Выпей и мне глоточек оставь.
Перебираю ряд бутылок и вот она живительная влага. Нюрка молодец. Пора.
Выскакиваю и бегу к воротам. Там толпятся доходяги как я и несколько
бабушек.
- Боб. давай, а то мочи нет. Холодно очень, - прихлопывает руками
опухший от пьянства Корявый.
Действительно корявый, его кожа бугристая от угрей и рубцов вызывает
отвращение. Ворота распахнуты и все разбежались по открытым павильонам.
Только теперь, минут через десять повалит народ, но больше всего народу к
одиннадцати. Тогда все торгаши и колхозники приходят в себя и включаются в
бешеный ритм торговли. Откуда-то в шубе выполз Ахмедка.
- Борька, помоги шоферу той машины. Бутылку гарантирую.
- Ахмед, голубчик, дай и мне задание. Душа болит.
Корявый откуда-то выполз передо мной.
- А с тобой, сволочь, разговор короткий. Ты мне еще долг за разбитые
ящики не отдал. Борька, выкинь его.
- Ахмедушка, я тебе сейчас эти ящики отработаю.
- Борька... перед
Я беру Корявого за шкирку и подтаскиваю к воротам.
- Дурень, чего вылез?
- Борька, а куда же мне. В дворники и то не возьмут. Во смотри.
Пальцы Корявого дрожат, как у паралитика.
- Ты еще здоровый, - продолжает он, - да и то сдал за последнее время.
Когда я тебя три года назад приволок сюда, ты был во...
- Где ты меня нашел?
- С машины какие-то мужики скинули, прямо воротами рынка. Голова
перевязана, ты тогда даже говорить не мог, все мычал.
Я ничего не помню. Я даже не знаю, что со мной было до рынка. Паспорт
был при мне и из него стало известно, что я - Шмелев Борис Николаевич. А вот
все остальные данные вытравлены. Так с тех пор и нахожусь в теплых подвалах
рыночных павильонов. За это время моя силушка позволила пробиться в уборщики
рынка.
- Ладно, Корявый, приходи минут через пятнадцать. Я сделаю вид, что
тебя не заметил.
Шофер машины рычит как собака, но я не обращаю внимания. Здоровенная
баба скидываю мешки с гнилой картошкой мне на плечи и я тащу их в подвал.
Все, работа окончена. Тут же появляется Ахмедка и они с шофером долго
мусолят деньги. Потом Ахмедка кричит.
- Борька, на деньгу. Опохмелись.
Наконец-то. Пошел к ларькам и тут к воротам рынка подъезжает шикарная
черная машина. Из нее выходит седой крепкий мужик с глубоко посаженными
глазами и беловолосая женщина.
- Вы хотели его .видеть, Елена Сергеевна. Вот он.
Мужчина показывает на меня пальцем.
- Боря, - стонет женщина, - Боженька.
Я с удивлением смотрю на нее, но в голове одна мысль полная счастья,
сейчас будет бутылка.
- Боря, неужели меня не узнал? Лена я. Севастополь помнишь?
Ничего не помню и мне руку жгут деньги. Так хочется глотнуть водяры.
- Мне некогда, если вам помочь с продуктами, я попозже.
Женщина оторопело смотрит на меня потом с яростью обрушивается на
мужчину.
- Что вы с ним сделали, Евгений Петрович? Это же... Это же... Господи,
что происходит?
- Я его предупреж...
Я уже не слышу их, бутылка в руке и надо быстрей в подвал.
НИЧЕГО НЕ ПОМНЮ! Запомните, я ничего не помню.

Евгений Кукаркин.
Депутат

* ЧАСТЬ ПЕРВАЯ КАНДИДАТ *
- Ну так что мужики? Начнем компанию по моим выборам? - сказал я,
выливая остатки из бутылки в стакан.
- Попробуем... Конечно! - нестройно загалдели мужики, прикладываясь к
разбитым и грязным пивным кружкам или пол литровым баночкам с отгрызенными
краями, наполненными мутно-коричневой жидкостью.
