А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  

 


Накажут ли когда-нибудь хоть одного дежурного, который произнес эти роковые слова: "Приходите через три дня"? Сколько десятков, сколько сотен раз писали о том, что поиски исчезнувшего ребенка должны начинаться тотчас после заявления о его исчезновении!
Но в Лобне, видно, свои законы. И Фомичевы ушли.
Три дня они искали сына сами. Ездили на велосипеде и на машине, обошли все подвалы и чердаки, расспросили всех одноклассников и ребят с курсов Антон учился на курсах английского и французского языков в Центре подготовки авиационного персонала при Шереметьевском аэропорте. Тщетно.
На третий день они пришли в отдел по делам несовершеннолетних. И инспектор отдела Надежда Валентиновна Давыденко сказала: надо было начинать поиски сразу...
Между тем выяснилось, что соседи с 14-го этажа, семнадцатилетние близнецы-браться Мирзоевы, утром того дня, когда исчез Антон, ехали с ним в лифте. Кроме них, там был ещё подросток лет семнадцати. И из дома он шел вместе с подростком.
А потом девочка с курсов французского языка рассказала, что видела Антона по дороге в школу приблизительно без четверти восемь с высоким, коротко подстриженным парнем. И вроде бы они с этим парнем разговаривали. Антон с девочкой поздоровался и пошел дальше.
У лобненской милиции не нашлось машин, чтобы объехать крошечную Лобню. В основном искали сами Фомичевы и их друзья. В субботу, 17 апреля, инспектор Надежда Валентиновна еле отпросилась у начальства - в городе проходил какой-то спортивный забег, - чтобы принять участие в поисках Антона. К тому времени родители обклеили весь город объявлениями о том, что пропал сын. На объявлениях, отпечатанных на ксероксе, была фотография Антона и домашний телефон родителей.
В воскресенье, на четвертые сутки после исчезновения Антона, в квартире Фомичевых раздался звонок. Светлана взяла трубку и услышала мальчишеский голос: "Мы его нашли". И гудки. Трубку повесили.
Они полетели в милицию. Там сказали: ничего не знаем.
Вернулись домой. А к вечеру им сообщили, что тело Антона найдено. И они поехали туда, на заброшенные склады возле железнодорожного переезда. Местные ребята играли возле переезда и решили влезть на склад, у которого полуобвалилась крыша. Вот там-то, в дальнем углу длинного складского ангара, в рассыпавшейся трансформаторной будке, и лежал Антон Фомичев со связанными за спиной руками и проломленной головой. Там же был и его портфель. Исчезли простенькая куртка, купленная на вьетнамском рынке, часы и 500-рублевая ассигнация.
Антон был в одной кроссовке - вторая лежала рядом. Родителей поразило то, что светло-голубые джинсы, в которых был мальчик, носки и кроссовки все было очень чистое. А ведь в тот день, когда он исчез, в 8 часов утра зарядил ливень. Как же он попал на этот заброшенный склад, не запачкав обуви и одежды? Если бы он лез через стену - высокую стену в два человеческих роста, - он бы неминуемо запачкался красным кирпичом, который крошится от легкого прикосновения. Единственным логичным объяснением остается одно: его привезли на машине, причем машина въехала прямо на склад. Кстати, пол на складе был чисто выметен. Только стены и потолок забрызганы кровью. А ещё у Антона были сломаны ребра...
Антона ещё не успели похоронить, а прокурор Лобни уже определил, что это "висяк". Между тем на опознании отец Антона услышал, как сотрудники милиции говорили между собой о том, что это убийство похоже на убийство 14-летнего Дениса Аистова.
Мы со Светланой поднимаемся на последний этаж обшарпанного пятиэтажного дома и долго ждем, пока откроют дверь. Наконец открывают, и по темному коридору проходим в комнату. В полной тишине усаживаемся за стол. Отцу Дениса, Николаю Матвеевичу, 64 года. Денис был поздним и долгожданным ребенком, на коленях выпрошенным у судьбы.
