А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  

 

Ружье было между ними, оба они
пытались воспользоваться им как опорой для того, чтобы подняться на ноги.
Это была безмолвная борьба, проигравшего ждала смерть. Майкл оперся одной
ногой. Он готов был вот-вот подняться, когда Сэндлер кулаком ударил его в
солнечное сплетение и опять сбил с ног. Сэндлер поднял колено и ударил им
Майкла снизу в подбородок. Ружье всем весом Сэндлера было вдавлено в грудь
Майклу. Майкл сопротивлялся, но сбросить охотника не мог. Он потянулся
вверх, ухватил Сэндлера за голову и толкнул его лицом на усаженную
лезвиями стену позади себя. От боли Сэндлер завопил, его тяжесть свалилась
с Майкла.
Сэндлер вскарабкался на ноги, все еще держась за ружье. Майкл
дотянулся до него, вцепился в его лодыжку, и от его броска Сэндлер
врезался в противоположную стену. Сэндлер сполна вкусил прелести своего
лабиринта; он выдернул свою ногу из хватки Майкла и, шатаясь, двинулся по
коридору, натыкаясь на стены и воя от боли, когда лезвия оставляли на нем
свои следы. Майкл услышал, как он задергал ручку двери, пытаясь открыть ее
своей скользкой от крови рукой, и мгновенно вскочил на ноги, бросаясь за
охотником.
Сэндлер ударил в дверь плечом. Она разом открылась, залив коридор
потоком резкого света. В его сиянии на каждой стене засверкали сотни
лезвий, некоторые из них были измазаны красным. Майкла вновь ослепило, но
он видел достаточно хорошо, чтобы различить силуэт Сэндлера в раме
дверного проема. Он метнулся вперед и налетел на Сэндлера, от силы толчка
оба они пролетели сквозь дверь на открытую площадку вагона.
Сэндлер, с лицом, разорванным на окровавленные полоски, и глазами,
ослепленными солнцем, завопил: - Убейте его! Убейте! - солдату, стоявшему
для охраны на площадке. Солдат на момент застыл от изумления, увидев две
залитых кровью фигуры, вырвавшиеся из вагона, и его "Люгер" все еще не был
вынут из кобуры. Рука его двинулась к клапану кобуры и расстегнула ее,
затем он взялся за пистолет и стал вынимать его.
Зажмурившийся от блеска Майкл видел солдата темной фигурой на фоне
светлого поля. Он ударил человека ногой в пах, прежде чем ствол "Люгера"
нашел его, и когда солдат согнулся, коленом ударил его в лицо и выбил с
площадки, спиной через невысокое железное ограждение. "Люгер" выпалил в
воздух, а солдат исчез.
- На помощь! - Сэндлер стоял на площадке на коленях, взывая ко всем,
кто мог его услышать.
Но грохот колес заглушал его голос. Майкл придавил ружье ногой, потом
прикрыл глаза от солнца ладонью козырьком: за площадкой шел угольный
тендер и локомотив, труба выдыхала султаны черного дыма. Сэндлер
скрючился, с его лица капала кровь, вся его куртка цвета хаки была
забрызгана красным.
- На помощь! - крикнул он, но голос его уже ослаб.
Он дрожал и стонал, раскачиваясь взад-вперед.
- Я намерен убить вас, - сказал Майкл, на этот раз по-английски.
Сэндлер тут же перестал раскачиваться. Он держал голову опущенной,
капли крови постукивали по железу.
- Я хочу, чтобы сейчас вы подумали об одном имени: Маргерит Филип. Вы
ее помните?
Сэндлер не ответил. Поезд очередной раз проезжал по зеленому лесу в
пригороде Берлина. С того места, где находились Майкл и охотник, ни
машинисту, ни кочегару их видно не было. Майкл тронул бок Сэндлера носком
ботинка.
- Графиня Маргерит. В Каире.
Он чувствовал изнеможение, почти полное истощение, колени его опасно
подгибались.
- Надеюсь, что вы ее все же помните. Потому что вы ее убили.
Наконец Сэндлер поднял голову, лицо изодрано, глаза заплыли и
превратились в щелки.
- Кто вы? - прохрипел он по-английски.
- Я был другом Маргерит. Вставайте.
- Вы... не немец, да?
