— Это сабля Мирта, — глухо ответил Кутергин.
— Тогда возьмите ее себе, — быстро решил маркиз. — По праву это ваш трофей! Пусть напоминает о необычайных приключениях в пустынях и горах. Что такое?
Он прислушался. Громко хлопнула дверь, раздались быстрые шаги, и вбежала Лючия. Синьор Лоренцо сразу все понял и раскрыл навстречу ей руки для объятий, но она упала на грудь Федора Андреевича, порывисто обняла его за шею и спрятала лицо у него на плече.
И тут да Эсти наконец осознал смысл слов шейха, доверившего русскому капитану жизнь, честь и судьбу девушки. Видимо, выбор отца полностью совпал с выбором, сделанным сердцем Лючии, и теперь племянница недолго задержится в гостеприимном доме дяди.
Маркиз повернулся и тихонько вышел. Не нужно мешать молодым людям. К тому же впереди множество хлопот. Надо позвать отца Франциска и посоветоваться с ним: можно ли похоронить Мансур-Халима в родовом склепе да Эсти? С одной стороны, он был восточным шейхом и магометанином, а с другой — по-европейски широко образованным человеком и как-никак членом семьи маркиза, мужем родной сестры синьора Лоренцо.
Он вошел в комнату покойного.
«Вот и верь дурацким россказням, — грустно улыбнулся да Эсти, глядя в спокойное лицо зятя, ушедшего на Небо во сне. — Здесь лежит тело человека, которого считали Великим Хранителем тайны бальзама Авиценны, способного дать бессмертие. Хранитель бессмертия сам смертен. Прощай, Мансур!..»
Утром следующего дня содержавшийся под стражей в тюремном замке Роберт Мак-Грегор, подозреваемый в шпионаже в пользу австрийской короны, получил свидание с представителем английского консула. Войдя в комнату, арестант увидел среднего роста рыжеватого мужчину в табачного цвета костюме. Его голубые глаза были похожи на две льдинки, спрятавшиеся под мохнатыми бровями от жгучего солнца Апеннин.
Приветствуя соотечественника, попавшего в затруднительное положение, гость назвал слова пароля, а когда Роберт ответил, голубые льдинки стали менее колючими.
— Запишите, — шепнул заключенный и быстро продиктовал несколько пятизначных цифр.
Представитель консула пометил их маленьким карандашиком на своей туго накрахмаленной манжете.
— Немедленно передайте это Адмиралу, — попросил Роберт. — Пусть масоны плывут вместе с рыбами.
— Он получит это с первой же почтой, — заверил посетитель. — Мы скоро вытащим вас отсюда, но проявите немного терпения. Дом, где вас арестовали, сгорел дотла, а его обитатели исчезли.
— Ищите следы. — Роберт поиграл желваками.
— Я думаю, Адмирал поймет вас правильно. — Представитель консула откланялся, еще раз напомнив, что следует набраться терпения…
Месяц спустя человек в табачного цвета костюме появился в парижском предместье Сент-Оноре. Беспечно помахивая тростью, он быстро отыскал улицу Пентьевр, поднялся на последний этаж старого дома, где располагалась нотариальная контора «Саккер и Фиш», без стука открыл дверь и очутился в сумрачном помещении из двух смежных комнат. В первой никого не было, а из второй на звук шагов посетителя выглянул полный человек с длинными поседевшими курчавыми волосами. В зубах у него торчала сигара, и пепел падал на цветастый жилет, туго обтягивающий его внушительное пузо.
— Мсье Фиш? — приподняв шляпу, оседомился клиент.
— Да, это я. — Эммануэль порылся в памяти, но лицо посетителя ему ничего не напоминало. — Чем могу вам помочь, мсье?..
— Монблан. — Тонкие губы клиента растянулись в улыбке. — Конечно, такая фамилия кажется насмешкой над моим ростом, но…
— Пустяки, — улыбнулся нотариус. — Фамилию не выбирают. Какое у вас дело, мсье Монблан, и почему иы обратились именно ко мне?
— Наследство, — вздохнул клиент, нервно вертя и пальцах ручку трости. — Видите ли, там, то есть в деле, есть некоторые нюансы. Мы можем сейчас потолковать с вами с глазу на глаз? Вы никого не ждете?