На последних фотографиях отец с сыном выглядят молодцевато. Николай Матвеевич - в костюме и при галстуке, хоть сейчас под венец. Но тут, за круглым столом, на котором лежат тетрадки и учебники по литературе - мама Дениса преподает в школе литературу, - передо мной сидит глубокий старик. Я стараюсь не смотреть на него, потому что мне надо записать то, что он скажет, а рука останавливается. Иногда меня спрашивают, почему я редко включаю диктофон. Отвечаю: потому что я боюсь, что будет слышно, как текут эти беззвучные слезы.
Денис ушел в школу утром 17 ноября 1998 года. Домой он не вернулся. Когда его родители пришли вечером с работы, дверь в квартиру была открыта, исчезли телевизор, магнитофон, ещё какая-то техника - и сын.
Полтора месяца отец Дениса, как и родители Антона Фомичева, искал его по всему городу, пока наконец поиски не привели его к местным наркоманам. Говорят, ни для кого не секрет, где торгуют в Лобне наркотиками, где их колют, курят, пьют и нюхают. Говорят также, что чуть ли не в каждом доме, то ли на чердаке, то ли в подвале, наркоманы вьют свои гнезда, зная, что их не разорят. Так вот, к наркоманам и пошел отец Дениса и сказал, что заплатит за любую информацию о своем сыне.
Днем 31 декабря в дверь позвонили. Николай Матвеевич открыл дверь. На пороге стоял парень. Он спросил: здесь обещали вознаграждение? Ему ответили: здесь. И тогда страшный гость сказал, что может показать, где находится Денис. Николай Матвеевич, уже понимая, что услышит в ответ, спросил: жив Денис или нет? Эти страшные слезы отца, который не помня себя одевался, чтобы идти туда, где его ждет мертвый сын...
Гость попросил за новогодний "сюрприз" 500 долларов. Таких денег у Николая Матвеевича не было. На нет и суда нет. Молодого человека устроила и тысяча рублей. И вот они вышли и пошли. Вдоль железной дороги, по снежной насыпи, пока наконец не свернули в лес, на опушку, заваленную прошлогодним буреломом. Стой, сказал наконец провожатый. Вон шапка его, видишь, под снегом?..
Николай Матвеевич встал на колени, разгреб снег и увидел своего сына. Он был задушен проволокой.
Откуда же таинственный незнакомец узнал, где находится тело убитого подростка? Очень просто, в местной пивной. Подслушал разговор каких-то пьянчуг. Однако в милиции от пивной версии пришлось отказаться, и он назвал фамилию убийцы. Фамилия - Кабанов. Кабанова взяли под стражу, а Белодонова, который показал, где находится труп, отпустили. Говорят, времени под стражей он провел совсем немного. Да и то сказать: ну что такого плохого он сделал? Наоборот, спасибо ему, да и денег за посильную помощь следствию взял немного. Мог бы, кстати, взять больше. Ведь Денис Аистов обидел Кабанова.
Говорят, что в тот самый день, 17 ноября, Кабанов с приятелями пристроился на лестнице в подъезде, где живут Аистовы, и собирался принять очередную дозу героина, как вдруг на лестнице появился Денис. На большой перемене он на несколько минут забежал из школы домой и торопился. Поэтому впопыхах он толкнул Кабанова, и зелье оказалось на полу. Наркоманы потребовали, чтобы он вынес из квартиры телевизор и видеомагнитофон как компенсацию за нанесенный им ущерб. Но этого им показалось недостаточно. За свою неосторожность Денис заплатил жизнью.
И не зря, видно, сотрудник милиции обмолвился, что убийство Дениса Аистова похоже на убийство Антона Фомичева. Говорят, по странному совпадению, родители Кабанова работают сторожами на складах - тех самых, где нашли тело Антона Фомичева.
Между тем дело об убийстве Антона все больше действовало на нервы следователям Лобненской прокуратуры. Русским же языком сказал следователь А. Шварев: дело - "висяк". Поэтому тратить время на всякие пустяки вроде допросов учителей и возможных свидетелей не стали. Даже характеристику на Антона из школы затребовать не сподобились. Мать Антона об этом не знала, но догадывалась, поэтому решила сама наведаться в школу, узнать, была ли милиция, приходил ли кто из прокуратуры.
Приходил.
