– Да, ваша честь. Простите.
Юки подошла к столику и стала просматривать свои записи. Затем спокойно повернулась к залу.
– В ту ночь, когда многоуважаемые Сэм и Сара Кэйбот пытались убежать от полиции, они мчались по переполненным улицам на скорости семьдесят пять миль в час, не обращая внимания на прохожих. Это – преступление. У них было оружие – это тоже преступление. После того как Сара Кэйбот вдребезги разбила машину своего отца, ей и ее брату помогли выбраться из обломков два сердобольных полицейских, которые не только убрали в кобуру свое оружие, но и попытались оказать им помощь, хотя это не входило в их служебные обязанности. Баллистическая экспертиза доказала, что пули, извлеченные хирургами из детектива Джейкоби и лейтенанта Боксер, были выпущены Сэмом и Сарой Кэйбот. Офицеры полиции ничем не спровоцировали стрельбу. Когда лейтенант Боксер уже полумертвая лежала на земле, потеряв свыше сорока процентов крови, она приказала задержанным бросить оружие. В ответ Сара Кэйбот выстрелила в нее еще три раза, но, к счастью, промахнулась. Только после этого моя подзащитная открыла ответный огонь. Если бы любой другой на ее месте – банкир, пекарь или букмекер – попытался бы защитить свою жизнь таким же образом, никакого суда не было бы вообще. Но когда речь идет об полицейском, каждый готов разорвать его на мелкие…
– Протестую!
Но протестовать было поздно. Каменное лицо доктора Кэйбота исказилось от бешенства. Он вскочил и шагнул вперед, словно хотел вцепиться Юки в горло. Мейсон Бройлз задержал своего клиента, но весь зал уже бурлил как котел, и судья Ачакозо раздраженно постучала молоточком.
– Я закончила, ваша честь, – сказала Юки.
– Еще нет. С этого момента заседание становится закрытым. Судебный пристав, очистите зал. Адвокаты, прошу пройти в мой кабинет, – распорядилась судья.
ГЛАВА 88
Когда суд возобновился, глаза Юки сверкали ярче обычного. Вид у нее был такой, будто полученная от судьи взбучка вполне стоила тех дополнительных очков, которые она заработала благодаря вступительной речи.
Бройлз вызвал свою первую свидетельницу – Бетти Данджело, медсестру из городской больницы, которая оказала мне первую помощь после перестрелки. Данджело неохотно повторила то, что уже заявила на предварительном слушании: алкоголь в моей крови превышал допустимый уровень.
Следующей вызвали мою подругу Клэр Уошберн. Она объяснила, что является главным судебно-медицинским экспертом города Сан-Франциско, и занималась вскрытием трупа Сары Кэйбот.
– Доктор Уошберн, вы установили причину смерти Сары Кэйбот?
Клэр принесла с собой схематичное изображение человеческого тела, чтобы показать, в какие места попали пули.
– Да, я обнаружила два огнестрельных ранения в области груди. Пуля номер один ударила в левую верхнюю часть грудной клетки, вот здесь. Она прошла между третьим и четвертым ребрами, пробила верхнюю долю левого легкого, проникла в околосердечную сумку, разорвала левый желудочек и застряла в грудном столбе с левой стороны. Пуля номер два, – продолжила Клэр, постучав указкой по наглядному пособию, – попала в грудину на пять дюймов ниже левого плеча. Она прошла сквозь сердце и остановилась в четвертом позвонке.
Присяжные заворожено следили за описанием того, как мои выстрелы пронзили сердце Сары Кэйбот, но как только Бройлз закончил, инициативу перехватила Юки.
– Доктор Уошберн, под каким углом пули вошли в тело? – спросила адвокат.
– Снизу вверх. Точнее, под углами сорок семь и сорок девять градусов, – ответила Клэр. – Оружие находилось чуть выше уровня земли.
– Доктор, Сара Кэйбот умерла мгновенно?
– Да.
– То есть она была настолько мертва, что не могла выстрелить после того, как в нее стреляла лейтенант Боксер?
– Что значит – «настолько мертва»? Человек либо мертв, либо нет, мисс Кастеллано. Других вариантов я не вижу.
Юки покраснела.
– Хорошо, я перефразирую вопрос. Поскольку Сара Кэйбот умерла мгновенно, а две пули из ее оружия попали в лейтенанта Боксер, значит ли это, что Сара Кэйбот стреляла первой?
