Этим занималась прислуга. Но не теперь. В Америке удобство заменяет власть, а комфорт – положение в обществе.
Прислуга. Все это могло принадлежать ему. Статус, прислуга, власть. Советский Союз мог бы по-прежнему оставаться великой державой, его уважали бы и боялись во всем мире. Сам он стал бы генеральным секретарем Коммунистической Партии Советского Союза. Тогда он осуществил бы необходимые реформы, чтобы очистить страну от коррупции и ускорить ее дальнейшее развитие. Может быть, он даже пошел бы на полное примирение с Западом, но это был бы мир равных партнеров, а не мир ценой разрухи, такой, как сейчас. В конце концов, он никогда не был слепым сторонником коммунистической идеологии, хотя бедный старик Александров считал его таковым, потому что Герасимов всегда оставался членом партии – а кем еще можно быть в стране с однопартийной системой, особенно если ты избран судьбой стать во главе ее и пользоваться неограниченной властью.
Однако все обернулось по-другому. Судьба предала его, представ перед ним в образе Джона Патрика Райана той холодной снежной ночью, когда они сидели, вспомнил Герасимов, в вагоне трамвая, стоящем в депо. И вот теперь у него есть комфорт и безопасность. Его дочь скоро выйдет замуж за человека с огромным состоянием, но не за нувориша, а за «унаследованные деньги», как говорят американцы. В других странах таких людей называют аристократами, а сам он считает их бесполезными тунеядцами – именно по этой причине большевики победили в революции. Его жена нашла удовлетворение в комфорте и удобствах, в ее небольшом кругу друзей. А его ярость так и не умерла.
Райан отнял у него судьбу, лишил наслаждения властью и ответственностью, возможности решать направление пути, выбранного его страной, – и вот судьба неожиданно преподнесла Райану такой же подарок, а этот дурак не знает, как им распорядиться. Подлинное унижение заключалось в том, что он, Герасимов, потерпел поражение от такого ничтожного человека. Но ведь он может все-таки что-то предпринять, не правда ли? Герасимов надел в гардеробной кожаную куртку и вышел через нее на другую сторону дома. Так как же поступить? Ну конечно, он закурит сигарету и не спеша пройдет четыреста метров по дорожке к тому месту, где расположились телевизионщики. По пути он обдумает свои замечания и выразит благодарность президенту Райану. Герасимов все это время продолжал изучать Америку, и теперь ему пригодятся наблюдения за ходом мыслей представителей средств массовой информации, решил он.
***
– Я не разбудил вас, шкипер? – спросил Джоунз. В Пирл-Харборе было около четырех утра.
– Отнюдь. Знаешь, личный секретарь у меня – женщина, она беременна, и я боюсь, как бы из-за всего этого дерьма у нее не начались преждевременные роды. – Контр-адмирал (он вот-вот должен был стать вице-адмиралом) Манкузо сидел за столом у себя в кабинете. Он запретил соединять его с кем-либо без особо важной на то причины. Звонок старого товарища по службе на «Далласе» попадал в категорию особо важных.
– Мне позвонили из Эн-би-си, спрашивали о той маленькой работенке, которую мы проделали в Атлантике.
– Что ты им ответил?
– Как вы думаете, шкипер? Ничего. – Помимо соблюдения чести, Джоунзу приходилось принимать во внимание и то, что почти вся работа его фирмы состояла из выполнения заказов военно-морского флота. – Но…
– Да, я знаю. Но кто-то обязательно проговорится. Так всегда происходит.
– Репортеры и без того знают слишком много. В «Новостях дня» ведется прямая передача из Норфолка, от дока «восемь-десять». Можете представить себе, о чем они говорят.
Манкузо подумал, а не стоит ли включить телевизор, стоящий у него в кабинете, потом вспомнил, что еще слишком рано для приема передачи Эн-би-си-ньюз. Тогда он выбрал программу Си-эн-эн. Передавали спортивные новости, но вот-вот должно было наступить четыре утра.
