Я заметил в вас какую-то любовь к добродетели, и мне это, признаться, совсем не нравится. — Он посмотрел сэру Исааку в глаза.
— Что за глупости! — воскликнул барон. — Вы же прекрасно знаете, что я должен заботиться о своем положении в обществе.
— Но вы мне и так многим обязаны.
— Да что вы, каких-нибудь четыре тысячи фунтов. И, кроме того, вы обеспечены страховым полисом на мою жизнь, на сумму 50000 фунтов.
Полковник смерил сэра Исаака взглядом.
— 50000 фунтов! — сказал он весело. — И если вас убить, дорогой Исаак, то вы будете стоить больше, чем живой.
Сэр Исаак вздрогнул.
— Ну ладно, не будем больше говорить об этом, — сказал он и прошел в свою рабочую комнату.
Добродетельные наклонности компаньона не выходили из головы у Блэка. Они начали его беспокоить. Блэк никогда не обманывался. Он мало доверял сэру Исааку, как и другим людям. Сэр Исаак в качестве опального члена общества не имел для него никакого значения, а потому именно для реабилитации Блэк дал ему денег на скаковых лошадей и конюшни. А вовсе не из чувства человеколюбия.
Блэк как-то раз довольно удачно выразился по адресу барона: "Он был самым опустившимся человеком, служившим для моих целей; но я его опять поставил на ноги и разодел, и теперь он, хотя и не слишком привлекательный, но все-таки чрезвычайно прибыльный джентльмен" .
И сэр Исаак оказался очень полезным. Деньги, потраченные на него Блэком, приносили проценты; барон тоже хорошо зарабатывал на деле, которое, очевидно, презирал.
Сэр Исаак Трэмбер боялся Блэка. Это и было причиной того, что полковник мог так распоряжаться своим более сла-бым компаньоном. Не одну бессонную ночь напролет барон ломал себе голову над тем, как бы освободиться из-под владычества Блэка, но все попытки были напрасны. Однако за последнюю неделю случилось многое, безотлагательно требовавшее разрыва с полковником. Дело было в том, что у сэра Исаака появилась надежда на полное восстановление
своего общественного положения. Помолвка с леди Мэри Кэссилайрс была весьма возможна. И у нее была, как вульгарно выразился полковник Блэк, "немалая толика денег". Ее дядя, лорд Верлонд, дал сэру Исааку понять, что охотно согласился бы на их женитьбу. Леди Мэри была его подопечной, но она не поддавалась старику, который иногда, в припадках бешенства и злобы, мог быть очень несносным. И, быть может, этот суровый и с виду злой господин до некоторой степени уважал ее, именно потому, что она на его гневные вспышки и упреки не обращала ни малейшего внимания.
Сэр Исаак задумчиво направился домой. Он понимал, что ему непременно нужно было порвать с Блэком, и так как он не знал угрызений совести, то и не спрашивал себя, кому он обязан своим положением.
Мысль о том, что он скоро будет свободен, привела его в хорошее настроение. Он переоделся для прогулки по Гайд-парку и весь сиял от радости. В парке он встретил лорда Вер-лонда и его красивую племянницу.
Злые языки называли лорда Верлонда и леди Мэри не иначе, как "красивой дамой с уродливым стариком" . Леди Мэри была стройной, типичной англичанкой с гордой осанкой. Ее красота подчеркивалась нежной кожей и блестящими, жизнерадостными глазами. Густые каштановые волосы обрамляли лицо; крутые дуги бровей и решительный, красиво очерченный подбородок придавали ее чертам особенную привлекательность.
Она была на целую голову выше своего спутника. Верлонд никогда не был красавцем, а старость еще больше заострила его и без того резкие, угловатые черты. Его лицо выглядело таким твердым и неподвижным, таким холодным и недоступным, как будто было высечено из гранита. Нижняя челюсть выдавалась вперед, глаза были глубоко посажены. Он коротко поздоровался с сэром Исааком.
— Садитесь, Исаак, — сказал он с улыбкой.
Леди Мэри чуть заметно кивнула барону и опять стала разглядывать проходившую мимо толпу.
— Вы сегодня не верхом? — спросил сэр Исаак.
