Экипаж «гольфстрима» состоял из военных летчиков и обычно перевозил военных и гражданских знаменитостей из одной точки мира в другую. Работа была безопасной, хорошо оплачиваемой, но скучной. Однако сегодня все будет иначе. Второй пилот не сводил глаз с карты, которую держал на колене, и со спутниковой навигационной системы. В двухстах милях от Мальты, на высоте 39 тысяч футов, он посмотрел на старшего пилота. Тот кивнул, и второй пилот перевел радиолокационный транспондер самолета на деление 7711.
– Башня управления Валетты, башня управления Валетты, это новембер-джульетта-альфа. Мэйдэй, Мэйдэй, Мэйдэй.
Оператор радиолокационной станции на Валетте сразу заметил тройной знак на экране радара. В центре контроля за полетами это была тихая смена, они вели наблюдение за обычными редкими рейсами, и эта ночь ничем не отличалась от остальных. Оператор мгновенно включил микрофон и жестом подозвал к себе начальника смены.
– Джульетта-альфа, это башня управления Валетты, вы подали сигнал бедствия, сэр?
– Валетта, говорит джульетта-альфа, подтверждаю сигнал бедствия. Мы совершаем санитарный рейс в Париж из Заира, на борту пациент и медицинский персонал. У нас только что вышел из строя один двигатель и возникли проблемы с энергопитанием. Ждите…
– Джульетта-альфа, это Валетта, находимся на связи. – Видим на экране, что высота самолета 39 тысяч футов, затем 38, 37. – Джульетта-альфа, это Валетта, мы видим, что вы теряете высоту.
Голос в наушниках оператора изменился.
– Мэйдэй, мэйдэй, мэйдэй! Оба двигателя вышли из строя, повторяю, оба двигатели вышли из строя. Пытаемся снова включить их. Это джульетта-альфа.
– Ваш курс на аэродром Валетты три-четыре-три, повторяю, вектор на Валетту три-четыре-три. Остаемся на связи, сэр.
Оператор услышал только короткое «понял». Высота самолета снизилась до 33 тысяч футов.
– Что случилось? – спросил начальник смены.
– Он передал, что оба двигателя вышли из строя, быстро теряет высоту. – На компьютерном экране было видно, что терпящий бедствие самолет – «гольфстрим», и в центре управления подтвердили полетный план.
– Он хорошо планирует, – с надеждой заметил начальник смены; высота упала до 33 тысяч. Оба знали, что «Гольфстримы G-IV» не рассчитаны на планирование с выключенными двигателями.
– Джульетта-альфа, это Валетта. Тишина.
– Джульетта-альфа, вас вызывает башня управления Валетты.
– Что еще… – начальник смены сам проверил экран радара. В этом районе не было других самолетов, так что им оставалось только наблюдать за экраном.
***
Чтобы создать более убедительное впечатление, что самолет терпит бедствие, пилот перевел оба двигателя на холостой ход. Летчикам хотелось подыграть, чтобы впечатление стало еще ярче, но они решили не рисковать. Более того, с этого момента они хранили полное молчание. Пилот отвел от себя ручку управления, еще больше увеличив скорость снижения, затем повернул налево, словно пытаясь достичь Мальты. Операторы на башне управления утратят все сомнения, когда стрелка альтиметра минует отметку 25 тысяч футов, подумал он. Настроение у него было отличным. Раньше он был летчиком-истребителем в военно-воздушных силах своей страны и тосковал по радостному чувству, с которым бросал послушный истребитель в самые отчаянные развороты. При таком снижении лица пассажиров уже побледнели бы от паники. Пилоту казалось, что только так и нужно летать.
– Он, должно быть, тяжело нагружен, – заметил начальник смены.
– Направляется в Париж, в аэропорт де Голля. – Оператор поморщился и пожал плечами. – Только что наполнил баки в Бенгази.
– Может, некачественное топливо? – Оператор в ответ снова пожал плечами.
