Жергу рухнул на низкое сидение.
— Я вам должен, по меньшей мере, кувшин лучшего пива, шеф!
— Забудь свои прежние подвиги, сохрани свою ненависть к женщинам, Жергу. Главный инспектор запасов должен быть уважаемым лицом.
— Я — главный инспектор?..
— Сенанкх, мой высший начальник, подписал твое назначение.
— С завтрашнего дня я начинаю охоту! Я доставлю вам состояние, высосав все соки из моих дорогих подчиненных.
— Разумеется, ты этого не сделаешь.
Жергу рот раскрыл от удивления.
— Но у меня официальная власть, я...
— И ты, и я меняем масштаб. В течение многих лет мы хорошо работали, но скромно. Наш новый статус позволяет нам надеяться на лучшее. Однако мы будем гораздо больше на виду и должны удвоить осторожность.
— Я не очень хорошо вас понимаю, — признался Жергу, перебирая амулеты, чтобы успокоиться и прояснить разум.
Медес нервно прошелся по комнате.
— На сегодняшний день я — первый, кто получает информацию о решениях, принятых на самом высшем государственном уровне. Мне приходится переписывать указы фараона и передавать их для распространения. Любой неверный шаг, любое грубое предательство немедленно выдаст мою вину. Действовать ради собственной выгоды, стало быть, становится исключительно трудно, потому что царь и его советники будут постоянно анализировать мои дела и намерения.
— Тогда... это назначение — катастрофа!
— Нет, если я умею им пользоваться так, как нужно. Благодаря тебе, поскольку ты остаешься свободным в своих движениях, я буду продолжать поддерживать наши старые дружеские и деловые связи. А среди чинов высокого ранга завяжу новые..
— И как насчет нового корабля, чтобы доплыть до Пунта и привезти оттуда золото?
— Не будем об этом думать в ближайшее время. Сесострис отдал занятный приказ: составить список сокровищ всех храмов, чтобы узнать, чем на самом деле они владеют.
— Почему занятный?
— Потому что у царя уже есть такая информация! Я уверен, что он ищет нечто другое, но что? Поскольку и ты будешь причастен к этому делу, постарайся о нем разузнать побольше. По той же причине займись самыми интересными святилищами. И это еще не все... Фараон приказал провести всеобщую мобилизацию.
— Значит, он решил напасть на правителей провинций!
— Ты не понял, Жергу. Только что произошел инцидент в Ханаанской земле, масштабы и важность которого мне не известны.
— Такую реакцию не мог вызвать какой-нибудь пустяк!
— Я тоже так считаю. Я еще не знаю, возьмет ли генерал Несмонту один на себя руководство войсками или фараон возглавит их лично.
— Иначе говоря, Сесострис может погибнуть в сражении, и в Мемфисе произойдет государственный переворот!
— Будем готовы к любому потрясению такого порядка, — признал Медес. — Четыре чиновника, составляющие Малый совет фараона, считаются неподкупными и обладающими непоколебимой верностью. Но ведь они всего лишь люди. Посещая их, я выведаю их слабые места и сумею ими воспользоваться. Что касается самого монарха, то он находится под особым покровительством, которое происходит от знания секретов тайного храма. Без него любой захват власти является иллюзорным и заранее обречен на неудачу. И я еще не знаю, как перебраться через эту неприступную стену.
— Но мы этого добьемся, будьте в этом уверены!
— Однако в ожидании этого, Жергу, больше ни одной оплошности! Ты должен стать человеком уважаемым и образцом для твоих подчиненных.
Собеседник насмешливо улыбнулся.
— Если хотя бы один из них попытается мне подражать, я проломлю ему голову!
Оба союзника расхохотались. Но вдруг Жергу сразу стал серьезным.
— А если мы удовольствуемся нынешними достижениями? Наш результат нельзя считать незначительным. Риск имеет опьяняющее очарование, но он от этого не перестает быть риском. Земля Пунт от нас совершенно удаляется.
— Не настолько, насколько ты думаешь, — заметил Медес. — Ты великолепный моряк, которому даже буря — это веселье, как же ты можешь отречься? Мы лишь в начале пути, Жергу. И, кроме того, ты похож на меня: ты любишь власть ради власти и силу ради силы.
