Всегда считалось, что они с Бексендейлом бежали через Южную Ирландию на континент».
Инспектор Никольсон снова и снова перечитывал это письмо, пока не приехал в Дублин. Было шесть часов вечера. Инспектор сразу взялся за работу. Первым делом он решил найти человека, расследовавшего кражу бриллиантов. Не прошло и часа, как он уже встретился в Дэвидсоном, который за это время успел стать инспектором, в его кабинете.
— Я хотел бы поговорить с вами,— сказал Никольсон,— об одном или двух делах из тех, что вы вели два с половиной года назад. Помните англичанина Джозефа Килнера, который был владельцем бара здесь, в Дублине?
— О, отлично помню! — ответил Дэвидсон.— Да, я хорошо его знал. Он приобрел вывеску и имущество дела, которым владел человек по имени Фелим Ханрахан, на улице Лоуэр-Эбби, и работал там месяцев девять-десять. О да, я помню Килнера — большой, массивный, довольно неуклюжий человек; он вынужден был оставить дело из-за какого-то сердечного недуга. Я беседовал с ним как раз перед его отъездом из Дублина. Да, так что с Килнером?
— Он живет под видом ушедшего от дел лондонского торговца в очень хорошем доме в Денби,— ответил Никольсон.— Но он теперь не Джозеф Килнер. С тех пор как Килнер приехал туда, он стал называть себя Джон Кин.
На лице Дэвидсона отразился явный интерес.
— Ну? — спросил он.
— Вы расследовали дело Дрисколл? — спросил Никольсон.— Случай, когда два человека, которых звали Клей и Бексендейл, украли в дублинской гостинице бриллианты и благополучно исчезли.
— Да,— скривился Дэвидсон.— Я применил тогда новый план расследования и потерпел позорное фиаско.
Он коротко рассказал гостю о том, что тогда случилось.
— Обстоятельства этого дела очень необычны,— задумчиво добавил он.— Мисс Дрисколл не могла объяснить, как к ней попали эти бриллианты. Вернее, как они попали к человеку, который оставил ей наследство. К тому же она не согласилась сообщать в объявлении о краже бриллиантов никаких подробностей. Однако мне она сообщила, что эти бриллианты стоят пятьдесят тысяч фунтов.
Инспектор Никольсон громко прищелкнул языком.
— Ага,— сказал он,— так я и думал. Бриллианты попали к Кил-неру.
Инспектор Дэвидсон вскочил со стула. Он смотрел на гостя из Англии, словно не веря своим глазам и ушам.
— Что? — почти закричал он.— Килнер? Но почему вы решили?
— Вы сказали, что с тех пор как Бексендейл, замаскированный под бродягу, зашел в бар Килнера, его больше никто не видел?
— Да, с тех пор его не видели,— подтвердил Дэвидсон.
— Я Могу вам объяснить почему,— Никольсон покачал головой.— Вы не знали, и никто — здесь, во всяком случае — не знал, что Килнер был старым другом Клея и работал у него в Йоркшире. Когда вы искали Клея, он вполне мог прятаться у Килнера.
Дэвидсон издал громкое восклицание.
— Эх,— сказал он,— если бы я знал! Но Килнер пользовался здесь репутацией солидного торговца. Против него не было никаких улик, и у меня не было оснований подозревать его. Вдобавок он непревзойденный Лжец: я полностью поверил его объяснению, что Бексендейл обокрал кассу и скрылся через черный ход — именно так и должен был поступить мелкий воришка. Господи, неужели все трое были заодно? Если подумать...
— Я думаю,— медленно произнес Никольсон,— что это дело рук одного человека. Килнер приехал сюда бедняком. Я могу доказать, что он был беден, когда покидал Лидс. Через несколько месяцев он уезжает из Дублина и всего через пару недель оказывается в Северном Уэльсе — уже богатым человеком. Есть неоспоримые доказательства того, что он человек при деньгах. Где он взял эти деньги? Незадолго до его отъезда из Дублина пропадают бриллианты стоимостью пятьдесят тысяч фунтов. Скажу вам прямо — я считаю, что эти бриллианты через несколько дней после кражи в гостинице попали в руки Джозефа Килнера и сейчас он живет за счет проданных драгоценностей.
