Будем считать, что я больна проказой.
Мы с Клэр снова сели в автомобиль и поехали за машиной Старка.
– Ура! – воскликнула я, сияя от радости. – Шеф подключил меня к делу.
– Не понимаю, как я на это согласилась? – Клэр сокрушенно покачала головой. – Ты делаешь страшную глупость, а я тебе потакаю. Тебе бы надо сидеть на веранде да попивать джин с тоником, водрузив задницу на кресло, а ноги – на подлокотники.
Я рассмеялась.
– Признайся, тебя тоже зацепило? Ты не можешь устоять.
– Слушай, ты спятила.
Клэр бросила на меня озабоченный взгляд. Мое веселье ее не радовало.
– Линдси, ты меня убиваешь. Я серьезно. Но это твой выбор, крошка.
Черед десять минут мы свернули с главного шоссе и въехали в Мосс-Бич.
ГЛАВА 70
Морг находился в подвале Сетонского медицинского центра. В выложенной белой плиткой комнате было холодно и чисто, как в отделе супермаркета, где хранят замороженные продукты. В глубине помещения гудел кондиционер.
Я поздоровалась с двумя парнями из опергруппы – один складывал одежду жертв в бумажные пакеты, а другой недовольно бормотал что-то про бюрократическую волокиту. Меня подвели к стоявшему посреди зала секционному столу, и я увидела молодого ассистента, который орудовал над Сардуччи шлангом и губкой. Заметив меня, он выключил воду и отошел в сторону.
Джозеф и Аннемари лежали рядом, голые и беззащитные на ярком свете. Если не считать безобразных ран на горле, их тела были совершенно не тронуты, а лица казались круглыми и нежными, как у детей.
Голос Клэр вернул меня в мир живых.
Обернувшись, я увидела седовласого человека в синем халате, пластиковом переднике и с сеткой на голове. Выглядел он как-то скособоченно, а губы кривились на одну сторону, как у больного, пережившего инсульт.
– Линдси, это доктор Билл Рамос, судебный патологоанатом. Билл, это лейтенант Линдси Боксер из отдела по расследованию убийств, полиция Сан-Франциско. Вероятно, ее старое дело как-то связано с этими убийствами.
Пока мы с Рамосом обменивались рукопожатиями, появился Питер Старк.
– Док, расскажите ей то, что говорили мне по телефону. Рамос хмыкнул:
– Может, лучше показать? – Он обернулся к помощнику: – Эй, Самир, я хочу взглянуть на спину женщины. Помоги мне перевернуть ее.
Самир скрестил лодыжки Аннемари, доктор ухватил и потянул ее за левое запястье. Вдвоем они перевалили труп на правый бок.
Я уставилась на семь отметин – каждая примерно три дюйма в длину и три четверти дюйма в ширину, – которые крест-накрест пересекали ягодицы женщины.
– Для подобных ударов нужна недюжинная сила, – заметил Рамос. – При этом они почти незаметны. Хорошо, Самир, а теперь мистера Сардуччи.
Доктор и ассистент повернули мужчину на бок, и его голова беспомощно откинулась.
– Ну вот, смотрите, – продолжил Рамос, – опять то же самое. Множество бледных вмятин прямоугольной формы, все закрытого типа. Не похоже на те ярко-багровые полосы, которые получаются при ударах по живому телу, и в то же время отличается от желтых, как пергамент, ссадин, появляющихся на уже мертвых тканях.
Доктор взглянул на меня, чтобы убедиться, поняла ли я его слова.
– Допустим, вы ударили меня в лицо, потом два раза выстрелили в грудь. Кровяного давления не хватит, чтобы на коже образовались большие синяки, но если сердце успеет сократиться хотя бы раз, кое-что на лице все-таки появится. Рамос взял скальпель и сделал небольшой надрез поперек бледной полосы. – Видите этот коричневатый слой под следами ссадин? Мы называем его четко обозначенной фокальной аккумуляцией крови. Картина абсолютно ясная. Вы согласны, доктор Уошберн? – Он повернулся к Клэр. – После того как преступник перерезал сонную артерию, сердце остановилось почти мгновенно – но только почти. Жертва была еще жива, когда ее подвергли порке. Удары наносились ку мортем, то есть незадолго или непосредственно в момент смерти. Убийца хотел, чтобы мужчина понимал, что с ним происходит.
– Похоже, наличные счеты, – пробормотал Старк.
