Лишь пробежал по спине озноб от прикосновения ледяных усов.
- Королева в омерзении! - торжественно прогнусавил Амарелло.
Три изваяния вождя мирового пролетариата толкались на площадке, привлекая внимание королевы. Первым к руке Маргариты прорвался зеленый, вторым гипсовый однорукий, третьим - гранитный, очевидно, самый интеллигентный.
Затем двинулись смутно знакомые Маргарите, богатырских статей монументы. Это были государственные деятели, известные ей по учебнику истории СССР и КПСС. И хотя их время миновало вовсе недавно, Маргарита не могла вспомнить ни дел их, ни преступлений, ни фамилий, ни лиц.
- А это Дзержинский! - ткнула она пальцем в бородача, свирепо вращавшего каменными глазами. - Какой сердитый.
- Рвется возвратиться на Лубянскую площадь, - глумливо щерился Амарелло, - а вот мы ему щас покажем заслуги перед революцией! - клыкастый наподдал лакированным туфлем склонившемуся к руке королевы монументу. Каменная громада с грохотом покатилась по лестнице, распугивая очередь. Маргарита ойкнула и с тоской оглядела отнюдь не поредевшую толпу.
Жуткое зрелище представляли бюсты, напоминавшие инвалидов на грохочущих тележках. Тяжело переваливающийся вместе с постаментом Леонид Ильич, весь в рядах каменных орденов, расплакался от умиления. Улыбалась хозяйке бала золотая голова Хрущева, явившаяся прямо с Новодевичьего. Но на бюст Брежнева отреагировала отрицательно, саданув в орденоносную грудь сократовским лбом. Несколько малоприметных бюстов демонстративно отвернулись, игнорируя инцидент. Строго держались маршалы и прочие военные и гражданские личности, неопознанные Маргаритой.
- Их-то за что? В связи с чем они удостоились приглашения? сосредоточилась Маргарита, припоминая злодеяния гостей.
- А за то, - скривил рот, обнажая клык Амарелло. - За исторические ошибки.
- За компромиссы с совестью, за атеизм, за отсутствие веры в возмездие и высшую справедливость. А еще по статье "Если не добрый, то и не человек". Наша интерпретация евангельского хита, - улыбнулся Роланд. Персонаж известного вам сочинения уверял, что "все теории стоят одна другой. Есть среди них и такая, что каждому будет воздано по его деяниям". Да сбудется же это!
Хлопок в ладоши преобразил зал. Колонны с любопытными монстрами расступились, освобождая большой круг, в центр которого переместилось возвышение хозяев бала. Справа расположились судейские столы с полной командой служителей законности. Под традиционными плечистыми мантиями и белыми паричками Маргарита узнала Шарля и Амарелло. В роли адвоката очаровательно выглядел кот.
Напротив на скамье подсудимых сгруппировались памятники. Караул возле них несли черные демоны Аба Киллера.
Шарль стукнул молоточком, поднялся и огласил, сильно картавя:
- Поощрительный Трибунал летнего полнолуния объявляю открытым... - Он развернул свиток. - Слушается дело граждан: Джугашвили, Джержинского...
- О-о-о... - застонала Маргарита, не дослушав списка. - А где же танцы?
- Вы в самом деле полагаете, Маргарита, что топотня под музыку более любопытна? - Осведомился Роланд без издевки, но с любопытством.
- В моей жизни, во всяком случае, она случалась значительно реже, чем судилища, обличения, разоблачения...
- Вы не достаточно разобрались в происходящем, королева. В данный момент речь идет о вознаграждении. Каждый крупный преступник тайно жаждет награды, популярности. Он жутко тщеславен и мечтает предстать героем вот такого судилища. Но этим лицам не повезло - они мирно скончались в своих постелях. Многие, дожив до глубокой старости, как печально известный вам Лазарь Каганович или Анастас Иванович Микоян. Сейчас мы лишь собираемся одарить их тем, чего лишил их другой, милосердный судия - законным возмездием. Причем, уверяю вас, из наших обвинений не ускользнет ни один эпизод.
