– Вот кого я называю трясопузками, – сострил Охотник, глядя на девушку со смесью вожделения и насмешки.
Мэдди ответила ему бледной улыбкой и разлила кофе по чашкам. Потом вытащила свой блокнот и приняла заказ Факта – яичница с беконом и свежая булочка с корицей.
Лоцман и Охотник взяли тоже самое, но в отличие от Факта едва притронулись к еде. Они продолжали тихо разговаривать. Размышляли, как обойти препятствия. Обсуждали варианты.
Факт внимательно слушал, разглядывая утренний туман, – и через некоторое время план был полностью готов.
ГЛАВА 38
Утро выдалось ярким и красивым, как пляжный коврик. Я ужасно жалела, что Джо не мог разделить его со мной.
В ответ на мой свист Марта прыгнула в машину, и мы направились в город за продуктами. Проезжая по Кабрилло-хайуэй, я заметила знак: «Школа «Бэйсайд», управление охраны детства, штат Калифорния».
Справа у обочины вырос большой голубой дом. Повинуясь внезапному импульсу, я свернула на парковочную площадку. Некоторое время я сидела за рулем, разглядывая здание, детский городок и высокую ограду из проволочной сетки. Потом вышла из автомобиля, заперла его на замок и зашагала по дорожке из гравия к внушительной дубовой двери.
На звонок ответила очень толстая черная женщина чуть старше тридцати.
– Здравствуйте, – сказала я. – Я ищу доктора Браун.
– Входите. Она сейчас в преподавательской. Меня зовут Майя Эббауд. Я учительница.
– А кто учится в этой школе? – спросила я, двинувшись вслед за ней по темному узкому коридору, за которым оказалась лестница.
– В основном беспризорники – их присылают сюда со всего штата. Можно сказать, здешним ребятам повезло.
Поднявшись, мы увидели ряд небольших классов, холл с телевизором и группы учеников, от самых маленьких до почти взрослых. Конечно, это мало напоминало «Оливера Твиста», но все-таки вид бездомных детишек, лишенных крова и семьи, навел меня на грустные мысли.
Мисс Эббауд покинула меня на пороге светлой и просторной комнаты со множеством окон, где я увидела Кэроли Браун. Она тут же вскочила и поспешила ко мне.
– Линдси! Рада вас видеть.
– Я проезжала мимо и… в общем, решила извиниться за свой неласковый прием.
– О, перестаньте. Я застала вас врасплох, и мы незнакомы. Хорошо, что вы приехали. Хочу вас кое с кем познакомить.
Я предупредила, что не могу остаться надолго, но она заверила, что это займет всего минуту.
Мы спустились на детскую площадку, и моя спутница подвела меня к симпатичной темноволосой девочке лет восьми, которая сидела за столиком под тенистым деревом и играла в «Могучих рейнджеров».
– Это моя дочь Эллисон, – представила Кэроли. – А это тетя Бригид и Мередит, ее зовут Линдси. Она детектив.
Кэроли подчеркнула последнее слово, и девочка взглянула на меня с интересом.
– Я вас знаю. Вы заботитесь о Пенелопе, верно?
– Да, Эли, но лишь на несколько недель.
– Пенелопа красавица, правда? К тому же она умеет читать мысли.
Эллисон рассказывала о своей четвероногой подружке, пока мы втроем шагали к автостоянке.
– Круто, что вы полицейский, – сказала она, взяв меня за руку.
– Ты считаешь?
– Конечно. Это значит, что вы умеете решать проблемы.
Пока я раздумывала над ее фразой, девочка взволнованно сжала мои пальцы и бегом бросилась к машине. Марта лаяла и размахивала хвостом, пока я не выпустила ее наружу. Она сразу начала танцевать вокруг Эллисон и слюнявить ее поцелуями.
Мы с трудом оттащили от девочки собаку, и я обсудила с Кэроли, когда мы сможем встретиться. Помахав на прощание из открытого окна, я подумала: «Кажется, у меня появился новый друг».
ГЛАВА 39
Лоцман нервно вцепился в руль автомобиля, ожидая, когда Лорели О'Майли выйдет на крыльцо. Его совсем не радовала перспектива снова забираться в дом. Наконец эта безмозглая толстуха появилась на улице и заперла входную дверь, чтобы отправиться за ежедневными покупками. Она села в маленький красный «Мерседес» и помчалась по Оушн-Колони-роуд, не взглянув по сторонам.