Меня уже как месяц выперли с работы. Формулировка, "по сокращению
штатов", повисла надо мной, как дамоклов меч. Ни одна приличная организация
не берет меня с такой формулировкой. Везде требуются строители, работяги
технических специальностей, просто работяги, а инженеры по оптике почему-то
не нужны. Пошатавшись по пивным и кабачкам, я пришел к выводу, что пора идти
в политику, тем более что все злачные заведения политизированы настолько,
что одна пивная за демократов - куда не пускают коммунистов, другая за
коммунистов - куда не пускают демократов, третьи - нейтральны, где бьют
физиономии и демократам, и коммунистам. Так я приперся к нейтралам и
предложил друзьям-алкоголикам выбрать меня депутатом от их округа в
Верховный Совет России.
Ко мне пробрался Доходяга, худой мужичонка, с мешками под глазами от
непробудного пьянства и слегка заплетающимся голосом промычал:
- Вася, а как насчет того, чтобы промыть эту идею?
- Это мы сейчас сделаем, но сначала все обговорим. Нужен хотя-бы
какой-нибудь организационный комитет. Нужно собрать средства и собрать 1000
голосов, для регистрации в кандидаты.
- Вася, возьми меня в комитет.
Ко мне подошел прилично одетый парень в шляпе.
- Меня звать Николай. Времени у меня свободного хоть отбавляй, я
конструктор в КБ. Вместо перекуров могу и с тобой поработать. А вообще тошно
от такой жизни, возьми меня. Может чего-нибудь помогу.
- Хорошо, Николай. Еще кто в комитет?
- Вася, я тебе тетку Нюрку сосватаю. Бой-баба. Она тренером по аэробике
работала. Энергию девать некуда, - забубнил под ухо Доходяга, - Когда
пить-то будем?
- Погоди. Ну так что, мужики? Есть еще идеи?
- А я в своем прокатном всех парней на ноги подниму и на голову
поставлю, если надо, - выступил черномазый парень.- Только ты, антилигент,
не очень-то против рабочего классу.
- Все будет в порядке. Программу объявлю завтра. А вы ребята,-
обратился я к Николаю и Доходяге, - завтра здесь и с тетей Нюрой. Эй, Макс,
вот денежка, каждому по две кружки пива.
- Вот это дело!- обрадовался Доходяга.
У меня семья. Жена Маша и дочка Наташа.
- Куда? В депутаты? Да у нас за квартиру за два месяца не уплочено, а
он видите, в депутаты. Лучше б пошел в порт, там все умные люди грузчиками
работают. Вон Лизка говорила, что ее муж кандидат, да Валькин - заслуженный
изобретатель, тоже выгнанные, а вкалывают на погрузке вагонов в порту.
- Дура. Депутат - это когда зарабатываешь больше, чем министр и не
хрена не делаешь.
- Так что ж по-твоему, Верховный Совет ни чего не делает? Только дурака
валяют?
- Естественно. Делают вид только, что для народа работают.
- И ты в дураки хочешь.
- Если такую зарплату дают, то сработаю и дураком.
Жена махнула на меня рукой. Только дочка очень обрадовалась. Она тут же
сочинила стихи.
- Весь народ ужасно рад - папа дивный депутат.
- Умница ты у меня, дочка. Это не мамочка со своей зарплатой.
На следующий день я познакомился с тетей Нюрой. Это была женщина
огромного размера и, действительно, неуемной энергии. Смерив меня взглядом
она сказала:
- Так ты что ли, кандидат? Ага, не толстый, хорошо. Не люблю с
откормленными рожами. Очки есть у кого? На, надень.
Я надел.
- Не, не пойдет, так у тебя лицо больно умное, снимай. Главное, что не
толстый.
Она достойно оценила меня по внешнему виду и я почувствовал, что
понравился.
- Какая твоя программа?
- Мужики, дамы и господа,- большинство присутствующих заулыбалось,- Моя
программа для всех социальных слоев общества.
- Во дает!- влез Доходяга.
- Не перебивай. Что я хочу? Это прежде всего, что бы все жили хорошо.
Для этого нужно: повысить пенсии пенсионерам, инвалидам, участникам войны,
блокады и одиноким матерям. Всех наших ментов перевоспитать в уважительном
духе к простому человеку.
- Правильно, - опять вякнул Доходяга, - А то они бьют и бьют.
