Теперь — и тебя. Смотри! Не проболтайся никому о нем. Мы хотим сделать сюрприз для всех. Хм. Сюрпризы помогают не впадать в спячку. В противном случае жизнь становится слишком, слишком утомительной, и все время хочется спать.
— Судя по тому, как ты играешь, я ни за что бы не поверила, что тебе бывает скучно.
Найл улыбнулся ей так грустно, что она невольно вздрогнула.
— Нет, нет. На самом деле все наоборот. Все, кроме игры на гитаре, вызывает у меня скуку. — Его сильные пальцы забегали в воздухе по воображаемому грифу. Дайна увидела бледно-желтые бугорки мозолей на их кончиках, натертые за долгие годы шестью струнами.
— Ты играешь просто чудесно, Найл. И совершенно непохоже ни на кого из других музыкантов. Знаешь, ты — настоящий гений.
— Ага. Мои друзья говорили то же самое, когда я начинал. Да, друзья. — Он покачал головой. — Теперь я слышу от них: «Эй, Найл, зачем тебе все эти выверты и блеск на сцене? Психоделирий, световое шоу? Зачем ты рвешь зубами струны гитары? Все это — дерьмо. Ты — лучший среди лучших, и должен вести себя соответственно. Другими словами, тебе следует просто выходить на сцену и играть без всяких фокусов...»
Опустив голову на ладони, он погрузился в молчание.
Его красноречивая поза не ускользнула от внимания Дайны.
— Тот, кто выходит перед толпой зрителей на концерте не имеет со мной ничего общего. — Он опять покачал головой. — Это просто другой человек.
— Тогда зачем ты делаешь это? — Дайна, слегка плеснув водой на пол, села.
Найл поднял голову, точно собака, высматривающая дичь, и пожал плечами.
— Нельзя отставать от времени. Я должен жить в соответствии со своей репутацией. В течение стольких лет, унылых и мрачных, когда никто не хотел слушать мою музыку, я создавал себе эту репутацию. Я пожертвовал ради нее всем, и вот теперь, — он горько усмехнулся, — оказывается, что она гораздо важней играемой мной музыки. — Найл повернулся и взглянул на нее. — Видишь ли, сейчас музыка считается чем-то само собой разумеющимся..., а репутацию необходимо постоянно поддерживать. В прошлом я создавал ее при помощи музыки, но теперь это словно бы две ничем несвязанные вещи, как планеты из разных солнечных систем. — Он покачал головой. — Разумеется, мне не удалось бы достичь своего положения без помощи друзей: Криса, Найджела, а в прежние дни и Иона...
— Ты знал Иона?
— О да, хотя и недолго. В то время у всех нас было по горло проблем. Психоделирий постепенно отступал на второй план. «Битлз» уже выпустил свой шедевр — «Сержанта Пеппера», буквально за ночь преобразивший представление о нашей музыке. Ион считал, что «Хартбитс» тоже должен создать нечто подобное, чтобы не отставать от битлов и «Роллинг Стоун». Так появился альбом «Восковые фигуры», ставший, как утверждал Ион, ответом на «Сержанта...», но помимо этого, еще и гимном «святому Иону». Ведь весь интересный материал на альбоме, по крайней мере, был написан им.
— Естественно, Найджел воспринял идею в штыки с самого начала. Он не хотел, чтобы группа отрывалась от своих блюзовых корней. Простой ритм блюз создал «Хартбитс», и Найджел боялся и не хотел заниматься поисками новых звуковых эффектов и всего остального. Конечно, Ион сумел настоять на своем. Однако все это уже стало историей, в то время когда я перебрался в Англию. Ситуация резко изменилась к моменту нашего знакомства. В конце концов Крис сам не был в особенном восторге от «Восковых фигур». Мне кажется, что его голова опять заработала в том же направлении, что и у Найджела. В любом случае, они вдвоем постоянно исчезали куда-то, куда — никто не знал, оставляя Иона в одиночестве. Что касается Яна и Ролли, то им было наплевать: они всегда продолжали жить вне группы. Иное дело — Крис, Найджел и Ион. Существование в группе стало их жизнью, понимаешь?
— Тогда Ион начал чудить. Впрочем, он сам по себе никогда не отличался особой уравновешенностью и рассудительностью и представлял собой богатое поле деятельности для психиатров. Он был маньяком, параноиком — кем угодно. Реальный мир не имел для него большого значения.