- Вставайте, - повторил Майкл.
Он все еще придерживал ногой ружье, но решил его не использовать. Он
решил сломать шею Сэндлеру своими собственными руками и сбросить его с
поезда, как мешок с дерьмом.
- Встаньте на ноги. Я хочу, чтобы вы смотрели на меня, когда я буду
вас убивать.
- Пожалуйста, - простонал Сэндлер. Из ноздрей у него сочилась кровь.
- Пожалуйста... не убивайте меня. У меня есть деньги. Я заплачу вам много
денег.
- Деньги меня не интересуют. Встаньте.
- Я не могу. Не могу встать. - Сэндлер опять застонал, его тело
склонилось вперед. - Мои ноги... Мне кажется, у меня сломаны ноги.
Майкл почувствовал, как горячая волна ярости прошла по его телу.
Сколько уже мужчин и женщин изувечил Сэндлер ради гнусного дела нацистской
Германии? Разве их мольбам о жалости внимал кто-нибудь? Майклу думалось,
что нет. Сэндлер предлагал заплатить ему; хорошо, сейчас он действительно
заплатит. Правда, не деньгами. Майкл нагнулся, ухватил охотника со спины
за куртку цвета хаки и стал поднимать его на ноги.
И, тем самым, сунул руку в последний капкан. В следующее мгновение
Сэндлер - опять притворявшийся, точно так же, как он притворялся пьяным, -
неожиданно разогнулся, закусив от злобы нижнюю губу, и лезвие ножа,
выдернутого им из правого сапога, блеснуло на желтом солнечном свету.
Нож надвигался как злобный вихрь, его жало было нацелено в середину
живота Майкла Галатина.
Менее чем в двух дюймах до цели его движение было остановлено.
Запястье Сэндлера было схвачено рукой, крепко в нее вцепившейся. Сэндлер
уставился на эту руку, в его заплывших глазах блеснуло безумие.
Рука эта не была человеческой, но при этом и не была и лапой зверя.
На ней проросла черная шерсть, пальцы начинали деформироваться и
превращаться в когти. Сэндлер от изумления раскрыл рот и глянул человеку в
лицо.
Лицевые кости барона изменялись: нос и рот удлинялись в морду,
покрытую темной шерстью. Рот раскрылся, демонстрируя клыки, которые
выступали, истекая слюной, между человеческими зубами. Сэндлер потерял
самообладание, нож выпал из его руки и лязгнул о площадку. Он ощутил
звериную вонь, запах пота и волчьей шерсти. Рот его раскрылся для крика.
Майкл, спина которого уже выгибалась, рванулся мордой вперед и впился
клыками в глотку охотника. Быстрым звериным рывком головы он хрустнул
горлом Сэндлера и вырвал кусок плоти, отвел морду назад и обнажил зияющую
дыру там, где было горло Сэндлера. Глаза этого человека напоследок
блеснули, лицо исказила судорога, нервы и мышцы вели себя неуправляемо.
Майкла опьянил запах крови; он впился опять, клыки его вгрызались в
розовую плоть, голова охотника моталась из стороны в сторону, пока он
прогрызал тело, стараясь добраться до спинного хребта охотника. Клыки его
с хрустом переломили позвоночник и продолжили разгрызать его. Когда Майкл
еще раз оторвал морду от Сэндлера, голова охотника держалась на теле
только полосками жестких жил и соединительных тканей. Из дыры на месте
гортани вырвался стон, когда из легких Сэндлера вышел воздух. Майкл, чья
рубашка лопнула по швам, а брюки сползли с задницы, поставил ногу на грудь
охотника и толкнул его.
То, что осталось от Гарри Сэндлера, завалилось назад и соскользнуло с
ускоряющего в этот момент ход поезда.
Майкл выплюнул изо рта кусок мяса и лег на бок, тело его было между
двух полюсов. Он понимал, что ему по-прежнему надо попасть на локомотив и
замедлить ход поезда, и лапы волка не смогли бы действовать рычагами. Он
удержал себя от полного превращения, от действия тех диких побуждений,
которые овладевали его сознанием. Мышцы бугрились под кожей, покрытой
темной шерстью и одетой в человеческую одежду. Лапам было неудобно в
ботинках, а плечи томились от желания высвободиться одним рывком.
