Быстрее.
Я отключилась.
А Аурэл Чорбу уже терся возле меня с бутылкой десертного вина «Гратиешты».
— Ты кого-то пригласила? — спросил он.
— Нет, — солгала я и поплотнее укуталась в плед.
— Если да, то напрасно. Я не открою никому. Я сам выбираю себе гостей. Извини, Сегодня ты моя гостья. Единственная гостья. Единственной и останешься.
Остаться — вот что совсем не входило в мои планы. Я смотрела в лицо Чорбу. А видела…
Я видела его затылок.
Затылок с маленькой косичкой. Когда-то этот затылок уже мелькал в моей жизни. Так же, как и нож. Но теперь я вспомнила быстрее.
Фотография с пати.
Филипп Кодрин в левом верхнем углу.
И хмырь с рок-хвостом в центре — снятый со спины. Это и был Аурэл Чорбу. Только теперь он сменил хвост на косичку, но это ничего не значило. Теперь фотография приобретала совершенно другой смысл. Теперь стало ясно, кого так испугался Филипп Кодрин. Он и знать не знал о Тео Лермитте. Он испугался Аурэла.
Я видела на снимке искусствоведа, но Филя!.. Филя увидел совсем другого.
Аурэла Чорбу.
Это на фотографии Аурэл стоял спиной к объективу. А в жизни Аурэл стоял лицом к Кодрину. И Филипп не мог этого забыть… Господи, откуда она звонила, Монти? Счастье, если из дому… От Большого к Среднему плюс еще три квартала — минута езды. А если — не из дому? А если фээсбэшная гиена отправилась на покой?!. Подбирать всю остальную криминальную падаль города Питера?..
— Да что с тобой? — Аурэл никак не хотел отстать от меня.
— Что-то мне нехорошо… — пролепетала я. — Я, пожалуй, пойду.
— Нет, — почти пропел Чорбу, и я удивилась угрожающей легкости его голоса. — Ты никуда не пойдешь!
— Почему?
— Дождь.
— «И дождь смывает все следы», — ляпнула я первое, что пришло мне в голову. Так назывался фильм, который был признан сентиментальными читательницами «Дамского вечерка» лучшим в последнем тридцатилетии.
— Да? — развеселился Аурэл.
— Вообще, это название фильма.
— А похоже на правду. Похоже на жизнь… Я беспомощно оглянулась. Нож лежал на стойке. Если Аурэлу что-нибудь взбредет в голову, у меня не будет ни единого шанса.
— Что-то ты мне не нравишься… — Он, не отрываясь, смотрел на меня.
А уж как ты мне не нравишься!
Все обаяние Аурэла вылетело в трубу. И теперь я видела перед собой закоренелого убийцу. С ножом за голенищем.
— Да? — Я ухватилась за эту мысль. — Тогда, может, я пойду?
— Нет, — отрезал Аурэл. — Нет. Дождь.
Перспектива пробежек голышом по винной галерее меня нисколько не прельщала. И пока я раздумывала, что же мне делать и как выбраться из «КАСА МАРЭ», в дверь кто-то сильно и отчаянно постучал.
Монти! Слава богу, Монти!
Я вскочила, но хитрый Аурэл опередил меня. Он первым оказался возле двери.
За которой стоял Рейно.
Дивный Рейно. Благословенный Рейно. Божественный Рейно. Лучший в мире Рейно.
— У нас закрыто, — сказал Аурэл из-за двери.
— А висит табличка «OPEN», — голос Рейно, приглушенный стеклом, звучал для меня райской музыкой. — раз висит — нужно открыть. Так делается во всех цивилизованных странах.
— Рейно! — заорала я из-за плеча Чорбу. — Рейно, я здесь!
И вцепилась в локоть молдаванина.
— Откройте. Откройте, или я разобью витрину.
— Я ошибся. Ты нравишься мне все больше и больше, — сказал Аурэл. И открыл двери.
