Но Москвин встал и велел отдать нож. С этим ножом он и пошел туда, где лежал её муж. Пока Карамнов делал свое дело, Москвин убил Речкина.
А потом Москвин вернулся. Он сказал Карамнову, что "убил мужика" и надо "убить бабу", чтобы не оставлять свидетеля. Как убить? "Вспороть живот". Она слышала, что муж убит. То есть слова, наверное, слышала, но они не дошли до её сознания, и этим облегчились её муки. Можно ли произносить тут это слово - облегчение? В другом случае, может, было бы нельзя. Но эти люди так любили друг друга, что можно.
Они ножом срезали цепочку с крестиком и стали её бить. По голове, по лицу - ногами. Из показаний Галины Николаевны Речкиной в суде: "Потом я помню два удара ножом в живот. Я сказала: "Что ты делаешь, сынок?" А потом потеряла сознание... Я им поверила, что это милиция, потому что месяц назад к нам подходили и спросили, что мы делаем, они проверили у нас документы, но сразу оба показали свои... Муж видел, что меня насиловали".
Когда Речкина рассказала, что помнила, судья Чудова спросила у подсудимых, подтверждают ли они то, что услышали.
Подсудимый Карамнов: "Показания подтверждаю".
Подсудимый Москвин: "Показания правильные".
Убедившись в том, что женщина перестала подавать признаки жизни, они выгребли из карманов все, что там было, и ушли.
Вещи потерпевших: крестик с цепочкой, две зажигалки и две пачки сигарет "Ява" и "Пегас" - обе начатые, перочинный ножик, электрический фонарик и наручные часы "Электроника", а всего на сумму 61 рубль. То есть денег-то у них не было вовсе. Так экспертиза оценила стоимость наживы.
Чудова спросила: "Вы считали, что женщина убита?"
Да, они думали так.
Что было дальше?
Пошли домой к Москвину и легли спать. Наутро стали стирать одежду. Тут пришел приятель Хромов, и Москвин сказал ему: я сегодня двух человек завалил, но Хромов ему не поверил.
А потом Москвин с Карамновым пошли на пустырь поглядеть, как увозят трупы. Галина Николаевна была без сознания. Почему она осталась жива после этой ночи на снегу, без одежды, истекшая кровью? Убийцы не знали, что женщину повезли в больницу.
А дома у Речкиных всю ночь ждал родителей их сын Максим.
"Еще не рассвело, когда приехала милиция, и я увидел, что в кузове машины лежал мой отец. Сказали, что отца убили, а мать в реанимации без сознания и пока к ней нельзя. Мать с отцом никуда не ходили друг без друга, даже в булочную. Мои родители отличались спокойным и дружным характером и были очень законопослушными, поэтому они, наверное, сразу согласились на предложение этих людей пойти в милицию".
Максим Речкин в суде говорил очень мало. Он и в обычной-то жизни многословием не отличается, а тут каждое слово буквально отдавалось кровью. Помочь родителям он не мог, ему самому помогать надо было. Он учится. Все, что он не сумел сказать, было в его глазах.
В перерыве между заседаниями Речкина подошла к судье и спросила, можно ли обратиться к подсудимым. Чудова замялась. Что она хочет им сказать? Для чего обращаться? Галина Николаевна сказала ей: я ничего плохого им не сделаю, не бойтесь. Я просто хочу их спросить.
Чудова сказала - подойдите.
И тогда Речкина подошла к клетке, достала из кармана какой-то пакет, завернутый в целлофан, развернула и сказала:
- Сынки, посмотрите, кого вы убили.
У неё в руках была фотография мужа.
А потом к Чудовой подошла другая женщина, мать Москвина. Приятно было посмотреть: красный платок, желтое пальто, ярко накрашенные губы. Человек приехал на торжественное мероприятие. Много ли таких важных событий будет у неё в жизни? Так вот, она подошла к Чудовой и попросила разрешения поцеловать сына.
"Раньше надо было целовать", - обронил кто-то в зале.
Но слушать приговор она не осталась.
После перерыва Чудова в зале её уже не нашла.