– Вы правы. Преступники ненавидели своих жертв. В комнате воцарилось молчание.
– Ссадины на Джо, не такие широкие, как у Аннемари, – заметила Клэр.
– Верно, – кивнул Рамос. – Их нанесли другим предметом.
– Например, поясом, – вставила я. – Может, для порки использовали разные ремни?
– Вполне вероятно, – согласился доктор.
Клэр выглядела одновременно сосредоточенной и грустной.
– О чем ты думаешь? – спросила я.
– Не хочу тебя расстраивать, но это мне кое-что напомнило. Точно такие же ссадины были на твоем Джоне Доу.
ГЛАВА 71
В полночь Лоцман покинул пляж и отправился в глубь суши. Забравшись на песчаный холм, он прошагал с четверть мили по заросшей бурьяном пустоши и свернул на восток. Скоро он увидел дорогу, тянувшуюся вдоль залива. Лоцман уже двинулся к нужному дому, как вдруг споткнулся о поваленное дерево. Он перелетел через ствол и с силой шлепнулся на живот, распластавшись на сухой траве. Мужчина быстро вскочил и похлопал себя по нагрудному карману – камера исчезла.
– Черт, черт, черт! – зашипел он от досады.
Он встал на четвереньки и стал шарить по земле, чувствуя, как прохладный ветерок сушит пот на его лице.
Вскоре Лоцмана охватило отчаяние. Наконец он нашел свою драгоценную камеру – она валялась на земле объективом вниз. Осторожно сдув с нее грязь, Лоцман навел устройство на дома и взглянул в видоискатель. Линзы покрывала мутная сетка царапин.
Вот дерьмо!
Выругавшись себе под нос, Лоцман взглянул на часы – было четырнадцать минут первого – и двинулся к дому Линдси. Теперь, когда его мощные линзы стали бесполезны, ему придется подбираться гораздо ближе.
Лоцман перелез через ограду поля и вышел на ярко освещенный тротуар. В конце улицы стояли два дома; в том, где жила Боксер, ослепительно горели окна.
Нырнув в тень, он пробрался через задний двор и осторожно подкрался к живой изгороди под окнами гостиной. С бьющимся сердцем Лоцман выпрямился и заглянул внутрь.
Вся компания была в сборе: Линдси в своей форменной футболке и рейтузах; Клэр, чернокожая криминалистка из города, в золотом халате; и Синди, с пучком пышных волос на голове и в шенилевой рубахе, закрывавшей все, кроме тапочек и брючин розовой пижамы.
Женщины оживленно говорили о чем-то, иногда разражаясь смехом, а потом снова принимая серьезный вид. Вот бы узнать, о чем они беседуют.
Лоцман перебрал в памяти все последние события, факты, обстоятельства. Стул в комнате ребенка. Конечно, это им ничего не даст, но все-таки он сделал промах.
Можно ли идти дальше? У них еще полно работы.
Внезапно на него навалилась страшная усталость. Руки задрожали, в груди саднила боль. Он почувствовал, что не выдержит здесь больше ни минуты. Лоцман оглянулся по сторонам, убедился, что никто из соседей не выносит мусор и не выгуливает собаку, пересек двор и вернулся на улицу. Перелез через ограду и направился по тропинке к пляжу.
С Линдси Боксер пора что-то решать.
И решать серьезно.
Не надо забывать, эта женщина – коп.
ГЛАВА 72
На следующее утро я проснулась раньше всех, одержимая одной мыслью, которая звенела у меня в голове не хуже будильника. Выпустив Марту, включила кофеварку и села за ноутбук. Я вспомнила, что Боб Хинтон говорил мне про двух людей, убитых в Халф-Мун-Бэй два года назад: Рэя и Молли Уиттакер. Он сказал, что они приезжали на лето. Рэй был фотографом, а Молли работала статисткой в Голливуде. Я залезла в базу данных НЦИП и посмотрела, что на них есть. Когда встали мои гостьи, я все еще пребывала в шоке.
Подождав, пока они оденутся и выпьют кофе, я выложила им все, что узнала про Рэя и Молли Уиттакер.
– Они оба занимались порнографией. Рэй снимал камерой, а Молли работала с детьми. Там были девочки, мальчики, все без разбору. Супругов арестовали, но на суде их признали невиновными. Угадайте, кто был адвокатом? Ральф Бранкузи.