– В следующий раз они могут поинтересоваться нашей другой работой и спросить про пловца.
– Это открытая линия, доктор Джоунз, – предостерег командующий подводными силами Тихоокеанского флота.
– Я ведь не сказал где, шкипер. Просто хотел, чтобы вы подумали об этом.
– Это верно, – согласился Манкузо.
– Может быть, вы скажете мне кое-что.
– Что именно, Рон?
– Что происходит, черт побери? Разумеется, я не проговорюсь и вы тоже, но кто-то обязательно проговорится, можно не сомневаться. Это слишком интересная морская история, чтобы умолчать о ней. Но все-таки, что происходит, Барт? Разве мы не поступили правильно?
– Я считаю, что нас не в чем обвинить, – согласился адмирал. – Просто есть люди, которым нравятся такие истории.
– Знаете, шкипер, я надеюсь, что Райан выставит свою кандидатуру на президентских выборах. Я буду голосовать за него. Чертовски хладнокровный парень, вывез главу КГБ и…
– Рон!
– Я всего лишь повторяю то, что они говорят по телевидению, верно? Лично я не имею не малейшего представления обо всем этом. – Черт побери, подумал Джоунзи, какая интересная морская история. И все в ней правда.
На другом конце телефонного канала, в кабинете Манкузо, на телевизионном экране появилась надпись: «Последние новости».
– Да, меня зовут Николай Герасимов, – произнес человек на экранах всего мира. По меньшей мере двадцать репортеров собрались по другую сторону каменной ограды, и самым трудным было разобрать выкрикиваемые ими вопросы.
– Это правда, что вы были…
– Вы…
– Выбыли…
– Правда, что вы…
– Прошу соблюдать тишина. – Герасимов поднял руку. Понадобилось секунд пятнадцать, прежде чем репортеры замолчали. – Да, раньше я был председатель КГБ. Ваш президент Райан вынудил меня улетать из Советский Союз и просить политическое убежище в Америке. С тех пор я живу здесь вместе со своей семьей.
– Но как он вынудил вас скрыться из Советского Союза?
– Вы должны знать, что разведывательная деятельность ведется жесткими методам и игра временами становится, как вы говорите, грубая. Мистер Райан хорошо владеет этой игра. В то время в Советский Союз шла борьба за власть. ЦРУ выступило против моей фракции и поддержало сторонников Андрея Ильича Нармонова. Райан приехал в Москву как советник на переговорах по ограничению стратегических вооружений. Там он заявил, что хочет передать мне информацию, без которой встреча может не принести желаемый результат, да? – Герасимов решил, что ему нужно говорить на ломаном английском, чтобы вызвать у репортеров большее доверие к тому, что он говорит. – На самом деле он говорить мне, что могу быть обвиненный, как это сказать, в государственный измена? Это не правда, но производить сильное впечатление, поэтому я решил переехать в Америка со своей семьей. Я прилетел в Америка на самолете, а моя семья – на подводная лодка.
– Что? На подводной лодке?
– Да. Это был подводная лодка «Даллас». – Герасимов сделал паузу, и на его лице появилась недоуменная улыбка. – Почему вы так жестоко критиковать президента Райана? Он верно служит своя страна. Блестящий шпион, – с восхищением закончил Герасимов.
***
– Вот и конец серии моих очерков. – Боб Хольцман приглушил звук телевизора и повернулся к главному редактору.
– Мне очень жаль, Боб. – Редактор вернул ему рукопись первой части сериала. Его публикация должна была начаться через три дня. Хольцман мастерски провел огромную работу по сбору информации. При этом он нарисовал красочный и убедительный портрет человека, чей кабинет находился всего в пяти кварталах от редакции «Вашингтон пост» и его собственного кабинета. Весь смысл серии очерков заключался в создании «благоприятного впечатления», что было самыми любимыми словами в Вашингтоне. Вот только в данном случае кто-то опередил его и нарисовал совершенно иную картину. После этого даже такой известный журналист, каким был Хольцман, уже не мог изменить создавшегося впечатления, особенно без поддержки его собственной газеты.