– Да. Это единственно возможное объяснение.
– И еще одно, – добавила Юки таким тоном, точно эта мысль только что пришла ей в голову. – Вы проводили анализ крови у мисс Кэйбот?
– Да, через несколько дней после вскрытия.
– Что вы обнаружили?
– Я нашла в крови метамфетамин.
– То есть она приняла наркотик?
– Да, большую дозу.
– Какое действие оказывает метамфетамин? – спросила Юки.
– Это мощный стимулятор мозга, вызывающий самые разнообразные эффекты. В лучшем случае – эйфорию, состояние блаженства. Но при длительном применении возникают побочные симптомы вроде паранойи, суицидных склонностей и агрессивных мыслей.
– А как насчет агрессивных поступков?
– Вполне вероятно.
– Спасибо, доктор Уошберн. У меня больше нет вопросов к свидетелю, ваша честь.
ГЛАВА 89
Показания Клэр меня ободрили, но ненадолго. Мейсон Бройлз вызвал доктора Роберта Гелфанда. На трибуну взошел усатый шатен в светло-голубом костюме, который дал обычную клятву и принялся описывать ужасные повреждения, нанесенные моими выстрелами Сэму. Использовав примерно такой же рисунок, что и Клэр, доктор Гелфанд показал, как первая пуля прошла через брюшную полость и застряла в позвоночнике.
– Она парализовала тело Сэма ниже пояса, – пояснил доктор, покручивая усы. – Вторая пуля попала в основание шеи, раздробила третий позвонок и парализовала все, что находится ниже шеи.
– Доктор Гелфанд, – произнес Бройлз, – Сэм Кэйбот сможет когда-нибудь ходить?
– Нет.
– Сможет ли он заниматься сексом?
– Нет.
– Сможет ли он дышать самостоятельно и жить полноценной жизнью?
– Нет.
– Он до конца жизни прикован к инвалидной коляске, не так ли?
– Совершенно верно.
– Я закончил, ваша честь! – бросил Бройлз, вернувшись на свое место.
– У защиты нет вопросов к свидетелю, – подала голос Юки.
– Обвинение вызывает Сэма Кэйбота, – объявил Бройлз.
Мы с Юки обменялись тревожными взглядами и повернулись к входу. Дверь распахнулась настежь, и молодая сиделка вкатила в зал инвалидное кресло – дорогое, сияющее хромом устройство известной фирмы, почти то же, что «кадиллак» среди машин.
Сэм Кэйбот, совсем маленький и тощий в своем галстучке и спортивном пиджачке, не имел ничего общего с тем жестоким преступником, который ради потехи убил двух человек и едва не прикончил Джейкоби. Я сама узнала его с трудом – по особому томному взгляду с поволокой.
Подросток уставил на меня свои карие глаза, и мое сердце сжалось от боли и сострадания. Я инстинктивно перевела взгляд на дыхательный аппарат, жужжавший под креслом Сэма. Это была большая металлическая коробка со всевозможными датчиками и индикаторами, от которой к левой щеке мальчика тянулась пластиковая трубка. Перед лицом Сэма находился электронный синтезатор речи.
Младший Кэйбот отвернулся от меня и обхватил губами воздушный шланг. Респиратор под креслом издал неприятный всасывающий звук, и в легкие мальчика пошел сжатый воздух. То же самое повторялось через каждые три или четыре секунды, когда Сэм делал новый вдох.
Сиделка подкатила кресло к свидетельской трибуне.
– Ваша честь, – произнес Мейсон Бройлз, – поскольку мы не знаем, сколько времени уйдет на дачу показаний, я прошу подключить респираторный аппарат к электрической розетке, чтобы сэкономить батарейки.
– Да, конечно, – кивнула судья. Обслуживающий техник протянул к розетке длинный оранжевый провод и сел позади Эндрю и Евы Кэйбот.
Сэм находился теперь прямо передо мной. Я видела его напряженную шею и голову, откинутую назад и прижатую к креслу с помощью специальной эластичной ленты. Больше всего это напоминало какое-то средневековое орудие пытки, и я не сомневалась, что именно так его воспринимал сам Сэм.
Судебный пристав, высокий молодой мужчина в зеленой форме, приблизился к подростку:
– Пожалуйста, поднимите правую руку.
