Никогда не знаешь, что произойдет в следующий момент.
– Детектив Джейкоби, когда вы заехали за обвиняемой вечером десятого мая, от нее пахло алкоголем?
– Нет.
– Вам известно, что она пила спиртное?
– Да. Она сама мне это сказала.
– С какой целью?
– Чтобы я знал, что при желании могу выставить ее из машины.
– Как вы считаете – ведь вы проработали вместе много лет, – в тот вечер Боксер полностью контролировала свои поступки?
– Разумеется. Я не заметил ничего особенного.
– Если бы вы почувствовали, что она не сумеет выполнять свои обязанности, то взяли бы ее с собой?
– Ни в коем случае.
Юки подробно расспросила Уоррена обо всех событиях той ночи, начиная с нашей встречи у кафе и заканчивая последним моментом, который он запомнил.
– Я был очень рад, когда мы вытащили детишек из машины. Из бака могло потечь горючее, и тогда все завершилось бы очень плохо. Я связался с нашим диспетчером, Карлой Рейз, и сообщил, что Сэм Кэйбот сломал нос о подушку безопасности и у ребят могут быть внутренние повреждения. Безмозглая скотина.
– Простите, детектив?
– Говорю – я вел себя, как безмозглая скотина, потому что, пока я звонил в «скорую помощь», этот маленький говнюк стал в меня стрелять.
Мейсон Бройлз, разумеется, сразу заявил протест, и судья сделала Джейкоби замечание. Я была в восторге, что Уоррену хватило смелости назвать Сэма говнюком. Когда шум в зале утих, Юки задала моему напарнику последний вопрос:
– Детектив, вам известно, какова репутация лейтенанта Боксера среди сотрудников полиции?
– Коротко? Она чертовски хороший коп.
ГЛАВА 96
Бройлз мало сумел выудить из Джейкоби во время перекрестного допроса. Уоррен отвечал «да» и «нет» и не реагировал на провокации Мейсона, который пытался обвинить его в том, что он нарушил инструкции и плохо выполнял свои обязанности.
– Я сделал для этих подростков все и благодарю Бога, что ваш клиент оказался плохим стрелком, – заявил Джейкоби. – Иначе сейчас я был бы уже мертв, а не давал свидетельские показания.
Когда судья объявила перерыв, я нашла на третьем этаже укромный уголок за автоматом с кока-колой и позвонила Джо. Наш мысленный поцелуй перекрыл три часовых пояса. Молинари извинялся зато, что застрял посреди сложного расследования, связанного с угрозами терактов в нескольких аэропортах от Майами до Бостона, и поэтому не может приехать ко мне в Сан-Франциско.
Я перекусила холодным сандвичем с ветчиной и наспех глотнула кофе, после чего вернулась на свое место рядом с Юки. Заседание снова объявили открытым.
Наступил момент, которого я боялась. Юки вызвала меня как свидетеля. Я поднялась на трибуну, она встала прямо передо мной, заслонив собой семью Кэйботов, и ободряюще улыбнулась.
– Лейтенант Боксер, как вы относитесь к полицейским инструкциям и правилам?
– Очень уважительно.
– Правда ли, что в ночь десятого мая вы были пьяны?
– Нет. Я ужинала с друзьями. Когда мне позвонил Джейкоби, я пила второй бокал.
– Ваша смена уже закончилась?
– Да.
– Вам не запрещается пить не на службе, верно?
– Конечно.
– Но как только детектив Джейкоби посадил вас в свою машину, вы опять оказались на работе. Так?
– Да. Я не сомневалась, что сумею выполнять свои обязанности. Точно так же я думаю и теперь.
– Разве вы не говорили, что стараетесь не нарушать инструкции?
– Да, но возникают обстоятельства, которые в правилах не предусмотрены. В подобных случаях приходится действовать по ситуации и полагаться на личные знания и опыт.
Юки продолжала задавать вопросы, и я рассказала всю историю до того момента, как мы с Джейкоби открыли исковерканный автомобиль и освободили Кэйботов.
– Я допустила ошибку, потому что увидела детей. Мне казалось, им очень плохо.
– Почему вы так решили?
– Они оба плакали, особенно Сэм. У него кровоточил нос, его рвало, и он обращался ко мне с просьбами.
– С какими именно?
– Он просил: «Не говорите моему отцу. Он меня убьет».
– Что вы сделали потом?
