– недоверчиво спросил Иеремия.
– Нет никаких сомнений в том, что Дина убил ирландец. Его видели недалеко от того места, где был обнаружен труп.
– То, что он там был, еще не доказывает, что он совершил убийство. Вы сами говорили, очевидное – еще не всегда правда. Помните?
– Да, когда просил вас консультировать меня в трудных ситуациях. Но в случае, который я вам привел тогда, обстоятельства были иные. Доказательств было мало. Обвиняемого хотя и видели последним с девушкой, но их ничто не связывало. Они даже не были знакомы. Макмагон же имел убедительный мотив желать смерти Дину.
Иеремия налил немного воды в миску и осторожно смыл с лица кровь. У него треснула верхняя губа и начинала опухать правая щека, но по крайней мере не был сломан нос.
– Мне жаль, что я не мог прийти раньше, – сокрушенно сказал сэр Орландо, – но во избежание неприятностей я решил захватить с собой мирового судью.
– Вы действительно пришли из-за меня? – улыбнулся Иеремия.
– Я только хотел удостовериться, что с вами ничего не случилось, патер. Я с самого начала предупреждал вас – не стоит брать в дом бродягу-ирландца.
– Вы предубеждены против Мак-Матуны.
– Может быть. Но вы, мне кажется, тоже. И только потому, что парень придерживается вашей религии.
– Милорд, вы всегда лестно отзывались о моем уме. Поэтому вы простите мне, если я позволю себе составить собственное мнение о том, что произошло. Но для этого мне понадобится ваша помощь. Мне необходимо побывать на месте происшествия и осмотреть тело.
– Ну что ж... – Трелоней колебался.
– У вас сейчас есть время? Мы могли бы поехать туда. А вы расскажете мне по дороге, что вам известно об убийстве.
Для судьи такой поворот дела оказался слишком неожиданным, он не успел возразить. Скоро они уже тряслись в его экипаже, проехали Ладгейт, свернули на Флит-стрит, затем на Стрэнд. Перед узким проездом между двумя домами карета остановилась. Шумная толпа зевак собралась на улице и пыталась пробраться мимо охранников на задний двор. Иеремия и сэр Орландо энергично продирались между ними. Один из охранников узнал судью и подозвал своего начальника, констебля округа.
– Ах, милорд, вы, наверно, хотите осмотреть место убийства, – сказал он и длинным жезлом пригласил их пройти. – Пойдемте, я покажу вам его.
Задний двор походил скорее на пустырь. Несколько старых фахверковых домов окружали земляную площадку, на которой кое-где пробивалась скудная трава.
– Вот здесь он лежал, – объяснил констебль, указав на землю.
– В каком положении? – спросил Иеремия, опустившись на колени и осматривая большое пятно засохшей крови.
– На животе. Шпага буквально пригвоздила его к земле.
Иеремия с интересом поднял голову:
– Его ударили сзади?
– Да, шпага вошла в спину и вышла спереди. Нам пришлось вытащить ее, только тогда мы смогли перевернуть тело.
– Очень интересно, – пробормотал про себя Иеремия. Тяжесть у него на сердце постепенно уступала место слабой надежде. Исполнившись новых сил, он вскочил на ноги. – У вас есть свидетели драки? – обратился он к констеблю.
– Да, слуга из дома по левой стороне. Он говорит, что не мог спать и, услышав шум, выглянул из окна.
– Можно с ним поговорить?
– Я пошлю за ним моего человека.
В ожидании слуги Иеремия с напряженным лицом ходил по двору, осматривал землю и стены домов. Казалось, ничто не могло ускользнуть от его пристального взгляда. Трелоней с восхищением наблюдал за ним. Он заметил перемену в поведении священника и спрашивал себя, что ее вызвало. Его нежелание расследовать ясный для него случай перерастало в горячий интерес.
Когда появился слуга, Иеремия велел ему рассказать все, что он видел и слышал, ничего не пропуская.
– Моя комната выходит сюда, на двор, – начал лакей. – Я проснулся рано, у меня болел зуб. Сначала я слышал только сердитые голоса. Я выглянул из окна и увидел у прохода двух мужчин. Один был верхом. Они ссорились, потом другой, пеший, громко закричал, схватил всадника за руку и стащил его с лошади, поволок сюда, во двор, и заставил драться. Всадник схватился за шпагу, а другой, сколько я мог видеть, был без оружия. Во время драки они передвинулись в тот угол двора, который мне не видно из комнаты. Скоро все стихло. Безоружный человек вышел со двора и исчез. Вот и все.
