Разделив его вместе с резервными территориями «зеленого пояса» на участки площадью в один акр, риелторская фирма-застройщик получила бы не меньше семидесяти наделов, причем двадцать из них – непосредственно на побережье. Разумеется, пришлось бы вложить не меньше миллиона в строительство водопровода и дорог, в официальное изменение статуса земли и оплату вояжей политиков и их любовниц на Бермуды, однако, несмотря на это, энергичный и грамотный застройщик мог в течение каких-нибудь пяти лет утроить свой капитал.
– А ты не пробовал нарезать свою землю на участки?
Джей молча покачал головой и, сделав несколько поворотов, затормозил перед едва различимой в темноте цепью, перегораживавшей проселок, который вел прямо к проливу Лонг-Айленд-Саунд. Выбравшись из машины, Джей отомкнул амбарный замок и опустил цепь на дорогу. Чуть в стороне я разглядел риелторский знак с названием фирмы-посредника «Хэллок Пропертиз». Джей выдернул ее из земли и отшвырнул в сторону.
– Это та самая земля? – спросил я.
– Да.
– Она больше не твоя…
– Только теоретически, советник, – сказал он, снова садясь за руль.
– Мне казалось, ты отдал свой ключ Герзону.
– Но сохранил дубликат. – Джей медленно поехал вперед. – Всегда имей дубликат – может пригодиться.
Дорога нырнула в еловую рощу, потом снова выбралась на открытое место. Джей наклонился к ветровому стеклу и пристально вглядывался в темнеющие поля.
– Ну где же он, черт побери?!
Несмотря на снег и темноту, я уже понял, что мы находимся на территории заброшенной фермы. Чуть вдалеке виднелись массивные хозяйственные постройки и пара старых тракторов. Джей изо всех сил крутил руль, огибая ямы и выбоины.
– О дороге, похоже, никто так и не позаботился, – проворчал он.
– Ты знаешь эти места?
– Я здесь вырос!
– Прямо здесь, на этом участке?
– Точно, – подтвердил он. – Смотри лучше, может, увидишь следы.
Но я ничего не видел. Поля по сторонам дороги лежали как нетронутые белые простыни. Мы миновали покосившийся сарай, в котором когда-то помещался насос оросительной системы, штабель ржавых труб и три дерева, росших одно за другим. Ветер пригоршнями швырял в ветровое стекло снеговую крупу, и мне стало холодно при одной мысли о том, что придется вылезать из теплого салона машины наружу.
– Далеко отсюда до берега? – спросил я.
– Футов пятьсот – шестьсот.
В конце проселочной дороги стоял у обочины потрепанный фермерский грузовик; за ним поблескивала и чуть светилась во мраке широкая полоса воды – пролив Лонг-Айленд-Саунд. Грузовик оказался довольно большим, с двойными колесами сзади; размером он был с муниципальный мусоровоз, а его похожий на стальной лоток кузов был до краев засыпан картофелем. Дверца со стороны водителя отсутствовала. При нашем приближении из кабины выскочил какой-то человек; он сразу направился к джипу, и я узнал Поппи, который на ходу прихлебывал кофе из бумажного стаканчика.
– Где Хершел?! – крикнул Джей, отпустив стекло.
Поппи лишь помотал головой, словно вопрос показался ему неуместным.
– Вылезай, Джей, худо дело.
От этих слов меня едва не затошнило, но я все же выбрался вслед за Джеем в холодный, ветреный мрак. Поппи уже шагал к обрыву, за которым плескалось море.
– Будь осторожнее, – предупредил меня Джей и взял меня за плечо. – Здесь футов двести, не меньше.
Резкий ветер налетал со стороны океана и, наткнувшись на склон, взмывал по нему вверх, так что, когда мы оказались на гребне, снег летел нам прямо в лица, даже когда мы опускали головы к земле. Поппи включил фонарик и осветил следы похожих на тракторные покрышек, которые переваливали через гребень и уходили вниз.
– Вот здесь он сорвался.
Джей, вытянув шею, вглядывался в темноту внизу:
– Думаешь, он погиб? Поппи пожал плечами:
– Если он работал днем, пока было светло, значит, он там уже часов восемь… – Он наподдал ногой холодный песок. – Должно быть, из-за этого долбаного снега он не заметил обрыва.
