Эти двери сделаны из листов
фанеры, между которыми ничего, кроме воздуха нет, а наш человек сейчас
занят обдумыванием стратегии и никак не ожидает этого внезапного визита.
Ты готов?
- Я готов, - сказал Француз, отставляя в сторону свой маленький
чемоданчик и доставая из-за пояса бронзовый нож. Он положил его на ладонь,
стараясь пальцами руки отыскать центр тяжести.
Борн сбросил легкую сумку, тихо подошел к дверям 325 номера и
взглянул на де Анжу. Эхо кивнул, и Джейсон врезался в дверь, ударяя левой
ногой чуть ниже замка. Дверь распахнулась, как будто была вывернута
взрывом. Борн влетел внутрь, быстро перекатываясь по полу, его глаза
обшаривали все углы комнаты.
- Остановись! - по-французски закричал де Анжу.
Во внутренней двери комнаты показалась фигура человека с седой
головой. Джейсон мгновенно вскочил на ноги, схватив противника за волосы,
начал выкручивать его голову то влево, то вправо, загоняя его назад, в
дверной проем. Неожиданно Француз вскрикнул, когда лезвие ножа, просвистев
в воздухе, с глухим стуком врезалось в стену. На мгновенье установилась
тишина, и только вибрация бронзовой ручки издавала странный затухающий
звук.
- Дельта! Остановись!
Борн остановился мгновенно. Его добыча, прижатая к стене, беспомощно
сползала на пол.
- Посмотри! - воскликнул де Анжу.
Джейсон медленно отошел назад и вгляделся в фигуру, полулежащую перед
ним. Он увидел худое морщинистое лицо старого человека с редкими седыми
волосами, спадающими на лоб.

22
Мари лежала на узкой кровати, глядя в потолок. Лучи полуденного
солнца прорывались сквозь незанавешенное окно, наполняя маленькую комнату
светом и теплом. Пот покрывал ее лицо, одежда и простыни прилипали к телу,
а ее ноги продолжали болеть после происшествия на недостроенной дороге,
идущей вдоль скалистого берега реки, куда она попала скорее всего из-за
неожиданно возникшего внутреннего стресса.
За окном слышались обычные звуки улицы, включая незнакомую гортанную
речь, к которой она так и не смогла привыкнуть за долгие часы пребывания в
Гонконге. Но сейчас за окном ее странного убежища был не Гонконг. Это был
небольшой городок Таен Ман, расположенный на севере Коулуна. Постепенно
шум и суета городской жизни отодвинулись на второй план, а вскоре и совсем
исчезли, уступив место картинам последних событий, которые вновь вернули
ее назад и завладели ее воображением.
Тот злополучный день начался очень рано. Мари проснулась с первыми
лучами солнца и, чтобы освободиться от ночных кошмаров, решила больше не
засыпать, а дождаться звонка от Кэтрин Степлс. Последний раз Кэтрин
позвонила еще поздно ночью, и Мари, едва пробудившаяся от сна, с большим
напряжением выслушала ее странный, почти надуманный рассказ без упоминания
каких-либо имен. Кэтрин сообщала, что у нее появилась обнадеживающая
информация, о которой она сообщит ей более подробно немного позже, когда
встретится с человеком, который может оказать определенную помощь. А до
тех пор Мари должна постоянно оставаться в этой квартире, принадлежащей
знакомым Кэтрин, и ждать очередных новостей по телефону, которые, как была
уверена Степлс, могут появиться у нее уже утром.
Однако звонка не было ни в 8:30, ни в 9:00. Когда часы показывали
9:36, Мари решила, что дальнейшее ожидание бесполезно, и первое, что она
сделала, позвонила на квартиру Кэтрин в Гонконг. Ответа не было. Она
повторила звонок, но телефон на другом конце линии по-прежнему не отвечал.
Не думая о конспирации, Мария позвонила в консульство.
- Мне нужно поговорить с сотрудником дипломатического отдела миссис
Степлс. Я ее подруга по Оттаве и хочу устроить ей этим звонком небольшой
сюрприз.