Рейно вошел в «КАСА МАРЭ» и внимательно осмотрелся. На нем не было ни одной капли, хотя на город все еще лились дождевые потоки. Ничего удивительного, эстонцы всегда выходят сухими из воды.
— Рейно, — закричала я, отбегая к стойке. — Он убийца, Рейно! Он убийца, и у него нож.
Рейно шмыгнул носом, а Аурэл рассмеялся и посмотрел на меня.
— Успокойтесь, Варвара, — Рейно нисколько не удивило ни мое присутствие здесь, ни мой экстравагантный прикид.
— Варвара? — Чорбу повернулся ко мне. — Не Римма?
— Не Римма, — подтвердил Рейно. — Варвара.
— И слава богу, — почему-то обрадовался молдаванин. — Имя Варвара идет тебе больше.
Рейно прошелся по магазинчику. И уставился на Аурэла.
— Вы Аурэл Чорбу?
— Убийца, — вставила я. — Убийца Аурэл Чорбу! Его видели в доме Стаса. И нож…
— Да помолчите! — прикрикнул на меня Рейно и снова обратился к Аурэлу. — Вы Аурэл Чорбу, винодел, виноторговец и коллекционер холодного оружия.
— Допустим. А с кем имею честь?
— Рейно Юускула. Гражданин Эстонской Республики. Частный детектив.
— Ну-ну, — Аурэл продолжал веселиться. — И что же вы хотите, гражданин Эстонской Республики?
— Это ваша вещь?
И Рейно, мой дивный, благословенный, божественный, лучший в мире Рейно вытащил ваджру. В рукояти все еще сверкал алмаз. Неужели он передаст убийце обличающую его улику?
Он передал.
Аурэл взял нож и несколько секунд его рассматривал.
— Если бы не этот непонятный камень, я бы сказал, что мой.
— Камень легко убирается. Представьте, что он без камня.
— Он с камнем.
— Представьте, что без. Что там было?
— Понятия не имею. Голова какого-то божка.
— Все верно, — Рейно выразительно посмотрел на меня. — Когда он пропал?
— У меня их столько… Всего и не упомнить. Что-то около года назад. Хотите коньяку, Рейно?
— Нет. А при каких обстоятельствах вы его потеряли?
— Я его не терял. Погодите… Я отдал его на экспертизу одному парню из Эрмитажа. Он несколько раз оценивал мои ножи.
— И что произошло?
— Он сказал мне, что работал на даче… И что дачу обокрали.
— И вы поверили?
— Поверил. Этот парень никогда меня не подводил. Потом мне привезли еще один нож. Похожий на этот, только лучше. Без камешка…
— Как звали парня?
— Филипп. Филипп Кодрин. А что?
— Возможно, камень в рукоятке — очень крупный алмаз.
Аурэл подбросил нож в руке, и ваджра сделала удивительный пируэт. Это было похоже на взмах кисти. Такой кистью можно нарисовать все, что угодно.
«Нож в облаках» — именно этот прием я отрабатывала Сегодня на кухне. Но без ножа.
— Без камня он был лучше… — задумчиво протянул Чорбу. — Камни портят ножи. И все остальное — тоже…
— Позвоните Филиппу Кодрину.
— Зачем?
— Позвоните и пригласите его в гостиницу. Скажите, что хотите дать ему еще одну вещь для экспертизы.
— Но у меня нет никаких вещей для экспертизы.
— Есть, — Рейно кивнул на ваджру. — Это же ваша вещь.
— Это так уж необходимо? Если честно, я бы хотел выпить вина с девушкой. Здесь.
— Девушка сейчас оденется и поедет с нами в гостиницу. От этого зависит ее жизнь. И ваша в какой-то степени.
— Моя жизнь не зависит ни от кого. Только от бога и от вина…
Я во все глаза смотрела на красавца Аурэла Чорбу. Как я могла допустить мысль, что этот благородный человек может подло кого-то убить? Но Монти… Монти сказала мне, что Аурэла видели в доме Стаса Дремова…
— Значит, он не убийца? — спросила я у Рейно.