Происходящее походило на сцену гибели самолета на телевизионном экране, было более страшным: цифры, обозначающие высоту падающего самолета, менялись быстро, как на игровом автомате.
Начальник смены поднял трубку телефона.
– Свяжитесь с ливийцами. Спросите, может быть, они смогут послать на помощь спасательный самолет. В заливе Сидра терпит бедствие самолет.
– Башня управления Валетты, это корабль ВМС США «Рэдфорд». Как слышите меня? Прием.
– «Рэдфорд», это Валетта.
– Видим ваш контакт на радаре. Похоже, он быстро снижается. – Это был голос младшего лейтенанта, который этой ночью нес вахту в центре боевой информации. «Рэдфорд» был устаревшим эсминцем типа «спрюанс» и направлялся в Неаполь для совместных учений с египетским флотом. По пути командиру «Рэдфорда» приказали пройти через залив Сидра, чтобы подтвердить свободу мореплавания, – маневр, который был почти таким же старым, как и сам эсминец. Когда-то залив служил яблоком раздора и даже стал причиной двух воздушных и морских стычек в восьмидесятые годы, но теперь плавание через него превратилось в нудную рутину – в противном случае «Рэдфорд» не зашел бы сюда в одиночку. Ночная вахта испытывала такую скуку, что персонал в центре боевой информации прослушивал радиопереговоры на гражданских частотах, чтобы как-то взбодриться. – Контакт на расстоянии восемь-ноль миль к западу от нас. Осуществляем слежение за ним.
– Вы сможете осуществить спасательную операцию?
– Валетта, я только что разбудил капитана. Дайте нам несколько минут на подготовку. Думаю, можем попытаться.
– Он падает как камень, – доложил старшина, сидящий у главного радиолокационного экрана. – Постарайся выровнять самолет, парень.
– Цель – реактивный самолет «Гольфстрим G-IV». Мы видим его на высоте шестнадцать тысяч футов, он быстро снижается, – сообщила Валетта.
– Спасибо, у нас такие же сведения. Остаемся на связи.
– В чем дело? – послышался голос капитана, который появился в брюках цвета хаки и майке. Доклад младшего лейтенанта не потребовал много времени. – О'кей, разбудите вертолетчиков. – Затем капитан поднял трубку телефона внутренней связи. – Мостик, это центр боевой информации. Говорит капитан. Полный вперед, перейти на новый курс…
– Два-семь-пять, – сообщил старшина у экрана радиолокатора. – Цель на пеленге два-семь-пять, расстояние восемь-три мили.
– Новый курс два-семь-пять, – повторил в трубку капитан.
– Слушаюсь, сэр. Ложимся на курс два-семь-пять, полный вперед, – отрепетовал вахтенный офицер. Главный старшина на мостике передвинул вперед ручки прямого управления машиной, и в огромные турбины фирмы «Дженерал электрик» хлынул дополнительный поток топлива. Корпус «Рэдфорда» задрожал, его корма осела, и эсминец начал стремительно набирать скорость, переходя с крейсерских восемнадцати узлов на предельную. Капитан обвел взглядом просторное помещение центра боевой информации. Вахтенные находились на местах, хотя кое-кто старался стряхнуть дремоту. Тем временем отрегулировали радар, и изображение на главном экране стало четче.
– Объявить боевую тревогу, – скомандовал шкипер. Надо воспользоваться возможностью, чтобы провести учение, подумал он.
Загремели колокола громкого боя, через тридцать секунд все проснулись и побежали к своим постам по боевому расписанию.
***
Спускаясь к морской поверхности в ночное время, нужно быть особенно осторожным. Пилот «гольфстрима» не сводил взгляда с альтиметра, следя за высотой и скоростью снижения. При отсутствии визуальных ориентиров легко врезаться прямо в воду, и хотя это было бы идеальным завершением их операции, летчикам не улыбалось, чтобы оно оказалось столь идеальным. Еще несколько секунд, и они исчезнут с радара Валетты, а затем начнут выходить из пике. Единственное, что беспокоило пилота, это возможное присутствие корабля в районе, однако в свете четвертной луны он не видел на воде никаких кильватерных следов.