Клэр и Синди видели меня насквозь. Они бросились меня уговаривать, призывая быть осторожной и не забывать, что при всех своих благих намерениях сейчас я всего лишь гражданское лицо. Конечно, вполне логично попытаться установить связь между Уиттакерами и Деннисом Эгнью, однако лезть в драку на чужой территории и без поддержки – значит, напрашиваться на неприятности.
Я раз двадцать ответила им «знаю, знаю» и клятвенно заверила, что буду хорошей девочкой.
Когда мы прощались на крыльце, Клэр протянула руку и погладила меня по щеке.
– Может, тебе лучше вернуться домой? – предложила она.
– Ладно, – кивнула я, – решим.
Подруги заключили меня в жаркие объятия, словно уже не чаяли со мной увидеться, и меня это растрогало. Потом машина Клэр задом попятилась к дороге, и Синди высунулась из окна.
– Я позвоню тебе вечером. Ради Бога, помни о том, что мы сказали. Хорошо подумай, Линдси.
Я послала им воздушный поцелуй и вернулась в дом. Моя сумочка висела наддверной ручке; покопавшись в ней, я достала мобильный телефон, значок полицейского и пистолет.
Через минуту я уже заводила свой «иксплорер».
Дорога до города пролетела незаметно, и я очнулась от своих мыслей только перед главным управлением полиции.
Шеф сидел в кабинете за компьютером, с чашкой кофе в руке и упаковкой сахарных пончиков на соседнем кресле.
– Эта еда вас убьет, – заметила я.
Он убрал коробку и предложил мне сесть.
– Смерть от пончиков – не такая уж плохая вещь. С чем приехали, лейтенант?
– Вот с этим. – Я развернула лист с «послужным списком» Денниса Эгнью и бросила его на заваленный бумагами стол. – Рэя и Молли Уиттакер высекли, не так ли?
– Да, они были первыми жертвами.
– Что показало следствие?
– Ничего такого, что можно доказать. Но мы уже давно следим за этим парнем. – Он взял листок и, почти не глядя, вернул обратно. – Про Денниса Эгнью нам известно все. Он наш главный подозреваемый.
ГЛАВА 73
На закате дня я сидела на веранде и перебирала струны гитары, когда в конце улицы вспыхнули фары, и к дому медленно подъехал автомобиль. Не успела я подойти к машине, как шофер выскочил на улицу и открыл заднюю дверцу.
– Дай угадать, – пробормотала я, чувствуя, что мои щеки пылают в темноте ярче фонаря. – Ты случайно оказался по соседству?
– Верно. – Джо обнял меня за талию. – Хотел сделать тебе сюрприз.
– Тебе звонила Клэр?
– Клэр и Синди, – уточнил он, смущенно рассмеявшись. – Может, съездим куда-нибудь поужинать?
– Лучше я приготовлю ужин дома.
– Хорошо.
Джо постучал по крыше, и автомобиль уехал.
– Иди ко мне, – прошептал он, притянув меня к себе, и поцеловал так крепко, что в моих жилах мгновенно загорелось пламя.
Я в очередной раз поразилась, как обычный поцелуй может вызвать такой пожар, и еще успела смутно подумать: «Ну вот, старая история. Еще одна романтическая пауза на пять минут…» – но тут Джо взял мое лицо в свои ладони, поцеловал снова – и все мои протесты исчезли без следа. Мы вошли в дом, и я ногой захлопнула дверь.
Стоя на цыпочках и обняв его за шею, я пятилась до тех пор, пока каким-то образом не оказалась на кровати. Джо медленно стал снимать с меня одежду – сначала туфли, потом все остальное – и целовал каждую клеточку моего тела, пока не добрался до самых губ.
Боже, его поцелуи расплавят во мне все, кроме Кокопелли.
У меня перехватило дыхание, и я рванулась к Джо, но он куда-то исчез.
Открыв глаза, я увидела, что Молинари раздевается. У него великолепное тело. Крепкое, стройное и смуглое. И все это мое! Меня переполняло блаженство. Пять минут назад я собиралась весь вечер смотреть «Закон и порядок». А теперь это! Я раскинула руки, и Джон накрыл меня собой.
– Господи, – пробормотал он, – как я по тебе скучал.
– Молчи! – выдохнула я.
В припадке страсти я стала кусать его верхнюю губу, затем впилась в него жадным поцелуем и обвила ногами его бедра.