— Боюсь, что нет. Убийц я уже нашел. По крайней мере — двух. А господин Аурэл Чорбу — не убийца. Ну почему вы, русские, обожаете вешать ярлыки?..
* * *
…В «опельке», куда мы загрузились все вместе, сильно пахло каким-то одеколоном. Да и от Рейно шел довольно сильный терпкий запах. Где-то я уже слышала этот запах.
— Что это за вонь? — поддержал мои тайные мысли Аурэл Чорбу.
— Это «Hugo Boss». Довольно дорогой одеколон. Мне нравится.
— А нашей даме? — никак не мог успокоиться Чорбу.
— Нашей даме — нет, — ответила за себя я.
— Это не имеет никакого значения, — Рейно был непреклонен. — Когда он обещал подъехать?
— Через час. Я сказал, что дело срочное. Но не думаю…
— Вы, русские, никогда не думаете… — начал было Рейно.
— Рейно, голубчика — радостно откликнулась я. — Он не русский, он молдаванин.
— Тем более, — так же радостно обратился ко мне Рейно. — Вы, русские, отбили у порабощенных народов способность думать…
— Он дурак? Или прикидывается? — спросил у меня Аурэл.
— Он патриот, — пояснила я.
…Последующие два часа пролетели как во сне. Распоряжались этим сном Рейно и примкнувший к нему Аурэл Чорбу. А самую непосредственную помощь двум безумцам оказывал ушибленный детективами бармен Андрон Чулаки. Судя по всему, планы Рейно относительно смазливца Филиппа Кодрина кардинально поменялись. Когда Филя подъехал в гостиницу, его встретила развеселая компания из пяти человек: меня (Филипп сразу признал во мне мужененавистницу Римму Карпухову), Рейно, Аурэла, Андрона Чулаки и безотказного Ильи Слепцова (оказавшегося в этот знаменательный вечер в гордом одиночестве, без верноподданных сосок).
Вместе с Филей-затворником нас стало шесть.
И мы количественно повторили состав, который заседал за коньяком в ночь убийства. Качество же явно хромало: Тео Лермитт съехал давно, Гюнтер Кноблох — недавно (только вечером предыдущего дня). А Калью Куллемяэ нам так и не открыл. Вездесущий Андрон сообщил нам, что пресс-секретарь виолончелиста должен выбраться из гостиницы завтра утром.
После того как все присутствующие приговорили две бутылки коньяка, Рейно попросил Аурэла Чорбу показать ему популярный трюк «отключение видеокамеры», о котором уже слышал от меня. Мы разделились на две группы (в самом произвольном порядке). Одна группа (во главе с Чорбу) отправилась на улицу, другая же (во-главе с Рейно) сосредоточилась в холле.
Когда операция была успешно завершена, мы отправились в бар, к коньяку «Букурия», безвозмездно предоставленному Аурэлом. Правда, по дороге от нас откололся Илья Слепцов: к нему ворвалась очередная поклонница.
То ли под воздействием коньяка, то ли из нежного чувства солидарности, которое испытывают друг к другу все малые народы, Рейно и Аурэл сближались фантастическими темпами. Я даже почувствовала острый приступ ревности.
— Говорят, вы частный детектив, Рейно? — спросил Аурэл, подливая эстонцу вероломный коньяк.
— Говорят…
— И вы что-нибудь расследуете?
— Кое-что… Я могу рассказать вам об одном убийстве. — Рейно поднял рюмку с «Букурией» и посмотрел ее на свет. — А могу сразу о трех. Но это будет долгая история.
— Давайте о трех. — Любитель детективов Андрон Чулаки, разливавший коньяк, даже задрожал от нетерпения: еще бы, три убийства. Не часто выпадает такой фарт.