– Когда ты его нашел? – спросил Джей.
– Вечером, часов в десять.
Это было похоже на правду. Поппи, насколько я помнил, появился в Кубинском зале уже далеко за полночь.
– Водитель был жив? – в ужасе спросил я.
– Откуда я знаю? – огрызнулся Поппи. – Может быть. Во всяком случае, он не шевелился.
– Ты не спускался туда?
– Нет, конечно. Куда мне с моими-то руками!
– И ты не вызвал полицию? – спросил я, начиная крупно дрожать.
Поппи бросил на меня яростный взгляд, и хотя он был много меньше меня ростом, я невольно попятился.
– Погоди, Билл, – сказал Джей и кивнул Поппи. – Итак, ты туда не спускался?
– Как? Я ж не самоубийца!
Я заглянул за край обрыва, но почти ничего не увидел.
– Близко не подходи, песок слишком рыхлый, может осыпаться.
Вопреки моим ожиданиям, склон был не отвесным, а наклонным. Я сделал еще шаг к краю обрыва.
– Вон он, там!
Футах в сорока ниже по склону, уткнувшись задом в заросли тонких, голых деревьев, стоял трактор на четырех высоких колесах. В открытой кабине-площадке сидел в неудобной позе какой-то человек. Он не шевелился. Судя по всему, тяжелая машина, двигаясь задом, перевалила через бровку и сползала по склону, пока не уперлась в деревья. Передний ковш-погрузчик покоился на песке впереди, из-за кабины выглядывала суставчатая стрела экскаватора.
Джей прищурился, вглядываясь в снежную мглу:
– Эй, Билл, у меня к тебе юридический вопрос.
– Валяй.
– Легко ли аннулировать сделку по продаже недвижимости?
– Если обе стороны согласны и сделка еще не была зарегистрирована – очень легко.
– А если завтра утром новые хозяева из «Буду Лимитед» найдут на участке труп, смогут они расторгнуть наш договор?
Я немного подумал.
– Да, причем в одностороннем порядке. Достаточно заявить, что здесь могло иметь место преступление и что им навязали сделку мошенническим путем. Они могут получить соответствующий судебный приказ, могут приостановить платежи или заморозить счета. В такой ситуации можно много чего сделать…
– И я останусь без моего здания?
– Да, – сказал я.
Джей некоторое время молча разглядывал трактор.
– Мне кажется, можно попытаться его вытащить.
– Как?
– Сесть за рычаги и въехать сюда. Подъем не очень крутой. Насколько я знаю, эта машина рассчитана на больший уклон.
– Вот дьявол!… – Поппи сплюнул. – Ты нас угробишь.
– Ты собираешься трогать мертвое тело? – осведомился я. – Этого нельзя делать.
– Если склон не слишком крутой, почему Хершел сам не въехал обратно? – спросил Поппи.
– Я не знаю. Может быть, ему стало плохо. Сердечный приступ или что-то в этом роде…
– Но ты не знаешь точно, – заметил Поппи. Джей не обратил на него никакого внимания.
– У тебя в сарае была цепь. Она все еще там?
– Там, ну и что с того?
Я с нарастающим страхом прислушивался к их разговору.
– Я видел, твоя двухтонна нагружена под завязку.
– Ничего не выйдет, – заявил Поппи.
– Выйдет, если мне удастся завести трактор.
– Ты обязательно кого-нибудь угробишь, Джей. Не обязательно меня, но кого-нибудь – точно. Может быть даже, самого себя. Если буксир лопнет, концом тебе может снести голову…
– Спасибо, Поппи. дорогой, ты замечательно умеешь успокаивать.
– И тогда у твоей девки не будет никого, кто кусал бы ее за сиськи.
– Ты настоящий джентльмен, Поппи. Всегда им был.
– Постойте, постойте, – вмешался я, – вы что, не слышали? Этого ни в коем случае нельзя делать! Вызовите полицию, это дело колов.
Поппи с угрозой показал на меня:
– На хрена ты притащил с собой этого?
– Разве ты нашел мне другого помощника, который согласился бы поехать сюда в три часа ночи?
Поппи покачал головой, словно растеряв вдруг всю свою задиристость.
