему воздуху, - предложил Ворон.
Спутники молча пошли тихим шагом рядом с Вороном. Дошли до дачи Полевицких. Ворон приостановился, остановились и те.
- Тишина, - сказал Ворон. - Вроде бы, никого.
- Да мы же говорили, все уехали.
- Ладно, подождите меня здесь. Я сам зайду.
Он открыл калитку и вошел в сад. Вспомнилось то утро семьдесят третьего года, осень, мокрые красные и желтые листья под ногами. И он, двадцатипятилетний Олег Быстров, шагающий по этим листьям отсюда прочь, ещё тогда понятия не имеющий о том, что где-то меньше, чем через полчаса он перестанет существовать в лице Олега Быстрова, вспомнился и ноябрьский полдень девяносто второго, когда они с Хряком отправили под мост бежевую "Волгу", отправили на тот свет Машу. Что-то роковое связывало его с этим местом, с этим подмосковным сосновым лесом. "Не остановиться ли в самом деле?" - подумалось ему. - "Пропади пропадом эта семейка..." И тут же вздрогнул от стыда - до него дошло, что это слабость. Ведь сейчас ему не нужно ничего - ни деньги, ни власть, ни покой... Ему нужна она, а раз она так поступает, она ответит за это... Он побеспокоится, чтобы она всю жизнь была несчастна. Он бы мог мигом организовать исчезновение, гибель её муженька, который перебежал ему дорогу, но это было бы романтично, она будет горевать, она останется молодой прекрасной вдовой... Нет уж, эта участь не для них... Он превратит её жизнь в нелепый фарс, он будет издеваться над ними ежедневно и каждый вечер наслаждаться их унижением. Поначалу он сорвет-таки их свадьбу, он доведет до смерти припадочного Аркашку, сожжет их ничтожный "Жигуленок", этого пацана ежедневно будут метелить пудовые кулаки и превратят его в полного дебила, их доконают звонки, угрозы, издевательства, ну а потом, когда она морально созреет, её привезут к нему, и здоровенные бугаи будут на его глазах насиловать её, он дождется того часа, когда она будет ползать перед ним на брюхе, придурочная сучка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
- Я-то? На электричке, само собой, на чем же еще?
- Проходите.
Они зашли в дом. Дом и снаружи был не плох, но то, что было внутри, поразило даже видавшего виды Ворона. В бытность свою Олегом Быстровым, он немало вечеров провел тут, в обшарпанном сельском домишке, где орал и матюгался пьяный отчим Эдика и вечно что-то стряпала, ворча себе под нос угрюмая мать. И вместо этого... великолепный евроремонт, наборная мебель, ковры ручной работы, сверкающий паркет. Поражали и исполинские размеры комнат. Суетились хорошенькие горничные в мини-юбочках, около входа застыл кряжистый морщинистый охранник. В этом доме была атмосфера не то, что благополучия, а подлинной зажиточности и процветания.
- Хорошо ты живешь, Серега!
- Да, кручусь помаленьку... Садитесь, дядя Олег.
Ворона поразило то, что Серега нимало не удивлен тому, что он жив и здоров.
- Ходили слухи, что будто вы утонули, дядя Олег, - словно в унисон его мыслям сказал Серега, едва заметно ухмыляясь.
- Да нет, слухи все. Жив я, как видишь...
- Как у вас дела? Работаете? - равнодушно спросил Серега.
- Да, пашу в одной фирме, техникой торгуем, неплохо получаю, загранкомандировки бывают, видишь, приоделся, машину собираюсь купить, "девятку"...
- Это хорошо... Выпить хотите что-нибудь?
- Да нет, печень пошаливает. Если только чайком напоишь, спасибо скажу.
- Будет чай. Эй, принесите чаю, пирожных, конфет, ну, чего в доме есть. Гость у меня.