— Начиная с того момента. Ион стал играть все менее заметную роль в группе, верно? — поинтересовалась Дайна, вспомнив пластинки «Хартбитс», выпущенные вслед за «Восковыми фигурами».
— Хм. Следующим вышел альбом «Голубые тени», и на нем доминировала пара Крис-Найджел. Я тоже принимал участие в его записи, подыгрывая то здесь, то там, когда Ион не появлялся в студии или общался с унитазом в туалете. Помнится, тогда Тай пришлось похлопотать как следует.
— Значит, это не пустые слухи, что ты участвовал в записи альбома.
— Ага. Моя компания не разрешала мне этого, да и в любом случае, я работал с ними из чисто дружеских соображений. С Ионом творилось неладное, и я просто помогал ребятам. Любой бы на моем месте поступил бы точно так же. Хм. — Он огляделся по сторонам. — Тебя интересует что-нибудь еще?
— Нет.
Он кивнул.
— Ну что ж. — Он поднялся на ноги. — Тогда я выкатываюсь, чтобы не мешать. Ты не знаешь, где раздобыть бутылочку «кока-колы»?
— Внизу, в холодильнике.
— Отлично. — Улыбнувшись ей, он исчез за дверью. Когда Дайна, надев толстый махровый халат, вышла из ванной, звуки грустной задумчивой музыки опять наполнили огромный номер.
Когда Дайна вместе с музыкантами залезла внутрь громадного лимузина, ей показалось, что она попала в другой мир. Словно рыба, вдруг очутившаяся в бочке с водой. Взгляд с трудом пробивался наружу сквозь покрытые слоем матовой краски окна, пропускавшие в салон только самые яркие лучи солнца. Темный, освещенный призрачным светом, мир безмолвно проплывал мимо, и Дайна вспомнила Найла, уставившегося молча в светящийся экран телевизора. Разница состояла в том, что автомобиль и его пассажиры скорее походили на персонажей, нежели на зрителей.
Салон был заполнен сладковатым дымом марихуаны. Яркие точки на концах косяков вспыхивали и гасли при каждой затяжке, точно лампочки возле автоматических дверей.
Наклонившись вперед, Найджел открыл дверцу крошечного холодильника, встроенного в спинку переднего сидения. Он извлек оттуда бутылку пива, откупорил ее и, запрокинув голову назад, в один присест проглотил три четверти содержимого.
Сидевшая возле него Тай курила траву. Она развалилась в небрежной позе, вытянув перед собой скрещенные ноги, открытые почти до самого верха благодаря глубокому разрезу на юбке. На левом запястье у нее красовались три золотых браслета, каждый в форме змеи, проглотившей собственный хвост, а на шее висел никогда не снимаемый ею древнеегипетский талисман.
Крис, расположившийся возле Дайны, казалось дремал, откинув голову на спинку плюшевого сидения. Найл вместе с Яном и Ролли сел во второй автомобиль.
Тай вручила косяк Дайне, которая передала его Найджелу. Тот с силой затянулся. Тай пристально разглядывала Дайну.
Силка, сидевший впереди вместе с водителем, умудрялся смотреть на них и на дорогу одновременно. Длинная рука его свешивалась вниз вдоль спинки сидения.
— Эй, — раздался голос Найджела. — Он прозвучал совсем негромко, но в салоне царила такая тишина — пустота, которая всегда предшествует концерту, — что Дайна вздрогнула.
— Эй, Крис.
— В чем дело? — Крис не пошевелился и даже не открыл глаза.
— Я не уверен, готовы ли ребята играть «Ящера» сегодня вечером.
— Конечно, готовы. Раз они играли вещь во время записи, то значит могут сыграть ее и сегодня.
— Не знаю, не знаю...
— Перестань трепыхаться.
— Ты знаешь, я не люблю менять что-либо в последнюю минуту. Так можно все испортить. Я не испытываю ни малейшего желания выйти на сцену и облажаться.
Тай хихикнула, и Найджел взглянул на нее.
— Действительно, можно все испортить, но только, если не переставая думать об этом. — Крис легонько задел пальцем кончик носа, словно прогоняя назойливую муху. — Тем более, что нам не впервой приходится сталкиваться с сюрпризами. Вспомни, концерт в Гамбурге, когда весь зал был набит полицией. Или в Сиднее...