– Детектив Джейкоби уже сказал – нам пришлось вытащить их из машины. Существовала опасность, что бензобак взорвется. Я спрятала в кобуру оружие, чтобы покрепче ухватиться за дверь, и мы освободили пассажиров.
– Продолжайте, лейтенант.
– Как только они вышли, я должна была надеть на них наручники. Но я считала их жертвами аварии. Когда я попросила Сару показать права, она вытащила из куртки пистолет и выстрелила в меня два раза, в плечо и в бедро. Я упала.
– Где в это время находился детектив Джейкоби?
– Он звонил в «скорую помощь».
– Где было его оружие?
– В кобуре.
– Вы уверены?
– Да. Он звонил по телефону. Оружие было в кобуре. В момент выстрела я успела ему крикнуть: «Пистолет!» Он обернулся и увидел, как я падаю. Затем Сэм Кэйбот дважды выстрелил в детектива Джейкоби.
– Вы хорошо это помните, лейтенант? Вы не теряли сознания?
– Нет, я все видела.
– А детектив Джейкоби – он потерял сознание?
– Да. Я подумала, он убит. Сэм Кэйбот пнул его ботинком в голову, а он даже не шевельнулся и не пытался защититься.
– Значит, вы видели, как Сэм Кэйбот ударил его ботинком в голову? Продолжайте.
– Наверное, они решили, что я мертва, и больше не обращали на меня внимания.
– Протестую. Свидетель делает предположения.
– Протест принят.
– Просто расскажите нам, что вы видели и слышали, – обратилась ко мне Юки. – У вас хорошо получается.
Я опустила голову и попыталась сосредоточиться.
– Сара сказала Сэму, что им надо убираться. Я вытащила пистолет из кобуры и крикнула Саре Кэйбот, чтобы она бросила оружие. Она назвала меня «сучкой» и выстрелила несколько раз. Тогда я открыла огонь.
– Что случилось дальше?
– Сара упала на землю, а Сэм стал кричать, что я убила его сестру. Я потребовала, чтобы он бросил оружие на землю, но он отказался. Я выстрелила в него.
– Лейтенант, вы хотели причинить вред этим детям?
– Господи, конечно, нет. Я была бы счастлива, если бы никто из них не пострадал.
– По-вашему, если бы у Сары и Сэма Кэйбота не было оружия, трагедии можно было бы избежать?
– Протестую! – крикнул Бройлз. – Защита подталкивает к выводам свидетеля.
Судья откинулась в кресле и уставилась в потолок через толстые очки. Наконец, приняв решение, она вернулась в прежнюю позицию.
– Поддерживаю.
– Линдси, правда ли, что за десять лет работы в отделе убийств вы получили тридцать семь благодарностей за удачно проведенные аресты, а также пятнадцать персональных поощрений и двадцать поощрений и наград за безупречную службу?
– Не могу поручиться за число, но – да, что-то в этом роде.
– Иными словами, полиция Сан-Франциско полностью согласна с мнением детектива Джейкоби. Лейтенант Боксер – чертовски хороший коп!
– Протестую. Защита делает необоснованные выводы.
– Спасибо, Линдси. Я закончила, ваша честь.
ГЛАВА 97
Я забыла о Юки, как только она повернулась в другую сторону. Воспоминания о той ужасной ночи нахлынули на меня, как старая болезнь. Механические вдохи Сэма свистели в ушах, как соленая вода, хлеставшая по открытой ране, а зал суда казался мутным морем лиц, отражавшим мои страдания и боль.
Члены семьи Кэйботов – я узнала их по внешнему сходству с Сарой и Сэмом – смотрели на меня с нескрываемой злобой. В зале сидели десятки полицейских, мужчины и женщины, с которыми я работала много лет. Мои глаза остановились на Джейкоби, пытавшемся подбодрить меня взглядом. Он поднял большой палец, я попыталась улыбнуться, но ко мне уже приближался Мейсон Бройлз.
Адвокат обвинения не стал тратить время на любезности.
– Лейтенант Боксер, когда вы открыли огонь по моему клиенту и его сестре, это была стрельба на поражение?
Я старалась осознать смысл его вопроса, чувствуя, как у меня в голове стоит какой-то звон. Была ли это стрельба на поражение? Да. Но разве я собиралась их убить?
– Простите, мистер Бройлз. Не могли бы вы повторить вопрос?