Дэвидсон молча кивал головой. Некоторое время он задумчиво расхаживал по комнате, потом посмотрел на гостя.
— Но исчезли не только бриллианты,— тихо сказал он.— Исчезли два человека.
— Верно,— согласился Никольсон,— и, вполне возможно, две жизни.
— Что бы вы предложили? —спросил Дэвидсон.
— Я думаю, стоит осмотреть этот дом на улице Лоуэр-Эбби. Дэвидсон резко повернулся к собеседнику и с сомнением поглядел на него.
— Значит, вы считаете, что Килнер убил этих двоих?
— Очень похоже,— ответил Никольсон.
— А мне это кажется маловероятным. Я думаю, что Клей убил Бексендейла или Клей и Килнер сделали это вдвоем и избавились от тела, а уже потом Килнер убил Клея. Сейчас я припоминаю кое-какие подробности... В тот вечер, когда я пришел к Килнеру, его бар был закрыт. Меня это удивило — ведь было всего восемь часов. Килнер открыл не сразу. Он сказал, что послал помощника в город с поручением, а сам выходил в заднюю часть дома и поэтому на несколько минут запер дверь. Если нам когда-нибудь удастся узнать правду, то, думаю, мы убедимся, что именно в это время нашел свой Конец Клей.
— Я считаю,— спокойно сказал Никольсон,— что нам нужно осмотреть этот дом, и чем скорее, тем лучше,
— О, мы, конечно, это сделаем.— Дэвидсон посмотрел на часы.— Вы не возражаете, если мы осмотрим дом сегодня вечером? Там хозяином сейчас стал человек, который был помощником Килнера. Он очень честный и добропорядочный джентльмен. Я все ему объясню и договорюсь, что мы придем после закрытия, чтобы не привлекать внимания клиентов. Тем временем вы успеете отдохнуть и поужинаете. Встретимся здесь в одиннадцать часов.
Инспектор Никольсон ничего не имел против этих предложений. Поужинал он в гостинице, которую знал с давних пор. Все это время инспектору не давала покоя одна мысль — не напугала ли Килнера эта случайная встреча в Денби настолько, что он снова решит бежать? Он думал, что этого не произошло, и очень на это надеялся, но слишком хорошо знал, как осторожны бывают преступники, чувствующие свою вину.
Но, как и надеялся инспектор, мистер Кин, или Килнер к тому времени избавился от всех опасений. Детектив уехал из Денби, и можно было вздохнуть спокойно. Мистер Кин был вполне доволен собой и проводил этот вечер в доме Абукира, наслаждаясь виски и сигарой. • Ночью он прекрасно выспался и, спускаясь завтракать, весело насвистывал.
Но, когда он спустился в холл, горничная открыла входную дверь, и мистер Кин увидел трех мужчин, в одном из которых он узнал старшего констебля.
Через полтора часа горожане уже знали, что рано утром в полицию пришла телеграмма и на основании этой телеграммы сегодня утром был арестован по обвинению в убийстве всеми уважаемый мистер Кин, а в городок уже едут детективы из Ирландии, чтобы отвезти его на место преступления.
Глава четвертая
МИСТЕР КИЛНЕР ОЧИЩАЕТ СОВЕСТЬ
Нередко случается так, что человек, обманывавший себя мыслью, что он страдает от какой-то болезни, в конце концов вызывает у себя эту болезнь и начинает страдать от нее уже по-настоящему, а не в своем воображении. Мистер Килнер так долго рассказывал всем и каждому о своем больном сердце, что функция этого органа действительно нарушилась. В результате сильнейшего шока, который испытал мистер Килнер, когда его арестовали в собственном доме, сердце его едва не остановилось. Не успев дослушать роковое известие о своем аресте, он безжизненной грудой свалился к подножию лестницы. Полицейские собирались вести арестованного в кеб, стоявший наготове у садовой калитки, но вместо этого им пришлось отправить кеб за ближайшим доктором. Вид мистера Килнера красноречиво свидетельствовал, что живым до Дублина ему не доехать.
Приехавший врач с трудом привел мистера Килнера в сознание. Чтобы он снова не упал в обморок, испугавшись полицейских, врач попросил их выйти из комнаты.
Пришедший в себя мистер Килнер пораженно смотрел на врача, совершенно не понимая, что произошло.