* * *
Я много раз замечала, что судьи, завершив заседание, а особенно после приговора, входят в совещательную комнату совсем другими людьми. В зале, в судейском кресле с высокой спинкой - один человек. Он все знает, у него есть ответы на все вопросы. А в совещательной комнате оказывается другой, усталый и опустошенный. Чудова, уходя из зала, все ещё остается в нем. Она пьет чай с заседателями, звонит домой, но она ещё в зале. Или начинает поливать цветы, которые в совещательной комнате стоят везде, где умещается горшок. Особенно хороши у неё герани, таких ярких я больше нигде не видела.
Зачем цветы?
Но надо как-то выдерживать то, что происходит в зале.
Ведь ни Москвин, ни Карамнов не поняли, что сделали. Нет, плакали, каялись, и себя им, наверное, жалко, и от этого тоже плакали. Москвину сидеть десять лет, а Карамнову девять. Но только Чудова понимает, что эти подростки уже никогда не узнают, какая она, настоящая жизнь. Сидеть в тюрьме - дело обычное. Это плохо, но оттуда выходят. Вот убитые уже не оживут, но раз не оживут, что про это и говорить. А может быть, самую главную ведь в зале суда сказала Снегур: сколько ещё таких подростков в воскресенском интернате, и сколько их, этих проклятых интернатов. Машин стало больше, одежды, конфет и колбасы, и интернатов для бездомных - тоже.
Кстати, когда милиция пришла за убийцами, в квартире Москвиных на кухне сидел отец Карамнова. Он даже не вышел. Сидел и пил соседский самогон. А часы с убитого Речкина Карамнов отдал отцу. У него-то, кажется, часов не было.
В обмен на жизнь - смерть
Однажды мне довелось быть на операции, которую делал герой моего ещё не написанного очерка. Это была обширная плановая операция, о которой мы долго разговаривали накануне. Видела я и человека, доверившего жизнь моему герою. Человек как человек, операция как операция. А на сорок пятой минуте у больного остановилось сердце.
Знаете, как это было?
Я смотрела на экран монитора, посредине которого весело прыгала кривая. И вдруг она стала ровной. Прошла минута, другая, а она так и не дрогнула. И все? Все.
Слова о хрупкости человеческой жизни - ничто по сравнению с самой этой хрупкостью. Ее и сравнить-то не с чем. Беспомощность многочисленных бумажек, написанных людьми, чтобы хоть как-то упорядочить отношения друг с другом, врага с врагом, особенно явственна, когда читаешь Уголовный кодекс. За убийство одного человека в среднем "дают" десять лет. Исключительная мера наказания тут не предусмотрена не потому, что убит один человек. Всего один. Не думайте - здесь нет цинизма. Законодатели исходят из практики: убивают помногу. Если за одно убийство расстреливать, что делать за два? А за десять?
Первое убийство Сергей Кириллов совершил от обиды. Из-за жареной рыбы.
Кириллов родился в 1960 году, рос как все, ходил в детский сад, потом в школу. Мать с утра до ночи работала, воспитывала его и брата. В двадцать два года развелся с первой женой, в тридцать два - со второй. Продал квартиру матери и оказался без жилья и без работы. Да, наступил такой момент, когда он остался один. Мать умерла, брат пропал - его и не искали, - жить негде и не на что, профессии никакой. Осталось только одно: благодаря внушительной внешности рассчитывать на благосклонность женщин, желательно вдовых или разведенных. Красота значения не имела. Сегодня она есть, а завтра нет. Была бы жилплощадь, ну и деньги не помешают.
Т.И. Переведенцева была крошечной старушкой. Всю жизнь она проработала на лакокрасочном заводе вместе с матерью Кириллова. Своих детей не было, муж много лет занимал ответственный пост в каком-то кораблестроительном ведомстве и получал хорошее жалованье. Жили открытым домом, были радушными хозяевами, и все гости первым делом обращали внимание на замечательную библиотеку, которую супруги Переведенцевы собирали всю жизнь.