- Печальная и скучная процедура, - вздохнула Маргарита
- Ничем вас не удивишь, - Роланд с улыбкой протянул Маргарите крошечные наушники. - Можете воспользоваться. Только, пожалуйста, незаметно. И сохраняйте скорбное, нет, лучше глубоко возмущенное выражение на своем великолепном королевском лице. Гневайтесь, Маргарита, сверкайте очами.
Маргарита последовала совету - заткнула уши и насупила брови. В наушниках печально и торжественно зазвучал женский голос:
Когда погребают эпоху,
Надгробный псалом не звучит.
Крапиве и чертополоху
Украсить ее предстоит.
А после она выплывает,
Как труп на холодной реке,
Но матери сын не узнает,
И внук отвернется в тоске...
- Ахматова... - произнесла Маргарита.
- Верно. А есть и другие записи, - прокомментировал тихо Роланд.
Мы живем под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят Кремлевского горца...
А вокруг него сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей.
Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет.
Как подкову дарит за указом указ
Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз.
Что ни казнь у него. То малина
И широкая грудь осетина.
- Мандельштам... - прошептала Маргарита. - Мы с Мастером часто вспоминали его.
- Мы тоже, - усмехнулся Роланд. - Собрали вот редчайшую фонотеку. Ведь подобных записей авторского текста никто никогда не делал. Таковая стала бы смертельным приговором сочинителю. Но видите ли, королева, если рукописи не горят, то и слова не улетают на ветер. А карающий меч не ржавеет в ножнах.
- Мщение - ваша добродетель, экселенц. И моя, - Маргарита сняла наушники и обратила внимание на суд, подходивший к концу.
- Кто за высшую меру наказания для гражданина Джугашвили? - вопросил Амарелло зал, в котором собрались свидетели - безликие скульптуры сталеваров, ученых, скотоводов, бюсты военных героев, передовиков производства с необходимыми орудиями труда в гипсовых руках.
- Я! - ринулась Маргарита. - Я за!
- Будем слушать дела следующих по списку подсудимых или определим меру наказания по совокупности, как групповое преступление против мироздания?
- Определим! - снова воскликнула Марго, не узнавая звонкого и напористого своего голоса.
- Я в восхищении! - зааплодировал Роланд. - Что и следовало доказать. Даже ангельскому терпению приходит конец. И если кому-то там кажется, что необходимо подставлять вторую щеку, то щек-то всего две, а оплеух не сосчитать.
- Мы за реализм, жестокий реализм! - вздохнул кот, проигравший свою миссию защитника.
- Тогда прямо к делу, - поднявшись, Роланд с вызовом посмотрел на Маргариту и протянул ей руку. - Королева лично приведет приговор в исполнение.
- Как? - споткнулась Марго, спускавшаяся по лестнице под руку с хозяином бала.
- Не забудьте, королева, на вас смотрят, - он указал на притихших свидетелей и аквариумы, где замерли, следя за происходящим, монстры. - На вас смотрят жертвы и одновременно продолжатели дел великих корифеев. Покажите класс, Марго, что бы другим было не повадно!
- Покажите! Покажите! - дружно поддержали свидетели.
- Вам, как новичку в подобных делах, естественно помогут.
По знаку Роланда к Маргарите подошли и встали по обе стороны черные стражи. Один вложил в руку Маргариты алый шарф.
Аба Киллер, устремив мимо Маргариты блеск непроницаемых окуляров, холодно проронил:
- Вы уничтожите их своим взглядом, полным ненависти и отвращения. Сосредоточьтесь и махните платком, когда будете готовы. Мои помощники выстроят приговоренных.
На скамье зароптали, закричали. Памятники трясли оградительную решетку, грозили кулаками, даже плевались.
- Я всего лишь политическая марионетка! - протестовал гражданин Джугашвили. - Мною манипулировали тайные враги. Играли на слабостях. На плохих струнах характера. Вы узнаете страшную правду, когда вскроются все архивы!