– Попробую его перефразировать. Если инцидент произошел именно так, как вы его описывали, и Сара и Сэм действительно отказались положить оружие на землю, почему вы не постарались их просто обезвредить? Например, выстрелить в руку или ногу?
Я заколебалась, стараясь представить эту сцену. Сара стоит с револьвером в руке и смотрит на меня сверху вниз. Во мне сидят две пули. Я лежу на тротуаре. Чувствую боль. Шок. Стыд.
– Лейтенант?
– Мистер Бройлз, это была самозащита.
– Великолепно. Вы отличный стрелок, не правда ли? Даже когда выпьете.
– Протестую! Обвинение высмеивает подзащитную.
– Протест принят. Держите себя в рамках, мистер Бройлз.
– Да, ваша честь. Лейтенант, объясните мне вот что. Вы два раза попали в сердце Сары – а это довольно маленькая цель, не так ли? Вы что, не могли ее просто ранить? Или выбить из руки оружие?
– Ваша честь! Обвинение задает риторические вопросы.
– Я закончил, ваша честь. Мы уже поняли, что произошло, лейтенант. – Бройлз усмехнулся. – Мы прекрасно это поняли.
ГЛАВА 98
Юки взяла слово:
– Прошу повторного допроса.
Получив кивок судьи, она быстро подошла ко мне.
– Линдси, когда вы стреляли в Сэма и Сару Кэйбот, ваша жизнь была в опасности?
– Да.
– Что в таких случаях предусматривают инструкции? Как надо действовать по правилам?
– В случае непосредственной угрозы полицейский должен стрелять, целясь в центр живой массы. Огонь прекращается после устранения опасности. Такие выстрелы часто приводят к смертельному исходу. В критических ситуациях полицейский не имеет права рисковать – он может промахнуться. Тогда преступник продолжит стрельбу и причинит вред вам или другим людям.
– Есть иные варианты поведения в подобных обстоятельствах?
– Нет. Никаких.
– Спасибо, лейтенант. Теперь мы действительно поняли, что произошло.
Я с облегчением покинула трибуну и на подгибающихся ногах вернулась к своему месту. Судья объявила, что заседание закрыто.
– Увидимся завтра в девять, – добавила она.
Юки, Шерман и несколько адвокатов образовали вокруг меня «буферную зону», благодаря которой мне удалось выбраться через заднюю дверь и проскользнуть в поджидавший на улице черный «линкольн».
Сквозь дымчатые стекла я увидела разъяренную толпу, она размахивала плакатами с моим портретом и надписями «Грязная Гарриет» и «Коп из преисподней».
– Ты отлично справилась, Линдси, – заметил Микки, обернувшись с переднего сиденья и похлопав меня по руке.
Но его карие глаза не улыбались, а нижняя часть лица превратилась в каменную глыбу.
– Не понимаю, какого черта я замялась. Я… я просто не знала, что ответить.
– Ничего страшного. Мы с Юки собираемся поужинать. Надо поработать над ее заключительной речью. Составишь нам компанию?
– Если я вам не нужна, лучше подбросьте меня до дома. Не хочу вам мешать.
Юки дала мне ключи от квартиры, и я стала смотреть на пролетавший за окнами знакомый город. Я понимала, что все закончено. Эта злосчастная пауза выдала меня с головой.
Присяжные ушли из зала с убеждением, что я стреляла в подростков с намерением убить их.
И они были абсолютно правы.
ГЛАВА 99
Резкий звук будильника вырвал меня из тисков кошмара. Я долго лежала неподвижно, съежившись на кровати и пытаясь собраться с мыслями, пока дребезжание звонка не стихло, сменившись глубокой тишиной. Потом я взяла с ночного столика мобильник и откинула крышку, но никаких сообщений не было.
Ровно в шесть, продрав глаза и ворча под нос, я стала разгребать вещи Юки и вскоре нашла свой спортивный костюм и кроссовки. Торопливо одевшись, я нацепила на Марту ошейник, и мы выбежали в зябкий полумрак.
Еще дома я заранее прикинула свой маршрут, не сомневаясь, что на ровной местности две мили для меня – пара пустяков. Но когда мы потрусили по Джонс-стрит, занывшие мышцы сразу напомнили мне, как я ненавижу бегать.