— О трех убийствах и о трех убийцах. Два из них были случайными, а третье — хорошо задуманным, но плохо спланированным.
Филипп Кодрин опрокинул рюмку с коньяком, и все посмотрели на него. Я тоже посмотрела на него (о, незабвенный француз Патрик Дэваэр, так рано покинувший мир!). И вдруг почувствовала слабый запах одеколона «Hugo Boss», идущий от его макушки…
— Неважно, как звали основньтх действующих лиц истории, которую я расследую, — кажется, на Рейно накатило вдохновение. — Но все, я думаю, оценят удивительную прихотливость судьбы. Или, если хотите, рока.
— Да не тяните вы! — подал голос Андрон Чулаки. — Без лирических отступлений.
А Рейно выразительно посмотрел на меня и подмигнул. И я поняла, что сейчас он расскажет не абстрактную, а совершенно конкретную историю. Историю, которая занимала меня все последнее время. Историю Олева Киви. И его жены. Я одна была в курсе всех событий. А Рейно — Рейно отрабатывал свои деньги. Деньги частного детектива.
— Начнем с того, что в мире музыки долгое время был известен один… ну, скажем… виолончелист. Он действительно был первоклассным исполнителем. Но еще и хорошим дельцом. Он ездил по всему миру и скупал драгоценности. Особенно он любил Юго-Восточную Азию. У него был хорошо налаженный канал поставки рубинов из Бирмы.
— Откуда вы знаете? — не выдержала я.
— Об этом мне сообщил ювелир, с которым он долгие годы работал. — Рейно укоризненно покачал головой. «Имейте терпение, Варвара! И пошевелите мозгами: вы сами дали мне квитанцию с каракулями господина И.И. Шамне, владельца антикварной лавчонки», — прочитала я в его взгляде.
— Кроме того, он занимался их подделкой. Тоже, между прочим, довольно прибыльный бизнес. Этот… виолончелист… никогда не ошибался. Или почти никогда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
Я отключилась.
А Аурэл Чорбу уже терся возле меня с бутылкой десертного вина «Гратиешты».
— Ты кого-то пригласила? — спросил он.
— Нет, — солгала я и поплотнее укуталась в плед.
— Если да, то напрасно. Я не открою никому. Я сам выбираю себе гостей. Извини, Сегодня ты моя гостья. Единственная гостья. Единственной и останешься.
Остаться — вот что совсем не входило в мои планы. Я смотрела в лицо Чорбу. А видела…
Я видела его затылок.
Затылок с маленькой косичкой. Когда-то этот затылок уже мелькал в моей жизни. Так же, как и нож. Но теперь я вспомнила быстрее.
Фотография с пати.
Филипп Кодрин в левом верхнем углу.
И хмырь с рок-хвостом в центре — снятый со спины. Это и был Аурэл Чорбу. Только теперь он сменил хвост на косичку, но это ничего не значило. Теперь фотография приобретала совершенно другой смысл. Теперь стало ясно, кого так испугался Филипп Кодрин. Он и знать не знал о Тео Лермитте. Он испугался Аурэла.
Я видела на снимке искусствоведа, но Филя!.. Филя увидел совсем другого.
Аурэла Чорбу.
Это на фотографии Аурэл стоял спиной к объективу. А в жизни Аурэл стоял лицом к Кодрину. И Филипп не мог этого забыть… Господи, откуда она звонила, Монти? Счастье, если из дому… От Большого к Среднему плюс еще три квартала — минута езды. А если — не из дому? А если фээсбэшная гиена отправилась на покой?!. Подбирать всю остальную криминальную падаль города Питера?..
— Да что с тобой? — Аурэл никак не хотел отстать от меня.
— Что-то мне нехорошо… — пролепетала я. — Я, пожалуй, пойду.
— Нет, — почти пропел Чорбу, и я удивилась угрожающей легкости его голоса. — Ты никуда не пойдешь!