– Ты слышал, о чем они говорили? – спросил Иеремия.
– Немного. Пожилой мужчина, бывший верхом, говорил слишком тихо. Но он, наверно, очень обидел другого, так как тот вдруг вышел из себя и начал осыпать всадника страшными ругательствами. Стащив его с лошади, он потребовал, чтобы тот с ним дрался.
– Ты можешь припомнить еще что-нибудь необычное?
– Ну, коли вы спрашиваете, – задумался слуга. – Странно, что молодой не схватился за пистолет, когда другой вытащил шпагу.
– У молодого был пистолет? – с удивлением спросил Трелоней. – Разве ты не сказал только что, что он был без оружия?
– Я хотел сказать, у него не было оружия в руках.
– И с такого расстояния ты мог разглядеть, что у него при себе был пистолет?
– Да, он висел у него на поясе, но он им не воспользовался. Потом тоже нет, даже когда я уже ничего не видел, я бы услышал выстрел.
Иеремия поблагодарил его и обратился к констеблю:
– Где тело? Я бы хотел его осмотреть.
– На той стороне улицы, в таверне. Мы перенесли его туда до прихода инспектора, который определит причину смерти.
Трелонею ничего не оставалось, как последовать за священником, который быстро направился в указанную пивную. Там они встретили Эдмунда Берри Годфри, который как мировой судья Вестминстера прибыл на место преступления.
– Сэр Орландо? Вас тоже интересует убийство? – удивленно спросил Годфри.
– Чисто личный интерес, – уклончиво ответил Трелоней. – Я уже представлял вам моего ученого друга. Он бы очень хотел осмотреть тело.
– Да, припоминаю. Доктор Фоконе, не так ли? Тело находится здесь, в соседнем помещении. Мы ждем только инспектора. Но идите же, посмотрите.
Из любопытства Годфри последовал за Трелонеем и доктором. Судьи внимательно наблюдали, как врач пристально всматривается в покойного, с которого еще не сняли пыльную одежду. Сначала Иеремия осмотрел лицо. На нем тоже виднелась налипшая земля – доказательство того, что городской советник действительно лежал животом вниз. Пальцами иезуит осторожно удалил грязь и осмотрел темный кровоподтек на нижней челюсти. Затем он несколько раз повернул голову, руки и наконец расстегнул жилет и рубашку, чтобы осмотреть колотую рану.
Через какое-то время Иеремия обратился к молча наблюдавшим за ним судьям:
– Пожалуйста, вы не поможете мне, господа?
Вместе они перевернули тело на живот. Иезуит стянул одежду и подверг рану на спине самому тщательному осмотру.
– Ну что ж, нет никаких сомнений – удар действительно пришелся сзади, – объяснил Иеремия. – Если присмотреться, можно увидеть, что в рану на груди попало немного земли, тогда как на спине ее нет. Когда охранник вынимал шпагу из тела, грязь, налипшая на клинок, снялась краем раны и угодила на мышцы. Кстати, смертельный удар прошел через сердце. Однако самое интересное – кровоподтек на подбородке.
– В каком смысле? – спросил Трелоней.
– Он дает мне возможность описать то, что произошло на заднем дворе, так, как будто я сам там присутствовал.
Лицо сэра Орландо выражало сомнение, однако он не мог скрыть растущее любопытство.
– Вы слышали, что сказал слуга, – начал Иеремия. – Сэр Джон Дин встретил на улице мистера Мак-Матуну. Они поссорились. Ирландец разозлился, стащил Дина с лошади и потащил его во двор. Он потребовал удовлетворения. Советник вытащил шпагу. Мак-Матуна пошел на него с голыми руками, хотя у него был при себе пистолет и застрелить противника ему было проще простого.
– Признаю, это несколько странно.
– Тем более ирландец за день до этого упал, получил повреждения и не так хорошо мог парировать удары шпагой, как обычно. Дину удалось ранить Мак-Матуну в руку, и все же ирландец скоро выбил у него шпагу. Он отбросил ее и продолжал драться на кулаках.