— Господи, нашел время предаваться воспоминаниям!
— Как раз самое подходящее время, — мирно отозвался Крис.
— Я сказал ребятам, что мы не играем эту вещь. Глаза Криса мгновенно распахнулись. Стремительно перегнувшись через Дайну, он ухватил Найджела за майку.
— Ты — вонючий козел!
— Убери от меня свои лапы! — завопил тот, стараясь оторвать от себя сильные пальцы Криса, и ерзал из стороны в сторону.
Тай продолжала сидеть неподвижно у дальней от Дайны дверцы; ее черные, непроницаемые глаза смотрели вперед. Она держала окурок на вытянутой руке перед собой и лениво выпускала из приоткрытого рта тонкую струйку дыма, походя скорее на рисунок на афише, чем на живую женщину.
— Тай, — позвала Дайна, очутившаяся в самом центре потасовки. — Почему ты не сделаешь что-нибудь, чтобы утихомирить их?
— Зачем? — прошептала она. — Им только на пользу дополнительный приток адреналина перед выступлением.
Силка на переднем сидении закряхтел и сел вполоборота. Каким-то образом он умудрился просунуть здоровенные руки в узкую щель в зеркальной перегородке и, с видимой легкостью, разнять дерущихся. Он отпустил их только тогда, когда они оба успокоились и отдышались.
Некоторое время Крис и Найджел молча глядели друг на друга. Дайна буквально кожей чувствовала взаимную ненависть, излучаемую их вспотевшими лицами.
Наконец Тай нарушила молчание, сказав тихо:
— Остался всего лишь час до выхода на сцену. Ее слова были обращены к ним обоим или, точнее, в пропитанное злобой пространство, разделявшее их.
Найджел покрутил головой, словно у него затекла шея, и оправил майку.
— Приближаемся, — голос Силки прозвучал как скрип гравия под колесами машины.
Мир за окнами машины внезапно ожил. Толпа подростков внезапно заполнила улицу перед ареной, где должен был состояться концерт. Они походили на леммингов, отчаянно стремящихся первыми выбраться в море из тесного устья реки. Дайна скорее чувствовала, чем слышала глухой шум, пробивавшийся даже сквозь звуконепроницаемую обивку машины.
Толпа замерла на месте, когда чудовищный лимузин оказался в поле ее зрения. Раздался оглушительный рев, показавшийся сидевшим в салоне шумом океанского прибоя, и водитель свернул налево. В то же мгновение людская масса словно начала разваливаться на части: многочисленные поклонники «Хартбитс» кинулись вслед за автомобилем. Повсюду развевались длинные волосы и мельтешили наплечные сумки. Какая-то белокурая девушка споткнулась на бегу, сломав высокий каблук. На мгновение ей удалось сохранить равновесие, но кто-то налетел на нее сзади... И прежде чем она успела выпрямиться, последовал новый толчок, и девушка упала. Толпа мчалась вперед, не разбирая дороги и не оглядываясь по сторонам, как стадо антилоп, спасающихся бегством от хищника. Она устремилась к автомобилю «Хартбитс», и ничто не могло заставить ее свернуть.
Кто-то — было невозможно разобрать кто именно, ибо все индивидуальности стерлись, смешались в общем безумии и неистовстве — споткнулся о лежавшую девушку. Она пыталась подняться, но не могла. Все новые и новые люди наталкивались на нее и мчались дальше, даже не замечая ее. Один из бегущих наступил на нее; другой попытался перепрыгнуть, но не сумел и от удара она опрокинулась на асфальт. Дайна увидела ее лицо и открытый рот, из которого вырывался крик о помощи, неслышный никому.
Дайна потянулась было к ручке двери, но Крис успел перехватить ее руку.
— Что, черт возьми, тебе взбрело в голову?
— Там девушка, — задыхаясь, бормотала Дайна. — Она ранена. Мы должны помочь ей. Прикажи водителю остановиться.
— Ты сошла с ума? Если мы остановимся хоть на полминуты, нам — конец. Мы уже не выберемся из этой толпы.
— Но ведь ее затопчут!
— Ей не станет лучше от того, что нас затопчут вместе с ней, — возразил Крис.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111