Через час, когда мы покинули спальню, на улице была глухая ночь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Мы с Клэр снова сели в автомобиль и поехали за машиной Старка.
– Ура! – воскликнула я, сияя от радости. – Шеф подключил меня к делу.
– Не понимаю, как я на это согласилась? – Клэр сокрушенно покачала головой. – Ты делаешь страшную глупость, а я тебе потакаю. Тебе бы надо сидеть на веранде да попивать джин с тоником, водрузив задницу на кресло, а ноги – на подлокотники.
Я рассмеялась.
– Признайся, тебя тоже зацепило? Ты не можешь устоять.
– Слушай, ты спятила.
Клэр бросила на меня озабоченный взгляд. Мое веселье ее не радовало.
– Линдси, ты меня убиваешь. Я серьезно. Но это твой выбор, крошка.
Черед десять минут мы свернули с главного шоссе и въехали в Мосс-Бич.
ГЛАВА 70
Морг находился в подвале Сетонского медицинского центра. В выложенной белой плиткой комнате было холодно и чисто, как в отделе супермаркета, где хранят замороженные продукты. В глубине помещения гудел кондиционер.
Я поздоровалась с двумя парнями из опергруппы – один складывал одежду жертв в бумажные пакеты, а другой недовольно бормотал что-то про бюрократическую волокиту. Меня подвели к стоявшему посреди зала секционному столу, и я увидела молодого ассистента, который орудовал над Сардуччи шлангом и губкой. Заметив меня, он выключил воду и отошел в сторону.
Джозеф и Аннемари лежали рядом, голые и беззащитные на ярком свете. Если не считать безобразных ран на горле, их тела были совершенно не тронуты, а лица казались круглыми и нежными, как у детей.
Голос Клэр вернул меня в мир живых.
Обернувшись, я увидела седовласого человека в синем халате, пластиковом переднике и с сеткой на голове. Выглядел он как-то скособоченно, а губы кривились на одну сторону, как у больного, пережившего инсульт.
– Линдси, это доктор Билл Рамос, судебный патологоанатом. Билл, это лейтенант Линдси Боксер из отдела по расследованию убийств, полиция Сан-Франциско. Вероятно, ее старое дело как-то связано с этими убийствами.
Пока мы с Рамосом обменивались рукопожатиями, появился Питер Старк.
– Док, расскажите ей то, что говорили мне по телефону. Рамос хмыкнул:
– Может, лучше показать? – Он обернулся к помощнику: – Эй, Самир, я хочу взглянуть на спину женщины. Помоги мне перевернуть ее.
Самир скрестил лодыжки Аннемари, доктор ухватил и потянул ее за левое запястье. Вдвоем они перевалили труп на правый бок.
Я уставилась на семь отметин – каждая примерно три дюйма в длину и три четверти дюйма в ширину, – которые крест-накрест пересекали ягодицы женщины.
– Для подобных ударов нужна недюжинная сила, – заметил Рамос. – При этом они почти незаметны. Хорошо, Самир, а теперь мистера Сардуччи.
Доктор и ассистент повернули мужчину на бок, и его голова беспомощно откинулась.
– Ну вот, смотрите, – продолжил Рамос, – опять то же самое. Множество бледных вмятин прямоугольной формы, все закрытого типа. Не похоже на те ярко-багровые полосы, которые получаются при ударах по живому телу, и в то же время отличается от желтых, как пергамент, ссадин, появляющихся на уже мертвых тканях.
Доктор взглянул на меня, чтобы убедиться, поняла ли я его слова.
– Допустим, вы ударили меня в лицо, потом два раза выстрелили в грудь. Кровяного давления не хватит, чтобы на коже образовались большие синяки, но если сердце успеет сократиться хотя бы раз, кое-что на лице все-таки появится. Рамос взял скальпель и сделал небольшой надрез поперек бледной полосы. – Видите этот коричневатый слой под следами ссадин? Мы называем его четко обозначенной фокальной аккумуляцией крови. Картина абсолютно ясная. Вы согласны, доктор Уошберн? – Он повернулся к Клэр. – После того как преступник перерезал сонную артерию, сердце остановилось почти мгновенно – но только почти. Жертва была еще жива, когда ее подвергли порке. Удары наносились ку мортем, то есть незадолго или непосредственно в момент смерти. Убийца хотел, чтобы мужчина понимал, что с ним происходит.
– Похоже, наличные счеты, – пробормотал Старк.
