Идти не хотелось. Новая тема была довольно трудной – болотные духи и блуждающие огни. На пальцах этого не объяснишь, а зимой устраивать экскурсию на болота проблематично. Надежда была только на воображение и добросовестность ребят. Но если я не успею подготовиться…
Занятый подобными мыслями, я незаметно добрался до учительской и вошел. У камина сидел на корточках Спурий, ссутулившийся и нахохленный, как старый седой ворон. Я вспомнил, что на днях миновало полнолуние. В эти дни оборотень всегда чувствовал себя разбитым. У стола копалась в старых конспектам Маска. Коллеги обернулись и уставились на меня. Я нечасто в последнее время посещал учительскую, так что мой визит был событием.
– Директор у себя? – спросил я.
– Нет. – Спурий грел на огне ладони, такие мозолистые, словно он полгода провел на галере, прикованным к веслу.
– А где?
– У себя наверху. У него сейчас уроки.
– Но он меня вызывал!
– Может, вам к даме Моране? – Маска оторвалась от своих конспектов. – Не так уж часто вы, мастер, радуете нас своим посещением, так что власть имущие вполне могли заинтересоваться вами. Независимость от власти, знаете ли, чревата. Ибо власть сильна только, когда способна заставить подчиняться…
В этом была вся Маска. Она не могла ответить ни на один вопрос, не углубившись в философские дебри. Просто изумительно, как ее ученики ухитрялись вычленять из этого словесного бреда крупицы знаний. Я не дослушал ее монолог, извинился, поклонился, компенсируя свой уход преувеличенно-хорошими манерами и отправился наверх.
Аудитории для занятий магией потустороннего мира располагались на шестом этаже, вместе с праздничным залом и еще несколькими лабораториями. В одной из них находились различные тренажеры, в другой велись наблюдения за звездами, еще две были оставлены про запас.
Размышляя, почему директор хочет видеть меня именно там, я поднимался по лестницам, переходил из крыла в крыло. Аудитория для занятий потусторонним миром и общением с духами… Я никогда там не бывал, но знал, как устроены аналогичные классы в других школах. Там всегда почти все готово для вызова духов и… А что, если мессир Леонард решил вызвать моих родителей? Конечно, белый день – не слишком подходящее время, но для настоящего мастера своего дела нет непреодолимых преград.
Почти убедив себя в этом, я робко постучал в черную дверь, на которой были вырезаны символы древних богов потустороннего мира – Хель и Велеса.
Едва последний стук замер, двери дрогнули. Оба знака вспыхнули зеленоватым светом. Очертания их шевельнулись, и глухой голос произнес:
– Кто идет?
– М-Максимилиан Мортон, – выдавил я, не ожидая такого приема. Неужели ученики тоже проходят через процедуру опознания? И добавил:
– Преподаватель звериной магии и нежитеведения.
– Жди, – прогудел тот же голос.
Ждать пришлось долго. Наконец зацокали копыта, и дверь распахнулась от мощного толчка рогами. Я еле успел отскочить – тяжелая створка едва не ударила меня по лицу. Мессир Леонард возник на пороге. Несколько секунд он стоял на задних ногах, ужасный на фоне багрового полумрака, льющегося из глубины лаборатории, а потом тяжело опустился на все четыре ноги и вышел в коридор.
– А, лорд Максимилиан, – качнул он рогами. – Здравствуйте. Чем обязан?
– Но разве вы меня не вызывали? – удивился я.
– Конечно, нет. А каковы у вас основания так думать?
– Ко мне пришел какой-то мальчик и сказал, что вы…
– Мой дорогой Максимилиан, – черный козел встряхнулся, – хотя до Первого Апреля далеко, должен признать, что вас разыграли, как первокурсник «Какой-то мальчик!» Если я хочу кого-то видеть, я пользуюсь внутренним голосом школы. Все-таки я маг. Да, скорее всего, над вами подшутили. И я советую вам впредь быть поосторожнее, потому что я на вас не сержусь, но следующая такая шутка может иметь далеко не безобидные последствия… Однако почему они не идут? – Мессир Леонард вытянул шею, глядя из-за моего бока на лестницу. – Звонок был уже шесть минут назад!