К братьям Кирилловым Переведенцева относилась, как к родным. Кормила и поила, давала деньги, в любое время дня и ночи к ней можно было прийти и обогреться душой. Когда у Сергея пропал брат, вся её нерастраченная нежность досталась Сергею. Но только любовь к сыну старой подруги не была слепой. Она давала ему деньги, угощала не скупясь, но не отказывала себе в праве попенять на то, что он бросил жену с ребенком, продал квартиру и живет как бог на душу положит.
Вот и в тот вечер он пришел к ней за помощью. Просил, чтобы она позволила пожить у ней. А что? Собственный дом, полная чаша, вон сколько серебра, небось и деньги есть. А она отказала. Да ещё стала воспитывать. А рядом с плитой стоял топор. Вот этим топором он и ударил её по голове. Всю ночь он обшаривал дом. Почему-то был уверен в том, что деньги старуха прячет в книгах. А книг полон дом, вот он и глотал пыль, а денег-то в книгах не оказалось.
В пятом часу утра соседи увидели, что загорелся дом Переведенцевой. Тамара Ивановна была осторожна, чужих в дом не пускала. Значит, убил её и поджег дом тот самый высокий мужчина, который пришел к ней вечером. И провожать его она не вышла, хотя всегда провожала гостей до калитки.
Список похищенного: 3 ложки, 3 вилки, щипцы для сахара, поднос, сахарница... Самой ценной добычей оказались 118 художественных репродукций, которые эксперты даже не сумели толком оценить. Кое-что из репродукций он успел сбыть в Москве, в арбатском антикварном магазине.
На другой день Кириллов ни свет ни заря приехал к своей знакомой Сенцовой (фамилия изменена), которая торговала цветами у железнодорожной станции. Она только зажгла свечи в ящике для цветов, как появился Кириллов. Выглядел он странно: весь лоб в саже, на ногах вместо обычных зимних ботинок легкие замшевые туфли, явно чужие. Он был страшно возбужден и растерян и на её вопрос, что случилось, сказал, что убегал от преследования, пересаживаясь с электрички на электричку. Через несколько часов он принес сумку, в которой было много столового серебра. Он подарил Сенцовой серебряный перстень с красным камнем и объяснил, что это память о его матери.
Надо думать, оказавшись в зале суда, Сенцова поняла, что в списке жертв Кириллова её имя отсутствует лишь благодаря странному стечению обстоятельств. Сенцова была вдовой и довольно продолжительное время жила с Кирилловым. Он даже успел сделать ей предложение, однако она отказала. И не почему-нибудь, а потому, что богатырь с карими глазами "мужик оказался никакой. В постели с ним делать нечего". Да и для жизни он оказался человеком неподходящим, постоянно врал и в конце концов пришел к ней в гараж и украл машину.
Через несколько дней Кириллов снова приехал к Сенцовой и рассказал, что в Тарасовке убил женщину, зарубил её топором, всю ночь искал деньги, а наутро поджег дом. Зачем он это сделал? Сделал вот. Однако Сенцова ему не поверила. Внутри каждого из нас много потайных отделений. В одном из таких отделений у Сенцовой был надежно укрыт защитный механизм недоверия. Если правда, что человек, за которого она едва не вышла замуж, убийца, значит, и она, Сенцова, человек нехороший. Не то чтобы нехороший, но как она, женщина симпатичная и неглупая, могла не почувствовать, кто находится рядом с ней? Я думаю, такие мысли в голову Сенцовой приходили не раз. Нет, она не поверила в то, что Кириллов и вправду совершил убийство. И Кириллов это, видимо, учел.
Как он жил после того, как убил Переведенцеву, которую все знавшие её почитали чуть ли не святой? А так и жил, в делах, в заботах. Ездил в Москву продавать краденое серебро и антиквариат. Продаст - выпьет. И на еду хватало. Но Сенцова к весне его выгнала, и ему надо было думать о жилье, где бы снять подешевле. Да и деньги кончились. А устроиться на работу ему просто не приходило в голову. Зачем работать, когда можно этого не делать?