– Вы правы. Преступники ненавидели своих жертв. В комнате воцарилось молчание.
– Ссадины на Джо, не такие широкие, как у Аннемари, – заметила Клэр.
– Верно, – кивнул Рамос. – Их нанесли другим предметом.
– Например, поясом, – вставила я. – Может, для порки использовали разные ремни?
– Вполне вероятно, – согласился доктор.
Клэр выглядела одновременно сосредоточенной и грустной.
– О чем ты думаешь? – спросила я.
– Не хочу тебя расстраивать, но это мне кое-что напомнило. Точно такие же ссадины были на твоем Джоне Доу.
ГЛАВА 71
В полночь Лоцман покинул пляж и отправился в глубь суши. Забравшись на песчаный холм, он прошагал с четверть мили по заросшей бурьяном пустоши и свернул на восток. Скоро он увидел дорогу, тянувшуюся вдоль залива. Лоцман уже двинулся к нужному дому, как вдруг споткнулся о поваленное дерево. Он перелетел через ствол и с силой шлепнулся на живот, распластавшись на сухой траве. Мужчина быстро вскочил и похлопал себя по нагрудному карману – камера исчезла.
– Черт, черт, черт! – зашипел он от досады.
Он встал на четвереньки и стал шарить по земле, чувствуя, как прохладный ветерок сушит пот на его лице.
Вскоре Лоцмана охватило отчаяние. Наконец он нашел свою драгоценную камеру – она валялась на земле объективом вниз. Осторожно сдув с нее грязь, Лоцман навел устройство на дома и взглянул в видоискатель. Линзы покрывала мутная сетка царапин.
Вот дерьмо!
Выругавшись себе под нос, Лоцман взглянул на часы – было четырнадцать минут первого – и двинулся к дому Линдси. Теперь, когда его мощные линзы стали бесполезны, ему придется подбираться гораздо ближе.
Лоцман перелез через ограду поля и вышел на ярко освещенный тротуар. В конце улицы стояли два дома; в том, где жила Боксер, ослепительно горели окна.
Нырнув в тень, он пробрался через задний двор и осторожно подкрался к живой изгороди под окнами гостиной. С бьющимся сердцем Лоцман выпрямился и заглянул внутрь.
Вся компания была в сборе: Линдси в своей форменной футболке и рейтузах; Клэр, чернокожая криминалистка из города, в золотом халате; и Синди, с пучком пышных волос на голове и в шенилевой рубахе, закрывавшей все, кроме тапочек и брючин розовой пижамы.
Женщины оживленно говорили о чем-то, иногда разражаясь смехом, а потом снова принимая серьезный вид. Вот бы узнать, о чем они беседуют.
Лоцман перебрал в памяти все последние события, факты, обстоятельства. Стул в комнате ребенка. Конечно, это им ничего не даст, но все-таки он сделал промах.
Можно ли идти дальше? У них еще полно работы.
Внезапно на него навалилась страшная усталость. Руки задрожали, в груди саднила боль. Он почувствовал, что не выдержит здесь больше ни минуты. Лоцман оглянулся по сторонам, убедился, что никто из соседей не выносит мусор и не выгуливает собаку, пересек двор и вернулся на улицу. Перелез через ограду и направился по тропинке к пляжу.
С Линдси Боксер пора что-то решать.
И решать серьезно.
Не надо забывать, эта женщина – коп.
ГЛАВА 72
На следующее утро я проснулась раньше всех, одержимая одной мыслью, которая звенела у меня в голове не хуже будильника. Выпустив Марту, включила кофеварку и села за ноутбук. Я вспомнила, что Боб Хинтон говорил мне про двух людей, убитых в Халф-Мун-Бэй два года назад: Рэя и Молли Уиттакер. Он сказал, что они приезжали на лето. Рэй был фотографом, а Молли работала статисткой в Голливуде. Я залезла в базу данных НЦИП и посмотрела, что на них есть. Когда встали мои гостьи, я все еще пребывала в шоке.
Подождав, пока они оденутся и выпьют кофе, я выложила им все, что узнала про Рэя и Молли Уиттакер.
– Они оба занимались порнографией. Рэй снимал камерой, а Молли работала с детьми. Там были девочки, мальчики, все без разбору. Супругов арестовали, но на суде их признали невиновными. Угадайте, кто был адвокатом? Ральф Бранкузи.
