- На работе.
- А обо мне ты забыл? Ну ка собирайся, пошли. Мы все ждем тебя.
Ира еще наговорила всякий вздор, потом успокоилась и мы пошли к ней
домой.
Комнаты имели уже приличный вид. Запах пирогов пробивался повсюду.
Круглый стол ломился от яств. Олю я не узнал. Красивая ухоженная женщина, с
белокурыми волосами, стояла передо мной.
- Это Оля, - представила Ира.
Оля покраснела, протянула руку и опустила голову.
- А это, мама.
Изможденная женщина, борющаяся со старостью всеми красками макияжа и
украшений, вцепилась мне в руку.
- Как я рада вас увидеть. Это чудо. Врачи ничем не могли помочь. Они
потом сами говорили, нужна была мощная встряска. Я Олю водила вчера в
больницу, они все потрясены. Это все ваша заслуга.
- Да это случайность. Ни я, так другой могли это сделать.
- Да нет. Все Иркины ухажеры доходили до этой квартиры и потом
испарялись навсегда.
- Я их проверяла на прочность.
- Еще бы. Замуж пора. Потом бы ускакала отсюда сама.
- О чем ты говоришь, мама?
- Да о самом обыкновенном, дочка. Чего вы стоите. Садитесь. Садитесь.
Вы Дима, сюда. Оля, где там бутылка шампанского? Давайте открывайте, Дима.
Мы выпили за Ольгино выздоровление, за новую жизнь и после сытной
трапезы, я с девчонками переселился на диван. Мама ушла мыть посуду.
- Что делать Ольге дальше? - спросила Ира, - Образования нет,
специальности тоже. Мы здесь ломаем голову. Как ей жить дальше?
- У меня есть предложение. В отделе кадров нашего института сидит жена
моего начальника. Я ей все расскажу, женщина она энергичная, но более-менее
справедливая, может она и поможет. Устроим Ольгу препаратором, а вечерами
пусть учится.
- Это сложно, препаратором.
- Думаю нет. Научится потом всему.
- Мама будет против. Здоровье закрепить надо. Осмотреться. Она же
отстала на 6 лет.
- Смотрите сами. А ты-то как, Ольга?
Она опять покраснела.
- Я пойду, наверно, работать. Как вы скажете.
- Ну и хорошо. Сначала присмотрись, отдохни, а там видно будет.
Мы посидели еще полчаса и я за собирался домой. Ира захотела меня
проводить.
На улице я попросил.
- Ира. Ты извини, конечно, но не могла бы ты рассказать мне Олину
историю.
Она помолчала, нахмурив лоб.
- Хорошо, Дима. Я тебе расскажу. Олю нашли недалеко от дома, соседи.
Они же сообщили в милицию. Милиция по горячим следам поймала одного
насильника. Но через три часа его выпустили. Как оказалось, он сын секретаря
обкома партии и папочка надавил на управление милиции. Мой отец был взбешен.
Бывший военный моряк, в отставке, он взял кортик, подкараулил и убил этого
сосунка у дверей его дома. Потом пришел с повинной в милицию. Его засудили
на 20 лет.
- А как же второй? Ты говорила был второй?
- Был. Но кто второй неизвестно. Милиция так и не возбудила дело против
насильников.
- Ты таскай Ольгу повсюду. Ей надо сейчас догнать все за 6 лет.
- Ты очень хороший парень, Димка.
Сегодня мы впервые поцеловались.
Прошло полгода.
Ольга, кажется, влюбилась в меня. Она чаще находится в нашем доме, чем
в своем. С мамой у них полный контакт. Ольга приносит массу книг, сидит за
моим столом и долбает математику, физику и другие тошные предметы. Ира
ревнует меня к ней, но понимая состояние сестры, прощает ей, ласковые
прикосновения к моим волосам или рукам.
- Здравствуйте, Валентина Сергеевна.
- А, Дима. Заходи. Давненько ты не был у меня. Никак заявление принес
или что-нибудь произошло?
- Нет, Валентина Сергеевна, у меня к вам просьба, примите на работу
одну очень хорошую девушку.
- А чего она не пришла?
- Она болела долго и не всякое учреждение ее возьмет.
Я все рассказал про Олю.
Валентина Сергеевна устроила Олю на работу, препаратором в лабораторию.