Собеседник Медеса рассмеялся.
— Египетские мудрецы осуждают жадность и честолюбие, — снова заговорил Медес. — Они ошибаются. Это ни с чем не сравнимые стимулы, благодаря которым исчезает какой-либо предел. И события, которые я предчувствую, утверждают меня в этой мысли.
— Один вопрос меня мучает. Перед тем, как я вам его задам, дайте мне выпить чего-нибудь крепкого.
Жергу одним глотком осушил два кубка финикового спирта.
— Почему мы творим зло, Медес?
— Потому что оно нас притягивает. А что такое зло?
— Противостояние богине Маат, справедливости и свету.
— Ты повторяешь глупости древних мудрецов. И ты действительно считаешь, что они дадут тебе богатство и предоставят то место, которого ты жаждешь?
— Я еще хочу выпить.
Медес подумал, что ему, пожалуй, следует время от времени укреплять колеблющийся дух своего сподвижника. Жергу ошибался: нет, они еще не делали зла, потому что им все время недоставало опоры или помощника внутри храма.
30
За день Икер переделал столько работы, сколько два чиновника делали за неделю, и такое отношение к работе стало причиной ревности других чиновников. Если бы у юноши не было покровительства Текхат, то у него возникло бы немало неприятностей. Его непосредственный начальник решил максимально усложнить ему задачу, но Икер не смутился. Аккуратно и упорно он классифицировал документы в надежде отыскать среди них имена «Черепаший Глаз», «Головорез» и название «Быстрый».
Но его труд оставался бесплодным.
Тем не менее, когда его вызвала к себе начальница, юный помощник архивариуса не выглядел разочарованным.
— Никаких результатов, Икер?
— Никаких. А с вашей стороны — тоже ничего?
— Ничего, — грустно отозвалась Текхат.
— Но ведь не выдумал же я этих людей и этот корабль!
— Я нисколько не ставлю под сомнение твои слова, Икер, но вспомни, что я тебе говорила: поиски рискуют затянуться надолго.
— Ваши воспоминания не прояснились?
— К сожалению, нет, но я почти уверена, что этот Черепаший Глаз проходил через нашу провинцию! Тебе нужно встряхнуться, мой мальчик! Мы будем на празднике богини Пахт, и ты будешь нести мой зонтик.
Пахт — «Той, что раздирает когтями», — львице, живущей в пещере, служили жрицы, которые большей частью являлись женами знатных людей провинции.
В лодке Текхат, что везла его к священному месту обитания богини, Икер наслаждался чистотой воздуха и мягкостью легкого ветерка. Плыть по Нилу было подобно волшебству. В какое-то мгновение юноша подумал, что он мог бы прекратить свое путешествие и поселиться в этой провинции, где бы мирно протекали его спокойные дни. Но снова в его голове со всей остротой встали вопросы, на которые не было ответа, опять повергнув его в состояние жаждущего, для которого вода становится жизненно необходимой. Нет, события, которые мучили его все это время, не были лишены смысла. И ему предстоит суметь их истолковать и проникнуть в тайну собственной судьбы.
Лодка пристала к берегу на значительном расстоянии от великолепного черного дерева, ветви которого прикрывали вход в священную пещеру.
— Главное, не касайся этого дерева, — предупредила Текхат. — Именно там часто прячется львица, в которую воплощается богиня. Она прыгает на любого непосвященного, который незнаком с заклинаниями, усмиряющими ее гнев.
— А как их можно узнать?
— Ты слишком любопытен!
— Скажите мне, по крайней мере, какую роль играет Пахт.
«Определенно, — подумала Текхат, — этот парень сделан из иного теста, чем большинство остальных людей».
— Эта богиня царит над разрушительными огнями и может превращаться в змея, который бросается на врагов Ра, чтобы помешать им нанести ему вред. Когда они видят богиню, бывает уже поздно. Но ее задача не сводится к победоносной борьбе за свет. Своей магической силой она благоприятствует возвращению паводка, который обеспечивает процветание всей стране.