Пока еще нельзя! - подумал Майкл. - Нельзя!
Он стал превращаться обратно в человека из той звериной дикости, в
которую начало уводить его тело, и почти через полминуты сел на пол,
принявшая человеческую форму голова блестела от пота, а раненую ногу
пробирал холод.
Он прихватил ружье, в котором еще оставался один патрон. Затем встал,
превозмогая вялость мышц, и вскарабкался по лестнице на площадку, шедшую
через верх угольного тендера. Он, пригнувшись, добрался до локомотива,
увидел, что машинист с кочегаром работали под крышей локомотивной будки, и
спустился по ступенькам внутрь будки.
Когда оба человека увидели его, то тут же подняли руки в знак сдачи:
они были вольнонаемными, а не вояками.
- С локомотива! - сказал Майкл по-немецки. Сделал движение ружьем. -
Ну.
Кочегар прыгнул, скатился вниз по откосу в лес. Машинист замешкался,
глаза его от страха расширились, но Майкл прижал дуло оружия к его горлу,
и лишь тогда он, предпочтя удариться костями о камни, а не получить пулю в
горле, спрыгнул с локомотива.
Майкл ухватился за рычаг с красной рукоятью и убавил скорость. Он
перегнулся через край будки и увидел, что мост через реку Хафель
приближался. На расстоянии виднелись башни "Рейхкронена". Место ничуть не
хуже других. Он убрал пар и еще раз взобрался на угольный тендер.
Локомотив приближался к мосту, его колеса выстукивали все более медленный
ритм. Клапан выпуска пара шипел, но у Майкла не было времени думать про
это. Поезд все еще двигался к мосту на хорошем ходу. Майкл встал, зажимая
рукой раненое бедро. Железнодорожный мост приближался, темно-зеленая вода
манила к себе. Он выплюнул еще один кусок кожи; плоть Сэндлера застряла у
него в зубах. Он надеялся, что река под мостом окажется достаточной
глубины. Если нет, то скоро он пойдет рыбам на корм.
Майкл сделал глубокий вдох и прыгнул.

3
Утреннее солнце грело безмятежное лицо Чесны, но внутри нее бушевал
ураган. Она стояла на травянистом берегу реки перед "Рейхкроненом", следя
за тем, как то вниз, то вверх по течению медленно двигались лодки. Они
больше четырех часов шарили сетью по дну, но Чесна знала, что в сетях
будет только тина и речные растения. Где бы ни был барон, на дне реки
Хафель его быть не могло.
- А я говорю вам, что все это вранье, - сказал Мышонок, стоявший
рядом с Чесной. Он говорил тихо, потому что поиски барона фон Фанге
привлекли толпу зевак.
- Зачем бы ему спускаться сюда, одному? А кроме того, он просто не
мог напиться пьяным. Проклятье, мне нельзя было упускать его из вида. -
Маленький человечек хмурился и волновался. - Кому-то нужно было
позаботиться об этом дураке!
Рыжевато-коричневые глаза Чесны следили за движением лодок, мягкий
ветерок шевелил ее золотистые волосы. На ней было черное платье: ее
обычное платье на людях, а не траурная одежда. Солдаты обыскивали берега
на несколько миль вниз по течению, на случай, если тело выбросило на
отмель.
Это было бесполезно, - думала она. Это все обман, но чей обман и
зачем?
Ей приходила на ум одна возможность, рассылавшая сигналы тревоги по
всем ее нервам: его поймали во время рыскания по номерам Блока и забрали
на допрос. Если это так, то полковник Блок ничем это не выдал, когда
сегодня ранним утром сообщил Чесне о том, что вызвал полицию, чтобы начать
поиски на дне реки. Ее терзали и другие мысли: если барон под пытками
расколется, то может рассказать все, что знает. Ее собственная голова,
другие головы из ее прекрасно отлаженной антинацистской организации могли
оказаться в петлях из фортепьянных струн. А потому: нужно ли ей оставаться
здесь, продолжая разыгрывать роль терзаемой беспокойством невесты, или
убираться подальше, пока можно? Кроме того, было еще дело Блока и
Франкевица: полковник сказал гестаповскому врачу, что хотел, чтобы Тео
Франкевиц через двенадцать часов начал отвечать на вопросы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106