- Уже вскрылись, - буркнул Амарелло и, расставив руки, шикая, как на гусей, погнал приговоренных к стене. По обеим сторонам от него погребальной процессией шли черные помощники Аба Киллера. В проломе стены открылся высокогорный пейзаж. Плиты бального зала переходили прямо в камни висящей над пропастью площадки. Подвывая, гоня снежную крошку, из ущелья вырывался холодный ветер. Уступая незримой силе, толкающей их к пропасти, статуи столпились на краю, продолжая галдеть и выкрикивать лозунги.
- Похоже на свалку. Только стоймя. Мусор, - сказал кот, округляя фальшиво печальные глаза. - Уж не сомневайтесь, королева, судебной ошибки здесь нет. Ни по каким статьям. Чем больше я старался в качестве адвоката, тем более весомые аргументы представляли обвинители. Вы слышали мою блестящую речь. Но факты! Не поддающиеся никакому осмыслению кошмарные факты... Увы, отстоять подзащитных не удалось.
- Приступайте, справедливейшая... - Роланд ободряюще кивнул Маргарите. - Не стану вам подсказывать мотивов для личной ненависти. Это уже сделал другой.
- Максим... - Маргарита зажурилась. Тут же вышли из темноты памяти и встали, опустив головы, герои максимовской саги: отец Георгий, его упрямый противник, Лев, Мишенька, Серафима, Варя. И весь народ, преданный, истребленный высокопоставленными Гнусариями. Оседал в клубах пыли взорванный Храм.
- Мщу за вас всех. И делаю это с наслаждением! - воскликнула Маргарита, махнув алым платком и устремив ненавидящий взгляд на затихших преступников. Оказывается, испепеляющая ненависть не образное выражение. Она на самом деле существует, как физическая величина, прямо пропорциональная силе чувства и размаху фантазии.
Щелканье гигантских бичей грозовыми разрядами сотрясло воздух. Каменные, бронзовые, гипсовые чудища взвыли от ударов. Откалывались куски, крошился камень, трескались и разрушались полые части, обнажая арматуру. Земля содрогнулась, поднялся темный вихрь, относя бесформенные обломки в пропасть. Бич все свистел, расправляясь с последними осколками и вскоре ветер, слизнув мусор, очистил площадку на краю ущелья.
- От Роландовского Информбюро... - голосом Левитана произнес Шарль. Очередное поощрительное возмездие свершилось. Оставшиеся гости могут пока веселиться.
- Не торопитесь в буфет, товарищи! - закрыв ущелье раздвижной дверь с фотообоями озера Рица, Амарелло остановил покидающих зал. - Сюрприз для королевы! Сюда направляется особый гость. Он изрядно порезвился с Колхозницами и Спортсменками, отдал должное напиткам. Я слышу в этой гробовой тишине, как звучат его бодрые шаги. Поприветствуем обреченного!
Присутствующие свернули каменные и гипсовые шеи, разглядывая нового одинокого гостя. Внешне он отличался от других приглашенных, потому что не был статуей, хотя и поигрывал литыми мускулами под одетым на голое тело смокингом. В рыбьих глазах гуляла пьяная, наглая удаль. На брезгливом лице был вызов.
- А, мерзейший! - приветливо обратился Роланд к гостю. - Не знаю вашего имени, да и не хочу. Довольно того, что мне доподлинно известны все ваши доблестные поступки. А так же то, что именно вы позволили себе обидеть присутствующую здесь в статусе королевы даму. Причем ни сколько не раскаялись и продолжили подвиги в том же духе.
- Ого, и ты здесь, куколка! - окинул Оса Маргариту оценивающим взглядом. - Стриптиз! Какая неожиданная карьера!
- Сожалею, что не смогла убить его там, на вилле... - проговорила Маргарита, не отводя глаз от того, кто был ее неистребимым кошмаром.
- Мы ж не без понятия! Доставили его сюда специально для вас, королева, - доложил Амарелло. - Вел себя при задержании плохо сквернословил, плевался, пытался застрелить меня и Батона... Между прочим, неучтивость с дамами не единственное его прегрешение. Числится за ним и еще всякое разное. - Амарелло достал из кармана алого фрака бумаги. - Зачитать список? Тут целая криминальная сводка. Я уж не говорю о застреленном верном псе по кличке Лапа.