– Нет, Джей. Я только ждал, вот и все.
– Ты и так много сделал, – сказал Джей несколько более мягким тоном. – Теперь нам осталось только одно… Сходи принеси цепь.
Поппи свирепо хрюкнул, забрался в свой потрепанный грузовик и отъехал.
Джей проводил его взглядом и стал осторожно спускаться вниз по склону. Все происходящее мне по-прежнему очень не нравилось, однако я последовал за Джеем, то и дело оскальзываясь на заледеневшем песке. Сверху трактор напоминал игрушку, брошенную кем-то в гигантской песочнице, но когда мы подошли ближе, я увидел, что это была большая и мощная машина, впрочем давно требовавшая ремонта. Желтый корпус покрывали пятна и потеки ржавчины, шланги гидравлической системы были обмотаны матерчатой изоляционной лентой.
Хершел оказался коренастым, толстым негром, одетым в рабочую куртку из клетчатой шотландки. Он сидел в водительском кресле, откинувшись на спинку и разбросав перед собой ноги. Его невидящий взгляд был устремлен в небеса. На вид ему можно было дать и пятьдесят, и семьдесят, но сейчас это не имело значения. Холод и ветер сделали свое дело, и тело Хершела было твердым как камень. Он был мертв.
Джей приблизился к трактору.
– О, Хершел, что ты наделал?! – простонал он сквозь стиснутые зубы и, вскарабкавшись на площадку, опустился на колени и прижался лбом к руке мертвеца. – Что тебе здесь понадобилось? Ведь ты говорил, что закончил работу еще на прошлой неделе! Зачем же ты приехал сюда снова?…
Обмякшее тело и поникшая голова Джея были так выразительны, что я в смущении отступил подальше, чтобы дать ему побыть наедине со своим горем. Что значил для Джея Хершел и что их связывало? Трудно было представить себе двух других таких несхожих людей – белого и черного, молодого и старого, живого и мертвого, однако то, как Джей прижался лбом к заледеневшему телу, весьма красноречиво свидетельствовало, что их отношения были по меньшей мере дружескими и имели долгую историю.
Наконец Джей поднялся с колен. Я видел, как он протер пальцем один из циферблатов на приборной панели и некоторое время изучал его показания, потом повернул ключ зажигания. Мотор молчал. Тогда Джей попытался сдвинуть мертвое тело, но у него ничего не вышло, и я сразу понял почему. Правая рука Хершела была без перчатки; очевидно, уже после смерти она свесилась вниз и, случайно коснувшись рычага переключения передач, примерзла к нему.
Джей изо всех сил тащил и дергал, но рука примерзла накрепко.
– Черт, не получается!
– Смотри не повреди кожу! – крикнул я ему.
– Да знаю я, знаю!… – проревел Джей сквозь свист ветра, раздувавшего иолы его длинной куртки. – Поднимись ко мне, Билл!
– Что?
– Лезь сюда, ты мне нужен.
– Для чего?
– Иди сюда, кому говорят!…
Я неуклюже вскарабкался в кабину. Все во мне решительно восставало против того, что Джей уже сделал или собирался сделать.
– Господи, Джей, я уже давно должен был быть в постели, а не здесь!
Мертвое лицо Хершела продолжало смотреть в снежные небеса, открытые глаза покрылись ледяной коркой. У него были электронные часы, и крошечный красный огонек, отмерявший секунды, продолжал мерно мигать, словно владелец мог вот-вот посмотреть, который час. Я заметил, что Хершел был без носков, и что на ногах у него были низкие домашние туфли, а не высокие рабочие башмаки.
– Возьми его за руку и попробуй согреть.
– Ты спятил?
– Да, я спятил.
– Я не собираюсь ручкаться с мертвецом.
– Но иначе я не смогу сдвинуть его с места!
– Почему бы не позвонить в полицию?
– Не могу, советник, – ответил Джей негромко, но твердо. – Просто не могу, и все.