Сэм Кэйбот повел в сторону широко раскрытыми глазами. Он глотнул еще немного воздуха и сказал что-то в коробку синтезатора. Аппарат издал странный, неестественно звучащий звук.
– Я не могу, – произнес Сэм.
ГЛАВА 90
В голосе Сэма не было ничего человеческого, но юное лицо и изможденный вид мальчишки делали его самым хрупким и уязвимым существом из всех, сидевших в зале.
В публике раздались сочувственные вздохи, а пристав повернулся к судье Ачакозо:
– Ваша честь?
– Произнесите клятву, пристав.
– Вы клянетесь говорить правду и только правду, да поможет вам Бог?
– Клянусь, – ответил Сэм Кэйбот.
Бройлз улыбнулся Сэму и выдержал паузу, чтобы дать присяжным осознать весь ужас положения, в котором оказался его клиент.
– Не бойся, – подбодрил он Сэма. – Просто говори правду. Расскажи, что произошло той ночью.
Адвокат задал свидетелю несколько «разогревающих» вопросов, умолкая всякий раз, когда мальчик тянулся к воздушной трубке. Сэм отвечал короткими, ломаными фразами, длина которых зависела от количества воздуха, наполнявшего его легкие. Бройлз спросил, сколько ему лет, где он живет и в какую школу ходит, после чего перешел к главной теме:
– Сэм, ты помнишь, что случилось ночью десятого мая?
– Я этого не забуду… до конца своей жизни, – ответил Сэм, регулярно прикладываясь к трубке и отрывисто бросая слова через синтезатор. – Сколько бы я ни пытался… мне не удается выбросить его из головы… тот день, когда она убила мою сестру… и сделала меня калекой.
Юки вскочила и воскликнула:
– Протестую, ваша честь!
– Молодой человек, – нахмурилась судья, – я понимаю, что сейчас вам нелегко, но постарайтесь прямо отвечать на поставленный вопрос.
– Что ж, Сэм, давай вернемся к той ночи десятого мая, – невозмутимо продолжил Мейсон Бройлз. – Сообщи нам, что тогда произошло.
– Много всякого, – промолвил Сэм. Он глотнул очередную порцию воздуха. – Правда, я не помню… не все помню хорошо. Мы взяли папину машину… и очень испугались… Мы услышали сирены… У Сары не было водительских прав… Потом вдруг надулась подушка безопасности… А дальше все, что я запомнил… это как та женщина… как она стреляет в Сару… я не знаю почему.
– Хорошо, Сэм. Что случилось дальше?
– Я увидел вспышку, – произнес мальчик, не отводя от меня глаз. – И моя сестра… ее убили.
– Да, мы знаем. Сосредоточься, Сэм. Ты помнишь, когда лейтенант Боксер выстрелила в тебя?
Подросток задергал головой, насколько ему позволяла закрепляющая лента. Потом он разрыдался. Его душераздирающие всхлипы, усиленные динамиком речевого синтезатора, прерывались звуком всасываемого воздуха и превращались в какой-то неестественный вой.
Ничего более страшного мне не приходилось слышать. Я чувствовала, как по моей спине бегут мурашки. Не сомневаюсь, что остальные испытывали то же самое.
Мейсон Бройлз подскочил к своему клиенту, выхватил из кармана носовой платок и вытер Сэму глаза и нос.
– Хочешь, мы сделаем перерыв?
– Нет… сэр… я в порядке, – просвистел динамик.
– Я закончил, ваша честь.
Бройлз развернулся и бросил на нас взгляд, полный вызова и торжества.
ГЛАВА 91
Юки подошла к тринадцатилетнему убийце, который съежился в своем кресле и выглядел еще более слабым и жалким.
– Тебе немного лучше, Сэм? – спросила она, слегка нагнувшись и упершись ладонями в колени, чтобы заглянуть ему в лицо.
– Да, спасибо… уже лучше.
– Очень хорошо. – Юки выпрямилась и отошла назад. – Постараюсь быть краткой. Почему в ночь десятого мая вы отправились в Тендерлойн?
– Я не знаю, мэм… за рулем была Сара.
– Вы оставили машину возле отеля «Бальбоа». Зачем?
– Мы собирались купить газету… посмотреть, что идет в кино.
– По-твоему, в «Бальбоа» есть газетный киоск?
– Кажется, есть.
– Сэм, ты понимаешь разницу между правдой и ложью?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32