И тут он вспомнил о Михалеве, с которым когда-то вместе работал, ставил металлические двери. Михалев жил один в трехкомнатной квартире, битком набитой хорошей импортной техникой: у него было несколько телевизоров, музыкальный центр, видеомагнитофон... Кириллов приехал к нему, "чтобы получить долг".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
А потом Москвин вернулся. Он сказал Карамнову, что "убил мужика" и надо "убить бабу", чтобы не оставлять свидетеля. Как убить? "Вспороть живот". Она слышала, что муж убит. То есть слова, наверное, слышала, но они не дошли до её сознания, и этим облегчились её муки. Можно ли произносить тут это слово - облегчение? В другом случае, может, было бы нельзя. Но эти люди так любили друг друга, что можно.
Они ножом срезали цепочку с крестиком и стали её бить. По голове, по лицу - ногами. Из показаний Галины Николаевны Речкиной в суде: "Потом я помню два удара ножом в живот. Я сказала: "Что ты делаешь, сынок?" А потом потеряла сознание... Я им поверила, что это милиция, потому что месяц назад к нам подходили и спросили, что мы делаем, они проверили у нас документы, но сразу оба показали свои... Муж видел, что меня насиловали".
Когда Речкина рассказала, что помнила, судья Чудова спросила у подсудимых, подтверждают ли они то, что услышали.
Подсудимый Карамнов: "Показания подтверждаю".
Подсудимый Москвин: "Показания правильные".
Убедившись в том, что женщина перестала подавать признаки жизни, они выгребли из карманов все, что там было, и ушли.
Вещи потерпевших: крестик с цепочкой, две зажигалки и две пачки сигарет "Ява" и "Пегас" - обе начатые, перочинный ножик, электрический фонарик и наручные часы "Электроника", а всего на сумму 61 рубль. То есть денег-то у них не было вовсе. Так экспертиза оценила стоимость наживы.
Чудова спросила: "Вы считали, что женщина убита?"
Да, они думали так.
Что было дальше?
Пошли домой к Москвину и легли спать. Наутро стали стирать одежду. Тут пришел приятель Хромов, и Москвин сказал ему: я сегодня двух человек завалил, но Хромов ему не поверил.
А потом Москвин с Карамновым пошли на пустырь поглядеть, как увозят трупы. Галина Николаевна была без сознания. Почему она осталась жива после этой ночи на снегу, без одежды, истекшая кровью? Убийцы не знали, что женщину повезли в больницу.
А дома у Речкиных всю ночь ждал родителей их сын Максим.
"Еще не рассвело, когда приехала милиция, и я увидел, что в кузове машины лежал мой отец. Сказали, что отца убили, а мать в реанимации без сознания и пока к ней нельзя. Мать с отцом никуда не ходили друг без друга, даже в булочную. Мои родители отличались спокойным и дружным характером и были очень законопослушными, поэтому они, наверное, сразу согласились на предложение этих людей пойти в милицию".
Максим Речкин в суде говорил очень мало. Он и в обычной-то жизни многословием не отличается, а тут каждое слово буквально отдавалось кровью. Помочь родителям он не мог, ему самому помогать надо было. Он учится. Все, что он не сумел сказать, было в его глазах.
В перерыве между заседаниями Речкина подошла к судье и спросила, можно ли обратиться к подсудимым. Чудова замялась. Что она хочет им сказать? Для чего обращаться? Галина Николаевна сказала ей: я ничего плохого им не сделаю, не бойтесь. Я просто хочу их спросить.
Чудова сказала - подойдите.
И тогда Речкина подошла к клетке, достала из кармана какой-то пакет, завернутый в целлофан, развернула и сказала:
- Сынки, посмотрите, кого вы убили.
У неё в руках была фотография мужа.
А потом к Чудовой подошла другая женщина, мать Москвина. Приятно было посмотреть: красный платок, желтое пальто, ярко накрашенные губы. Человек приехал на торжественное мероприятие. Много ли таких важных событий будет у неё в жизни? Так вот, она подошла к Чудовой и попросила разрешения поцеловать сына.
"Раньше надо было целовать", - обронил кто-то в зале.
Но слушать приговор она не осталась.
После перерыва Чудова в зале её уже не нашла.