Мне пришло в голову, что, пока он здесь возится, я мог бы вскарабкаться по песчаному склону и – если Джей оставил ключи в замке зажигания – сесть в джип, выгрузить коробку с деньгами и уехать. На Манхэттене я бы оставил машину на первой же стоянке, а сам отправился к себе на квартиру. Я бы поднялся на свой этаж, отпер замок, запрыгнул в постель и, пожелав самому себе спокойной ночи, до утра смотрел бы сны о Сельме Хайек. Я действительно мог это сделать. И я мог сделать это только сейчас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
– А ты не пробовал нарезать свою землю на участки?
Джей молча покачал головой и, сделав несколько поворотов, затормозил перед едва различимой в темноте цепью, перегораживавшей проселок, который вел прямо к проливу Лонг-Айленд-Саунд. Выбравшись из машины, Джей отомкнул амбарный замок и опустил цепь на дорогу. Чуть в стороне я разглядел риелторский знак с названием фирмы-посредника «Хэллок Пропертиз». Джей выдернул ее из земли и отшвырнул в сторону.
– Это та самая земля? – спросил я.
– Да.
– Она больше не твоя…
– Только теоретически, советник, – сказал он, снова садясь за руль.
– Мне казалось, ты отдал свой ключ Герзону.
– Но сохранил дубликат. – Джей медленно поехал вперед. – Всегда имей дубликат – может пригодиться.
Дорога нырнула в еловую рощу, потом снова выбралась на открытое место. Джей наклонился к ветровому стеклу и пристально вглядывался в темнеющие поля.
– Ну где же он, черт побери?!
Несмотря на снег и темноту, я уже понял, что мы находимся на территории заброшенной фермы. Чуть вдалеке виднелись массивные хозяйственные постройки и пара старых тракторов. Джей изо всех сил крутил руль, огибая ямы и выбоины.
– О дороге, похоже, никто так и не позаботился, – проворчал он.
– Ты знаешь эти места?
– Я здесь вырос!
– Прямо здесь, на этом участке?
– Точно, – подтвердил он. – Смотри лучше, может, увидишь следы.
Но я ничего не видел. Поля по сторонам дороги лежали как нетронутые белые простыни. Мы миновали покосившийся сарай, в котором когда-то помещался насос оросительной системы, штабель ржавых труб и три дерева, росших одно за другим. Ветер пригоршнями швырял в ветровое стекло снеговую крупу, и мне стало холодно при одной мысли о том, что придется вылезать из теплого салона машины наружу.
– Далеко отсюда до берега? – спросил я.
– Футов пятьсот – шестьсот.
В конце проселочной дороги стоял у обочины потрепанный фермерский грузовик; за ним поблескивала и чуть светилась во мраке широкая полоса воды – пролив Лонг-Айленд-Саунд. Грузовик оказался довольно большим, с двойными колесами сзади; размером он был с муниципальный мусоровоз, а его похожий на стальной лоток кузов был до краев засыпан картофелем. Дверца со стороны водителя отсутствовала. При нашем приближении из кабины выскочил какой-то человек; он сразу направился к джипу, и я узнал Поппи, который на ходу прихлебывал кофе из бумажного стаканчика.
– Где Хершел?! – крикнул Джей, отпустив стекло.
Поппи лишь помотал головой, словно вопрос показался ему неуместным.
– Вылезай, Джей, худо дело.
От этих слов меня едва не затошнило, но я все же выбрался вслед за Джеем в холодный, ветреный мрак. Поппи уже шагал к обрыву, за которым плескалось море.
– Будь осторожнее, – предупредил меня Джей и взял меня за плечо. – Здесь футов двести, не меньше.
Резкий ветер налетал со стороны океана и, наткнувшись на склон, взмывал по нему вверх, так что, когда мы оказались на гребне, снег летел нам прямо в лица, даже когда мы опускали головы к земле. Поппи включил фонарик и осветил следы похожих на тракторные покрышек, которые переваливали через гребень и уходили вниз.
– Вот здесь он сорвался.
Джей, вытянув шею, вглядывался в темноту внизу:
– Думаешь, он погиб? Поппи пожал плечами:
– Если он работал днем, пока было светло, значит, он там уже часов восемь… – Он наподдал ногой холодный песок. – Должно быть, из-за этого долбаного снега он не заметил обрыва.
– Когда ты его нашел? – спросил Джей.
– Вечером, часов в десять.
Это было похоже на правду. Поппи, насколько я помнил, появился в Кубинском зале уже далеко за полночь.