Спустив Марту с поводка, чтобы она не путалась у меня под ногами и, чего доброго, не утащила куда-нибудь в канаву, я стала прибавлять ходу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
– Детектив Джейкоби, когда вы заехали за обвиняемой вечером десятого мая, от нее пахло алкоголем?
– Нет.
– Вам известно, что она пила спиртное?
– Да. Она сама мне это сказала.
– С какой целью?
– Чтобы я знал, что при желании могу выставить ее из машины.
– Как вы считаете – ведь вы проработали вместе много лет, – в тот вечер Боксер полностью контролировала свои поступки?
– Разумеется. Я не заметил ничего особенного.
– Если бы вы почувствовали, что она не сумеет выполнять свои обязанности, то взяли бы ее с собой?
– Ни в коем случае.
Юки подробно расспросила Уоррена обо всех событиях той ночи, начиная с нашей встречи у кафе и заканчивая последним моментом, который он запомнил.
– Я был очень рад, когда мы вытащили детишек из машины. Из бака могло потечь горючее, и тогда все завершилось бы очень плохо. Я связался с нашим диспетчером, Карлой Рейз, и сообщил, что Сэм Кэйбот сломал нос о подушку безопасности и у ребят могут быть внутренние повреждения. Безмозглая скотина.
– Простите, детектив?
– Говорю – я вел себя, как безмозглая скотина, потому что, пока я звонил в «скорую помощь», этот маленький говнюк стал в меня стрелять.
Мейсон Бройлз, разумеется, сразу заявил протест, и судья сделала Джейкоби замечание. Я была в восторге, что Уоррену хватило смелости назвать Сэма говнюком. Когда шум в зале утих, Юки задала моему напарнику последний вопрос:
– Детектив, вам известно, какова репутация лейтенанта Боксера среди сотрудников полиции?
– Коротко? Она чертовски хороший коп.
ГЛАВА 96
Бройлз мало сумел выудить из Джейкоби во время перекрестного допроса. Уоррен отвечал «да» и «нет» и не реагировал на провокации Мейсона, который пытался обвинить его в том, что он нарушил инструкции и плохо выполнял свои обязанности.
– Я сделал для этих подростков все и благодарю Бога, что ваш клиент оказался плохим стрелком, – заявил Джейкоби. – Иначе сейчас я был бы уже мертв, а не давал свидетельские показания.
Когда судья объявила перерыв, я нашла на третьем этаже укромный уголок за автоматом с кока-колой и позвонила Джо. Наш мысленный поцелуй перекрыл три часовых пояса. Молинари извинялся зато, что застрял посреди сложного расследования, связанного с угрозами терактов в нескольких аэропортах от Майами до Бостона, и поэтому не может приехать ко мне в Сан-Франциско.
Я перекусила холодным сандвичем с ветчиной и наспех глотнула кофе, после чего вернулась на свое место рядом с Юки. Заседание снова объявили открытым.
Наступил момент, которого я боялась. Юки вызвала меня как свидетеля. Я поднялась на трибуну, она встала прямо передо мной, заслонив собой семью Кэйботов, и ободряюще улыбнулась.
– Лейтенант Боксер, как вы относитесь к полицейским инструкциям и правилам?
– Очень уважительно.
– Правда ли, что в ночь десятого мая вы были пьяны?
– Нет. Я ужинала с друзьями. Когда мне позвонил Джейкоби, я пила второй бокал.
– Ваша смена уже закончилась?
– Да.
– Вам не запрещается пить не на службе, верно?
– Конечно.
– Но как только детектив Джейкоби посадил вас в свою машину, вы опять оказались на работе. Так?
– Да. Я не сомневалась, что сумею выполнять свои обязанности. Точно так же я думаю и теперь.
– Разве вы не говорили, что стараетесь не нарушать инструкции?
– Да, но возникают обстоятельства, которые в правилах не предусмотрены. В подобных случаях приходится действовать по ситуации и полагаться на личные знания и опыт.
Юки продолжала задавать вопросы, и я рассказала всю историю до того момента, как мы с Джейкоби открыли исковерканный автомобиль и освободили Кэйботов.
– Я допустила ошибку, потому что увидела детей. Мне казалось, им очень плохо.
– Почему вы так решили?
– Они оба плакали, особенно Сэм. У него кровоточил нос, его рвало, и он обращался ко мне с просьбами.
– С какими именно?
– Он просил: «Не говорите моему отцу. Он меня убьет».
– Что вы сделали потом?