– Приступаем, – заявил пилот, когда самолет миновал отметку высоты в пять тысяч футов. Он потянул на себя ручку управления. В Валетте могут заметить перемену в скорости снижения по его транспондеру, если он все еще виден у них на экране, но даже если заметят, то решат, что после крутого пике, необходимого, чтобы встречный поток воздуха помог ему снова включить двигатели, теперь он пытается выровнять самолет для управляемой посадки на гладкую поверхность моря.
***
– Он уходит с экрана, – сказал оператор. Светящаяся точка на экране несколько раз мигнула, вспыхнула снова и погасла. Начальник смены кивнул и включил микрофон.
– «Рэдфорд», это Валетта. Джульетта-альфа исчезла с нашего экрана. Последняя отметка высоты была шесть тысяч футов, снижение продолжалось, курс три-четыре-три.
– Понял вас, Валетта, мы все еще видим его на экране. Высота сейчас четыре тысячи пятьсот футов, скорость снижения замедлилась, курс три-четыре-три, – ответил вахтенный офицер центра боевой информации. В шести футах от него капитан говорил с командиром авиационной группы «Рэдфорда». Понадобится больше двадцати минут для взлета SH-60D «сихок» – единственного вертолета, который был на эсминце. Его готовили к взлету, прежде чем поднять на летную палубу. Пилот вертолета повернулся и посмотрел на радиолокационный дисплей.
– Море спокойное. Если у него есть хоть капля здравого смысла, находящихся в самолете можно спасти. Надо только попытаться совершить посадку вдоль волн и скользить по воде. О'кей, сэр, вылетаем. – С этими словами пилот покинул центр боевой информации и направился к корме.
– Самолет исчезает за горизонтом, – доложил старшина у главного радиолокационного экрана. – Только прошел отметку высоты полторы тысячи футов. Похоже, он собирается совершить аварийную посадку на воду.
– Сообщите в Валетту, – приказал капитан.
***
Пилот выровнял свой «Гольфстрим G-IV» на высоте пятьсот футов по радарному альтиметру. Опуститься ниже он не рискнул. Сделав это, он включил двигатели на крейсерскую мощность и повернул влево, к югу, в сторону Ливии. Теперь он предельно сосредоточился. Лететь на такой высоте трудно даже при благоприятных обстоятельствах, а уж ночью да еще над морской поверхностью еще труднее. Но пилот получил четкий приказ, хотя его смысл ему был неясен. В любом случае конец операции быстро приближался. При скорости чуть больше трехсот узлов он через сорок минут совершит посадку на военном аэродроме, там дозаправится и вылетит к месту назначения.
***
Через пять минут «Рэдфорд» немного изменил курс, чтобы ветер дул в наиболее благоприятном направлении. Тактическая навигационная система «сихока» скопировала имеющуюся информацию с аппаратуры боевого информационного центра. Вертолет будет вести поиски в круге диаметром пятнадцать миль – процедура однообразная, требующая много времени, но отчаянная. В воде находились люди, а самым первым и старым законом моря является спасение попавших в беду. Как только вертолет взлетел, эсминец снова повернул налево и полным ходом устремился к месту предполагаемой катастрофы. Все четыре турбины работали на пределе, и корабль мчался со скоростью тридцать четыре узла. К этому времени капитан уже сообщил о происшедшем в Неаполь и запросил дополнительную помощь от находящихся поблизости военных кораблей – в непосредственной близости не было американских судов, зато в этот район, к югу, направлялся итальянский фрегат и даже ливийские ВВС затребовали информацию.
***
«Пропавший» самолет совершил посадку как раз в тот момент, когда американский вертолет достиг района предполагаемой катастрофы и принялся за поиски. Экипаж «гольфстрима» вышел из самолета, чтобы освежиться, пока его баки наполняли топливом.