– Водитель был жив? – в ужасе спросил я.
– Откуда я знаю? – огрызнулся Поппи. – Может быть. Во всяком случае, он не шевелился.
– Ты не спускался туда?
– Нет, конечно. Куда мне с моими-то руками!
– И ты не вызвал полицию? – спросил я, начиная крупно дрожать.
Поппи бросил на меня яростный взгляд, и хотя он был много меньше меня ростом, я невольно попятился.
– Погоди, Билл, – сказал Джей и кивнул Поппи. – Итак, ты туда не спускался?
– Как? Я ж не самоубийца!
Я заглянул за край обрыва, но почти ничего не увидел.
– Близко не подходи, песок слишком рыхлый, может осыпаться.
Вопреки моим ожиданиям, склон был не отвесным, а наклонным. Я сделал еще шаг к краю обрыва.
– Вон он, там!
Футах в сорока ниже по склону, уткнувшись задом в заросли тонких, голых деревьев, стоял трактор на четырех высоких колесах. В открытой кабине-площадке сидел в неудобной позе какой-то человек. Он не шевелился. Судя по всему, тяжелая машина, двигаясь задом, перевалила через бровку и сползала по склону, пока не уперлась в деревья. Передний ковш-погрузчик покоился на песке впереди, из-за кабины выглядывала суставчатая стрела экскаватора.
Джей прищурился, вглядываясь в снежную мглу:
– Эй, Билл, у меня к тебе юридический вопрос.
– Валяй.
– Легко ли аннулировать сделку по продаже недвижимости?
– Если обе стороны согласны и сделка еще не была зарегистрирована – очень легко.
– А если завтра утром новые хозяева из «Буду Лимитед» найдут на участке труп, смогут они расторгнуть наш договор?
Я немного подумал.
– Да, причем в одностороннем порядке. Достаточно заявить, что здесь могло иметь место преступление и что им навязали сделку мошенническим путем. Они могут получить соответствующий судебный приказ, могут приостановить платежи или заморозить счета. В такой ситуации можно много чего сделать…
– И я останусь без моего здания?
– Да, – сказал я.
Джей некоторое время молча разглядывал трактор.
– Мне кажется, можно попытаться его вытащить.
– Как?
– Сесть за рычаги и въехать сюда. Подъем не очень крутой. Насколько я знаю, эта машина рассчитана на больший уклон.
– Вот дьявол!… – Поппи сплюнул. – Ты нас угробишь.
– Ты собираешься трогать мертвое тело? – осведомился я. – Этого нельзя делать.
– Если склон не слишком крутой, почему Хершел сам не въехал обратно? – спросил Поппи.
– Я не знаю. Может быть, ему стало плохо. Сердечный приступ или что-то в этом роде…
– Но ты не знаешь точно, – заметил Поппи. Джей не обратил на него никакого внимания.
– У тебя в сарае была цепь. Она все еще там?
– Там, ну и что с того?
Я с нарастающим страхом прислушивался к их разговору.
– Я видел, твоя двухтонна нагружена под завязку.
– Ничего не выйдет, – заявил Поппи.
– Выйдет, если мне удастся завести трактор.
– Ты обязательно кого-нибудь угробишь, Джей. Не обязательно меня, но кого-нибудь – точно. Может быть даже, самого себя. Если буксир лопнет, концом тебе может снести голову…
– Спасибо, Поппи. дорогой, ты замечательно умеешь успокаивать.
– И тогда у твоей девки не будет никого, кто кусал бы ее за сиськи.
– Ты настоящий джентльмен, Поппи. Всегда им был.
– Постойте, постойте, – вмешался я, – вы что, не слышали? Этого ни в коем случае нельзя делать! Вызовите полицию, это дело колов.
Поппи с угрозой показал на меня:
– На хрена ты притащил с собой этого?
– Разве ты нашел мне другого помощника, который согласился бы поехать сюда в три часа ночи?
Поппи покачал головой, словно растеряв вдруг всю свою задиристость.
– Нет, Джей. Я только ждал, вот и все.
– Ты и так много сделал, – сказал Джей несколько более мягким тоном. – Теперь нам осталось только одно… Сходи принеси цепь.
Поппи свирепо хрюкнул, забрался в свой потрепанный грузовик и отъехал.