– Детектив Джейкоби уже сказал – нам пришлось вытащить их из машины. Существовала опасность, что бензобак взорвется. Я спрятала в кобуру оружие, чтобы покрепче ухватиться за дверь, и мы освободили пассажиров.
– Продолжайте, лейтенант.
– Как только они вышли, я должна была надеть на них наручники. Но я считала их жертвами аварии. Когда я попросила Сару показать права, она вытащила из куртки пистолет и выстрелила в меня два раза, в плечо и в бедро. Я упала.
– Где в это время находился детектив Джейкоби?
– Он звонил в «скорую помощь».
– Где было его оружие?
– В кобуре.
– Вы уверены?
– Да. Он звонил по телефону. Оружие было в кобуре. В момент выстрела я успела ему крикнуть: «Пистолет!» Он обернулся и увидел, как я падаю. Затем Сэм Кэйбот дважды выстрелил в детектива Джейкоби.
– Вы хорошо это помните, лейтенант? Вы не теряли сознания?
– Нет, я все видела.
– А детектив Джейкоби – он потерял сознание?
– Да. Я подумала, он убит. Сэм Кэйбот пнул его ботинком в голову, а он даже не шевельнулся и не пытался защититься.
– Значит, вы видели, как Сэм Кэйбот ударил его ботинком в голову? Продолжайте.
– Наверное, они решили, что я мертва, и больше не обращали на меня внимания.
– Протестую. Свидетель делает предположения.
– Протест принят.
– Просто расскажите нам, что вы видели и слышали, – обратилась ко мне Юки. – У вас хорошо получается.
Я опустила голову и попыталась сосредоточиться.
– Сара сказала Сэму, что им надо убираться. Я вытащила пистолет из кобуры и крикнула Саре Кэйбот, чтобы она бросила оружие. Она назвала меня «сучкой» и выстрелила несколько раз. Тогда я открыла огонь.
– Что случилось дальше?
– Сара упала на землю, а Сэм стал кричать, что я убила его сестру. Я потребовала, чтобы он бросил оружие на землю, но он отказался. Я выстрелила в него.
– Лейтенант, вы хотели причинить вред этим детям?
– Господи, конечно, нет. Я была бы счастлива, если бы никто из них не пострадал.
– По-вашему, если бы у Сары и Сэма Кэйбота не было оружия, трагедии можно было бы избежать?
– Протестую! – крикнул Бройлз. – Защита подталкивает к выводам свидетеля.
Судья откинулась в кресле и уставилась в потолок через толстые очки. Наконец, приняв решение, она вернулась в прежнюю позицию.
– Поддерживаю.
– Линдси, правда ли, что за десять лет работы в отделе убийств вы получили тридцать семь благодарностей за удачно проведенные аресты, а также пятнадцать персональных поощрений и двадцать поощрений и наград за безупречную службу?
– Не могу поручиться за число, но – да, что-то в этом роде.
– Иными словами, полиция Сан-Франциско полностью согласна с мнением детектива Джейкоби. Лейтенант Боксер – чертовски хороший коп!
– Протестую. Защита делает необоснованные выводы.
– Спасибо, Линдси. Я закончила, ваша честь.
ГЛАВА 97
Я забыла о Юки, как только она повернулась в другую сторону. Воспоминания о той ужасной ночи нахлынули на меня, как старая болезнь. Механические вдохи Сэма свистели в ушах, как соленая вода, хлеставшая по открытой ране, а зал суда казался мутным морем лиц, отражавшим мои страдания и боль.
Члены семьи Кэйботов – я узнала их по внешнему сходству с Сарой и Сэмом – смотрели на меня с нескрываемой злобой. В зале сидели десятки полицейских, мужчины и женщины, с которыми я работала много лет. Мои глаза остановились на Джейкоби, пытавшемся подбодрить меня взглядом. Он поднял большой палец, я попыталась улыбнуться, но ко мне уже приближался Мейсон Бройлз.
Адвокат обвинения не стал тратить время на любезности.
– Лейтенант Боксер, когда вы открыли огонь по моему клиенту и его сестре, это была стрельба на поражение?
Я старалась осознать смысл его вопроса, чувствуя, как у меня в голове стоит какой-то звон. Была ли это стрельба на поражение? Да. Но разве я собиралась их убить?
– Простите, мистер Бройлз. Не могли бы вы повторить вопрос?