Через несколько минут две горничные накрыли на стол. Ворон отхлебнул крепкого чаю. Серега же выжидательно смотрел на него. Он не понимал, зачем к нему пожаловал старый приятель его покойного брата, не понимали этого и быки, примостившиеся в глубине комнаты на диване и не вынимавшие рук из карманов курток. Серега хорошо помнил совместные чудовищные пьянки своего покойного брата Эдика и Олега Быстрова, гонки по поселку на мотоциклах, кровавые драки, но после смерти брата Олег больше не наведывался к ним. Краем уха он слышал, что труп Быстрова выловили весной 1974 года в их реке, но его все это мало интересовало, ему тогда шел четырнадцатый год. Гораздо позднее, когда он стал уже грозой всех окрестностей, контролируя все торговые точки их района, он слышал, что общие знакомые видели живого и здорового Олега Быстрова, гулявшего с каким-то седым мужчиной по их поселку. Серега и этому не придал никакого значения, такие мелочи его уже не интересовали, у него были другие дела. Жив, так жив - пусть живет себе, раз ему не мешает. А будет мешать - замочим. Отождествлять старого приятеля его покойного брата Олега Быстрова с легендарным Вороном, ему, естественно, и в голову не пришло.
Они посидели, попили чаю, закусили, покурили. Раздался звонок в ворота.
- Это, возможно, мои друзья, - предупредил Ворон. - Они тут гуляют по поселку. Беспокоятся, наверное, что я у тебя задержался.
Серега нахмурился. Шла какая-то суета, а он не любил суету. Мало ли кем мог стать за эти годы Олег Быстров? Он едва заметно подмигнул своим быкам, и те мигом улетучились. Через некоторое время в комнату вошло двое мужчин - один рыжий с торчащими усами, другой плотный, коротко стриженый.
- В чем проблемы, братаны? - спросил Серега вошедших, неприятно улыбаясь.
- Да мы тут старых друзей решили навестить, - вмешался Ворон, - а их что-то вроде как дома нет. Вот я и решил зайти к тебе, чтобы время скоротать. Не подъехали они еще, ребята?
- Там микроавтобус "Фольксваген" подъехал, - объяснял Рыжий, искоса поглядывая на двух мрачных быков, стоящих за ними и держащих руки в карманах курток. - Мужики какие-то вытащили продукты, бутылки, побыли немного в доме и отвалили. А в доме, как будто, никого нет. Тихо.
- А, так вы к Полевицким, что ли? - спросил Серега, уже несколько дружелюбнее. - Я что-то слышал, их Катька замуж выходит.
- Да, да, к ним, - подтвердил Ворон.
- А вы их разве знаете?
- А как же? Мы с Аркадием старые приятели.
- А мне говорили, Аркадий в больнице, инсульт у него, будто. Тут, понимаете, по поселку слух быстро идет...
- Да что ты говоришь?! - изумился Ворон. - То-то я звоню, поздравляю, а мне что-то странное про Аркашу говорят. Ну они дают! У отца инсульт, а дочь замуж выходит. Ну бессовестная пошла молодежь...
- Ой, не говорите! - улыбаясь, смотрел на эту клоунаду Серега. Вообще, все это ему стало здорово надоедать.
- Дядя Олег, - сказал он. - Вы меня извините, но мне на работу пора. Я ведь тоже в фирме работаю, мне сегодня, правда, разрешили до одиннадцати дома поработать, но уже пора.
- Да, - вздохнул Ворон. - Работа есть работа, никуда не денешься. А я думал, ты мне поможешь кое в чем. Пойдем, покурим на улицу, душновато что-то.
Они вышли на улицу.
- Серега, слушай, - начал на сей раз без предисловий Ворон. - У меня тут дело. Подстрахуешь меня со своими парнями? Тут на меня может быть засада. Я отблагодарю, я умею быть благодарным.