- Вас очень хорошо слышно для такого расстояния.
- Но я звоню не из Оттавы, я нахожусь здесь.
- Мне очень жаль, но миссис Степлс не оставляла никаких инструкций на
свой счет, и я не знаю, где ее можно отыскать. Между нами говоря,
руководство тоже хочет ее видеть и не может найти. Если вы оставите мне
ваш номер...
Мари положила трубку и почувствовала, как легкое раздражение,
преследовавшее ее с момента последнего звонка Кэтрин, начинает перерастать
в панику. Было уже 10:00, а Кэтрин всегда вставала очень рано. Утро для
нее означало промежуток времени где-то между 7:30 и 9:39 часами. Телефон
зазвонил только в 10:12, и к этому моменту паника была уже вполне ощутима.
- Мари?
- Кэтрин, с тобой все в порядке?
- Да, конечно, дорогая, со мной все хорошо.
- Но ты сказала, что позвонишь "утром"! Почему ты не сделала этого до
сих пор? Я уже начала сходить с ума! Ты можешь говорить?
- Да, я звоню из платного телефона...
- Что случилось? Что происходит? И что это за человек, с которым ты
встречалась?
Установилась минутная пауза, и создавалось ощущение какой-то
неловкости, и Мари не могла понять вызвавшую ее причину. - Успокойся, моя
дорогая, - проговорила после паузы Степлс. - Я не звонила раньше, так как
не хотела тебя беспокоить. Вероятно, я смогу получить ответы, которые так
нужны тебе. Все идет не так уж плохо, и, главное, тебе надо успокоиться и
прийти в себя.
- Черт возьми, о чем ты говоришь?
- Я могу пока сказать тебе только одно: твой муж жив.
- И я могу сказать тебе почти то же самое: он достаточно хорош во
всем, за что берется, вернее за что брался. Во всяком случае, пока ты еще
не сообщила мне ничего нового!
- Я выезжаю к тебе буквально через несколько минут. В это время
дороги обычно всегда забиты, и мне понадобится часа два, чтобы добраться
из Гонконга на север.
- Кэтрин, мне нужны ответы!
- Я привезу их с собой, во всяком случае часть. Отдыхай, Мари,
попытайся расслабиться. Все складывается очень хорошо, и мы скоро
увидимся.
- А это человек, - неуверенно спросила жена Дэвида Вебба, как бы
оправдываясь за свою назойливость, - он приедет с тобой?
- Нет, я приеду одна, у меня есть к тебе разговор. Возможно, что ты
увидишь его позже.
- Хорошо.
Что так необычно поразило ее в этом разговоре со Степлс? Мари не
могла отделаться от этого странного ощущения, как только положила трубку.
Разговор смахивал на дипломатическую беседу, которая в итоге оканчивается
ничем. Но жена Дэвида Вебба имеет право хоть на "какую-то" информацию!
Что-то было не так, но это "что-то" находилось за пределами ее понимания.
Она, видимо, никогда не сможет объяснить, что именно заставило ее
выйти на улицу. Скорее всего, это было сложное сочетание внутреннего,
почти панического состояния, и подсознательного стремления вырваться из
тисков необъяснимого страха, который в значительной мере нагнетался
замкнутым, удушающим пространством комнаты. Выйдя на тротуар, она
двигалась сначала медленно, неуверенно, словно освобождаясь от гипноза, и
с каждым шагом была готова повернуть обратно, но не сделала этого. Видимо,
глоток свободы, которую она ощутила здесь, пересиливал страх и заставил ее
идти дальше и дальше.
Она нашла какую-то недостроенную дорогу, протянувшуюся вдоль берега
реки. По сторонам были видны знаки и указатели на китайском языке. Не
обращая на них внимания, она медленно шла по ней, осторожно обходя остатки
строительного мусора. Незаметно Мари оказалась на небольшом открытом
пространстве, откуда открывался живописный вид на широкую водную гладь
реки.