Они увидели, что четырехмоторный транспортный АН-10, изготовленный в России, включил двигатели и приготовился принять участие в операции по поиску и спасению. Ливийцы теперь активно участвовали в таких операциях, пытаясь вернуться в мировое сообщество, но даже их командование ничего не знало о происшедшем в действительности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273
– Башня управления Валетты, башня управления Валетты, это новембер-джульетта-альфа. Мэйдэй, Мэйдэй, Мэйдэй.
Оператор радиолокационной станции на Валетте сразу заметил тройной знак на экране радара. В центре контроля за полетами это была тихая смена, они вели наблюдение за обычными редкими рейсами, и эта ночь ничем не отличалась от остальных. Оператор мгновенно включил микрофон и жестом подозвал к себе начальника смены.
– Джульетта-альфа, это башня управления Валетты, вы подали сигнал бедствия, сэр?
– Валетта, говорит джульетта-альфа, подтверждаю сигнал бедствия. Мы совершаем санитарный рейс в Париж из Заира, на борту пациент и медицинский персонал. У нас только что вышел из строя один двигатель и возникли проблемы с энергопитанием. Ждите…
– Джульетта-альфа, это Валетта, находимся на связи. – Видим на экране, что высота самолета 39 тысяч футов, затем 38, 37. – Джульетта-альфа, это Валетта, мы видим, что вы теряете высоту.
Голос в наушниках оператора изменился.
– Мэйдэй, мэйдэй, мэйдэй! Оба двигателя вышли из строя, повторяю, оба двигатели вышли из строя. Пытаемся снова включить их. Это джульетта-альфа.
– Ваш курс на аэродром Валетты три-четыре-три, повторяю, вектор на Валетту три-четыре-три. Остаемся на связи, сэр.
Оператор услышал только короткое «понял». Высота самолета снизилась до 33 тысяч футов.
– Что случилось? – спросил начальник смены.
– Он передал, что оба двигателя вышли из строя, быстро теряет высоту. – На компьютерном экране было видно, что терпящий бедствие самолет – «гольфстрим», и в центре управления подтвердили полетный план.
– Он хорошо планирует, – с надеждой заметил начальник смены; высота упала до 33 тысяч. Оба знали, что «Гольфстримы G-IV» не рассчитаны на планирование с выключенными двигателями.
– Джульетта-альфа, это Валетта. Тишина.
– Джульетта-альфа, вас вызывает башня управления Валетты.
– Что еще… – начальник смены сам проверил экран радара. В этом районе не было других самолетов, так что им оставалось только наблюдать за экраном.
***
Чтобы создать более убедительное впечатление, что самолет терпит бедствие, пилот перевел оба двигателя на холостой ход. Летчикам хотелось подыграть, чтобы впечатление стало еще ярче, но они решили не рисковать. Более того, с этого момента они хранили полное молчание. Пилот отвел от себя ручку управления, еще больше увеличив скорость снижения, затем повернул налево, словно пытаясь достичь Мальты. Операторы на башне управления утратят все сомнения, когда стрелка альтиметра минует отметку 25 тысяч футов, подумал он. Настроение у него было отличным. Раньше он был летчиком-истребителем в военно-воздушных силах своей страны и тосковал по радостному чувству, с которым бросал послушный истребитель в самые отчаянные развороты. При таком снижении лица пассажиров уже побледнели бы от паники. Пилоту казалось, что только так и нужно летать.
– Он, должно быть, тяжело нагружен, – заметил начальник смены.
– Направляется в Париж, в аэропорт де Голля. – Оператор поморщился и пожал плечами. – Только что наполнил баки в Бенгази.
– Может, некачественное топливо? – Оператор в ответ снова пожал плечами.
Происходящее походило на сцену гибели самолета на телевизионном экране, было более страшным: цифры, обозначающие высоту падающего самолета, менялись быстро, как на игровом автомате.
Начальник смены поднял трубку телефона.
– Свяжитесь с ливийцами. Спросите, может быть, они смогут послать на помощь спасательный самолет. В заливе Сидра терпит бедствие самолет.