- Вы о чем говорите, дядя Олег? - круглыми глазами глядел на него Серега. - Я что-то вас не понимаю. Вы меня за кого-то другого принимаете. Какие парни? Это мои двоюродные братья Леха и Саха. Я же вам объяснил, что работаю в фирме, а вы понаслушались, наверное, про меня каких-то слухов, сплетен, я знаю, тут болтают, что я чуть ли не мафиозо какой-то, так я ничего этого не знаю. Как это я могу кого-то подстраховать? Что такое засада? Я такие вещи только в кино вижу, да детективы люблю перед сном читать - спится под них хорошо...
Ворон нахмурился. До него дошло, что он и тут прокололся, решив попросить помощи у братишки своего старого приятеля, в прошлом мальчонки Сереги, хулигана и проныры, а теперь известного всей округе бандита. После того, как был убит Соленый, а Костя находился в бегах, доверить такое важное дело было, практически некому. А довести его до конца он хотел во что бы то ни стало, вопреки здравому смыслу и советам Эллочки. Но здесь он наткнулся на каменную непробиваемую стену.
- Поеду я, дядя Олег. Вы извините, мне пора. И братья тоже со мной, они ведь из Томска приехали, я хотел им Красную площадь показать, Ленинские горы, ну, сами понимаете... Леха он в Томске бизнесом занимается, вот машину купил. - Он показал на белый "Мерседес"-500, около которого суетились мрачные как тучи Саха и Леха. - И мне здорово помогает, спасибо и ему и Сахе, - продолжал Серега. - Ну какая у меня зарплата? Неплохая, разумеется, тысяча баксов в месяц, но разве на них так жить будешь, а братаны мне здорово помогают, сибиряки, сами понимаете... А вот Москву плохо знают, они только в детстве тут были, посмотреть хотят. А вечером Леха и Саха меня в ресторан приглашают, "Золотой олень", слышали? Я-то сам по ресторанам не хожу, на что? Сейчас такие цены, одну зарплату за вечер оставишь...
Закусив губу от бешенства, Ворон глядел в наглые голубые глаза Сереги, потом перевел взгляд на шикарный особняк, никак не менее трехсот пятидесяти метров площади.
- Эх, дядя Олег, знали бы вы, сколько сил и трудов стоило мне все это построить, - поймал его взгляд Серега. - Да если бы не братья, жил бы я в старом доме. Помните нашу верандочку заплесневелую, сколько вы с покойным братухой там выпили, эх, весело было с вами, бабы какие, музыка... Вы мои учителя... Через вас и жизнь настоящую познал, мужскую. Жаль, братуха пил так сильно, не дожил до светлых времен... И мать не так давно преставилась, ангельская её душа... Ладно, дядя Олег, хотите, вечерком присоединяйтесь к нам, приезжайте в "Золотой олень" часикам к семи, Саха и Леха банковать будут, а мы с вами за их счет погудим. У Лехи столько денег, - подмигнул он. - Расколем его... Лады?
- Послушай, Серега, помоги мне, - тихо произнес Ворон. - А я помогу тебе, когда придет время. Я пригожусь тебе... Ты слышал такое погоняло Ворон?
- Что-то не припомню. И как это так "погоняло"? Это что, на жаргоне? Так я в этом ничего не понимаю.
- Что ты придуриваешься, Серега?! Это я Ворон, мне нужна твоя помощь. По старой дружбе! Мне нужно прикрытие. Я бы не обратился к тебе, если бы не крайняя необходимость.
- Вы хамите, дядя Олег, - спокойно возразил Серега. - Какой такой Ворон? Я этого ничего не знаю, и никакой такой помощи оказать вам не могу.
Он прекрасно знал, кто такой Ворон, хоть ему ни разу и не доводилось сидеть с ним. Он даже поверил в то, что Олег Быстров и Ворон одно лицо. Но он не собирался помогать ни Ворону, ни черту с рогами. У него свое дело, а у тех дела свои. Ворон так Ворон, ну и что? И никто бы не осудил его за то, что он не помог какому-то старому знакомому его брата, голословно утверждавшему, что он Ворон. Да и незачем было заниматься чем-то сомнительным на той улице, где жил сам. Еще если бы где-то на стороне, да что-то незначительное, можно было бы посодействовать, но здесь... засада, прикрытие... Странно даже, что такой человек как Ворон мог вообще подумать, что он на это решится.