— Почему?
— Дождь.
— «И дождь смывает все следы», — ляпнула я первое, что пришло мне в голову. Так назывался фильм, который был признан сентиментальными читательницами «Дамского вечерка» лучшим в последнем тридцатилетии.
— Да? — развеселился Аурэл.
— Вообще, это название фильма.
— А похоже на правду. Похоже на жизнь… Я беспомощно оглянулась. Нож лежал на стойке. Если Аурэлу что-нибудь взбредет в голову, у меня не будет ни единого шанса.
— Что-то ты мне не нравишься… — Он, не отрываясь, смотрел на меня.
А уж как ты мне не нравишься!
Все обаяние Аурэла вылетело в трубу. И теперь я видела перед собой закоренелого убийцу. С ножом за голенищем.
— Да? — Я ухватилась за эту мысль. — Тогда, может, я пойду?
— Нет, — отрезал Аурэл. — Нет. Дождь.
Перспектива пробежек голышом по винной галерее меня нисколько не прельщала. И пока я раздумывала, что же мне делать и как выбраться из «КАСА МАРЭ», в дверь кто-то сильно и отчаянно постучал.
Монти! Слава богу, Монти!
Я вскочила, но хитрый Аурэл опередил меня. Он первым оказался возле двери.
За которой стоял Рейно.
Дивный Рейно. Благословенный Рейно. Божественный Рейно. Лучший в мире Рейно.
— У нас закрыто, — сказал Аурэл из-за двери.
— А висит табличка «OPEN», — голос Рейно, приглушенный стеклом, звучал для меня райской музыкой. — раз висит — нужно открыть. Так делается во всех цивилизованных странах.
— Рейно! — заорала я из-за плеча Чорбу. — Рейно, я здесь!
И вцепилась в локоть молдаванина.
— Откройте. Откройте, или я разобью витрину.
— Я ошибся. Ты нравишься мне все больше и больше, — сказал Аурэл. И открыл двери.
Рейно вошел в «КАСА МАРЭ» и внимательно осмотрелся. На нем не было ни одной капли, хотя на город все еще лились дождевые потоки. Ничего удивительного, эстонцы всегда выходят сухими из воды.
— Рейно, — закричала я, отбегая к стойке. — Он убийца, Рейно! Он убийца, и у него нож.
Рейно шмыгнул носом, а Аурэл рассмеялся и посмотрел на меня.
— Успокойтесь, Варвара, — Рейно нисколько не удивило ни мое присутствие здесь, ни мой экстравагантный прикид.
— Варвара? — Чорбу повернулся ко мне. — Не Римма?
— Не Римма, — подтвердил Рейно. — Варвара.
— И слава богу, — почему-то обрадовался молдаванин. — Имя Варвара идет тебе больше.
Рейно прошелся по магазинчику. И уставился на Аурэла.
— Вы Аурэл Чорбу?
— Убийца, — вставила я. — Убийца Аурэл Чорбу! Его видели в доме Стаса. И нож…
— Да помолчите! — прикрикнул на меня Рейно и снова обратился к Аурэлу. — Вы Аурэл Чорбу, винодел, виноторговец и коллекционер холодного оружия.
— Допустим. А с кем имею честь?
— Рейно Юускула. Гражданин Эстонской Республики. Частный детектив.
— Ну-ну, — Аурэл продолжал веселиться. — И что же вы хотите, гражданин Эстонской Республики?
— Это ваша вещь?
И Рейно, мой дивный, благословенный, божественный, лучший в мире Рейно вытащил ваджру. В рукояти все еще сверкал алмаз. Неужели он передаст убийце обличающую его улику?
Он передал.
Аурэл взял нож и несколько секунд его рассматривал.
— Если бы не этот непонятный камень, я бы сказал, что мой.
— Камень легко убирается. Представьте, что он без камня.
— Он с камнем.
— Представьте, что без. Что там было?