Наступил Новый год. Наш институт устраивал новогодний вечер. Ольга
упросила меня и Иру прийти на него. Ирочка была восхитительна. Мужчины
устраивались в очередь, чтобы протанцевать с ней. Ольга повисла у меня на
шее и не хотела отдавать никому, ни на один танец. После очередного танца,
мне удалось поймать Иру и мы, втроем пошли в буфет, чем-нибудь полакомиться.
Вдруг Ольга напряглась и схватила меня за руку. Лицо ее застыло и
превратилось в белую маску. Она не отрываясь, смотрела на столик у окна. За
ним сидел мой начальник и Валентина Сергеевна, его жена.
- Это он...
- Кто Оля?
- Это тот мужчина, что на меня напал.
- Этого не может быть, Оля? Это доктор наук, уважаемый человек. Рядом
его жена.
- Да, да, но это он. Я его узнала, по ямочке в подбородке, она с синим
пятнышком.
- Оля, прошло столько лет. Ты ошиблась.
- Нет, это он!
Она затряслась всем телом. Я схватил ее в охапку и уволок за дверь
буфета. Мы с Ирой стали приводить ее в порядок.
- Успокойся, девочка. Я все выясню, а сейчас поедем домой. Там немного
придем в себя.
- Поехали, Оленька. Дима со всем разберется. Успокойся, дорогая.
- Дмитрий Иванович, только не бросайте меня. Побудьте сегодня с нами.
Ольга заплакала.
Мы одели Ольгу, затолкали в такси и я поехал к ним домой. Ольга все
держалась за мою руку и дрожала. Дома Ира уложила ее спать и мы еще долго
сидели перед ее кроватью, дожидаясь, когда она забудется беспокойным сном.
В коридоре Ира прижалась к моей груди.
- Что же будет, Димочка?
Я гладил ее по блестящим волосам и молчал. Я еще не знал ответа.
На следующий день я позвонил Валентине Сергеевне в отдел кадров и
попросил встретиться, как можно быстрее.
- Так что у тебя опять стряслось, Дима?
- Не знаю, как и начать, Валентина Сергеевна. Дело касается вашего
мужа.
- Моего мужа?
- Да. Помните, я рассказал вам про Ольгу, вы еще ее приняли на работу?
- Помню, как не помнить.
- Так вот, Ольга опознала насильника. Это был ваш муж.
Глаза у Валентины Сергеевны, кажется, вылезли на лоб. Краска залила
кожу лица.
- Она не могла ошибиться, Дима? - захрипела она неестественным голосом.
- Нет, она назвала одну примету насильника. В ямочке на подбородке у
него синее пятнышко.
В кабинете стало тихо, только машины с улицы продавливали через стекло
окна свои нудные звуки.
- Дима, я хочу остаться одна.
Я ушел и стал ждать событий.
Вечером, ко мне домой позвонил незнакомый голос и попросил утром зайти
на Литейный в большой дом.
Теперь я сижу в гостях у Морозова Алексей Кирилловича и пью чай.
- У вас плохо заваривают чай. Я вам тогда не говорил, но у нас
заваривают лучше. Вот попробуйте, чувствуете аромат. Это лейтенант Ерохин
готовит, славный парень. Так в чем вы там обвиняете своего шефа?
Морозов со вкусом сделал маленький глоток из чашки.
- Я познакомился с семьей, где после продолжительной болезни, девушка,
которую изнасиловали два негодяя, пришла в себя. Одного из негодяев она
опознала. Это был мой начальник.
- А кто второй, вы тоже знаете?
- Да.
- Вы уверены в том, что вам сказала пострадавшая?
- Да.
- Но ведь это уважаемый в научном мире человек, доктор наук и
предъявляя ему обвинение, вы ставите сами себя в неловкое положение.
- Почему же?
- Да вам просто никто не поверит.
- Вы хотите подчеркнуть, что общественное мнение выше правосудия.
- Ни в коем случае, но я приведу вам один аналогичный пример. В одном
институте работает крупный специалист, молодой человек, талантливый, умница.