- Читать не надо. Нам и так ясно, - Роланд мельком взглянул на Маргариту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
- Королева в омерзении! - торжественно прогнусавил Амарелло.
Три изваяния вождя мирового пролетариата толкались на площадке, привлекая внимание королевы. Первым к руке Маргариты прорвался зеленый, вторым гипсовый однорукий, третьим - гранитный, очевидно, самый интеллигентный.
Затем двинулись смутно знакомые Маргарите, богатырских статей монументы. Это были государственные деятели, известные ей по учебнику истории СССР и КПСС. И хотя их время миновало вовсе недавно, Маргарита не могла вспомнить ни дел их, ни преступлений, ни фамилий, ни лиц.
- А это Дзержинский! - ткнула она пальцем в бородача, свирепо вращавшего каменными глазами. - Какой сердитый.
- Рвется возвратиться на Лубянскую площадь, - глумливо щерился Амарелло, - а вот мы ему щас покажем заслуги перед революцией! - клыкастый наподдал лакированным туфлем склонившемуся к руке королевы монументу. Каменная громада с грохотом покатилась по лестнице, распугивая очередь. Маргарита ойкнула и с тоской оглядела отнюдь не поредевшую толпу.
Жуткое зрелище представляли бюсты, напоминавшие инвалидов на грохочущих тележках. Тяжело переваливающийся вместе с постаментом Леонид Ильич, весь в рядах каменных орденов, расплакался от умиления. Улыбалась хозяйке бала золотая голова Хрущева, явившаяся прямо с Новодевичьего. Но на бюст Брежнева отреагировала отрицательно, саданув в орденоносную грудь сократовским лбом. Несколько малоприметных бюстов демонстративно отвернулись, игнорируя инцидент. Строго держались маршалы и прочие военные и гражданские личности, неопознанные Маргаритой.
- Их-то за что? В связи с чем они удостоились приглашения? сосредоточилась Маргарита, припоминая злодеяния гостей.
- А за то, - скривил рот, обнажая клык Амарелло. - За исторические ошибки.
- За компромиссы с совестью, за атеизм, за отсутствие веры в возмездие и высшую справедливость. А еще по статье "Если не добрый, то и не человек". Наша интерпретация евангельского хита, - улыбнулся Роланд. Персонаж известного вам сочинения уверял, что "все теории стоят одна другой. Есть среди них и такая, что каждому будет воздано по его деяниям". Да сбудется же это!
Хлопок в ладоши преобразил зал. Колонны с любопытными монстрами расступились, освобождая большой круг, в центр которого переместилось возвышение хозяев бала. Справа расположились судейские столы с полной командой служителей законности. Под традиционными плечистыми мантиями и белыми паричками Маргарита узнала Шарля и Амарелло. В роли адвоката очаровательно выглядел кот.
Напротив на скамье подсудимых сгруппировались памятники. Караул возле них несли черные демоны Аба Киллера.
Шарль стукнул молоточком, поднялся и огласил, сильно картавя:
- Поощрительный Трибунал летнего полнолуния объявляю открытым... - Он развернул свиток. - Слушается дело граждан: Джугашвили, Джержинского...
- О-о-о... - застонала Маргарита, не дослушав списка. - А где же танцы?
- Вы в самом деле полагаете, Маргарита, что топотня под музыку более любопытна? - Осведомился Роланд без издевки, но с любопытством.
- В моей жизни, во всяком случае, она случалась значительно реже, чем судилища, обличения, разоблачения...
- Вы не достаточно разобрались в происходящем, королева. В данный момент речь идет о вознаграждении. Каждый крупный преступник тайно жаждет награды, популярности. Он жутко тщеславен и мечтает предстать героем вот такого судилища. Но этим лицам не повезло - они мирно скончались в своих постелях. Многие, дожив до глубокой старости, как печально известный вам Лазарь Каганович или Анастас Иванович Микоян. Сейчас мы лишь собираемся одарить их тем, чего лишил их другой, милосердный судия - законным возмездием. Причем, уверяю вас, из наших обвинений не ускользнет ни один эпизод.