— Доктор, меня, кажется, хватил удар,— жалобно сказал он.
— Нет-нет, дорогой сэр, просто у вас не совсем здоровое сердце,— ответил врач.— Понимаете, небольшая слабость, а тут еще этот неожиданный шок.
— У меня всегда было слабое сердце,— сказал мистер Килнер.— Мне нужно подлечиться.
Тут он вспомнил, что произошло, и заплакал. Особенно грустно стало мистеру Килнеру, когда он посмотрел на свою экономку.
— Господи! — застонал мистер Килнер.— В каком ужасном преступлении меня обвиняют! Меня, человека, которому священник предложил стать церковным старостой! Какой позор!
— Никто из нас не застрахован от клеветы,— успокаивающе сказал доктор.— Но мы, слава Богу, имеем возможность опровергнуть обвинения, выдвигаемые против нас силами зла. А теперь, дорогой сэр, мы должны положить вас в кровать.
— Значит, меня не отправят в тюрьму? — спросил больной. В его тревожных глазах блеснула надежда.
— Конечно нет, сэр. Вам необходим постельный режим,— заверил его врач.— Тюрьма вам не грозит. Я в этом уверен.
Он уложил своего пациента в постель и, оказав ему необходимую помощь, спустился к ожидающим в гостиной полицейским.
— Что вам от него нужно? — спросил врач. До него еще не дошли слухи об утренней телеграмме.— Вы не сможете его сейчас никуда везти — любое волнение будет для него смертельным. Неужели нельзя было поговорить с этим человеком помягче? Ведь вы едва не убили его. Какое обвинение ему предъявлено?
— Убийство, сэр,— коротко ответил старший констебль.— Двойное убийство.
Врач присвистнул. Брови его изумленно поднялись.
— Как, всеми уважаемые мистер Кин, которому предложили стать церковным старостой?.. Нет, это невозможно! Неужели вы думаете, что это правда?
— Не знаю, сэр. Я получил телеграмму из Дублина. Инспектор Никольсон из Ливерпуля и инспектор Дэвидсон из Дублина уже едут сюда, чтобы арестовать его,— сказал полицейский.— К вечеру они будут здесь. Так вы говорите, что его нельзя перевозить — это опасно для жизни?
— Именно это я и сказал. Если вы попытаетесь доставить его в полицию, он умрет по дороге. Вам придется быть очень осторожными, когда приедут детективы,— малейшее волнение может стать для него
роковым.
Врач вышел, пообещав, что заглянет позже и пришлет сиделку. Он сказал, что полицейские могут оставить только одного человека, чтобы наблюдал за больным. Это было выполнено незамедлительно:
один из полицейских уселся на стул у двери комнаты мистера Килнера.
Никольсон и Дэвидсон прибыли к вечеру. Старший констебль сразу же рассказал им о неожиданном повороте событий. Все трое отправились в дом Абукира. Врач сказал им, что больной чувствует себя гораздо лучше и вполне понимает предъявленное ему обвинение. Но перевозить его сейчас невозможно. Когда мистеру Кину сообщили, что из Дублина едет инспектор Дэвидсон, чтобы отвезти его в Ирландию, больной пожелал встретиться с этим офицером.
— Мне кажется,— Добавил врач,— что он хочет выудить у вас какую-то информацию. Это хитрый старый мошенник. Но болеет он по-настоящему. Я бы не дал за его жизнь и двух пенсов... Если он и виновен, то все равно не доживет до эшафота.
Врач пригласил Дэвидсона наверх. У двери комнаты он еще раз предупредил инспектора, что больному нельзя волноваться.
— Мистер Кин,— сказал врач, впуская Дэвидсона в комнату,— вот джентльмен, которого вы хотели видеть. Он пришел поговорить с вами — просто спокойно побеседовать.
Мистер Килнер неподвижно лежал на подушках. Инспектор понял, что его пленник действительно очень болен, и он даже посочувствовал ему. Дэвидсон бесшумно подошел к кровати. Когда он заговорил, в голосе его слышалось сострадание.
— Ну что ж, мистер Килнер, мне очень жаль, что я нашел вас в таком состоянии.
Лицо мистера Килнера выдавало охватившее его волнение.