- Все, дядя Олег, до свидания. Вы не обижайтесь, поймите меня правильно. Саха, Леха, братаны, поехали, мы ещё успеем Красную площадь посмотреть, а уж на Ленинские горы сами съездите, мне на работу пора, а то шеф такой строгий... Уволит еще, что я буду делать? Пельмени сибирские вам лепить?
Здоровенные и невозмутимые быки Саха и Леха, мрачно глядя на седого Ворона в золоченых очках, чинно прошествовали к белому "Мерседесу". Один из них сел за руль, другой - рядом. Серега пропустил в калитку Ворона и его спутников, а суровый охранник закрыл за ними и калитку и ворота.
- Ну ладно, дядя Олег, до встречи, будьте здоровы, - улыбнулся весьма довольный собой Серега и сел на заднее сидение "Мерседеса".
- Счастливо, - буркнул Ворон. Сказать что-нибудь крепкое на прощание он не решился. Перед ним был хитрый опасный зверь совершенно новой формации, не признающий никаких старых знакомств, ностальгии по прошлому, дружеской помощи. Это был человек, не сделающий без очевидной выгоды ни одного шага. В сущности, он и сам был таким. И встречая такого же, как сам, испытывал чувство раздражения.
"Мерседес" быстро рванул по узенькой улице, взметая пыль и скоро скрылся из виду. За воротами щелкнул замок, и трое остались стоять, не солоно хлебавши.
- Прогуляемся, что ли, по свежему воздуху, - предложил Ворон.
Спутники молча пошли тихим шагом рядом с Вороном. Дошли до дачи Полевицких. Ворон приостановился, остановились и те.
- Тишина, - сказал Ворон. - Вроде бы, никого.
- Да мы же говорили, все уехали.
- Ладно, подождите меня здесь. Я сам зайду.
Он открыл калитку и вошел в сад. Вспомнилось то утро семьдесят третьего года, осень, мокрые красные и желтые листья под ногами. И он, двадцатипятилетний Олег Быстров, шагающий по этим листьям отсюда прочь, ещё тогда понятия не имеющий о том, что где-то меньше, чем через полчаса он перестанет существовать в лице Олега Быстрова, вспомнился и ноябрьский полдень девяносто второго, когда они с Хряком отправили под мост бежевую "Волгу", отправили на тот свет Машу. Что-то роковое связывало его с этим местом, с этим подмосковным сосновым лесом. "Не остановиться ли в самом деле?" - подумалось ему. - "Пропади пропадом эта семейка..." И тут же вздрогнул от стыда - до него дошло, что это слабость. Ведь сейчас ему не нужно ничего - ни деньги, ни власть, ни покой... Ему нужна она, а раз она так поступает, она ответит за это... Он побеспокоится, чтобы она всю жизнь была несчастна. Он бы мог мигом организовать исчезновение, гибель её муженька, который перебежал ему дорогу, но это было бы романтично, она будет горевать, она останется молодой прекрасной вдовой... Нет уж, эта участь не для них... Он превратит её жизнь в нелепый фарс, он будет издеваться над ними ежедневно и каждый вечер наслаждаться их унижением. Поначалу он сорвет-таки их свадьбу, он доведет до смерти припадочного Аркашку, сожжет их ничтожный "Жигуленок", этого пацана ежедневно будут метелить пудовые кулаки и превратят его в полного дебила, их доконают звонки, угрозы, издевательства, ну а потом, когда она морально созреет, её привезут к нему, и здоровенные бугаи будут на его глазах насиловать её, он дождется того часа, когда она будет ползать перед ним на брюхе, придурочная сучка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66