— Как же, — ответил лорд. — Я ведь сейчас гарцую перед своим эскадроном на вороном скакуне. — Весь его юмор состоял в том, что он старался такими ответами поставить в смешное положение людей, задававших не совсем уместные вопросы. Но вдруг его лицо опять нахмурилось. Убедившись быстрым взглядом в том, что внимание Мэри было отвлечено другим, он нагнулся к барону.
— Иссак, я боюсь, что вы так легко с ней не справитесь, — сказал он тихо.
— Я привык устранять препятствия, — ответил сэр Исаак.
— Но с такими препятствиями вы так легко не справитесь; не думайте, Исаак, и не воображайте себя мудрецом. Я знаю ее упрямый характер, ведь живу с ней под одной крышей. Она прямо чертенок какой-то. Я даже не могу иначе выразиться.
Сэр Исаак осторожно оглянулся.
— Вы думаете, что существует еще кто-то?
Барон заметил, что брови лорда сдвинулись, и проследил направление его взгляда. К ним, радостно улыбаясь, подходил молодой человек. Лицо сэра Исаака приняло мрачное выражение.
— Этот проклятый мальчишка! — пробормотал он про себя.
— С добрым утром! — Гораций Грешэм поздоровался с лордом. — Тоже гуляете?
— Нет, — проворчал старик. — Я купаюсь, ловлю рыбу и летаю! Вы разве не видите, что я делаю? Я сижу здесь и вынужден отвечать на все идиотские вопросы, которые мне задают.
Гораций засмеялся. Он не боялся ядовитых шуток лорда. Не сказав ему больше ни слова, он обратился к Мэри:
— Я очень рад, что встретил вас тут.
— Как поживает ваш жеребец? — спросила она. Гораций с улыбком посмотрел на Трэмбера.
— Ну, он уже постоит за себя на скачках. Во всяком случае, доставит Тримболино немало хлопот.
— Моя лошадь во всякое время побьет вашу, где бы они не встретились, — раздраженно сказал сэр Исаак. — Держу пари на тысячу фунтов.
— Я не хочу отнимать у вас этих денег, — ответил Грешэм. — И считаю такие пари нечестными по отношению к вам и... к вашему другу.
Последние слова были сказаны совсем равнодушным тоном, но сэр Исаак все-таки расслышал некоторое ударение. Небольшая пауза в словах Горация показала ему, что этот любезный молодой человек знал о нем больше, чем ему хотелось бы.
— Если я заключаю пари, то это не имеет никакого отношения к моему компаньону. Я предложил вам честное и откровенное пари. Если вы его не желаете принимать, то, конечно... — Он пожал плечами.
— О, если хотите, то я его приму, — ответил Гораций, но затем опять повернулся к Мэри.
— Чего хочет от вас Грешэм? — ехидно спросил Верлонд, заметив разочарование барона.
— Я не знал, что он ваш друг, — сказал сэр Исаак. — Где же вы с ним познакомились?
Лорд Верлонд улыбнулся и показал свои желтые зубы.
— Там, где приходится завязывать все подобные знакомства— в жокей-клубе. Но теперь все это дело стало таким чертовски знатным, что настоящего любителя скачек старого закала вряд ли можно там найти. Когда я в последний раз был на скачках, то был сильно разочарован. В чайной комнате было столько народу, что двери открыть нельзя. Да, брат, скачки в Англии уже больше не те!
Это была его любимая тема. Сэр Исаак почувствовал себя неловко, ибо было нелегко остановить лорда, когда тот начинал рассказывать о делах давно минувших дней.
— Теперь вообще нельзя больше заключать такие пари, как когда-то, — продолжал лорд. — Раз я поставил на одну лошадь пять тысяч фунтов, и все же выигрышные доли остались те же. Где теперь можно сделать такую ставку?
— Мы пройдемся немного, — сказала Мэри.
Лорд Верлонд был так погружен в свои обвинения против современных скачек, что даже не заметил, как молодые люди встали и ушли. Сэр Исаак, правда, видел это, и ему очень хотелось прервать поток речей лорда. Но он этого не сделал, так как боялся дурного настроения и злых слов старика.
— Не понимаю, как это ваш дядя дружит с таким человеком, — сказал Гораций.
Мэри улыбнулась.