— Понятия не имею. Голова какого-то божка.
— Все верно, — Рейно выразительно посмотрел на меня. — Когда он пропал?
— У меня их столько… Всего и не упомнить. Что-то около года назад. Хотите коньяку, Рейно?
— Нет. А при каких обстоятельствах вы его потеряли?
— Я его не терял. Погодите… Я отдал его на экспертизу одному парню из Эрмитажа. Он несколько раз оценивал мои ножи.
— И что произошло?
— Он сказал мне, что работал на даче… И что дачу обокрали.
— И вы поверили?
— Поверил. Этот парень никогда меня не подводил. Потом мне привезли еще один нож. Похожий на этот, только лучше. Без камешка…
— Как звали парня?
— Филипп. Филипп Кодрин. А что?
— Возможно, камень в рукоятке — очень крупный алмаз.
Аурэл подбросил нож в руке, и ваджра сделала удивительный пируэт. Это было похоже на взмах кисти. Такой кистью можно нарисовать все, что угодно.
«Нож в облаках» — именно этот прием я отрабатывала Сегодня на кухне. Но без ножа.
— Без камня он был лучше… — задумчиво протянул Чорбу. — Камни портят ножи. И все остальное — тоже…
— Позвоните Филиппу Кодрину.
— Зачем?
— Позвоните и пригласите его в гостиницу. Скажите, что хотите дать ему еще одну вещь для экспертизы.
— Но у меня нет никаких вещей для экспертизы.
— Есть, — Рейно кивнул на ваджру. — Это же ваша вещь.
— Это так уж необходимо? Если честно, я бы хотел выпить вина с девушкой. Здесь.
— Девушка сейчас оденется и поедет с нами в гостиницу. От этого зависит ее жизнь. И ваша в какой-то степени.
— Моя жизнь не зависит ни от кого. Только от бога и от вина…
Я во все глаза смотрела на красавца Аурэла Чорбу. Как я могла допустить мысль, что этот благородный человек может подло кого-то убить? Но Монти… Монти сказала мне, что Аурэла видели в доме Стаса Дремова…
— Значит, он не убийца? — спросила я у Рейно.
— Боюсь, что нет. Убийц я уже нашел. По крайней мере — двух. А господин Аурэл Чорбу — не убийца. Ну почему вы, русские, обожаете вешать ярлыки?..
* * *
…В «опельке», куда мы загрузились все вместе, сильно пахло каким-то одеколоном. Да и от Рейно шел довольно сильный терпкий запах. Где-то я уже слышала этот запах.
— Что это за вонь? — поддержал мои тайные мысли Аурэл Чорбу.
— Это «Hugo Boss». Довольно дорогой одеколон. Мне нравится.
— А нашей даме? — никак не мог успокоиться Чорбу.
— Нашей даме — нет, — ответила за себя я.
— Это не имеет никакого значения, — Рейно был непреклонен. — Когда он обещал подъехать?
— Через час. Я сказал, что дело срочное. Но не думаю…
— Вы, русские, никогда не думаете… — начал было Рейно.
— Рейно, голубчика — радостно откликнулась я. — Он не русский, он молдаванин.
— Тем более, — так же радостно обратился ко мне Рейно. — Вы, русские, отбили у порабощенных народов способность думать…
— Он дурак? Или прикидывается? — спросил у меня Аурэл.
— Он патриот, — пояснила я.
…Последующие два часа пролетели как во сне. Распоряжались этим сном Рейно и примкнувший к нему Аурэл Чорбу. А самую непосредственную помощь двум безумцам оказывал ушибленный детективами бармен Андрон Чулаки. Судя по всему, планы Рейно относительно смазливца Филиппа Кодрина кардинально поменялись. Когда Филя подъехал в гостиницу, его встретила развеселая компания из пяти человек: меня (Филипп сразу признал во мне мужененавистницу Римму Карпухову), Рейно, Аурэла, Андрона Чулаки и безотказного Ильи Слепцова (оказавшегося в этот знаменательный вечер в гордом одиночестве, без верноподданных сосок).