* * *
Я много раз замечала, что судьи, завершив заседание, а особенно после приговора, входят в совещательную комнату совсем другими людьми. В зале, в судейском кресле с высокой спинкой - один человек. Он все знает, у него есть ответы на все вопросы. А в совещательной комнате оказывается другой, усталый и опустошенный. Чудова, уходя из зала, все ещё остается в нем. Она пьет чай с заседателями, звонит домой, но она ещё в зале. Или начинает поливать цветы, которые в совещательной комнате стоят везде, где умещается горшок. Особенно хороши у неё герани, таких ярких я больше нигде не видела.
Зачем цветы?
Но надо как-то выдерживать то, что происходит в зале.
Ведь ни Москвин, ни Карамнов не поняли, что сделали. Нет, плакали, каялись, и себя им, наверное, жалко, и от этого тоже плакали. Москвину сидеть десять лет, а Карамнову девять. Но только Чудова понимает, что эти подростки уже никогда не узнают, какая она, настоящая жизнь. Сидеть в тюрьме - дело обычное. Это плохо, но оттуда выходят. Вот убитые уже не оживут, но раз не оживут, что про это и говорить. А может быть, самую главную ведь в зале суда сказала Снегур: сколько ещё таких подростков в воскресенском интернате, и сколько их, этих проклятых интернатов. Машин стало больше, одежды, конфет и колбасы, и интернатов для бездомных - тоже.
Кстати, когда милиция пришла за убийцами, в квартире Москвиных на кухне сидел отец Карамнова. Он даже не вышел. Сидел и пил соседский самогон. А часы с убитого Речкина Карамнов отдал отцу. У него-то, кажется, часов не было.
В обмен на жизнь - смерть
Однажды мне довелось быть на операции, которую делал герой моего ещё не написанного очерка. Это была обширная плановая операция, о которой мы долго разговаривали накануне. Видела я и человека, доверившего жизнь моему герою. Человек как человек, операция как операция. А на сорок пятой минуте у больного остановилось сердце.
Знаете, как это было?
Я смотрела на экран монитора, посредине которого весело прыгала кривая. И вдруг она стала ровной. Прошла минута, другая, а она так и не дрогнула. И все? Все.
Слова о хрупкости человеческой жизни - ничто по сравнению с самой этой хрупкостью. Ее и сравнить-то не с чем. Беспомощность многочисленных бумажек, написанных людьми, чтобы хоть как-то упорядочить отношения друг с другом, врага с врагом, особенно явственна, когда читаешь Уголовный кодекс. За убийство одного человека в среднем "дают" десять лет. Исключительная мера наказания тут не предусмотрена не потому, что убит один человек. Всего один. Не думайте - здесь нет цинизма. Законодатели исходят из практики: убивают помногу. Если за одно убийство расстреливать, что делать за два? А за десять?
Первое убийство Сергей Кириллов совершил от обиды. Из-за жареной рыбы.
Кириллов родился в 1960 году, рос как все, ходил в детский сад, потом в школу. Мать с утра до ночи работала, воспитывала его и брата. В двадцать два года развелся с первой женой, в тридцать два - со второй. Продал квартиру матери и оказался без жилья и без работы. Да, наступил такой момент, когда он остался один. Мать умерла, брат пропал - его и не искали, - жить негде и не на что, профессии никакой. Осталось только одно: благодаря внушительной внешности рассчитывать на благосклонность женщин, желательно вдовых или разведенных. Красота значения не имела. Сегодня она есть, а завтра нет. Была бы жилплощадь, ну и деньги не помешают.
Т.И. Переведенцева была крошечной старушкой. Всю жизнь она проработала на лакокрасочном заводе вместе с матерью Кириллова. Своих детей не было, муж много лет занимал ответственный пост в каком-то кораблестроительном ведомстве и получал хорошее жалованье. Жили открытым домом, были радушными хозяевами, и все гости первым делом обращали внимание на замечательную библиотеку, которую супруги Переведенцевы собирали всю жизнь.
К братьям Кирилловым Переведенцева относилась, как к родным. Кормила и поила, давала деньги, в любое время дня и ночи к ней можно было прийти и обогреться душой. Когда у Сергея пропал брат, вся её нерастраченная нежность досталась Сергею. Но только любовь к сыну старой подруги не была слепой. Она давала ему деньги, угощала не скупясь, но не отказывала себе в праве попенять на то, что он бросил жену с ребенком, продал квартиру и живет как бог на душу положит.