Лоцман вышел из своей машины. Он был в свободных брюках, спортивной крутке и темных очках – примерно так мог одеваться сотрудник телефонной фирмы. Лоцман быстро направился к дому.
Как и в прошлый раз, Лоцман присел у подвального окна и надел перчатки. С помощью ножа поддел стеклянную панель с засохшим клеем, вынул ее из рамы и спрыгнул внутрь. Не теряя времени, взломщик поспешил к лестнице и поднялся в спальню О'Майли. Он залез в шкаф, раздвинул вешалки с одеждой и изучил стоявшую на полке видеокамеру.
Вытащив из камеры пленку, Лоцман положил ее в карман, потом наугад взял еще одну кассету из валявшейся рядом кучки и с трудом подавил в себе желание аккуратно расставить остальные. Напоследок он забрал из ночного столика пачку фотографий.
Лоцман находился в доме всего две минуты и двадцать секунд, когда наверху хлопнула входная дверь. Во рту у него мгновенно пересохло. За время его наблюдений никто не возвращался домой в этот час. Лоцман забрался в шкаф и спрятался за подолами широких юбок. Он протянул руку и закрыл дверь.
Мягкий ковер почти заглушил шаги, и Лоцман вздрогнул, когда ручка двери внезапно повернулась. У него не было времени для раздумий. Шкаф открылся, одежда раздвинулась – и свет упал на Лоцмана, съежившегося у стенки, словно вор.
Лорели О'Майли громко охнула и схватилась за сердце. Ее лицо потемнело.
– Я вас знаю, – пробормотала она. – Что вы здесь делаете?
В руке мужчины блеснул нож. Лорели увидела его и издала истошный крик. У Лоцмана не осталось выбора. Он прыгнул вперед, и тонкое лезвие вонзилось женщине в живот, оборвав пуговицы с шелкового платья. Лорели отпрянула, но Лоцман, точно страстный любовник, крепко прижал ее к себе.
– О Боже, зачем вы это делаете? – прошептала она. У нее стали закатываться глаза.
Лоцман ухватился ладонью за ее затылок и воткнул лезвие поглубже, распоров всю брюшную полость. Кровь не брызнула – она хлынула наружу, как вода из рваного пакета. У Лорели подогнулись ноги, и она рухнула прямо в шкаф.
Присев на корточки, мужчина прижал пальцы к ее сонной артерии. У женщины задрожали веки. Еще немного, и ей конец.
Ему едва хватило времени, чтобы выполнить все необходимое. Он задрал ее юбку, снял с себя ремень и начал хлестать женщину по ягодицам, пока Лорели О'Майли не умерла в собственном платяном шкафу.
ГЛАВА 40
С самого начала все пошло наперекосяк. Лоцман сидел в автофургоне, припаркованном на Келли-стрит напротив двухэтажного дома, где находился офис доктора. Он покосился на Охотника, который сидел в соседнем кресле. Потом снова стал рассматривать автостоянку. Его взгляд с беспокойством скользил по редким прохожим и машинам на парковочной площадке.
Когда на улице появился доктор Бен О'Майли, Лоцман толкнул локтем Охотника. Они переглянулись. Пора. Лоцман вышел из фургона. Он почти бегом бросился к доктору и настиг его раньше, чем тот сел в свой джип.
– Доктор, доктор, ради Бога! Мне нужна ваша помощь.
– В чем дело, сынок? – Доктор обернулся с удивленным и немного раздраженным видом.
– Моему другу плохо! Я не знаю, что с ним. Какой-то спазм или сердечный приступ. Прошу вас, помогите!
– Где он?
– Там, в машине! – Лоцман указал на стоявший неподалеку грузовой фургон. – Скорее, умоляю вас!
Лоцман бросился назад, оборачиваясь на ходу, чтобы убедиться, следует ли за ним доктор. Когда они приблизились к фургону, он настежь распахнул переднюю дверцу и отступил в сторону, продемонстрировав скорчившуюся в кресле фигуру.
Доктор нагнулся и подался вглубь, чтобы приподнять веко у Охотника. Он вздрогнул, когда ему в шею уперся острый нож.
– Влезай, – приказал Лоцман.
– И чтобы ни звука, – добавил Охотник с обезоруживающей улыбкой. – Или мы убьем всю твою семью.
ГЛАВА 41
Лоцман слышал, как связанный доктор перекатывается в фургоне, пока они мчались по ухабистой дороге.
– Может, здесь? – спросил он у Охотника.