- Печальная и скучная процедура, - вздохнула Маргарита
- Ничем вас не удивишь, - Роланд с улыбкой протянул Маргарите крошечные наушники. - Можете воспользоваться. Только, пожалуйста, незаметно. И сохраняйте скорбное, нет, лучше глубоко возмущенное выражение на своем великолепном королевском лице. Гневайтесь, Маргарита, сверкайте очами.
Маргарита последовала совету - заткнула уши и насупила брови. В наушниках печально и торжественно зазвучал женский голос:
Когда погребают эпоху,
Надгробный псалом не звучит.
Крапиве и чертополоху
Украсить ее предстоит.
А после она выплывает,
Как труп на холодной реке,
Но матери сын не узнает,
И внук отвернется в тоске...
- Ахматова... - произнесла Маргарита.
- Верно. А есть и другие записи, - прокомментировал тихо Роланд.
Мы живем под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят Кремлевского горца...
А вокруг него сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей.
Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет.
Как подкову дарит за указом указ
Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз.
Что ни казнь у него. То малина
И широкая грудь осетина.
- Мандельштам... - прошептала Маргарита. - Мы с Мастером часто вспоминали его.
- Мы тоже, - усмехнулся Роланд. - Собрали вот редчайшую фонотеку. Ведь подобных записей авторского текста никто никогда не делал. Таковая стала бы смертельным приговором сочинителю. Но видите ли, королева, если рукописи не горят, то и слова не улетают на ветер. А карающий меч не ржавеет в ножнах.
- Мщение - ваша добродетель, экселенц. И моя, - Маргарита сняла наушники и обратила внимание на суд, подходивший к концу.
- Кто за высшую меру наказания для гражданина Джугашвили? - вопросил Амарелло зал, в котором собрались свидетели - безликие скульптуры сталеваров, ученых, скотоводов, бюсты военных героев, передовиков производства с необходимыми орудиями труда в гипсовых руках.
- Я! - ринулась Маргарита. - Я за!
- Будем слушать дела следующих по списку подсудимых или определим меру наказания по совокупности, как групповое преступление против мироздания?
- Определим! - снова воскликнула Марго, не узнавая звонкого и напористого своего голоса.
- Я в восхищении! - зааплодировал Роланд. - Что и следовало доказать. Даже ангельскому терпению приходит конец. И если кому-то там кажется, что необходимо подставлять вторую щеку, то щек-то всего две, а оплеух не сосчитать.
- Мы за реализм, жестокий реализм! - вздохнул кот, проигравший свою миссию защитника.
- Тогда прямо к делу, - поднявшись, Роланд с вызовом посмотрел на Маргариту и протянул ей руку. - Королева лично приведет приговор в исполнение.
- Как? - споткнулась Марго, спускавшаяся по лестнице под руку с хозяином бала.
- Не забудьте, королева, на вас смотрят, - он указал на притихших свидетелей и аквариумы, где замерли, следя за происходящим, монстры. - На вас смотрят жертвы и одновременно продолжатели дел великих корифеев. Покажите класс, Марго, что бы другим было не повадно!
- Покажите! Покажите! - дружно поддержали свидетели.
- Вам, как новичку в подобных делах, естественно помогут.
По знаку Роланда к Маргарите подошли и встали по обе стороны черные стражи. Один вложил в руку Маргариты алый шарф.
Аба Киллер, устремив мимо Маргариты блеск непроницаемых окуляров, холодно проронил:
- Вы уничтожите их своим взглядом, полным ненависти и отвращения. Сосредоточьтесь и махните платком, когда будете готовы. Мои помощники выстроят приговоренных.
На скамье зароптали, закричали. Памятники трясли оградительную решетку, грозили кулаками, даже плевались.
- Я всего лишь политическая марионетка! - протестовал гражданин Джугашвили. - Мною манипулировали тайные враги. Играли на слабостях. На плохих струнах характера. Вы узнаете страшную правду, когда вскроются все архивы!
- Уже вскрылись, - буркнул Амарелло и, расставив руки, шикая, как на гусей, погнал приговоренных к стене. По обеим сторонам от него погребальной процессией шли черные помощники Аба Киллера. В проломе стены открылся высокогорный пейзаж. Плиты бального зала переходили прямо в камни висящей над пропастью площадки. Подвывая, гоня снежную крошку, из ущелья вырывался холодный ветер. Уступая незримой силе, толкающей их к пропасти, статуи столпились на краю, продолжая галдеть и выкрикивать лозунги.