Вот и в тот вечер он пришел к ней за помощью. Просил, чтобы она позволила пожить у ней. А что? Собственный дом, полная чаша, вон сколько серебра, небось и деньги есть. А она отказала. Да ещё стала воспитывать. А рядом с плитой стоял топор. Вот этим топором он и ударил её по голове. Всю ночь он обшаривал дом. Почему-то был уверен в том, что деньги старуха прячет в книгах. А книг полон дом, вот он и глотал пыль, а денег-то в книгах не оказалось.
В пятом часу утра соседи увидели, что загорелся дом Переведенцевой. Тамара Ивановна была осторожна, чужих в дом не пускала. Значит, убил её и поджег дом тот самый высокий мужчина, который пришел к ней вечером. И провожать его она не вышла, хотя всегда провожала гостей до калитки.
Список похищенного: 3 ложки, 3 вилки, щипцы для сахара, поднос, сахарница... Самой ценной добычей оказались 118 художественных репродукций, которые эксперты даже не сумели толком оценить. Кое-что из репродукций он успел сбыть в Москве, в арбатском антикварном магазине.
На другой день Кириллов ни свет ни заря приехал к своей знакомой Сенцовой (фамилия изменена), которая торговала цветами у железнодорожной станции. Она только зажгла свечи в ящике для цветов, как появился Кириллов. Выглядел он странно: весь лоб в саже, на ногах вместо обычных зимних ботинок легкие замшевые туфли, явно чужие. Он был страшно возбужден и растерян и на её вопрос, что случилось, сказал, что убегал от преследования, пересаживаясь с электрички на электричку. Через несколько часов он принес сумку, в которой было много столового серебра. Он подарил Сенцовой серебряный перстень с красным камнем и объяснил, что это память о его матери.
Надо думать, оказавшись в зале суда, Сенцова поняла, что в списке жертв Кириллова её имя отсутствует лишь благодаря странному стечению обстоятельств. Сенцова была вдовой и довольно продолжительное время жила с Кирилловым. Он даже успел сделать ей предложение, однако она отказала. И не почему-нибудь, а потому, что богатырь с карими глазами "мужик оказался никакой. В постели с ним делать нечего". Да и для жизни он оказался человеком неподходящим, постоянно врал и в конце концов пришел к ней в гараж и украл машину.
Через несколько дней Кириллов снова приехал к Сенцовой и рассказал, что в Тарасовке убил женщину, зарубил её топором, всю ночь искал деньги, а наутро поджег дом. Зачем он это сделал? Сделал вот. Однако Сенцова ему не поверила. Внутри каждого из нас много потайных отделений. В одном из таких отделений у Сенцовой был надежно укрыт защитный механизм недоверия. Если правда, что человек, за которого она едва не вышла замуж, убийца, значит, и она, Сенцова, человек нехороший. Не то чтобы нехороший, но как она, женщина симпатичная и неглупая, могла не почувствовать, кто находится рядом с ней? Я думаю, такие мысли в голову Сенцовой приходили не раз. Нет, она не поверила в то, что Кириллов и вправду совершил убийство. И Кириллов это, видимо, учел.
Как он жил после того, как убил Переведенцеву, которую все знавшие её почитали чуть ли не святой? А так и жил, в делах, в заботах. Ездил в Москву продавать краденое серебро и антиквариат. Продаст - выпьет. И на еду хватало. Но Сенцова к весне его выгнала, и ему надо было думать о жилье, где бы снять подешевле. Да и деньги кончились. А устроиться на работу ему просто не приходило в голову. Зачем работать, когда можно этого не делать?
И тут он вспомнил о Михалеве, с которым когда-то вместе работал, ставил металлические двери. Михалев жил один в трехкомнатной квартире, битком набитой хорошей импортной техникой: у него было несколько телевизоров, музыкальный центр, видеомагнитофон... Кириллов приехал к нему, "чтобы получить долг".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89