Посмотрев в боковое зеркальце, он свернул с шоссе, въехал в небольшой просвет между деревьями и нажал на тормоза.
Охотник вылез из кабины, распахнул заднюю дверь фургона и посадил доктора на пол.
– Ну все, док, пора, – сказал он, сорвав клейкую ленту с его рта. – Желаешь сказать последнее слово? Или обойдешься так?
– Господи, что я могу сказать? – выдохнул доктор О'Майли. – Это вы мне скажите. Что вам нужно – деньги? У меня есть деньги. Наркотики? Берите все, что хотите.
– Очень глупо, док, – покачал головой Охотник. – Даже для тебя.
– Не делайте этого, прошу вас, – взмолился доктор. – Помогите мне, пожалуйста!
– Помогите мне, пожалуйста! – передразнил его Лоцман.
– Что я вам сделал? – всхлипнул О'Майли.
Грубый толчок вышвырнул доктора на обочину дороги.
– Все намного проще, чем ты думаешь, – добродушно произнес Охотник, наклонившись к уху доктора. – Просто подумай о тех, кого ты любишь… и скажи «прощай».
Бен О'Майли даже не увидел камня, который обрушился ему на голову.
Охотник раскрыл нож и вздернул голову доктора, ухватившись за его седые волосы. Аккуратно, точно разрезая дыню, он полоснул ему по горлу. После этого Лоцман снял ремень и стал хлестать по ослепительно белым ягодицам доктора О'Майли, оставляя на них багровые подтеки.
– Ну что, нравится? – усмехнулся он, тяжело дыша над умирающим.
Охотник стер с ножа отпечатки пальцев, использовав рубашку жертвы. Затем он зашвырнул камень и нож как можно дальше, в самую гущу зеленых зарослей, покрывавших склон холма.
Чуть позже они вместе взяли доктора за руки и за ноги и перетащили на скалистый обрыв возле дороги. Раскачав обвисший труп, они на счет «три» сбросили его вниз. Через секунду оба услышали, как мертвец покатился вниз и затрещал в густом кустарнике, пока не затих где-то далеко внизу, на самом дне ущелья, – там, где, как они рассчитывали, убитый пролежит до тех пор, пока койоты не растащат его по косточкам.
ГЛАВА 42
Я сидела на веранде, подбирая новую мелодию на гитаре, когда меня отвлек ужасающий грохот на дороге. Это был огромный тягач, с жутким ревом тащившийся по Си-Вью-авеню. Я с раздражением взглянула на грузовик и увидела, что он везет «понтиак-бонневилл» восемьдесят первого года.
Мой «понтиак-бонневилл».
Водитель помахал мне рукой.
– Эй, дамочка, принимайте груз.
Ну да, это был он – человек на Луне. Парень с бензозаправки. Я с улыбкой смотрела, как Кит орудует рычагами, спуская автомобиль на землю. Когда машина встала на все четыре колеса, он вылез из кабины и направился ко мне, раскачиваясь на ходу.
– С чего вы взяли, что сможете починить эту развалину? – поинтересовался Кит, присев на ступеньки.
– Мне уже приходилось ремонтировать машины, – ответила я. – В основном патрульные.
– Значит, вы механик? – Он присвистнул. – Матерь Божья. То-то я сразу заприметил в вас родственную душу.
– Вообще-то я коп.
– Врете!
– Нет, не вру. – Я рассмеялась, увидев округлившиеся глаза парнишки.
Он протянул мускулистую руку к моей гитаре и, буркнув: «Можно?» – взялся за гриф.
Не стесняйся, приятель.
Кит поставил гитару на колени и, взяв несколько аккордов, выдал что-то вроде душераздирающего кантри в духе «Меня бросила моя подружка». Он сыграл это с таким комическим надрывом, что я не удержалась от смеха. Паренек изобразил шутливый поклон и вернул мне гитару.
– Ну а вы что играете? – спросил он.
– Акустический рок и блюзы. Сейчас я как раз разучиваю новую песню. Пытаюсь подобрать мотив.
– У меня есть идея. Почему бы нам не обсудить это за ужином? Я знаю неплохое местечко на Мосс-Бич.
– Спасибо, Кит. Это отличное предложение, но я уже занята. – Моя рука потянулась к подаренному Джо медальону и сжала фигурку Кокопелли.
– Должен признаться, вы разбиваете мне сердце.
– Ничего, как-нибудь переживешь.
– Нет, правда. Я полностью сражен. Красавица, да еще разбирается в технике.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32