Джей проводил его взглядом и стал осторожно спускаться вниз по склону. Все происходящее мне по-прежнему очень не нравилось, однако я последовал за Джеем, то и дело оскальзываясь на заледеневшем песке. Сверху трактор напоминал игрушку, брошенную кем-то в гигантской песочнице, но когда мы подошли ближе, я увидел, что это была большая и мощная машина, впрочем давно требовавшая ремонта. Желтый корпус покрывали пятна и потеки ржавчины, шланги гидравлической системы были обмотаны матерчатой изоляционной лентой.
Хершел оказался коренастым, толстым негром, одетым в рабочую куртку из клетчатой шотландки. Он сидел в водительском кресле, откинувшись на спинку и разбросав перед собой ноги. Его невидящий взгляд был устремлен в небеса. На вид ему можно было дать и пятьдесят, и семьдесят, но сейчас это не имело значения. Холод и ветер сделали свое дело, и тело Хершела было твердым как камень. Он был мертв.
Джей приблизился к трактору.
– О, Хершел, что ты наделал?! – простонал он сквозь стиснутые зубы и, вскарабкавшись на площадку, опустился на колени и прижался лбом к руке мертвеца. – Что тебе здесь понадобилось? Ведь ты говорил, что закончил работу еще на прошлой неделе! Зачем же ты приехал сюда снова?…
Обмякшее тело и поникшая голова Джея были так выразительны, что я в смущении отступил подальше, чтобы дать ему побыть наедине со своим горем. Что значил для Джея Хершел и что их связывало? Трудно было представить себе двух других таких несхожих людей – белого и черного, молодого и старого, живого и мертвого, однако то, как Джей прижался лбом к заледеневшему телу, весьма красноречиво свидетельствовало, что их отношения были по меньшей мере дружескими и имели долгую историю.
Наконец Джей поднялся с колен. Я видел, как он протер пальцем один из циферблатов на приборной панели и некоторое время изучал его показания, потом повернул ключ зажигания. Мотор молчал. Тогда Джей попытался сдвинуть мертвое тело, но у него ничего не вышло, и я сразу понял почему. Правая рука Хершела была без перчатки; очевидно, уже после смерти она свесилась вниз и, случайно коснувшись рычага переключения передач, примерзла к нему.
Джей изо всех сил тащил и дергал, но рука примерзла накрепко.
– Черт, не получается!
– Смотри не повреди кожу! – крикнул я ему.
– Да знаю я, знаю!… – проревел Джей сквозь свист ветра, раздувавшего иолы его длинной куртки. – Поднимись ко мне, Билл!
– Что?
– Лезь сюда, ты мне нужен.
– Для чего?
– Иди сюда, кому говорят!…
Я неуклюже вскарабкался в кабину. Все во мне решительно восставало против того, что Джей уже сделал или собирался сделать.
– Господи, Джей, я уже давно должен был быть в постели, а не здесь!
Мертвое лицо Хершела продолжало смотреть в снежные небеса, открытые глаза покрылись ледяной коркой. У него были электронные часы, и крошечный красный огонек, отмерявший секунды, продолжал мерно мигать, словно владелец мог вот-вот посмотреть, который час. Я заметил, что Хершел был без носков, и что на ногах у него были низкие домашние туфли, а не высокие рабочие башмаки.
– Возьми его за руку и попробуй согреть.
– Ты спятил?
– Да, я спятил.
– Я не собираюсь ручкаться с мертвецом.
– Но иначе я не смогу сдвинуть его с места!
– Почему бы не позвонить в полицию?
– Не могу, советник, – ответил Джей негромко, но твердо. – Просто не могу, и все.
Мне пришло в голову, что, пока он здесь возится, я мог бы вскарабкаться по песчаному склону и – если Джей оставил ключи в замке зажигания – сесть в джип, выгрузить коробку с деньгами и уехать. На Манхэттене я бы оставил машину на первой же стоянке, а сам отправился к себе на квартиру. Я бы поднялся на свой этаж, отпер замок, запрыгнул в постель и, пожелав самому себе спокойной ночи, до утра смотрел бы сны о Сельме Хайек. Я действительно мог это сделать. И я мог сделать это только сейчас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86