– Послушай, Боб, – смущенно заметил редактор, – наша точка зрения на Райана совсем другая, правда? А что, если он действительно действует ковбойскими методами? Я согласен, одно дело похитить новейшую подводную лодку, холодная война и все такое, но вмешиваться во внутренние дела Советского Союза – согласись, это может стать поводом к началу настоящей войны!
– Все было совсем иначе. Райан пытался вывезти из Советского Союза нашего агента с кодовым именем «Кардинал». Герасимов и Александров воспользовались шпионским скандалом, чтобы свергнуть Нармонова и положить конец всем реформам, которые он начал осуществлять.
– Райан может говорить об этом весь день, и никто ему не поверит. Важно то, что мы услышали по телевизору. «Блестящий шпион»? Неужели это именно тот человек, который нужен нам во главе правительства?
– Но Райан совсем не такой, черт побери! – вспылил Хольцман. – Он честный, говорит прямо и откровенно, не выбирает окольных путей, бьет прямо в цель…
– Прямо в цель, это точно. Застрелил по крайней мере трех человек. Он убил их, Боб! Как Роджеру Дарлингу могло прийти в голову, что такой человек лучше других сможет исполнять обязанности вице-президента? Согласен, Эд Келти далеко не подарок, но он по крайней мере…
– ., по крайней мере знает, как манипулировать общественным мнением. Он сумел убедить этого пустоголового кретина на телевидении, а затем и всех нас в том, что нужно рассматривать происшедшее именно с его точки зрения.
– Ну… – У Бена Саддлера истощился запас доводов. – Разве это не основано на фактах?
– История, основанная на фактах, и правдивая история – не одно и то же, Бен, и ты знаешь это.
– Тут надо разобраться. Райан походит на человека, который нарушал законы во всем, с чем ни соприкасался. А сейчас я хочу, чтобы ты постарался пролить свет на эту колумбийскую операцию. Ты готов за нее взяться? У тебя отличные связи в ЦРУ, но, должен признаться, меня беспокоит, насколько ты сможешь быть объективным в этом деле.
– У тебя нет выбора, Бен. Если хочешь продолжать журналистское расследование этой проблемы, тебе придется положиться на меня. Правда, ты всегда сможешь переписать своими словами то, что сказано по этому вопросу в «Тайме», – добавил Хольцман, заставив редактора покраснеть. Жизнь бывает трудной и в средствах массовой информации.
– Хорошо, Боб, это твое расследование. Только дай мне гарантию, что представишь материал. Кто-то нарушил закон, а Райан скрыл все это и вылез из поганой истории чистеньким и благоухающим, как роза. Мне нужен этот материал. – Саддлер встал. – А пока я должен взяться за передовую.
***
Дарейи просто не мог поверить в столь поразительную удачу. Трудно представить, что такое может произойти в более подходящий момент. Уже оставались считанные дни до следующего этапа, а цель начала падать в пропасть даже без его помощи. Правда, с его помощью это падение станет еще стремительней.
– Неужели это то, чем кажется?
– Похоже, дело обстоит именно так, – заметил Бадрейн. – Я произведу срочную проверку и доложу вам завтра утром.
– Но разве такое действительно возможно? – настаивал аятолла.
– Помните, что я говорил вам о льве и гиенах? В Америке это национальный вид спорта. Это не обман. Такими обманами там не занимаются. Тем не менее позвольте мне убедиться. У меня есть свои методы проверки.
– Тогда встретимся завтра утром.