Присев на обломок скалы, возвышающейся над поросшим густой травой
берегом, она рассматривала раскинувшуюся перед ней реку, где среди
рыбацких лодок, торговых баркасов и сторожевых катеров с установленными на
палубе пулеметами и с опознавательными флагами Народной Республики, кипела
своя жизнь. Мари смотрела на вооруженные катера, готовые по первому
сигналу ринуться на перехват рыбацких лодок, если те окажутся за невидимой
границей, разделяющей воду и сушу на две противоборствующие стороны. Ей
это напомнило игру, когда Север предъявлял чрезмерные права на контроль
пограничных территорий, а для Юга оставалась лишь возможность протестовать
против нарушения суверенитета их рыболовных территорий.
Эти наблюдения отвлекли ее, и она не сразу заметила двух молодых
китайцев, появившихся около нее. Их намерения не оставляли сомнений, и она
быстро вскочила на ноги, чтобы попытаться убежать, но этого сделать ей не
удалось. Тот, который был ближе к ней, схватил ее за руку и пытался
выкрутить ее, заставляя Мари опуститься на колени.
- Леди ждет лодку с того берега? - на ломаном английском проговорил
он. - Она помогает бандитам из Народной Республики? Она передает им
сигналы?
Второй китаец попытался в этот момент обхватить ее руками.
- Она прячет на себе радио? Наша обязанность сообщить об этом в
полицию.
- Убери свои руки, свинья! - Мари резко повернулась, желая освободить
руку, но, потеряв равновесие, упала в густую траву. Китаец не отпускал ее.
Она мгновенно вспомнила Цюрих, холодную ночь на берегу реки Лиммат и
своего убийцу. Теперь был день, жаркий, душный день на Востоке, и
нападающих было двое. Не помня себя от ярости, она вцепилась зубами в
плечо китайца, который, взвыв от неожиданной боли, подскочил, зажимая
рану. Мари, подобно дикой кошке, вцепилась ногтями в его лицо, не давая
противнику опомниться. Второй, все еще стоявший рядом, получил сильный
удар в пах и, согнувшись, заковылял в сторону. Не помня себя от ярости и
страха, Мари закричала так, как никогда в жизни ей кричать не приходилось.
Ее крик до того напугал китайцев, что один из них приблизился к ней с
единственным намерением хоть как-то остановить ее, но сделать этого ему не
удалось. Новый удар заставил его броситься в сторону от дороги, а Мари,
теряя сознание, опустилась на землю. Она слышала голоса, крики негодования
и ощущала присутствие множества людей, но могла понять только одно: никто
больше не собирался причинять ей никакого вреда. Постепенно темнота
окутала ее, смазывая все картины окружающего мира.
Она пришла в себя и обнаружила, что лежит на узкой кровати в комнате
без окон. Молодая китаянка осторожно вытирала пот с ее лица, опуская в
холодную воду мягкую ткань.
- Где?.. - прошептала Мари. - Где... я?
Девушка улыбнулась и пожав плечами кивнула в сторону человека по
другую сторону кровати. Это был китаец, на вид лет тридцати, одетый в
белый тропический костюм.
- Разрешите, я сам представлюсь вам, - произнес он по-английски, с
явным восточным акцентом, но очень отчетливо. - Меня зовут Джи Тай, я
управляющий местным отделением Хен Чоу Бэнк. Вы находитесь в одном из
служебных помещений магазина тканей, принадлежащего моему другу и клиенту,
мистеру Чену. Вас перенесли сюда и послали за мной. На вас напали двое
хулиганов из Ди-ди Джин Че, что означает Добровольные Помощники Полиции.
Такая организация существует как составная часть одной из многих
социальных программ оздоровления общества. Однако, как у всякой подобной
программы, здесь наряду с пользой есть и свои издержки, в виде той самой
паршивой овцы, которая может перепортить все стадо, как любите говорить
вы, американцы.
- Почему вы решили, что я из Америки?
- Ваша речь подсказала нам это. Когда вы были без сознания, вы
говорили о человеке по имени Дэвид, которого вы хотите отыскать.
- А что еще я говорила?
- Практически ничего конкретного. Ваша речь была бессвязной, и трудно
было понять что-либо конкретное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82