– Башня управления Валетты, это корабль ВМС США «Рэдфорд». Как слышите меня? Прием.
– «Рэдфорд», это Валетта.
– Видим ваш контакт на радаре. Похоже, он быстро снижается. – Это был голос младшего лейтенанта, который этой ночью нес вахту в центре боевой информации. «Рэдфорд» был устаревшим эсминцем типа «спрюанс» и направлялся в Неаполь для совместных учений с египетским флотом. По пути командиру «Рэдфорда» приказали пройти через залив Сидра, чтобы подтвердить свободу мореплавания, – маневр, который был почти таким же старым, как и сам эсминец. Когда-то залив служил яблоком раздора и даже стал причиной двух воздушных и морских стычек в восьмидесятые годы, но теперь плавание через него превратилось в нудную рутину – в противном случае «Рэдфорд» не зашел бы сюда в одиночку. Ночная вахта испытывала такую скуку, что персонал в центре боевой информации прослушивал радиопереговоры на гражданских частотах, чтобы как-то взбодриться. – Контакт на расстоянии восемь-ноль миль к западу от нас. Осуществляем слежение за ним.
– Вы сможете осуществить спасательную операцию?
– Валетта, я только что разбудил капитана. Дайте нам несколько минут на подготовку. Думаю, можем попытаться.
– Он падает как камень, – доложил старшина, сидящий у главного радиолокационного экрана. – Постарайся выровнять самолет, парень.
– Цель – реактивный самолет «Гольфстрим G-IV». Мы видим его на высоте шестнадцать тысяч футов, он быстро снижается, – сообщила Валетта.
– Спасибо, у нас такие же сведения. Остаемся на связи.
– В чем дело? – послышался голос капитана, который появился в брюках цвета хаки и майке. Доклад младшего лейтенанта не потребовал много времени. – О'кей, разбудите вертолетчиков. – Затем капитан поднял трубку телефона внутренней связи. – Мостик, это центр боевой информации. Говорит капитан. Полный вперед, перейти на новый курс…
– Два-семь-пять, – сообщил старшина у экрана радиолокатора. – Цель на пеленге два-семь-пять, расстояние восемь-три мили.
– Новый курс два-семь-пять, – повторил в трубку капитан.
– Слушаюсь, сэр. Ложимся на курс два-семь-пять, полный вперед, – отрепетовал вахтенный офицер. Главный старшина на мостике передвинул вперед ручки прямого управления машиной, и в огромные турбины фирмы «Дженерал электрик» хлынул дополнительный поток топлива. Корпус «Рэдфорда» задрожал, его корма осела, и эсминец начал стремительно набирать скорость, переходя с крейсерских восемнадцати узлов на предельную. Капитан обвел взглядом просторное помещение центра боевой информации. Вахтенные находились на местах, хотя кое-кто старался стряхнуть дремоту. Тем временем отрегулировали радар, и изображение на главном экране стало четче.
– Объявить боевую тревогу, – скомандовал шкипер. Надо воспользоваться возможностью, чтобы провести учение, подумал он.
Загремели колокола громкого боя, через тридцать секунд все проснулись и побежали к своим постам по боевому расписанию.
***
Спускаясь к морской поверхности в ночное время, нужно быть особенно осторожным. Пилот «гольфстрима» не сводил взгляда с альтиметра, следя за высотой и скоростью снижения. При отсутствии визуальных ориентиров легко врезаться прямо в воду, и хотя это было бы идеальным завершением их операции, летчикам не улыбалось, чтобы оно оказалось столь идеальным. Еще несколько секунд, и они исчезнут с радара Валетты, а затем начнут выходить из пике. Единственное, что беспокоило пилота, это возможное присутствие корабля в районе, однако в свете четвертной луны он не видел на воде никаких кильватерных следов.