– Шесть минут! – ахнул я. При такой важной и сложной теме, как болотные духи, потеря шести минут – это потеря целого часа. Но не успел я попрощаться, как на лестнице послышались торопливые шаги, и какая-то девочка крикнула, задыхаясь от быстрого бега:
– Мессир Леонард!.. Ой, мастер Мортон! Скорее! Там!.. Там…
– Вот видите? – покачал рогами директор. – Вторая шутка за день!
– Это не шутка! – воскликнула девочка. – Там кто-то выпустил из живого уголка всех зверей!
Мы с директором так и подпрыгнули. И не только потому, что новость была сногсшибательной – откуда-то снизу послышался рев дракона. Звук, который, раз услышав, спутать с другим уже невозможно!
На пятом этаже мне навстречу попался див. Тварь высотой в четыре с малым локтя, прыгая через три ступеньки, спешила наверх. Заметив меня, она расправила крылья, заклекотала, разевая клюв, и стала расти. Еще минута – и див перешел бы в нападение, но скакавший позади меня мессир Леонард с разбега ударил его рогами. На миг и черный козел, и див озарились вспышкой зеленоватого света, а потом птицетварь кубарем покатилась вниз по ступенькам. Я бросился за ней, на ходу нашарил на груди амулет и выкрикнул нейтрализующее заклинание. Див пронзительно закричал, забился, хлопая крыльями, стал меняться. Эти уродливые птицы довольно часто меняют свой облик, представляясь то птицечеловеком, то птицезверем, то птицезмеей, и сейчас он отчаянно спешил добавить себе человечности.
– Держи! Держи его!
Снизу выбежала Берегиня, раскручивая на левой руке аркан. Она ловко метнула его, спутывая диву крылья, и прежде, чем он отрастил себе звериную пасть, чтобы перекусить прочную веревку, набросила ему на голову кольчужный мешок, после чего в два счета спеленала потерявшего ориентацию дива.
– Вовремя вы! – Старуха пнула ногой мешок. – Второго мы еле завалили. А этот ушел.
С четвертого этажа раздался пронзительный крик. Так вопят только грифы. Ему откликнулся короткий человеческий возглас. Берегиня изменилась в лице и поспешила туда.
Тяжелая птица как раз подмяла под себя одного ученика и намеревалась вцепиться ему в спину. Если бы не мантия, в которой запутались ее лапы, с жертвой уже было бы покончено. Справа и слева ее быстро, хотя и не совсем метко, обстреливали метательными звездочками двое семикурсников. Это отвлекало грифа, не давая сосредоточиться, и я, сорвав с себя мантию, набросил ее на голову птицы, после чего мы легко спеленали ее, отделавшись только несколькими оплеухами, которые она щедро раздавала.
Дива и грифа мы оттащили в живой уголок, и я успел краем глаза оценить масштаб диверсии. Кроме водяных тварей, которые находились в спячке и просто отказались покинуть аквариумы, все прочие существа отсутствовали. Не было единорогов, козлерога, драконов, волков, Скарапеи и почти всех кошек, крыс и ласок, привезенных третьекурсниками для опытов. Одну крысу мы, правда, обнаружили мертвой – ее терзала под столом одна из пропавших кошек. Также разбежались шуликуны и грифоны.
Впрочем, более-менее четко местонахождение беглецов можно было установить по производимому ими шуму. Уроки, конечно, были сорваны. Да о каких уроках может идти речь, когда в класс врывается орда шуликунов и начинает играть в прятки и кидаться друг в друга книжками и чернильницами? Какие уроки, когда в аудиторию забился напуганный и разозленный дракон и наотрез отказывается оттуда выйти, приняв класс за пещерку? Какие уроки, когда по коридору скачет пара единорогов и крошит копытами все, что попадется на пути, а под лестницей притаился грифон и уже готовится к прыжку? Какие уроки, когда под партами шастают аспиды во главе со Скарапеей, а в учительскую ломятся волки, преследуя орущего благим матом козлерога? Какие, в конце концов, уроки, когда от волнения у мечущихся под потолком Жаравь-птиц случился понос?