— Я никогда не думал, мистер Дэвидсон, что мы с вами встретимся при подобных обстоятельствах — ведь в Дублине мы были друзьями,— грустно ответил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Инспектор Никольсон снова и снова перечитывал это письмо, пока не приехал в Дублин. Было шесть часов вечера. Инспектор сразу взялся за работу. Первым делом он решил найти человека, расследовавшего кражу бриллиантов. Не прошло и часа, как он уже встретился в Дэвидсоном, который за это время успел стать инспектором, в его кабинете.
— Я хотел бы поговорить с вами,— сказал Никольсон,— об одном или двух делах из тех, что вы вели два с половиной года назад. Помните англичанина Джозефа Килнера, который был владельцем бара здесь, в Дублине?
— О, отлично помню! — ответил Дэвидсон.— Да, я хорошо его знал. Он приобрел вывеску и имущество дела, которым владел человек по имени Фелим Ханрахан, на улице Лоуэр-Эбби, и работал там месяцев девять-десять. О да, я помню Килнера — большой, массивный, довольно неуклюжий человек; он вынужден был оставить дело из-за какого-то сердечного недуга. Я беседовал с ним как раз перед его отъездом из Дублина. Да, так что с Килнером?
— Он живет под видом ушедшего от дел лондонского торговца в очень хорошем доме в Денби,— ответил Никольсон.— Но он теперь не Джозеф Килнер. С тех пор как Килнер приехал туда, он стал называть себя Джон Кин.
На лице Дэвидсона отразился явный интерес.
— Ну? — спросил он.
— Вы расследовали дело Дрисколл? — спросил Никольсон.— Случай, когда два человека, которых звали Клей и Бексендейл, украли в дублинской гостинице бриллианты и благополучно исчезли.
— Да,— скривился Дэвидсон.— Я применил тогда новый план расследования и потерпел позорное фиаско.
Он коротко рассказал гостю о том, что тогда случилось.
— Обстоятельства этого дела очень необычны,— задумчиво добавил он.— Мисс Дрисколл не могла объяснить, как к ней попали эти бриллианты. Вернее, как они попали к человеку, который оставил ей наследство. К тому же она не согласилась сообщать в объявлении о краже бриллиантов никаких подробностей. Однако мне она сообщила, что эти бриллианты стоят пятьдесят тысяч фунтов.
Инспектор Никольсон громко прищелкнул языком.
— Ага,— сказал он,— так я и думал. Бриллианты попали к Кил-неру.
Инспектор Дэвидсон вскочил со стула. Он смотрел на гостя из Англии, словно не веря своим глазам и ушам.
— Что? — почти закричал он.— Килнер? Но почему вы решили?
— Вы сказали, что с тех пор как Бексендейл, замаскированный под бродягу, зашел в бар Килнера, его больше никто не видел?
— Да, с тех пор его не видели,— подтвердил Дэвидсон.
— Я Могу вам объяснить почему,— Никольсон покачал головой.— Вы не знали, и никто — здесь, во всяком случае — не знал, что Килнер был старым другом Клея и работал у него в Йоркшире. Когда вы искали Клея, он вполне мог прятаться у Килнера.
Дэвидсон издал громкое восклицание.
— Эх,— сказал он,— если бы я знал! Но Килнер пользовался здесь репутацией солидного торговца. Против него не было никаких улик, и у меня не было оснований подозревать его. Вдобавок он непревзойденный Лжец: я полностью поверил его объяснению, что Бексендейл обокрал кассу и скрылся через черный ход — именно так и должен был поступить мелкий воришка. Господи, неужели все трое были заодно? Если подумать...
— Я думаю,— медленно произнес Никольсон,— что это дело рук одного человека. Килнер приехал сюда бедняком. Я могу доказать, что он был беден, когда покидал Лидс. Через несколько месяцев он уезжает из Дублина и всего через пару недель оказывается в Северном Уэльсе — уже богатым человеком. Есть неоспоримые доказательства того, что он человек при деньгах. Где он взял эти деньги? Незадолго до его отъезда из Дублина пропадают бриллианты стоимостью пятьдесят тысяч фунтов. Скажу вам прямо — я считаю, что эти бриллианты через несколько дней после кражи в гостинице попали в руки Джозефа Килнера и сейчас он живет за счет проданных драгоценностей.
Дэвидсон молча кивал головой. Некоторое время он задумчиво расхаживал по комнате, потом посмотрел на гостя.