Судья перебил его:
– Откуда вам это известно?
– Синяк на нижней челюсти Дина! Сегодня утром я заметил на запястьях у Мак-Матуны ссадины и сразу же понял, что он дрался. Когда городской советник остался без оружия, Бреандан ударил его кулаком в лицо. Вы видели синяк, милорд. Такой удар кого угодно уложит на землю. Вне всяких сомнений, Дин потерял сознание. Если бы он был в состоянии драться дальше, Мак-Матуна ударил бы его еще. Но это не так – ведь мне удалось обнаружить только один кровоподтек.
– Мак-Матуна схватил шпагу и пронзил его, – убежденно продолжил сэр Орландо.
– Зачем? Противник повержен. Заколоть беззащитного, потерявшего сознание человека явилось бы хладнокровным убийством. Я не верю, что Мак-Матуна на такое способен. Нет, я уверен, он ушел и оставил советника лежать так, как он лежал. Истинный убийца дождался, пока он отойдет на приличное расстояние, прокрался во двор и убил Дина.
– Так вы думаете, там находился еще один человек?
– Да. Кто-то узнал о ссоре и воспользовался этим.
– Но слуга ничего не говорил о третьем человеке.
– Поэтому я хочу еще раз его допросить.
Но результат разочаровал их. Слуга сказал, что после того, как все стихло и молодой человек ушел со двора, он вернулся в постель. Иеремия поблагодарил его и отослал.
– Я понимаю, вы ищете объяснение, которое могло бы спасти вашего ирландца, – сказал Трелоней, когда они уселись в карету. – Но, по-моему, ваша версия о третьем человеке высосана из пальца. Что же могло Мак-Матуне помешать убить человека, причинившего ему столько зла?
– То, что он не низкий убийца, – ответил Иеремия. – Если он бывает агрессивен, то лишь под влиянием гнева. Нет, боюсь, кто-то другой воспользовался ситуацией. А Мак-Матуна должен стать козлом отпущения.
– Вам вряд ли удастся убедить присяжных в своей версии, если вы не предъявите доказательств.
– Я знаю. И поэтому боюсь.
В задумчивости Иеремия смотрел на фасады домов, окаймлявших Стрэнд.
– Вас подвезти домой? – спросил Трелоней.
– Нет, спасибо, милорд. Мне нужно здесь недалеко выполнить печальный долг.
Ему было нелегко идти к леди Сент-Клер, но он обязан был ей все рассказать. Увидев Иеремию, она удивилась, так как обычно патер заходил только раз в неделю, чтобы осмотреть ее. Мрачный вид поразил Аморе, и она потребовала объяснений. Иеремия предложил спуститься в сад, подальше от любопытных ушей челяди. Сад тянулся от задней стены дома до берега Темзы, сюда можно было зайти по пирсу и с берега. Цветочные клумбы в обрамлении трав и кустарников казались роскошными коврами. Они сели на красивую резную деревянную скамейку.
– Что случилось, патер? – с тревогой спросила Аморе.
– Боюсь, у меня плохие новости, мадам. Бреандан арестован.
Глаза Аморе испуганно расширились.
– Арестован? Но почему?
– Его подозревают в убийстве. – И Иеремия рассказал ей о случившемся.
– Но это невозможно, – возмутилась Аморе. – Бреандан никогда бы так не поступил. Даже если он ненавидел этого человека.
– Должен признаться, сперва я не был так уверен. Когда его арестовали, он даже не пытался оправдаться. Он был раздавлен. Между вами что-то произошло?
Аморе поморщилась:
– Король нанес мне визит, Бреандан как раз находился у меня. Король узнал о моем романе и взял с меня обещание вернуться ко двору после родов. Затем демонстративно поцеловал меня. Бреандан все это видел. Он ревнив – и раним.
– Вы знаете, я всегда неодобрительно относился к вашей связи, миледи. Она буквально помутила парню рассудок.
– Но вы ведь ему поможете, патер, – умоляла Аморе. – Если кто-то сможет доказать его невиновность, то только вы.