Но только не из прокуратуры.
Оказалось, что спустя неделю после похорон к директору школы Николаю Мефодьевичу Рябоконю явился мужчина средних лет и сказал, что он от родителей убитого. Мол, родители не доверяют милиции и начали собственное расследование, я им помогаю, расскажите, что знаете. Почему Рябоконь не спросил у незваного гостя документы, он и сам теперь объяснить не может. Растерялся. Мужчина получил ответы на все свои вопросы, пообещал прийти через несколько дней и откланялся, но больше не пришел. Недели через две Рябоконь увидел его на улице, подошел и спросил, почему не приходит, ведь договорились. Приболел, на днях появлюсь - вот что он услышал в ответ. Стоит ли говорить о том, что это была их последняя встреча?
Фомичева пошла в прокуратуру. Там удивились, но посоветовали пойти в милицию. Пошла. Потом ещё раз. Потом снова... И только в начале июля, когда Фомичевы сами привезли директора школы в милицию, там составили фоторобот незнакомца, но сотрудник, который занимался этим, не сумел "состарить" изображение, а того, кто мог бы это сделать, до сих пор не нашли. Лето, все в отпусках. В прокуратуре тоже лето. Директора школы не допросили.
Первого июня Фомичевы отвезли в прокуратуру Московской области заявление о том, как они сами ведут расследование убийства сына. Прокурор Лобни живо отозвался: в торжественной обстановке он сообщил Фомичевым, что нерадивый Шварев от дела отстранен и теперь расследованием будет заниматься Виктор Георгиевич Симаков, заместитель прокурора.
Дело было 25 июня, а 23 июля Фомичевым позвонили из прокуратуры и сообщили, что расследование приостановлено. Нету подозреваемого. Как появится, так расследование возобновят.
Честно говоря, больше всего мне хотелось бы знать: поведал ли кто-нибудь прокурору Московской области об одном феноменальном обстоятельстве в деле Кабанова?
У Кабанова, оказывается, есть алиби.
И подтверждает его - кто бы вы думали?
Заместитель прокурора Лобни Виктор Симаков.
Оказывается, в день, когда произошло убийство Дениса Аистова, Симаков вызвал Кабанова в прокуратуру для проведения очной ставки по старому уголовному делу. И в прокуратуру Кабанов вместе с матерью пришел именно в тот самый час, когда он, Кабанов, согласно обвинительному заключению, увел Аистова из дому в лес.
Правда, Симаков и Кабанов заранее не обговорили детали спасительного алиби, поэтому Симаков утверждает, что Кабанов пришел для участия в очной ставке, которую Симаков проводить почему-то передумал, отчего в деле нет никаких следов присутствия Кабанова в прокуратуре в роковой день убийства Аистова. А Кабанов говорит, что в тот день был вызван в прокуратуру для ознакомления с материалами дела. Симаков поведал следствию, что Кабанов забыл паспорт и пришлось ему бежать за ним домой, - а Кабанов об этом почему-то не знает. Странно, правда?
Следователь Мытищинской прокуратуры, которая вела дело по убийству Аистова, допросил женщину, которая работала в ту пору в одном кабинете с Симаковым. Женщина прекрасно помнит этот день, поскольку он совпал с днем рождения её подруги. Она категорически отрицает то, на чем столь же категорически настаивает Симаков. Кабанова она в тот день не видела. В кабинет он не заходил.
Теперь эта строптивая женщина работает в другом месте. Мытищинская прокуратура признала показания заместителя прокурора Лобни Виктора Симакова ложными, но этот пустяк никак не отразился на его деятельности на посту второго лица в прокуратуре города. И получается, что, с одной стороны, Симаков долго трудился над созданием алиби Кабанова, а с другой стороны, тот же Симаков принял решение о приостановлении расследования по делу об убийстве Антона Фомичева.
Если вдуматься, звучит это так: может, прокуратуре "повезет" и в ближайшее время убьют ещё двух-трех подростков, тогда можно будет сличить, сравнить, проанализировать, и вот уж после тщательного и кропотливого изучения всего, что доставят в прокуратуру родители убитых, можно будет и самим взяться за дело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89