— Но исчезли не только бриллианты,— тихо сказал он.— Исчезли два человека.
— Верно,— согласился Никольсон,— и, вполне возможно, две жизни.
— Что бы вы предложили? —спросил Дэвидсон.
— Я думаю, стоит осмотреть этот дом на улице Лоуэр-Эбби. Дэвидсон резко повернулся к собеседнику и с сомнением поглядел на него.
— Значит, вы считаете, что Килнер убил этих двоих?
— Очень похоже,— ответил Никольсон.
— А мне это кажется маловероятным. Я думаю, что Клей убил Бексендейла или Клей и Килнер сделали это вдвоем и избавились от тела, а уже потом Килнер убил Клея. Сейчас я припоминаю кое-какие подробности... В тот вечер, когда я пришел к Килнеру, его бар был закрыт. Меня это удивило — ведь было всего восемь часов. Килнер открыл не сразу. Он сказал, что послал помощника в город с поручением, а сам выходил в заднюю часть дома и поэтому на несколько минут запер дверь. Если нам когда-нибудь удастся узнать правду, то, думаю, мы убедимся, что именно в это время нашел свой Конец Клей.
— Я считаю,— спокойно сказал Никольсон,— что нам нужно осмотреть этот дом, и чем скорее, тем лучше,
— О, мы, конечно, это сделаем.— Дэвидсон посмотрел на часы.— Вы не возражаете, если мы осмотрим дом сегодня вечером? Там хозяином сейчас стал человек, который был помощником Килнера. Он очень честный и добропорядочный джентльмен. Я все ему объясню и договорюсь, что мы придем после закрытия, чтобы не привлекать внимания клиентов. Тем временем вы успеете отдохнуть и поужинаете. Встретимся здесь в одиннадцать часов.
Инспектор Никольсон ничего не имел против этих предложений. Поужинал он в гостинице, которую знал с давних пор. Все это время инспектору не давала покоя одна мысль — не напугала ли Килнера эта случайная встреча в Денби настолько, что он снова решит бежать? Он думал, что этого не произошло, и очень на это надеялся, но слишком хорошо знал, как осторожны бывают преступники, чувствующие свою вину.
Но, как и надеялся инспектор, мистер Кин, или Килнер к тому времени избавился от всех опасений. Детектив уехал из Денби, и можно было вздохнуть спокойно. Мистер Кин был вполне доволен собой и проводил этот вечер в доме Абукира, наслаждаясь виски и сигарой. • Ночью он прекрасно выспался и, спускаясь завтракать, весело насвистывал.
Но, когда он спустился в холл, горничная открыла входную дверь, и мистер Кин увидел трех мужчин, в одном из которых он узнал старшего констебля.
Через полтора часа горожане уже знали, что рано утром в полицию пришла телеграмма и на основании этой телеграммы сегодня утром был арестован по обвинению в убийстве всеми уважаемый мистер Кин, а в городок уже едут детективы из Ирландии, чтобы отвезти его на место преступления.
Глава четвертая
МИСТЕР КИЛНЕР ОЧИЩАЕТ СОВЕСТЬ
Нередко случается так, что человек, обманывавший себя мыслью, что он страдает от какой-то болезни, в конце концов вызывает у себя эту болезнь и начинает страдать от нее уже по-настоящему, а не в своем воображении. Мистер Килнер так долго рассказывал всем и каждому о своем больном сердце, что функция этого органа действительно нарушилась. В результате сильнейшего шока, который испытал мистер Килнер, когда его арестовали в собственном доме, сердце его едва не остановилось. Не успев дослушать роковое известие о своем аресте, он безжизненной грудой свалился к подножию лестницы. Полицейские собирались вести арестованного в кеб, стоявший наготове у садовой калитки, но вместо этого им пришлось отправить кеб за ближайшим доктором. Вид мистера Килнера красноречиво свидетельствовал, что живым до Дублина ему не доехать.
Приехавший врач с трудом привел мистера Килнера в сознание. Чтобы он снова не упал в обморок, испугавшись полицейских, врач попросил их выйти из комнаты.
Пришедший в себя мистер Килнер пораженно смотрел на врача, совершенно не понимая, что произошло.
— Доктор, меня, кажется, хватил удар,— жалобно сказал он.