– Попробую его перефразировать. Если инцидент произошел именно так, как вы его описывали, и Сара и Сэм действительно отказались положить оружие на землю, почему вы не постарались их просто обезвредить? Например, выстрелить в руку или ногу?
Я заколебалась, стараясь представить эту сцену. Сара стоит с револьвером в руке и смотрит на меня сверху вниз. Во мне сидят две пули. Я лежу на тротуаре. Чувствую боль. Шок. Стыд.
– Лейтенант?
– Мистер Бройлз, это была самозащита.
– Великолепно. Вы отличный стрелок, не правда ли? Даже когда выпьете.
– Протестую! Обвинение высмеивает подзащитную.
– Протест принят. Держите себя в рамках, мистер Бройлз.
– Да, ваша честь. Лейтенант, объясните мне вот что. Вы два раза попали в сердце Сары – а это довольно маленькая цель, не так ли? Вы что, не могли ее просто ранить? Или выбить из руки оружие?
– Ваша честь! Обвинение задает риторические вопросы.
– Я закончил, ваша честь. Мы уже поняли, что произошло, лейтенант. – Бройлз усмехнулся. – Мы прекрасно это поняли.
ГЛАВА 98
Юки взяла слово:
– Прошу повторного допроса.
Получив кивок судьи, она быстро подошла ко мне.
– Линдси, когда вы стреляли в Сэма и Сару Кэйбот, ваша жизнь была в опасности?
– Да.
– Что в таких случаях предусматривают инструкции? Как надо действовать по правилам?
– В случае непосредственной угрозы полицейский должен стрелять, целясь в центр живой массы. Огонь прекращается после устранения опасности. Такие выстрелы часто приводят к смертельному исходу. В критических ситуациях полицейский не имеет права рисковать – он может промахнуться. Тогда преступник продолжит стрельбу и причинит вред вам или другим людям.
– Есть иные варианты поведения в подобных обстоятельствах?
– Нет. Никаких.
– Спасибо, лейтенант. Теперь мы действительно поняли, что произошло.
Я с облегчением покинула трибуну и на подгибающихся ногах вернулась к своему месту. Судья объявила, что заседание закрыто.
– Увидимся завтра в девять, – добавила она.
Юки, Шерман и несколько адвокатов образовали вокруг меня «буферную зону», благодаря которой мне удалось выбраться через заднюю дверь и проскользнуть в поджидавший на улице черный «линкольн».
Сквозь дымчатые стекла я увидела разъяренную толпу, она размахивала плакатами с моим портретом и надписями «Грязная Гарриет» и «Коп из преисподней».
– Ты отлично справилась, Линдси, – заметил Микки, обернувшись с переднего сиденья и похлопав меня по руке.
Но его карие глаза не улыбались, а нижняя часть лица превратилась в каменную глыбу.
– Не понимаю, какого черта я замялась. Я… я просто не знала, что ответить.
– Ничего страшного. Мы с Юки собираемся поужинать. Надо поработать над ее заключительной речью. Составишь нам компанию?
– Если я вам не нужна, лучше подбросьте меня до дома. Не хочу вам мешать.
Юки дала мне ключи от квартиры, и я стала смотреть на пролетавший за окнами знакомый город. Я понимала, что все закончено. Эта злосчастная пауза выдала меня с головой.
Присяжные ушли из зала с убеждением, что я стреляла в подростков с намерением убить их.
И они были абсолютно правы.
ГЛАВА 99
Резкий звук будильника вырвал меня из тисков кошмара. Я долго лежала неподвижно, съежившись на кровати и пытаясь собраться с мыслями, пока дребезжание звонка не стихло, сменившись глубокой тишиной. Потом я взяла с ночного столика мобильник и откинула крышку, но никаких сообщений не было.
Ровно в шесть, продрав глаза и ворча под нос, я стала разгребать вещи Юки и вскоре нашла свой спортивный костюм и кроссовки. Торопливо одевшись, я нацепила на Марту ошейник, и мы выбежали в зябкий полумрак.
Еще дома я заранее прикинула свой маршрут, не сомневаясь, что на ровной местности две мили для меня – пара пустяков. Но когда мы потрусили по Джонс-стрит, занывшие мышцы сразу напомнили мне, как я ненавижу бегать.
Спустив Марту с поводка, чтобы она не путалась у меня под ногами и, чего доброго, не утащила куда-нибудь в канаву, я стала прибавлять ходу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32