— Как именно?
— Ты не думаешь, Икер, что зашел слишком далеко?
— Я пойду так далеко, как вы мне это позволите.
— Тогда я скажу, что богиня является союзницей Осириса, и не спрашивай меня ни о чем больше. Довольствуйся наблюдением и помалкивай.
Либо Текхат знала и молчала, либо не знала и играла комедию: в любом случае для Икера результат был один и тот же. Обеспокоенная, она не даст больше Икеру ни малейшего объяснения.
Юноша прикрывал свою начальницу зонтиком, состоявшим из шеста и прямоугольника льняной ткани.
Пожилая жрица вышла из грота.
— Пусть отомкнутся врата неба, чтобы божественная сила появилась во славе!
Вышли еще четыре жрицы и преклонили колени перед первой. Их волосы были зачесаны назад и уложены в странную прическу, напоминавшую белую корону фараона. У них были короткие юбки, поддерживающиеся бретелями, которые прикрывали их грудь.
— Так с неба приходят четыре ветра, — сказала верховная жрица. — Пусть они покорятся, чтобы богатство страны было обеспечено. Вот северный ветер, свежий и все оживляющий.
Первая девушка начала медленный и торжественный танец. Красота ее жестов заворожила Икера.
— Вот восточный ветер, открывающий небесные врата, созидающий совершенную дорогу божественному свету и позволяющий добраться до райских мест иного мира.
Вторая танцовщица была не менее грациозна, чем первая. Никаких неточностей, всепоглощающий ритм.
— Вот западный ветер, который исходит из груди Единственного до сотворения Двух. Он начинает свой путь по ту сторону смерти.
Третья танцовщица превосходила своих подруг. Как будто вся проникнутая духовным посланием, которое она символизировала, она представила более драматичный и изысканный танец. Некоторые его фигуры напоминали о борьбе со смертью и о желании ее победить.
— Вот и четвертый ветер, ветер южный, который приносит с собой все возрождающую воду и умножает жизнь.
Сначала Икер подумал, что он ошибается, что это иллюзия, вызванная удивительным сходством.
Но потом его внимание сконцентрировалось на лице юной жрицы, движения которой были полны неповторимой грации. От ее существа исходил свет, передававший мощь жизни, вызванной южным ветром.
Она...
Конечно, это была она, он ее узнал, несмотря на ее костюм и необычную прическу.
— Поправь зонтик, — пожаловалась Текхат, — я на солнце!
Икер занял правильную позицию, но ни на секунду не оторвал взгляда от любимой женщины, танец которой показался ему ужасно коротким.
Четыре ветра замерли неподвижно. Руководительница церемонии украсила лоб каждой жрицы цветком лотоса.
— Так мы вспомнили божественные слова, таящиеся в природе. Пусть эти цветы, сладкий запах которых оживляет свет, станут залогом чуда воскресения.
От каждого лотоса исходило ослепительное сияние чистоты.
Затем пять жриц сели в лодку, которая уплыла со священной территории Пахт туда, где организовывался праздник в честь супруг чиновников. Икер и другие слуги обедали отдельно.
— У тебя потрясенный вид, — заметила Текхат.
— Нет, впрочем, да... Этот ритуал так трогателен!
— А может быть, тебя тронула красота танцовщиц?
— Кого же это может не тронуть? Та, что символизировала южный ветер, достигла совершенства. Вы не знаете, кто она и как ее зовут?
— Не имею понятия. Эти жрицы прибыли из Абидоса для исполнения ритуала богини Пахт, а потом вернутся в свой храм.
— И раньше вы ее не видели?
— Нет, она, вероятно, новенькая. Главное — забудь ее.
— Потому что она из Золотого Круга Абидоса?
Текхат нахмурила брови.
— Кто тебе о нем рассказал?
— Один садовник.
— Это лишь поэтическая формула, Икер. Не придавай ему никакого значения. И повторяю тебе: забудь эту юную женщину. Она живет в мире, который ты никогда не узнаешь. Если ты ценишь танцовщиц, то среди них есть немало соблазнительных, и они доступны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49