Глава 34 WWW.TERROR.ORG
Ему и без того пришлось бы заняться этим. Вернувшись к себе в кабинет, Бадрейн включил свой настольный компьютер. В нем был установлен быстродействующий модем и специализированный телефонный волоконно-оптический канал связи соединял кабинет Бадрейна с иранским посольством – теперь посольством ОИР – в Пакистане. Оттуда другой канал вел в Лондон, и там Бадрейн мог подключиться к Интернету, не опасаясь, что кто-то сумеет проследить исходный пункт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273
Прислуга. Все это могло принадлежать ему. Статус, прислуга, власть. Советский Союз мог бы по-прежнему оставаться великой державой, его уважали бы и боялись во всем мире. Сам он стал бы генеральным секретарем Коммунистической Партии Советского Союза. Тогда он осуществил бы необходимые реформы, чтобы очистить страну от коррупции и ускорить ее дальнейшее развитие. Может быть, он даже пошел бы на полное примирение с Западом, но это был бы мир равных партнеров, а не мир ценой разрухи, такой, как сейчас. В конце концов, он никогда не был слепым сторонником коммунистической идеологии, хотя бедный старик Александров считал его таковым, потому что Герасимов всегда оставался членом партии – а кем еще можно быть в стране с однопартийной системой, особенно если ты избран судьбой стать во главе ее и пользоваться неограниченной властью.
Однако все обернулось по-другому. Судьба предала его, представ перед ним в образе Джона Патрика Райана той холодной снежной ночью, когда они сидели, вспомнил Герасимов, в вагоне трамвая, стоящем в депо. И вот теперь у него есть комфорт и безопасность. Его дочь скоро выйдет замуж за человека с огромным состоянием, но не за нувориша, а за «унаследованные деньги», как говорят американцы. В других странах таких людей называют аристократами, а сам он считает их бесполезными тунеядцами – именно по этой причине большевики победили в революции. Его жена нашла удовлетворение в комфорте и удобствах, в ее небольшом кругу друзей. А его ярость так и не умерла.
Райан отнял у него судьбу, лишил наслаждения властью и ответственностью, возможности решать направление пути, выбранного его страной, – и вот судьба неожиданно преподнесла Райану такой же подарок, а этот дурак не знает, как им распорядиться. Подлинное унижение заключалось в том, что он, Герасимов, потерпел поражение от такого ничтожного человека. Но ведь он может все-таки что-то предпринять, не правда ли? Герасимов надел в гардеробной кожаную куртку и вышел через нее на другую сторону дома. Так как же поступить? Ну конечно, он закурит сигарету и не спеша пройдет четыреста метров по дорожке к тому месту, где расположились телевизионщики. По пути он обдумает свои замечания и выразит благодарность президенту Райану. Герасимов все это время продолжал изучать Америку, и теперь ему пригодятся наблюдения за ходом мыслей представителей средств массовой информации, решил он.
***
– Я не разбудил вас, шкипер? – спросил Джоунз. В Пирл-Харборе было около четырех утра.
– Отнюдь. Знаешь, личный секретарь у меня – женщина, она беременна, и я боюсь, как бы из-за всего этого дерьма у нее не начались преждевременные роды. – Контр-адмирал (он вот-вот должен был стать вице-адмиралом) Манкузо сидел за столом у себя в кабинете. Он запретил соединять его с кем-либо без особо важной на то причины. Звонок старого товарища по службе на «Далласе» попадал в категорию особо важных.
– Мне позвонили из Эн-би-си, спрашивали о той маленькой работенке, которую мы проделали в Атлантике.
– Что ты им ответил?
– Как вы думаете, шкипер? Ничего. – Помимо соблюдения чести, Джоунзу приходилось принимать во внимание и то, что почти вся работа его фирмы состояла из выполнения заказов военно-морского флота. – Но…
– Да, я знаю. Но кто-то обязательно проговорится. Так всегда происходит.
– Репортеры и без того знают слишком много. В «Новостях дня» ведется прямая передача из Норфолка, от дока «восемь-десять». Можете представить себе, о чем они говорят.
Манкузо подумал, а не стоит ли включить телевизор, стоящий у него в кабинете, потом вспомнил, что еще слишком рано для приема передачи Эн-би-си-ньюз. Тогда он выбрал программу Си-эн-эн. Передавали спортивные новости, но вот-вот должно было наступить четыре утра.
– В следующий раз они могут поинтересоваться нашей другой работой и спросить про пловца.