— К счастью или к несчастью, нет. — Фиш сделал приглашающий жест в сторону смежной комнаты. — Там вполне удобно.
Он повернулся и пошел к своей конторке. Клиент последовал за ним, на ходу быстро вывинчивая рукоять трости. Выхватив из нее длинный граненый клинок, он всадил его точно под левую лопатку нотариуса, ловко выдернул окровавленное лезвие и отступил на шаг. Эммануэль захрипел и рухнул на разбросанные по конторке бумаги. Дернувшись всем телом, он сгреб их толстыми ручищами, словно хотел спрятать от чужих взглядов, и затих.
Человек в табачного цвета костюме вытер клинок о жилет убитого, спрятал оружие в трость и торопливо вышел из конторы. На секунду задержавшись на лестничной площадке, он настороженно прислушался: старый дом полон жильцов и встречаться с кем-либо из них совершенно не входило в его планы. Прыгая через три ступеньки, он спустился вниз, выскочил из парадного и свернул за угол. В двух кварталах от конторы его ожидал экипаж. Усевшись в него, он толкнул кучера в спину:
— Поехали!..
Вечером этого же дня Адмиралу направили шифрованное письмо с сообщением о скоропостижной кончине нотариуса Эммануэля Фиша…
На Островах уже чувствовалось приближение осени. Мирадор отметил это, проходя через парк к дому Роу: кроны деревьев слегка пожелтели, море вновь приобрело грязно-серый оттенок, хотя солнце еще пригревало вполне по-летнему. В прихожей гостя встретил невозмутимый Дэвид и проводил в спальню хозяина. Еще на лестнице Мирадор почувствовал резкий запах лекарств и еще чего-то неуловимого, заставлявшего болезненно сжиматься сердце: в этом доме тихо ждала своего часа сама Смерть. Томас Роу лежал на подушках, пристроив поверх теплого пледа казавшиеся восковыми руки. Услышав шаги, он приподнял веки, и мутный, слезящийся глаз уставился на черную повязку, поддерживавшую раненую руку Мирадора.
— Ты здесь? — Губы Томаса едва шевелились, и французу пришлось подойти к постели и наклониться, чтобы услышать, что говорил больной.
— Да. Но я вернулся один.
Дэвид неслышно вышел и прикрыл за собой дверь, чтобы не мешать при разговоре.
— Где Роберт? — прошелестел Роу.
— В крепости, — ровным голосом ответил Мирадор, — Его обвинили в шпионаже.
Бледная улыбка появилась на лице умирающего, но тут же погасла, и он задал новый вопрос:
— Шейх?
— В могиле.
— Значит, и он не бессмертен? — Томас часто задышал, пальцы восковых рук шевельнулись, однако он сумел справиться с собой. — Ты опоздал: теперь я сам, без посторонней помощи, узнаю тайну бессмертия. И поделюсь ею с тобой… Ждать осталось недолго.
Мирадор невольно отшатнулся: наверное, старик тронулся умом. Надо заканчивать разговор и убираться отсюда.
— Здесь отчеты о моих поездках и расходах. — Он положил объемистый пакет на столик около кровати. — Остается сожалеть, что обстоятельства оказались сильнее нас.
— Да, — прохрипел Роу. — Всегда так… Ты был ранен? Ну ничего, все пройдет…
— Прощайте, сударь, — поклонился Мирадор. — Мне очень жаль!
— Погоди, — остановил его Томас. — Ты многое сделал и достоин награды. Дэвид!
Услышав шорох за спиной, Мирадор хотел обернуться, но тонкая удавка перехватила ему горло. Он выпучил глаза, нелепо взмахнул руками и упал к ногам Дэвида.
— Вот и все! — Жадно следивший за агонией Мирадора, порозовевший от волнения Роу откинулся на подушки. — Убери его отсюда. Наверное, то последнее развлечение в моей жизни.
— Не думаю, — отозвался Дэвид и лонко накинул шелковую петлю на тонкую шею старика. Рывок — Томас конвульсивно дернулся и вытянулся, по-цыплячьи свесив набок голову с выпученными глазами и высунутым посиневшим языком.