Клэр и Синди видели меня насквозь. Они бросились меня уговаривать, призывая быть осторожной и не забывать, что при всех своих благих намерениях сейчас я всего лишь гражданское лицо. Конечно, вполне логично попытаться установить связь между Уиттакерами и Деннисом Эгнью, однако лезть в драку на чужой территории и без поддержки – значит, напрашиваться на неприятности.
Я раз двадцать ответила им «знаю, знаю» и клятвенно заверила, что буду хорошей девочкой.
Когда мы прощались на крыльце, Клэр протянула руку и погладила меня по щеке.
– Может, тебе лучше вернуться домой? – предложила она.
– Ладно, – кивнула я, – решим.
Подруги заключили меня в жаркие объятия, словно уже не чаяли со мной увидеться, и меня это растрогало. Потом машина Клэр задом попятилась к дороге, и Синди высунулась из окна.
– Я позвоню тебе вечером. Ради Бога, помни о том, что мы сказали. Хорошо подумай, Линдси.
Я послала им воздушный поцелуй и вернулась в дом. Моя сумочка висела наддверной ручке; покопавшись в ней, я достала мобильный телефон, значок полицейского и пистолет.
Через минуту я уже заводила свой «иксплорер».
Дорога до города пролетела незаметно, и я очнулась от своих мыслей только перед главным управлением полиции.
Шеф сидел в кабинете за компьютером, с чашкой кофе в руке и упаковкой сахарных пончиков на соседнем кресле.
– Эта еда вас убьет, – заметила я.
Он убрал коробку и предложил мне сесть.
– Смерть от пончиков – не такая уж плохая вещь. С чем приехали, лейтенант?
– Вот с этим. – Я развернула лист с «послужным списком» Денниса Эгнью и бросила его на заваленный бумагами стол. – Рэя и Молли Уиттакер высекли, не так ли?
– Да, они были первыми жертвами.
– Что показало следствие?
– Ничего такого, что можно доказать. Но мы уже давно следим за этим парнем. – Он взял листок и, почти не глядя, вернул обратно. – Про Денниса Эгнью нам известно все. Он наш главный подозреваемый.
ГЛАВА 73
На закате дня я сидела на веранде и перебирала струны гитары, когда в конце улицы вспыхнули фары, и к дому медленно подъехал автомобиль. Не успела я подойти к машине, как шофер выскочил на улицу и открыл заднюю дверцу.
– Дай угадать, – пробормотала я, чувствуя, что мои щеки пылают в темноте ярче фонаря. – Ты случайно оказался по соседству?
– Верно. – Джо обнял меня за талию. – Хотел сделать тебе сюрприз.
– Тебе звонила Клэр?
– Клэр и Синди, – уточнил он, смущенно рассмеявшись. – Может, съездим куда-нибудь поужинать?
– Лучше я приготовлю ужин дома.
– Хорошо.
Джо постучал по крыше, и автомобиль уехал.
– Иди ко мне, – прошептал он, притянув меня к себе, и поцеловал так крепко, что в моих жилах мгновенно загорелось пламя.
Я в очередной раз поразилась, как обычный поцелуй может вызвать такой пожар, и еще успела смутно подумать: «Ну вот, старая история. Еще одна романтическая пауза на пять минут…» – но тут Джо взял мое лицо в свои ладони, поцеловал снова – и все мои протесты исчезли без следа. Мы вошли в дом, и я ногой захлопнула дверь.
Стоя на цыпочках и обняв его за шею, я пятилась до тех пор, пока каким-то образом не оказалась на кровати. Джо медленно стал снимать с меня одежду – сначала туфли, потом все остальное – и целовал каждую клеточку моего тела, пока не добрался до самых губ.
Боже, его поцелуи расплавят во мне все, кроме Кокопелли.
У меня перехватило дыхание, и я рванулась к Джо, но он куда-то исчез.
Открыв глаза, я увидела, что Молинари раздевается. У него великолепное тело. Крепкое, стройное и смуглое. И все это мое! Меня переполняло блаженство. Пять минут назад я собиралась весь вечер смотреть «Закон и порядок». А теперь это! Я раскинула руки, и Джон накрыл меня собой.
– Господи, – пробормотал он, – как я по тебе скучал.
– Молчи! – выдохнула я.
В припадке страсти я стала кусать его верхнюю губу, затем впилась в него жадным поцелуем и обвила ногами его бедра.
Через час, когда мы покинули спальню, на улице была глухая ночь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32