– Приступаем, – заявил пилот, когда самолет миновал отметку высоты в пять тысяч футов. Он потянул на себя ручку управления. В Валетте могут заметить перемену в скорости снижения по его транспондеру, если он все еще виден у них на экране, но даже если заметят, то решат, что после крутого пике, необходимого, чтобы встречный поток воздуха помог ему снова включить двигатели, теперь он пытается выровнять самолет для управляемой посадки на гладкую поверхность моря.
***
– Он уходит с экрана, – сказал оператор. Светящаяся точка на экране несколько раз мигнула, вспыхнула снова и погасла. Начальник смены кивнул и включил микрофон.
– «Рэдфорд», это Валетта. Джульетта-альфа исчезла с нашего экрана. Последняя отметка высоты была шесть тысяч футов, снижение продолжалось, курс три-четыре-три.
– Понял вас, Валетта, мы все еще видим его на экране. Высота сейчас четыре тысячи пятьсот футов, скорость снижения замедлилась, курс три-четыре-три, – ответил вахтенный офицер центра боевой информации. В шести футах от него капитан говорил с командиром авиационной группы «Рэдфорда». Понадобится больше двадцати минут для взлета SH-60D «сихок» – единственного вертолета, который был на эсминце. Его готовили к взлету, прежде чем поднять на летную палубу. Пилот вертолета повернулся и посмотрел на радиолокационный дисплей.
– Море спокойное. Если у него есть хоть капля здравого смысла, находящихся в самолете можно спасти. Надо только попытаться совершить посадку вдоль волн и скользить по воде. О'кей, сэр, вылетаем. – С этими словами пилот покинул центр боевой информации и направился к корме.
– Самолет исчезает за горизонтом, – доложил старшина у главного радиолокационного экрана. – Только прошел отметку высоты полторы тысячи футов. Похоже, он собирается совершить аварийную посадку на воду.
– Сообщите в Валетту, – приказал капитан.
***
Пилот выровнял свой «Гольфстрим G-IV» на высоте пятьсот футов по радарному альтиметру. Опуститься ниже он не рискнул. Сделав это, он включил двигатели на крейсерскую мощность и повернул влево, к югу, в сторону Ливии. Теперь он предельно сосредоточился. Лететь на такой высоте трудно даже при благоприятных обстоятельствах, а уж ночью да еще над морской поверхностью еще труднее. Но пилот получил четкий приказ, хотя его смысл ему был неясен. В любом случае конец операции быстро приближался. При скорости чуть больше трехсот узлов он через сорок минут совершит посадку на военном аэродроме, там дозаправится и вылетит к месту назначения.
***
Через пять минут «Рэдфорд» немного изменил курс, чтобы ветер дул в наиболее благоприятном направлении. Тактическая навигационная система «сихока» скопировала имеющуюся информацию с аппаратуры боевого информационного центра. Вертолет будет вести поиски в круге диаметром пятнадцать миль – процедура однообразная, требующая много времени, но отчаянная. В воде находились люди, а самым первым и старым законом моря является спасение попавших в беду. Как только вертолет взлетел, эсминец снова повернул налево и полным ходом устремился к месту предполагаемой катастрофы. Все четыре турбины работали на пределе, и корабль мчался со скоростью тридцать четыре узла. К этому времени капитан уже сообщил о происшедшем в Неаполь и запросил дополнительную помощь от находящихся поблизости военных кораблей – в непосредственной близости не было американских судов, зато в этот район, к югу, направлялся итальянский фрегат и даже ливийские ВВС затребовали информацию.
***
«Пропавший» самолет совершил посадку как раз в тот момент, когда американский вертолет достиг района предполагаемой катастрофы и принялся за поиски. Экипаж «гольфстрима» вышел из самолета, чтобы освежиться, пока его баки наполняли топливом.
Они увидели, что четырехмоторный транспортный АН-10, изготовленный в России, включил двигатели и приготовился принять участие в операции по поиску и спасению. Ливийцы теперь активно участвовали в таких операциях, пытаясь вернуться в мировое сообщество, но даже их командование ничего не знало о происшедшем в действительности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273