– Сделаю все, что смогу, но это будет нелегко. Мне нужен либо безупречный свидетель, который снимет с Бреандана обвинение, либо истинный убийца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
– Нет никаких сомнений в том, что Дина убил ирландец. Его видели недалеко от того места, где был обнаружен труп.
– То, что он там был, еще не доказывает, что он совершил убийство. Вы сами говорили, очевидное – еще не всегда правда. Помните?
– Да, когда просил вас консультировать меня в трудных ситуациях. Но в случае, который я вам привел тогда, обстоятельства были иные. Доказательств было мало. Обвиняемого хотя и видели последним с девушкой, но их ничто не связывало. Они даже не были знакомы. Макмагон же имел убедительный мотив желать смерти Дину.
Иеремия налил немного воды в миску и осторожно смыл с лица кровь. У него треснула верхняя губа и начинала опухать правая щека, но по крайней мере не был сломан нос.
– Мне жаль, что я не мог прийти раньше, – сокрушенно сказал сэр Орландо, – но во избежание неприятностей я решил захватить с собой мирового судью.
– Вы действительно пришли из-за меня? – улыбнулся Иеремия.
– Я только хотел удостовериться, что с вами ничего не случилось, патер. Я с самого начала предупреждал вас – не стоит брать в дом бродягу-ирландца.
– Вы предубеждены против Мак-Матуны.
– Может быть. Но вы, мне кажется, тоже. И только потому, что парень придерживается вашей религии.
– Милорд, вы всегда лестно отзывались о моем уме. Поэтому вы простите мне, если я позволю себе составить собственное мнение о том, что произошло. Но для этого мне понадобится ваша помощь. Мне необходимо побывать на месте происшествия и осмотреть тело.
– Ну что ж... – Трелоней колебался.
– У вас сейчас есть время? Мы могли бы поехать туда. А вы расскажете мне по дороге, что вам известно об убийстве.
Для судьи такой поворот дела оказался слишком неожиданным, он не успел возразить. Скоро они уже тряслись в его экипаже, проехали Ладгейт, свернули на Флит-стрит, затем на Стрэнд. Перед узким проездом между двумя домами карета остановилась. Шумная толпа зевак собралась на улице и пыталась пробраться мимо охранников на задний двор. Иеремия и сэр Орландо энергично продирались между ними. Один из охранников узнал судью и подозвал своего начальника, констебля округа.
– Ах, милорд, вы, наверно, хотите осмотреть место убийства, – сказал он и длинным жезлом пригласил их пройти. – Пойдемте, я покажу вам его.
Задний двор походил скорее на пустырь. Несколько старых фахверковых домов окружали земляную площадку, на которой кое-где пробивалась скудная трава.
– Вот здесь он лежал, – объяснил констебль, указав на землю.
– В каком положении? – спросил Иеремия, опустившись на колени и осматривая большое пятно засохшей крови.
– На животе. Шпага буквально пригвоздила его к земле.
Иеремия с интересом поднял голову:
– Его ударили сзади?
– Да, шпага вошла в спину и вышла спереди. Нам пришлось вытащить ее, только тогда мы смогли перевернуть тело.
– Очень интересно, – пробормотал про себя Иеремия. Тяжесть у него на сердце постепенно уступала место слабой надежде. Исполнившись новых сил, он вскочил на ноги. – У вас есть свидетели драки? – обратился он к констеблю.
– Да, слуга из дома по левой стороне. Он говорит, что не мог спать и, услышав шум, выглянул из окна.
– Можно с ним поговорить?
– Я пошлю за ним моего человека.
В ожидании слуги Иеремия с напряженным лицом ходил по двору, осматривал землю и стены домов. Казалось, ничто не могло ускользнуть от его пристального взгляда. Трелоней с восхищением наблюдал за ним. Он заметил перемену в поведении священника и спрашивал себя, что ее вызвало. Его нежелание расследовать ясный для него случай перерастало в горячий интерес.
Когда появился слуга, Иеремия велел ему рассказать все, что он видел и слышал, ничего не пропуская.
– Моя комната выходит сюда, на двор, – начал лакей. – Я проснулся рано, у меня болел зуб. Сначала я слышал только сердитые голоса. Я выглянул из окна и увидел у прохода двух мужчин. Один был верхом. Они ссорились, потом другой, пеший, громко закричал, схватил всадника за руку и стащил его с лошади, поволок сюда, во двор, и заставил драться. Всадник схватился за шпагу, а другой, сколько я мог видеть, был без оружия. Во время драки они передвинулись в тот угол двора, который мне не видно из комнаты. Скоро все стихло. Безоружный человек вышел со двора и исчез. Вот и все.