- Похоже на свалку. Только стоймя. Мусор, - сказал кот, округляя фальшиво печальные глаза. - Уж не сомневайтесь, королева, судебной ошибки здесь нет. Ни по каким статьям. Чем больше я старался в качестве адвоката, тем более весомые аргументы представляли обвинители. Вы слышали мою блестящую речь. Но факты! Не поддающиеся никакому осмыслению кошмарные факты... Увы, отстоять подзащитных не удалось.
- Приступайте, справедливейшая... - Роланд ободряюще кивнул Маргарите. - Не стану вам подсказывать мотивов для личной ненависти. Это уже сделал другой.
- Максим... - Маргарита зажурилась. Тут же вышли из темноты памяти и встали, опустив головы, герои максимовской саги: отец Георгий, его упрямый противник, Лев, Мишенька, Серафима, Варя. И весь народ, преданный, истребленный высокопоставленными Гнусариями. Оседал в клубах пыли взорванный Храм.
- Мщу за вас всех. И делаю это с наслаждением! - воскликнула Маргарита, махнув алым платком и устремив ненавидящий взгляд на затихших преступников. Оказывается, испепеляющая ненависть не образное выражение. Она на самом деле существует, как физическая величина, прямо пропорциональная силе чувства и размаху фантазии.
Щелканье гигантских бичей грозовыми разрядами сотрясло воздух. Каменные, бронзовые, гипсовые чудища взвыли от ударов. Откалывались куски, крошился камень, трескались и разрушались полые части, обнажая арматуру. Земля содрогнулась, поднялся темный вихрь, относя бесформенные обломки в пропасть. Бич все свистел, расправляясь с последними осколками и вскоре ветер, слизнув мусор, очистил площадку на краю ущелья.
- От Роландовского Информбюро... - голосом Левитана произнес Шарль. Очередное поощрительное возмездие свершилось. Оставшиеся гости могут пока веселиться.
- Не торопитесь в буфет, товарищи! - закрыв ущелье раздвижной дверь с фотообоями озера Рица, Амарелло остановил покидающих зал. - Сюрприз для королевы! Сюда направляется особый гость. Он изрядно порезвился с Колхозницами и Спортсменками, отдал должное напиткам. Я слышу в этой гробовой тишине, как звучат его бодрые шаги. Поприветствуем обреченного!
Присутствующие свернули каменные и гипсовые шеи, разглядывая нового одинокого гостя. Внешне он отличался от других приглашенных, потому что не был статуей, хотя и поигрывал литыми мускулами под одетым на голое тело смокингом. В рыбьих глазах гуляла пьяная, наглая удаль. На брезгливом лице был вызов.
- А, мерзейший! - приветливо обратился Роланд к гостю. - Не знаю вашего имени, да и не хочу. Довольно того, что мне доподлинно известны все ваши доблестные поступки. А так же то, что именно вы позволили себе обидеть присутствующую здесь в статусе королевы даму. Причем ни сколько не раскаялись и продолжили подвиги в том же духе.
- Ого, и ты здесь, куколка! - окинул Оса Маргариту оценивающим взглядом. - Стриптиз! Какая неожиданная карьера!
- Сожалею, что не смогла убить его там, на вилле... - проговорила Маргарита, не отводя глаз от того, кто был ее неистребимым кошмаром.
- Мы ж не без понятия! Доставили его сюда специально для вас, королева, - доложил Амарелло. - Вел себя при задержании плохо сквернословил, плевался, пытался застрелить меня и Батона... Между прочим, неучтивость с дамами не единственное его прегрешение. Числится за ним и еще всякое разное. - Амарелло достал из кармана алого фрака бумаги. - Зачитать список? Тут целая криминальная сводка. Я уж не говорю о застреленном верном псе по кличке Лапа.
- Читать не надо. Нам и так ясно, - Роланд мельком взглянул на Маргариту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90