Дэвид аккуратно смотал удавку, взял пакет Мирадора под мышку и спустился в кабинет-библиотеку. Там, уютно устроившись в кресле у камина, потягивал вино из высокого хрустального бокала представительный джентльмен с легким склеротическим румянцем на щеках и седыми усами щеточкой. Он вопросительно посмотрел на слугу.
— Все закончено, сэр. — Дэвид подал ему пакет.
— Господи, прими их души с миром, — приняв пакет, набожно перекрестился джентльмен. — Подготовьте бумаги на право наследования. Вы знаете, что и как нужно сделать. И пусть подадут мою коляску.
— Да, Адмирал, — поклонился Дэвид.
Джентльмен, не торопясь, допил вино, поставил пустой стакан на каминную полку и спрятал пакет в свой портфель. Еще одна операция закончена, и вместе с ней нашел свой конец уже ненужный более тайной службе Британской короны Бартоломео делла Скала, много лет скрывавшийся под именем Томаса Роу. Пусть он под этим именем и уйдет из мира: незачем ворошить старое.
Жаль, что затея не удалась, но нужно уметь стойко переносить поражения и готовить удар в новом месте.
Скоро из крепости в Италии выпустят Грегора Мак-Люхара, более известного под именем Роберта Мак-Грегора. И надо же было послушаться старого маразматика Бартоломео и сорвать человека с места?! Кстати, пожалуй, Грегор — единственный, кто в этой истории показал себя с самой лучшей стороны. В Азию сейчас возвращать его не резон — туда скоро хлынут орды русских, а вот в Индии бывшему предводителю вольных всадников дело найдется. Возвращаться на Острова ему пока рано.
Адмирал взял портфель и направился к выходу. Дэвид все тут приведет в должный порядок, не хватало еще надзирать за этим самому главе тайной службы короны. А вот приглядеться к капитану русского Генерального штаба, репьем вцепившегося в хвост Мирта, очень даже стоит! Наверняка он человек русской разведки, а она становилась все активнее в Азии, на Балканах, на Ближнем и Среднем Востоке. Что же касается «Перламутровых рыб», то пусть они канут в прошлое вместе со смертью Бартоломео — у него был острый, циничный ум, но он теперь угас. А вот порывать с масонами не следует: они здорово помогли Мирадору! Нет, масонов тайная служба короны будет использовать еше не один раз.
Коляска уже стояла у крыльца. Адмирал покровительственно потрепал по плечу Дэвида, уселся и велел трогать. Сегодня к вечеру объявят о кончине эсквайра Томаса Роу, а завтра утром он наведается сюда еще разок: все же приглядеть кое за чем не помешает…
Резко ударил станционный колокол, лязгнули сцепы, и поезд медленно тронулся, оставляя на перроне толпу провожающих, потных носильщиков и равнодушных жандармов. Федор Андреевич поудобнее устроил на коленях объемистый дорожный саквояж и откинулся на спинку сиденья — наконец-то они покидают Францию. Впереди долгий путь: надо проехать через Пруссию, потом начнется Царство Польское, и, хотя оно считается землями российской Державы, все равно это еще не родина. Но дорогу осилит идущий.
С саквояжем он не расставался ни на секунду — в нем лежали сумка с записками полевых съемок в степи и пустыне, завернутая в кусок китайского шелка заветная шкатулка с табличками костяной карты и старинныи рукописный фолиант. Предстояла огромная работа по расшифровке и сверке записей в книге с костяными табличками карты, а потом все это нужно сопоставить с последними данными картографического отделения Генерального штаба. У окна купе, аккуратно зашитая в чехол из плотной мешковины, стояла сабля, которую некогда носил Мирт — предводитель вольных всадников.
Спасибо однокашнику по академии: он принял помог и отправил домой. Посмеиваясь в усы, Федор Андреевич вспомнил, как полезли на лоб глаза приятеля, когда он услышал о приключениях капитана, в погоне за картой перешагнувшего рубежи множества стран. Не меньшее удивление и восхищение вызвала и спутница Кутергина, которую тот теперь уже официально представлял как свою невесту маркизу Лючию да Эсти.
Отвернувшись от окна, Кутергин встретился взглядом с сидевшей рядом Лючией. нежно пожал ее руку и с грустью подумал: как жаль, что предания и легенды оказываются всего лишь красивыми сказками. Синьор Лоренцо прав:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83