— Нет-нет, дорогой сэр, просто у вас не совсем здоровое сердце,— ответил врач.— Понимаете, небольшая слабость, а тут еще этот неожиданный шок.
— У меня всегда было слабое сердце,— сказал мистер Килнер.— Мне нужно подлечиться.
Тут он вспомнил, что произошло, и заплакал. Особенно грустно стало мистеру Килнеру, когда он посмотрел на свою экономку.
— Господи! — застонал мистер Килнер.— В каком ужасном преступлении меня обвиняют! Меня, человека, которому священник предложил стать церковным старостой! Какой позор!
— Никто из нас не застрахован от клеветы,— успокаивающе сказал доктор.— Но мы, слава Богу, имеем возможность опровергнуть обвинения, выдвигаемые против нас силами зла. А теперь, дорогой сэр, мы должны положить вас в кровать.
— Значит, меня не отправят в тюрьму? — спросил больной. В его тревожных глазах блеснула надежда.
— Конечно нет, сэр. Вам необходим постельный режим,— заверил его врач.— Тюрьма вам не грозит. Я в этом уверен.
Он уложил своего пациента в постель и, оказав ему необходимую помощь, спустился к ожидающим в гостиной полицейским.
— Что вам от него нужно? — спросил врач. До него еще не дошли слухи об утренней телеграмме.— Вы не сможете его сейчас никуда везти — любое волнение будет для него смертельным. Неужели нельзя было поговорить с этим человеком помягче? Ведь вы едва не убили его. Какое обвинение ему предъявлено?
— Убийство, сэр,— коротко ответил старший констебль.— Двойное убийство.
Врач присвистнул. Брови его изумленно поднялись.
— Как, всеми уважаемые мистер Кин, которому предложили стать церковным старостой?.. Нет, это невозможно! Неужели вы думаете, что это правда?
— Не знаю, сэр. Я получил телеграмму из Дублина. Инспектор Никольсон из Ливерпуля и инспектор Дэвидсон из Дублина уже едут сюда, чтобы арестовать его,— сказал полицейский.— К вечеру они будут здесь. Так вы говорите, что его нельзя перевозить — это опасно для жизни?
— Именно это я и сказал. Если вы попытаетесь доставить его в полицию, он умрет по дороге. Вам придется быть очень осторожными, когда приедут детективы,— малейшее волнение может стать для него
роковым.
Врач вышел, пообещав, что заглянет позже и пришлет сиделку. Он сказал, что полицейские могут оставить только одного человека, чтобы наблюдал за больным. Это было выполнено незамедлительно:
один из полицейских уселся на стул у двери комнаты мистера Килнера.
Никольсон и Дэвидсон прибыли к вечеру. Старший констебль сразу же рассказал им о неожиданном повороте событий. Все трое отправились в дом Абукира. Врач сказал им, что больной чувствует себя гораздо лучше и вполне понимает предъявленное ему обвинение. Но перевозить его сейчас невозможно. Когда мистеру Кину сообщили, что из Дублина едет инспектор Дэвидсон, чтобы отвезти его в Ирландию, больной пожелал встретиться с этим офицером.
— Мне кажется,— Добавил врач,— что он хочет выудить у вас какую-то информацию. Это хитрый старый мошенник. Но болеет он по-настоящему. Я бы не дал за его жизнь и двух пенсов... Если он и виновен, то все равно не доживет до эшафота.
Врач пригласил Дэвидсона наверх. У двери комнаты он еще раз предупредил инспектора, что больному нельзя волноваться.
— Мистер Кин,— сказал врач, впуская Дэвидсона в комнату,— вот джентльмен, которого вы хотели видеть. Он пришел поговорить с вами — просто спокойно побеседовать.
Мистер Килнер неподвижно лежал на подушках. Инспектор понял, что его пленник действительно очень болен, и он даже посочувствовал ему. Дэвидсон бесшумно подошел к кровати. Когда он заговорил, в голосе его слышалось сострадание.
— Ну что ж, мистер Килнер, мне очень жаль, что я нашел вас в таком состоянии.
Лицо мистера Килнера выдавало охватившее его волнение.
— Я никогда не думал, мистер Дэвидсон, что мы с вами встретимся при подобных обстоятельствах — ведь в Дублине мы были друзьями,— грустно ответил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34