– Ты слышал, о чем они говорили? – спросил Иеремия.
– Немного. Пожилой мужчина, бывший верхом, говорил слишком тихо. Но он, наверно, очень обидел другого, так как тот вдруг вышел из себя и начал осыпать всадника страшными ругательствами. Стащив его с лошади, он потребовал, чтобы тот с ним дрался.
– Ты можешь припомнить еще что-нибудь необычное?
– Ну, коли вы спрашиваете, – задумался слуга. – Странно, что молодой не схватился за пистолет, когда другой вытащил шпагу.
– У молодого был пистолет? – с удивлением спросил Трелоней. – Разве ты не сказал только что, что он был без оружия?
– Я хотел сказать, у него не было оружия в руках.
– И с такого расстояния ты мог разглядеть, что у него при себе был пистолет?
– Да, он висел у него на поясе, но он им не воспользовался. Потом тоже нет, даже когда я уже ничего не видел, я бы услышал выстрел.
Иеремия поблагодарил его и обратился к констеблю:
– Где тело? Я бы хотел его осмотреть.
– На той стороне улицы, в таверне. Мы перенесли его туда до прихода инспектора, который определит причину смерти.
Трелонею ничего не оставалось, как последовать за священником, который быстро направился в указанную пивную. Там они встретили Эдмунда Берри Годфри, который как мировой судья Вестминстера прибыл на место преступления.
– Сэр Орландо? Вас тоже интересует убийство? – удивленно спросил Годфри.
– Чисто личный интерес, – уклончиво ответил Трелоней. – Я уже представлял вам моего ученого друга. Он бы очень хотел осмотреть тело.
– Да, припоминаю. Доктор Фоконе, не так ли? Тело находится здесь, в соседнем помещении. Мы ждем только инспектора. Но идите же, посмотрите.
Из любопытства Годфри последовал за Трелонеем и доктором. Судьи внимательно наблюдали, как врач пристально всматривается в покойного, с которого еще не сняли пыльную одежду. Сначала Иеремия осмотрел лицо. На нем тоже виднелась налипшая земля – доказательство того, что городской советник действительно лежал животом вниз. Пальцами иезуит осторожно удалил грязь и осмотрел темный кровоподтек на нижней челюсти. Затем он несколько раз повернул голову, руки и наконец расстегнул жилет и рубашку, чтобы осмотреть колотую рану.
Через какое-то время Иеремия обратился к молча наблюдавшим за ним судьям:
– Пожалуйста, вы не поможете мне, господа?
Вместе они перевернули тело на живот. Иезуит стянул одежду и подверг рану на спине самому тщательному осмотру.
– Ну что ж, нет никаких сомнений – удар действительно пришелся сзади, – объяснил Иеремия. – Если присмотреться, можно увидеть, что в рану на груди попало немного земли, тогда как на спине ее нет. Когда охранник вынимал шпагу из тела, грязь, налипшая на клинок, снялась краем раны и угодила на мышцы. Кстати, смертельный удар прошел через сердце. Однако самое интересное – кровоподтек на подбородке.
– В каком смысле? – спросил Трелоней.
– Он дает мне возможность описать то, что произошло на заднем дворе, так, как будто я сам там присутствовал.
Лицо сэра Орландо выражало сомнение, однако он не мог скрыть растущее любопытство.
– Вы слышали, что сказал слуга, – начал Иеремия. – Сэр Джон Дин встретил на улице мистера Мак-Матуну. Они поссорились. Ирландец разозлился, стащил Дина с лошади и потащил его во двор. Он потребовал удовлетворения. Советник вытащил шпагу. Мак-Матуна пошел на него с голыми руками, хотя у него был при себе пистолет и застрелить противника ему было проще простого.
– Признаю, это несколько странно.
– Тем более ирландец за день до этого упал, получил повреждения и не так хорошо мог парировать удары шпагой, как обычно. Дину удалось ранить Мак-Матуну в руку, и все же ирландец скоро выбил у него шпагу. Он отбросил ее и продолжал драться на кулаках.