- Заткнись, не мешай,- гавкнул на него Николай, - человек волнуется...
- Для этого провести реформу милиции, всю моторизировать или посадить
на лошадей, открыть академии и школы и воспитывать, как за рубежом. Понизить
цены на необходимые продукты питания и прежде всего на водку.
Гул восторга прошелся по залу.
- Таким образом, три главных пункта. Это социальное обеспечение, это
реформы милиции, это экономические реформы. Ну как?
- Пойдет. Нормально. Голосуем, - послышались голоса.
- Включи в программу женский вопрос,- подала голос тетя Нюра, - Чтоб
был закон об охране материнства, воспитании детей и ответственности мужиков
за это дело.
- Дельное предложение товарищи. Может у кого еще будут предложения?
Только прошу, по существу.
- Сантехник, сволочь, третью неделю не идет. Вся квартира в говне, с
верхних этажей течет. Порядок навести надо, - заикаясь, произнес парень в
темном углу.
- Мы о деле, а ты с говном. - пытался присечь его Николай.
- Постой. - сказал я - Все нужды людей должны учитываться, даже с
говном и мы должны делать выводы. Во-первых, возьми на заметку, позвоним в
ЖЭК, потом в партком, не среагируют, подключим прессу, организацию
объединенных наций, европейский парламент, в крайнем случае, развесим везде
плакаты с указанием лиц виновных и устроим трамтарарамм в районе.
- Это правильно. - заметил чернявый - Давить эту контру надо.
- Таким образом, необходимы реформы в области социального обслуживания,
то есть, перехода их на хозрасчет, без всяких дотаций. Тогда они сами, чтоб
заработать денежку прибегут вылизывать говно.
- Во дает? - опять заверещал Доходяга.
- Ты, Николай, все записывай. У тебя в КБ размножить программу можно?
- Можно. Два отдела ни хрена не делают, так что один загружу.
- Тогда, подредактируй ее и давайте поднесем ее к метро, необходимо
собрать подписи.
- Я могу это сделать. - сказала тетя Нюра - Я еще своих женщин соберу.
Мы у каждого метро встанем.
- Добро. К сведению заинтересованных лиц. Мое бывшее предприятие, в
лице "черной кассы", подкинет денежку на предвыборную борьбу.
- Ура! - заорал Доходяга, - Вася, с тебя по кружечке.
К моему удивлению, я относительно легко набрал 1000 голосов и решил
подготовиться к настоящим выборам, а вдруг, дуриком и проскочу. У меня уже
организовался свой комитет из Николая, женщин активисток, двух мужиков из
кабака и добровольцев, недовольных жизнью. Исполком района вынужден был
зарегистрировать меня и выделить деньги на предвыборную агитацию. У нас не
было помещения для собрания комитета и тетка Нюра предложила использовать
одинокий домик туалета, заколоченный, как и все туалеты в городе, досками.
Нюра сбегала к знакомой уборщице в Исполком и принесла бумагу от комитета
народного образования, с разрешением использовать помещение N..., по
улице... для нужд воспитательной работы. Мы привели помещение в порядок.
Застелили писуары досками и получили приличную скамью. Стены кабинок, кроме
одной, заделали агитационными щитами и приступили к работе.
Для привлечения внимания населения туалет снаружи окрасили всеми
цветами радуги и расписали цитатами из моей предвыборной программы.
Сначала мы заготовили красивые плакаты, которые выставили у метро.
Доработали доходчиво программу, которую наши активистки написали на огромном
листе бумаги и повесили на стену. А я начал турне по району, с предвыборной
агитацией.
На первом же крупном предприятии, я пообещал все, что они просили.
Перед этим выучил программу, красиво натасканных из литературы, всяких
лозунгов и, в конце, подчеркнул, что пострадал за справедливость, выраженную
в критике недостатков работы моего предприятия, отчего меня и выгнали.
- Ребята, - сказал я рабочим в заключение - Что мы имеем? Ничего! Даже
водку и ту, по спец карточкам выдают. И только пикни, что хотим все покупать
и пить свободно, так тут же наши начальники кричат, что я не вписываюсь в
систему и, как результат, вышибают с рабочих мест. Выберите меня и я
добьюсь, что все будет, даже продукты и цены на них снизим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221