— Я не особенно удивляюсь тому, что он его терпит, — сухо ответила она. — Дядино терпение по отношению к сомнительным людям вошло чуть ли не в пословицу.
— Меня он не очень жалует.
— Ну, так вы ведь еще недостаточно напроказничали в обществе, — смеясь, сказала она. — Вы должны сначала со всеми поссориться, только тогда он будет вас уважать.
— Но я, кажется, не очень сварлив, не правда ли? Мэри покраснела.
— Нет, не думаю, — сказала она и взглянула на него сбоку из-под полуопущенных век. — Я уверена в том, что вы очень милый и любезный молодой человек. У вас, вероятно, много хороших друзей. Зато у Исаака совсем странные знакомства. Недавно он обедал с одним невозможным человеком, может быть, вы его знаете?
Грешэм покачал головой.
— С невозможными людьми я вообще не знакомлюсь, — ответил он.
— Это был некий полковник Блэк.
Он кивнул.
— Я слыхал о нем.
— Кто же он такой? Полковник армии?
— Во всяком случае, не английской, — улыбаясь, ответил Гораций. — В Америке есть много почетных титулов, и он... ну да, он дружит с сэром Исааком... — замялся.
— Из этого я могу вывести, что у него, вероятно, не очень-то симпатичный характер.
Он благодарно посмотрел на нее.
— Я так рад, что вы это сказали. Я уже боялся... — И он опять запнулся.
— Чего вы боялись? — Она не видела самоуверенного Горация Грешэма в таком смущении.
— Ну да... я хотел сказать, — продолжал он немного бессвязно, — ходят разные слухи. Я знаю, что он гадкий человек, и знаю, какая вы чистая и хорошая... Мэри, я люблю вас больше всего на свете!
Она побледнела, и ее руки задрожали. Она никогда не считала возможным, что кто-нибудь сделает ей объяснение в любви в таком людном месте. Неожиданное положение ошеломило и смутило ее. Она посмотрела на Грешэма. Он тоже побледнел.
— Этого вам не следовало делать... — произнесла она тихим голосом, — ...в это время дня!
6. ПОЛИЦЕЙСКИЙ И ДАМА
На чердаке своего дома Франк Феллоу тренировался в боксе, вымещая свою злобу на кожаной груше, ибо события последнего времени сильно раздражали его.
Сержант Герден всячески отравлял ему жизнь. Он давал самые неприятные поручения и утомительную, скучную работу, не останавливаясь и перед тем, чтобы навязать сверхурочные обязанности. Кроме того, Франк поставил себе целью, следить за полковником Блэком и его сообщниками. Если б он захотел, то мог бы одним ударом устранить все препятствия, но это было не в его натуре. Франк хотел во что бы то ни стало помешать полковнику осуществить свои замыслы. Все остальное он пока оставил на заднем плане.
Дочь миллионера Сандфорда, с которой он случайно познакомился, спасая ее от грозившей опасности, через некоторое время опять с ним встретилась. Она восхищалась им и была ему глубоко благодарна. Совместная прогулка по Зоологическому саду еще усилила это впечатление. Она боялась разочароваться в нем. Ведь стройный полицейский мог
в штатском платье выглядеть весьма жалко. В ней было так много сословных предрассудков, что она решила ходить с ним только по отдаленным дорожкам. Но когда к ней подошел красивый, безукоризненно одетый господин, девушка была приятно удивлена. Она показала ему две клетки со зверями и объяснила их имена и особенности. Но затем он начал водить ее по парку и рассказывать о диких зверях многое такое, чего она никогда не слышала. Он объяснил ей отличия каждого из пяти видов рыси и рассказал несколько анекдотов из жизни охотников в джунглях. Она слушала, затаив дыхание. Затем он повел ее к незнакомому зданию, где лечили больных и хромых зверей. Наконец она узнала, что ей совсем не нужно было посылать ему приглашение, так как он был сам членом общества, заведовавшего Зоологическим садом.
Невозможно было осмотреть все в один день, и поэтому они стали встречаться там. Кроме того, они вместе катались верхом по Хэмпстед-Хис. Она, конечно, думала, что он свою лошадь берет напрокат, хотя и приезжал не всегда на одной и той же лошади.