Вместе с Филей-затворником нас стало шесть.
И мы количественно повторили состав, который заседал за коньяком в ночь убийства. Качество же явно хромало: Тео Лермитт съехал давно, Гюнтер Кноблох — недавно (только вечером предыдущего дня). А Калью Куллемяэ нам так и не открыл. Вездесущий Андрон сообщил нам, что пресс-секретарь виолончелиста должен выбраться из гостиницы завтра утром.
После того как все присутствующие приговорили две бутылки коньяка, Рейно попросил Аурэла Чорбу показать ему популярный трюк «отключение видеокамеры», о котором уже слышал от меня. Мы разделились на две группы (в самом произвольном порядке). Одна группа (во главе с Чорбу) отправилась на улицу, другая же (во-главе с Рейно) сосредоточилась в холле.
Когда операция была успешно завершена, мы отправились в бар, к коньяку «Букурия», безвозмездно предоставленному Аурэлом. Правда, по дороге от нас откололся Илья Слепцов: к нему ворвалась очередная поклонница.
То ли под воздействием коньяка, то ли из нежного чувства солидарности, которое испытывают друг к другу все малые народы, Рейно и Аурэл сближались фантастическими темпами. Я даже почувствовала острый приступ ревности.
— Говорят, вы частный детектив, Рейно? — спросил Аурэл, подливая эстонцу вероломный коньяк.
— Говорят…
— И вы что-нибудь расследуете?
— Кое-что… Я могу рассказать вам об одном убийстве. — Рейно поднял рюмку с «Букурией» и посмотрел ее на свет. — А могу сразу о трех. Но это будет долгая история.
— Давайте о трех. — Любитель детективов Андрон Чулаки, разливавший коньяк, даже задрожал от нетерпения: еще бы, три убийства. Не часто выпадает такой фарт.
— О трех убийствах и о трех убийцах. Два из них были случайными, а третье — хорошо задуманным, но плохо спланированным.
Филипп Кодрин опрокинул рюмку с коньяком, и все посмотрели на него. Я тоже посмотрела на него (о, незабвенный француз Патрик Дэваэр, так рано покинувший мир!). И вдруг почувствовала слабый запах одеколона «Hugo Boss», идущий от его макушки…
— Неважно, как звали основньтх действующих лиц истории, которую я расследую, — кажется, на Рейно накатило вдохновение. — Но все, я думаю, оценят удивительную прихотливость судьбы. Или, если хотите, рока.
— Да не тяните вы! — подал голос Андрон Чулаки. — Без лирических отступлений.
А Рейно выразительно посмотрел на меня и подмигнул. И я поняла, что сейчас он расскажет не абстрактную, а совершенно конкретную историю. Историю, которая занимала меня все последнее время. Историю Олева Киви. И его жены. Я одна была в курсе всех событий. А Рейно — Рейно отрабатывал свои деньги. Деньги частного детектива.
— Начнем с того, что в мире музыки долгое время был известен один… ну, скажем… виолончелист. Он действительно был первоклассным исполнителем. Но еще и хорошим дельцом. Он ездил по всему миру и скупал драгоценности. Особенно он любил Юго-Восточную Азию. У него был хорошо налаженный канал поставки рубинов из Бирмы.
— Откуда вы знаете? — не выдержала я.
— Об этом мне сообщил ювелир, с которым он долгие годы работал. — Рейно укоризненно покачал головой. «Имейте терпение, Варвара! И пошевелите мозгами: вы сами дали мне квитанцию с каракулями господина И.И. Шамне, владельца антикварной лавчонки», — прочитала я в его взгляде.
— Кроме того, он занимался их подделкой. Тоже, между прочим, довольно прибыльный бизнес. Этот… виолончелист… никогда не ошибался. Или почти никогда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63