Школа вмиг была поднята на уши. Всем детям, во избежание травматизма, надлежало немедленно укрыться в своих рекреациях или, на худой конец, в аудиториях, если туда не успел проникнуть какой-нибудь зверь. Старшекурсников, которые специализировались на магии жеста, слова и боевой магии, мобилизовали на поимку зверей. Охотой руководили мы с Берегиней и примкнувший к нам Спурий. Дама Морана занималась спасением детей. Мессир Леонард успевал, кажется, везде.
Проще всего было с волками. Спурий просто перекинулся в одного из них и не только вернул зверей в вольер, но попутно доставил на место и козлерога. Того пришлось тащить волоком – у перепуганного зверя произошел нервный срыв, и он просто упал в обморок.
Жаравь-птиц подманили стандартным способом – оставив на этаже, где они сбились в стаю, корыто, в котором смешанное с водкой пшено. Успокоившись, птицы слетелись попить, захмелели, и через полчаса мы собрали их голыми руками и сложили в мешок Кстати, на будущее – пьяная Жаравь-птица не жжется.
Так же легко одолели единорогов – достаточно было двум девушкам поманить зверей. После чего оба единорога, смирные, словно овечки, самостоятельно вернулись в свой вольер.
Оставалось самое трудное. Под лестницей, ведущей в Башню Баньши, засел грифон. Сложив крылья на спине, он припал к полу, готовясь к прыжку. Берегиня и двое из трех ее «Иванов-царевичей» уже полчаса топтались вокруг него, предпринимая одну попытку за другой, чтобы добраться до его загривка. Зверь следил своими орлиными глазами за всеми тремя противниками, и ничто не могло его отвлечь.
К тому времени, как я подбежал, трое грифоноловов отошли в сторонку и совещались.
– Хорошо, что вы пришли, мастер Мортон, – обрадовались мне юноши. – Отвлеките его, а мы попробуем зайти с другой стороны.
– Как? – удивился я.
– Вас грифон знает, – уверили меня юноши. – И сразу не бросится. А нам и надо только одну минуту.
– На шестьдесят первой секунде я отступаю, – вяло огрызнулся я.
– Мы успеем!
Сжав в кулаке амулет и приведя свое сознание в порядок, я, крадучись, направился к грифону. Он припал к полу, ударив по бокам хвостом. Его глаза сузились, он выпустил когти – но помедлил. Действительно узнал?
– Это же я! Я! – сказал я, бочком приближаясь. – Все хорошо. Ты проголодался, а сейчас я отведу тебя в клетку, и там ты хорошо пообедаешь. Знаю, что тебе надоел комбикорм, хочешь настоящего мяса с ливером. Обещаю, что достану его как можно скорее. Но если ты не пойдешь в клетку, то мяса не получишь. А если попытаешься добыть его сам, это будет последний обед в твоей жизни…
Продолжая нести какую-то чушь, я подходил все ближе и ближе. Берегиня и один из «Царевичей» остались на месте, а второй – Адам Лекс – куда-то делся. Я знал, что боевые маги готовы к нападению и ждут только…
Я уже подошел так близко, что протянул руку, и грифон, расслабившись, вытянул шею, чтобы ее обнюхать, но в этот миг откуда-то сверху на него камнем упал Адам.
Упал, схватился за гриву зверя. Тот встряхнулся плавным кошачьим движением, махнул лапой – и Адам с криком покатился по полу, преследуемый грифоном по пятам.
– Стой! Назад! – Я бросился вперед и совершил, надо думать, самый глупый поступок с того дня, как человечество познакомилось с грифонами, – схватил зверя за хвост. Грифон заклекотал, дернулся, освобождая хвост, я споткнулся и упал, впечатавшись носом в пол, и, уже падая, услышал короткий крик Адама.
А потом эхом донеслись два боевых крика и два удара, слившиеся в один.
Поднявшись на локтях, я увидел, что Адам с трудом отползает в сторону, помогая себе одной рукой, а Берегиня и второй «Царевич» осыпают грифона градом ударов, перемежая боевую магию с боксом. Особенно разошелся «Царевич» – он словно забыл, что является без пяти минут боевым магом, и просто пинал зверя ногами, метя попасть в брюхо.
– Сеть! – заорала Берегиня, подпрыгивая и в воздухе начиная раскручивать свой боевой посох с железным навершием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61