— Сколько у вас, собственно говоря, лошадей в конюшне?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
— Что за глупости! — воскликнул барон. — Вы же прекрасно знаете, что я должен заботиться о своем положении в обществе.
— Но вы мне и так многим обязаны.
— Да что вы, каких-нибудь четыре тысячи фунтов. И, кроме того, вы обеспечены страховым полисом на мою жизнь, на сумму 50000 фунтов.
Полковник смерил сэра Исаака взглядом.
— 50000 фунтов! — сказал он весело. — И если вас убить, дорогой Исаак, то вы будете стоить больше, чем живой.
Сэр Исаак вздрогнул.
— Ну ладно, не будем больше говорить об этом, — сказал он и прошел в свою рабочую комнату.
Добродетельные наклонности компаньона не выходили из головы у Блэка. Они начали его беспокоить. Блэк никогда не обманывался. Он мало доверял сэру Исааку, как и другим людям. Сэр Исаак в качестве опального члена общества не имел для него никакого значения, а потому именно для реабилитации Блэк дал ему денег на скаковых лошадей и конюшни. А вовсе не из чувства человеколюбия.
Блэк как-то раз довольно удачно выразился по адресу барона: "Он был самым опустившимся человеком, служившим для моих целей; но я его опять поставил на ноги и разодел, и теперь он, хотя и не слишком привлекательный, но все-таки чрезвычайно прибыльный джентльмен" .
И сэр Исаак оказался очень полезным. Деньги, потраченные на него Блэком, приносили проценты; барон тоже хорошо зарабатывал на деле, которое, очевидно, презирал.
Сэр Исаак Трэмбер боялся Блэка. Это и было причиной того, что полковник мог так распоряжаться своим более сла-бым компаньоном. Не одну бессонную ночь напролет барон ломал себе голову над тем, как бы освободиться из-под владычества Блэка, но все попытки были напрасны. Однако за последнюю неделю случилось многое, безотлагательно требовавшее разрыва с полковником. Дело было в том, что у сэра Исаака появилась надежда на полное восстановление
своего общественного положения. Помолвка с леди Мэри Кэссилайрс была весьма возможна. И у нее была, как вульгарно выразился полковник Блэк, "немалая толика денег". Ее дядя, лорд Верлонд, дал сэру Исааку понять, что охотно согласился бы на их женитьбу. Леди Мэри была его подопечной, но она не поддавалась старику, который иногда, в припадках бешенства и злобы, мог быть очень несносным. И, быть может, этот суровый и с виду злой господин до некоторой степени уважал ее, именно потому, что она на его гневные вспышки и упреки не обращала ни малейшего внимания.
Сэр Исаак задумчиво направился домой. Он понимал, что ему непременно нужно было порвать с Блэком, и так как он не знал угрызений совести, то и не спрашивал себя, кому он обязан своим положением.
Мысль о том, что он скоро будет свободен, привела его в хорошее настроение. Он переоделся для прогулки по Гайд-парку и весь сиял от радости. В парке он встретил лорда Вер-лонда и его красивую племянницу.
Злые языки называли лорда Верлонда и леди Мэри не иначе, как "красивой дамой с уродливым стариком" . Леди Мэри была стройной, типичной англичанкой с гордой осанкой. Ее красота подчеркивалась нежной кожей и блестящими, жизнерадостными глазами. Густые каштановые волосы обрамляли лицо; крутые дуги бровей и решительный, красиво очерченный подбородок придавали ее чертам особенную привлекательность.
Она была на целую голову выше своего спутника. Верлонд никогда не был красавцем, а старость еще больше заострила его и без того резкие, угловатые черты. Его лицо выглядело таким твердым и неподвижным, таким холодным и недоступным, как будто было высечено из гранита. Нижняя челюсть выдавалась вперед, глаза были глубоко посажены. Он коротко поздоровался с сэром Исааком.
— Садитесь, Исаак, — сказал он с улыбкой.
Леди Мэри чуть заметно кивнула барону и опять стала разглядывать проходившую мимо толпу.
— Вы сегодня не верхом? — спросил сэр Исаак.