И вот отправился он однажды в командировку за границу. Там его обработали и
купили как дешевку. Формально он предатель родины, но как специалиста,
равного которому нет в мире, мы оставили его в покое. Сейчас он работает под
нашим наблюдением и ничего. Государство понимает, что ошибки совершают и
даже крупные, многие видные люди, но из-за этого могущество государства не
должно страдать.
- Алексей Кириллович, вы напустили сейчас много тумана. Не могли бы вы
не говорить аллегориями, а быть более конкретным.
- Раз вы так хотите, хорошо.
Морозов вытащил кассету из стола и защелкнул ее в магнитофон. Это был
мой разговор с Нейманом о сделке за продажу партии алмазов, то есть за мое
молчание. Магнитофон щелкнул.
- Ну так как, Дмитрий Иванович?
- Теперь мне все стало понятно. Но этот разговор приоткрыл мне кое-что
и с другой стороны.
Морозов пристально посмотрел на меня и забарабанил пальцами.
- Вы понимаете в каком вы учереждении?
- Это угроза?
- Нет, предупреждение. Я думал вы поймете и перестанете кричать на всех
углах, что ваш начальник преступник. Придется вас предупредить, что если вы
хоть плохое слово скажите о своем начальнике, мы откроем против вас дело об
измене государству. Надеюсь, я теперь ясно изложил свою мысль.
- Куда яснее.
- Тогда до свидания.
Но последствия все же были. Во-первых, Валентина Сергеевна ушла от
мужа, а ее выдавили с работы. Во-вторых, за мной установили явную слежку, а
в-третьих, со своим начальником мы не разговариваем и не перезваниваемся, а
только шлем друг другу натянутые записки.
Я в общих чертах, смягчая все в юмористических красках, рассказал Ире
разговор с Морозовым. Она, все равно, испугалась.
- Дима, они же убьют тебя. Несмотря на разговоры о нужности
государству, они прихлопнут тебя, как таракана. Не могу понять только,
почему они тебя отпустили и дали жить.
- Значит у них есть повод не делать этого.
- Это должны быть серьезные предпосылки. Все ли ты мне рассказал, Дима?
- Не все. Есть вещи, которые говорить никому нельзя.
- Так тебя завербовали или отпустили за молчание?
- За молчание.
- Наверно, нет справедливости в нашем государстве.
- Ты права, Ира.
- Ольге лучше уйти с работы?
- Думаю, да.
- Теперь опять надо куда-то устраивать.
- Мама сказала, что через своих старых подруг устроит ее в библиотеке
геологического.
- У тебя очень замечательная мама.
Я думал, что мне откажут в поездке на симпозиум в Нидерланды в
Амстердам. Но мне без препятствий выписали командировку, поставили визу в
паспорт и отправили вместе с Таней Дубининой, обмениваться опытом по
искусственным камням.
На симпозиуме оказался Нейман. Он очень обрадовался нашему присутствию
и пригласил вечером прогуляться по Амстердаму.
Вечерние улицы поражали богатством красок и цвета. Холодные витрины
удивляли выдумкой и разнообразием товара. Конечно, мы зашли в ювелирный
магазин "Симсона".
- Смотри, какая прелесть.
Таня с восхищением глядела на витрину с колье, брошками, кольцами,
серьгами, браслетами и кулонами, сверкавшими всеми гранями, вставленных в
них бриллиантов.
- Здесь много подделки, Таня. Вот видишь этот кулон, на цепочке в него
вделан гадолиний-галлиевый гранат. Великолепная подделка, чтобы не повредить
его хрупкие грани, художник изощрился сделать мягкие лапки зажимов. А это
окись циркония, совсем нельзя отличить от настоящего бриллианта, но опытный
глаз заметит одну вещь. На мягкой подушечке, где расположен браслет с
камнем, остается глубже вмятина, чем с настоящим бриллиантом. Окись циркония
отличается только плотностью.
- Простите, - раздался над моим ухом человеческий голос.
Передо мной стоял продавец магазина.
- Я нечаянно подслушал ваш разговор. Но это настоящий бриллиант, уверяю
вас.
- Господин...
- Зовите меня Майклом.
- Господин Майкл, выньте этот камень из браслета и вы убедитесь, что по
весу он больше, чем настоящий алмаз.
Продавец вынул из витрины браслет и отдал подручному с просьбой
проверить мою версию, а я продолжал лекцию Тане и Нейману.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221