Судья перебил его:
– Откуда вам это известно?
– Синяк на нижней челюсти Дина! Сегодня утром я заметил на запястьях у Мак-Матуны ссадины и сразу же понял, что он дрался. Когда городской советник остался без оружия, Бреандан ударил его кулаком в лицо. Вы видели синяк, милорд. Такой удар кого угодно уложит на землю. Вне всяких сомнений, Дин потерял сознание. Если бы он был в состоянии драться дальше, Мак-Матуна ударил бы его еще. Но это не так – ведь мне удалось обнаружить только один кровоподтек.
– Мак-Матуна схватил шпагу и пронзил его, – убежденно продолжил сэр Орландо.
– Зачем? Противник повержен. Заколоть беззащитного, потерявшего сознание человека явилось бы хладнокровным убийством. Я не верю, что Мак-Матуна на такое способен. Нет, я уверен, он ушел и оставил советника лежать так, как он лежал. Истинный убийца дождался, пока он отойдет на приличное расстояние, прокрался во двор и убил Дина.
– Так вы думаете, там находился еще один человек?
– Да. Кто-то узнал о ссоре и воспользовался этим.
– Но слуга ничего не говорил о третьем человеке.
– Поэтому я хочу еще раз его допросить.
Но результат разочаровал их. Слуга сказал, что после того, как все стихло и молодой человек ушел со двора, он вернулся в постель. Иеремия поблагодарил его и отослал.
– Я понимаю, вы ищете объяснение, которое могло бы спасти вашего ирландца, – сказал Трелоней, когда они уселись в карету. – Но, по-моему, ваша версия о третьем человеке высосана из пальца. Что же могло Мак-Матуне помешать убить человека, причинившего ему столько зла?
– То, что он не низкий убийца, – ответил Иеремия. – Если он бывает агрессивен, то лишь под влиянием гнева. Нет, боюсь, кто-то другой воспользовался ситуацией. А Мак-Матуна должен стать козлом отпущения.
– Вам вряд ли удастся убедить присяжных в своей версии, если вы не предъявите доказательств.
– Я знаю. И поэтому боюсь.
В задумчивости Иеремия смотрел на фасады домов, окаймлявших Стрэнд.
– Вас подвезти домой? – спросил Трелоней.
– Нет, спасибо, милорд. Мне нужно здесь недалеко выполнить печальный долг.
Ему было нелегко идти к леди Сент-Клер, но он обязан был ей все рассказать. Увидев Иеремию, она удивилась, так как обычно патер заходил только раз в неделю, чтобы осмотреть ее. Мрачный вид поразил Аморе, и она потребовала объяснений. Иеремия предложил спуститься в сад, подальше от любопытных ушей челяди. Сад тянулся от задней стены дома до берега Темзы, сюда можно было зайти по пирсу и с берега. Цветочные клумбы в обрамлении трав и кустарников казались роскошными коврами. Они сели на красивую резную деревянную скамейку.
– Что случилось, патер? – с тревогой спросила Аморе.
– Боюсь, у меня плохие новости, мадам. Бреандан арестован.
Глаза Аморе испуганно расширились.
– Арестован? Но почему?
– Его подозревают в убийстве. – И Иеремия рассказал ей о случившемся.
– Но это невозможно, – возмутилась Аморе. – Бреандан никогда бы так не поступил. Даже если он ненавидел этого человека.
– Должен признаться, сперва я не был так уверен. Когда его арестовали, он даже не пытался оправдаться. Он был раздавлен. Между вами что-то произошло?
Аморе поморщилась:
– Король нанес мне визит, Бреандан как раз находился у меня. Король узнал о моем романе и взял с меня обещание вернуться ко двору после родов. Затем демонстративно поцеловал меня. Бреандан все это видел. Он ревнив – и раним.
– Вы знаете, я всегда неодобрительно относился к вашей связи, миледи. Она буквально помутила парню рассудок.
– Но вы ведь ему поможете, патер, – умоляла Аморе. – Если кто-то сможет доказать его невиновность, то только вы.
– Сделаю все, что смогу, но это будет нелегко. Мне нужен либо безупречный свидетель, который снимет с Бреандана обвинение, либо истинный убийца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61