— Как же, — ответил лорд. — Я ведь сейчас гарцую перед своим эскадроном на вороном скакуне. — Весь его юмор состоял в том, что он старался такими ответами поставить в смешное положение людей, задававших не совсем уместные вопросы. Но вдруг его лицо опять нахмурилось. Убедившись быстрым взглядом в том, что внимание Мэри было отвлечено другим, он нагнулся к барону.
— Иссак, я боюсь, что вы так легко с ней не справитесь, — сказал он тихо.
— Я привык устранять препятствия, — ответил сэр Исаак.
— Но с такими препятствиями вы так легко не справитесь; не думайте, Исаак, и не воображайте себя мудрецом. Я знаю ее упрямый характер, ведь живу с ней под одной крышей. Она прямо чертенок какой-то. Я даже не могу иначе выразиться.
Сэр Исаак осторожно оглянулся.
— Вы думаете, что существует еще кто-то?
Барон заметил, что брови лорда сдвинулись, и проследил направление его взгляда. К ним, радостно улыбаясь, подходил молодой человек. Лицо сэра Исаака приняло мрачное выражение.
— Этот проклятый мальчишка! — пробормотал он про себя.
— С добрым утром! — Гораций Грешэм поздоровался с лордом. — Тоже гуляете?
— Нет, — проворчал старик. — Я купаюсь, ловлю рыбу и летаю! Вы разве не видите, что я делаю? Я сижу здесь и вынужден отвечать на все идиотские вопросы, которые мне задают.
Гораций засмеялся. Он не боялся ядовитых шуток лорда. Не сказав ему больше ни слова, он обратился к Мэри:
— Я очень рад, что встретил вас тут.
— Как поживает ваш жеребец? — спросила она. Гораций с улыбком посмотрел на Трэмбера.
— Ну, он уже постоит за себя на скачках. Во всяком случае, доставит Тримболино немало хлопот.
— Моя лошадь во всякое время побьет вашу, где бы они не встретились, — раздраженно сказал сэр Исаак. — Держу пари на тысячу фунтов.
— Я не хочу отнимать у вас этих денег, — ответил Грешэм. — И считаю такие пари нечестными по отношению к вам и... к вашему другу.
Последние слова были сказаны совсем равнодушным тоном, но сэр Исаак все-таки расслышал некоторое ударение. Небольшая пауза в словах Горация показала ему, что этот любезный молодой человек знал о нем больше, чем ему хотелось бы.
— Если я заключаю пари, то это не имеет никакого отношения к моему компаньону. Я предложил вам честное и откровенное пари. Если вы его не желаете принимать, то, конечно... — Он пожал плечами.
— О, если хотите, то я его приму, — ответил Гораций, но затем опять повернулся к Мэри.
— Чего хочет от вас Грешэм? — ехидно спросил Верлонд, заметив разочарование барона.
— Я не знал, что он ваш друг, — сказал сэр Исаак. — Где же вы с ним познакомились?
Лорд Верлонд улыбнулся и показал свои желтые зубы.
— Там, где приходится завязывать все подобные знакомства— в жокей-клубе. Но теперь все это дело стало таким чертовски знатным, что настоящего любителя скачек старого закала вряд ли можно там найти. Когда я в последний раз был на скачках, то был сильно разочарован. В чайной комнате было столько народу, что двери открыть нельзя. Да, брат, скачки в Англии уже больше не те!
Это была его любимая тема. Сэр Исаак почувствовал себя неловко, ибо было нелегко остановить лорда, когда тот начинал рассказывать о делах давно минувших дней.
— Теперь вообще нельзя больше заключать такие пари, как когда-то, — продолжал лорд. — Раз я поставил на одну лошадь пять тысяч фунтов, и все же выигрышные доли остались те же. Где теперь можно сделать такую ставку?
— Мы пройдемся немного, — сказала Мэри.
Лорд Верлонд был так погружен в свои обвинения против современных скачек, что даже не заметил, как молодые люди встали и ушли. Сэр Исаак, правда, видел это, и ему очень хотелось прервать поток речей лорда. Но он этого не сделал, так как боялся дурного настроения и злых слов старика.
— Не понимаю, как это ваш дядя дружит с таким человеком, — сказал Гораций.
Мэри улыбнулась.