– Это открытая линия, доктор Джоунз, – предостерег командующий подводными силами Тихоокеанского флота.
– Я ведь не сказал где, шкипер. Просто хотел, чтобы вы подумали об этом.
– Это верно, – согласился Манкузо.
– Может быть, вы скажете мне кое-что.
– Что именно, Рон?
– Что происходит, черт побери? Разумеется, я не проговорюсь и вы тоже, но кто-то обязательно проговорится, можно не сомневаться. Это слишком интересная морская история, чтобы умолчать о ней. Но все-таки, что происходит, Барт? Разве мы не поступили правильно?
– Я считаю, что нас не в чем обвинить, – согласился адмирал. – Просто есть люди, которым нравятся такие истории.
– Знаете, шкипер, я надеюсь, что Райан выставит свою кандидатуру на президентских выборах. Я буду голосовать за него. Чертовски хладнокровный парень, вывез главу КГБ и…
– Рон!
– Я всего лишь повторяю то, что они говорят по телевидению, верно? Лично я не имею не малейшего представления обо всем этом. – Черт побери, подумал Джоунзи, какая интересная морская история. И все в ней правда.
На другом конце телефонного канала, в кабинете Манкузо, на телевизионном экране появилась надпись: «Последние новости».
– Да, меня зовут Николай Герасимов, – произнес человек на экранах всего мира. По меньшей мере двадцать репортеров собрались по другую сторону каменной ограды, и самым трудным было разобрать выкрикиваемые ими вопросы.
– Это правда, что вы были…
– Вы…
– Выбыли…
– Правда, что вы…
– Прошу соблюдать тишина. – Герасимов поднял руку. Понадобилось секунд пятнадцать, прежде чем репортеры замолчали. – Да, раньше я был председатель КГБ. Ваш президент Райан вынудил меня улетать из Советский Союз и просить политическое убежище в Америке. С тех пор я живу здесь вместе со своей семьей.
– Но как он вынудил вас скрыться из Советского Союза?
– Вы должны знать, что разведывательная деятельность ведется жесткими методам и игра временами становится, как вы говорите, грубая. Мистер Райан хорошо владеет этой игра. В то время в Советский Союз шла борьба за власть. ЦРУ выступило против моей фракции и поддержало сторонников Андрея Ильича Нармонова. Райан приехал в Москву как советник на переговорах по ограничению стратегических вооружений. Там он заявил, что хочет передать мне информацию, без которой встреча может не принести желаемый результат, да? – Герасимов решил, что ему нужно говорить на ломаном английском, чтобы вызвать у репортеров большее доверие к тому, что он говорит. – На самом деле он говорить мне, что могу быть обвиненный, как это сказать, в государственный измена? Это не правда, но производить сильное впечатление, поэтому я решил переехать в Америка со своей семьей. Я прилетел в Америка на самолете, а моя семья – на подводная лодка.
– Что? На подводной лодке?
– Да. Это был подводная лодка «Даллас». – Герасимов сделал паузу, и на его лице появилась недоуменная улыбка. – Почему вы так жестоко критиковать президента Райана? Он верно служит своя страна. Блестящий шпион, – с восхищением закончил Герасимов.
***
– Вот и конец серии моих очерков. – Боб Хольцман приглушил звук телевизора и повернулся к главному редактору.
– Мне очень жаль, Боб. – Редактор вернул ему рукопись первой части сериала. Его публикация должна была начаться через три дня. Хольцман мастерски провел огромную работу по сбору информации. При этом он нарисовал красочный и убедительный портрет человека, чей кабинет находился всего в пяти кварталах от редакции «Вашингтон пост» и его собственного кабинета. Весь смысл серии очерков заключался в создании «благоприятного впечатления», что было самыми любимыми словами в Вашингтоне. Вот только в данном случае кто-то опередил его и нарисовал совершенно иную картину. После этого даже такой известный журналист, каким был Хольцман, уже не мог изменить создавшегося впечатления, особенно без поддержки его собственной газеты.