— Я не особенно удивляюсь тому, что он его терпит, — сухо ответила она. — Дядино терпение по отношению к сомнительным людям вошло чуть ли не в пословицу.
— Меня он не очень жалует.
— Ну, так вы ведь еще недостаточно напроказничали в обществе, — смеясь, сказала она. — Вы должны сначала со всеми поссориться, только тогда он будет вас уважать.
— Но я, кажется, не очень сварлив, не правда ли? Мэри покраснела.
— Нет, не думаю, — сказала она и взглянула на него сбоку из-под полуопущенных век. — Я уверена в том, что вы очень милый и любезный молодой человек. У вас, вероятно, много хороших друзей. Зато у Исаака совсем странные знакомства. Недавно он обедал с одним невозможным человеком, может быть, вы его знаете?
Грешэм покачал головой.
— С невозможными людьми я вообще не знакомлюсь, — ответил он.
— Это был некий полковник Блэк.
Он кивнул.
— Я слыхал о нем.
— Кто же он такой? Полковник армии?
— Во всяком случае, не английской, — улыбаясь, ответил Гораций. — В Америке есть много почетных титулов, и он... ну да, он дружит с сэром Исааком... — замялся.
— Из этого я могу вывести, что у него, вероятно, не очень-то симпатичный характер.
Он благодарно посмотрел на нее.
— Я так рад, что вы это сказали. Я уже боялся... — И он опять запнулся.
— Чего вы боялись? — Она не видела самоуверенного Горация Грешэма в таком смущении.
— Ну да... я хотел сказать, — продолжал он немного бессвязно, — ходят разные слухи. Я знаю, что он гадкий человек, и знаю, какая вы чистая и хорошая... Мэри, я люблю вас больше всего на свете!
Она побледнела, и ее руки задрожали. Она никогда не считала возможным, что кто-нибудь сделает ей объяснение в любви в таком людном месте. Неожиданное положение ошеломило и смутило ее. Она посмотрела на Грешэма. Он тоже побледнел.
— Этого вам не следовало делать... — произнесла она тихим голосом, — ...в это время дня!
6. ПОЛИЦЕЙСКИЙ И ДАМА
На чердаке своего дома Франк Феллоу тренировался в боксе, вымещая свою злобу на кожаной груше, ибо события последнего времени сильно раздражали его.
Сержант Герден всячески отравлял ему жизнь. Он давал самые неприятные поручения и утомительную, скучную работу, не останавливаясь и перед тем, чтобы навязать сверхурочные обязанности. Кроме того, Франк поставил себе целью, следить за полковником Блэком и его сообщниками. Если б он захотел, то мог бы одним ударом устранить все препятствия, но это было не в его натуре. Франк хотел во что бы то ни стало помешать полковнику осуществить свои замыслы. Все остальное он пока оставил на заднем плане.
Дочь миллионера Сандфорда, с которой он случайно познакомился, спасая ее от грозившей опасности, через некоторое время опять с ним встретилась. Она восхищалась им и была ему глубоко благодарна. Совместная прогулка по Зоологическому саду еще усилила это впечатление. Она боялась разочароваться в нем. Ведь стройный полицейский мог
в штатском платье выглядеть весьма жалко. В ней было так много сословных предрассудков, что она решила ходить с ним только по отдаленным дорожкам. Но когда к ней подошел красивый, безукоризненно одетый господин, девушка была приятно удивлена. Она показала ему две клетки со зверями и объяснила их имена и особенности. Но затем он начал водить ее по парку и рассказывать о диких зверях многое такое, чего она никогда не слышала. Он объяснил ей отличия каждого из пяти видов рыси и рассказал несколько анекдотов из жизни охотников в джунглях. Она слушала, затаив дыхание. Затем он повел ее к незнакомому зданию, где лечили больных и хромых зверей. Наконец она узнала, что ей совсем не нужно было посылать ему приглашение, так как он был сам членом общества, заведовавшего Зоологическим садом.
Невозможно было осмотреть все в один день, и поэтому они стали встречаться там. Кроме того, они вместе катались верхом по Хэмпстед-Хис. Она, конечно, думала, что он свою лошадь берет напрокат, хотя и приезжал не всегда на одной и той же лошади.
— Сколько у вас, собственно говоря, лошадей в конюшне?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22