– Послушай, Боб, – смущенно заметил редактор, – наша точка зрения на Райана совсем другая, правда? А что, если он действительно действует ковбойскими методами? Я согласен, одно дело похитить новейшую подводную лодку, холодная война и все такое, но вмешиваться во внутренние дела Советского Союза – согласись, это может стать поводом к началу настоящей войны!
– Все было совсем иначе. Райан пытался вывезти из Советского Союза нашего агента с кодовым именем «Кардинал». Герасимов и Александров воспользовались шпионским скандалом, чтобы свергнуть Нармонова и положить конец всем реформам, которые он начал осуществлять.
– Райан может говорить об этом весь день, и никто ему не поверит. Важно то, что мы услышали по телевизору. «Блестящий шпион»? Неужели это именно тот человек, который нужен нам во главе правительства?
– Но Райан совсем не такой, черт побери! – вспылил Хольцман. – Он честный, говорит прямо и откровенно, не выбирает окольных путей, бьет прямо в цель…
– Прямо в цель, это точно. Застрелил по крайней мере трех человек. Он убил их, Боб! Как Роджеру Дарлингу могло прийти в голову, что такой человек лучше других сможет исполнять обязанности вице-президента? Согласен, Эд Келти далеко не подарок, но он по крайней мере…
– ., по крайней мере знает, как манипулировать общественным мнением. Он сумел убедить этого пустоголового кретина на телевидении, а затем и всех нас в том, что нужно рассматривать происшедшее именно с его точки зрения.
– Ну… – У Бена Саддлера истощился запас доводов. – Разве это не основано на фактах?
– История, основанная на фактах, и правдивая история – не одно и то же, Бен, и ты знаешь это.
– Тут надо разобраться. Райан походит на человека, который нарушал законы во всем, с чем ни соприкасался. А сейчас я хочу, чтобы ты постарался пролить свет на эту колумбийскую операцию. Ты готов за нее взяться? У тебя отличные связи в ЦРУ, но, должен признаться, меня беспокоит, насколько ты сможешь быть объективным в этом деле.
– У тебя нет выбора, Бен. Если хочешь продолжать журналистское расследование этой проблемы, тебе придется положиться на меня. Правда, ты всегда сможешь переписать своими словами то, что сказано по этому вопросу в «Тайме», – добавил Хольцман, заставив редактора покраснеть. Жизнь бывает трудной и в средствах массовой информации.
– Хорошо, Боб, это твое расследование. Только дай мне гарантию, что представишь материал. Кто-то нарушил закон, а Райан скрыл все это и вылез из поганой истории чистеньким и благоухающим, как роза. Мне нужен этот материал. – Саддлер встал. – А пока я должен взяться за передовую.
***
Дарейи просто не мог поверить в столь поразительную удачу. Трудно представить, что такое может произойти в более подходящий момент. Уже оставались считанные дни до следующего этапа, а цель начала падать в пропасть даже без его помощи. Правда, с его помощью это падение станет еще стремительней.
– Неужели это то, чем кажется?
– Похоже, дело обстоит именно так, – заметил Бадрейн. – Я произведу срочную проверку и доложу вам завтра утром.
– Но разве такое действительно возможно? – настаивал аятолла.
– Помните, что я говорил вам о льве и гиенах? В Америке это национальный вид спорта. Это не обман. Такими обманами там не занимаются. Тем не менее позвольте мне убедиться. У меня есть свои методы проверки.
– Тогда встретимся завтра утром.
Глава 34 WWW.TERROR.ORG
Ему и без того пришлось бы заняться этим. Вернувшись к себе в кабинет, Бадрейн включил свой настольный компьютер. В нем был установлен быстродействующий модем и специализированный телефонный волоконно-оптический канал связи соединял кабинет Бадрейна с иранским посольством – теперь посольством ОИР – в Пакистане. Оттуда другой канал вел в Лондон, и там Бадрейн мог подключиться к Интернету, не опасаясь, что кто-то сумеет проследить исходный пункт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273