— Мадам дворецкий? Я скоро выезжаю. Будьте добры, скажите повару. Да, спасибо.
На этот раз, дав отбой, он продолжал говорить в умолкшую трубку:
— Вы не знаете, что там сегодня собирались готовить?
Одновременно он быстро набрал команду, выводившую на экран номера телефонов, с которыми велись разговоры. Одного взгляда на экран оказалось достаточно, чтобы самые худшие его ожидания оправдались. Разговор, который только что вел Алан, был не зарегистрирован.
Вот почему Алан звонил отсюда, с терминала. Уничтожить запись о разговорах, который ведутся по обычным телефонным линиям, невозможно: их автоматически отслеживает телефонная компания. Компьютерная связь — другое дело: для всякого, кто наделен такими талантами, как Алан, проделать подобный фокус не составляет труда.
— Ясно, — произнес он вслух. — Наверное, получится очень вкусно. Не терпится попробовать. До свидания, мадам дворецкий.
Он положил трубку и мысленно поставил против фамилии Селкирка вопросительный знак. Очень большой вопросительный знак.
«Я смогу за себя постоять», — сказал Селкирк. «Сможешь ли? — подумал Кеннисон. — Сможешь ли?».
7
— Мисс Беннет! — сказала дежурная. — Мы рады, что вы вернулись.
Сара внимательно посмотрела на стройную, элегантно одетую женщину, которую ни разу в жизни не видела.
— Спасибо, Хелен, — ответила она. — Обожаю Сан-Франциско. С удовольствием приезжала бы сюда чаще, но… — Она взмахнула рукой. — Вы понимаете, дела.
Она повернулась к посыльному и протянула ему ключ.
— Отнесите мои вещи в номер, пожалуйста. Серый чемодан в гостиную, черный в спальню. Мне ничего не просили передать, Хелен?
Дежурная достала из гнезда конверт.
— Звонил некий мистер Кальдеро. Просил вас позвонить, как только сможете. — Убедившись, что посыльный не услышит, дежурная тихо добавила: — Ваш номер чист. Парнишку зовут Хосе. Он не из наших, но вы с ним знакомы — он уже работал, когда «вы» были здесь в прошлом году. А брат Кальдеро въехал к нам три часа назад. Его номер как раз под вашим.
Сара решила не выходить из роли.
— Благодарю вас, Хелен. — Она взяла конверт. — Будьте добры, позвоните мистеру Кальдеро и спросите, не сможет ли он пообедать со мной через… — Она взглянула на часы. — Ну, скажем, через сорок пять минут у меня в номере. Пусть подадут легкую закуску. Бутерброды, холодная вырезка, минеральная вода. В общем, вы понимаете.
— Конечно, мисс Беннет.
— Благодарю вас.
Войдя в номер, Сара сняла перчатки и шляпку. Посыльный ждал.
— Все в порядке, Хосе. Рада снова тебя видеть.
Она протянула ему десятку. Посыльный поднес два пальца к форменной фуражке.
— Мы рады, что вы снова здесь, мадам.
Когда он вышел, она опустилась в одно из плюшевых кресел и сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоить сердцебиение. Вот это называется перевоплощение! Она не просто играла, не просто вжилась в роль — она превратилась в свою героиню, стала Глорией Беннет.
Лишь несколько человек во всем Сан-Франциско знали, что на самом деле она не Глория Беннет. (Хотя как раз «на самом деле» она и была Глорией Беннет.) В их числе были Хелен и человек по имени Фрэнк Чу из отдела обслуживания, который «обслуживал» номера люкс. Им обоим было известно, что раньше маской «Беннет» время от времени пользовался кое-кто из членов Ассоциации, а теперь она закреплена за определенным человеком. Им не сообщали, кем была Сара раньше, но они вполне могли об этом догадаться.
Тем не менее она не решалась выходить из роли, даже когда имела дело с ними. Нужно постоянно помнить об этом, даже с друзьями. Когда то и дело меняешь маску, рано или поздно непременно допустишь какой-нибудь промах.
Сара встала и подошла к окну. Посыльный раздвинул шторы, и за окном был виден весь город. На переднем плане возвышались две горы — Телеграфная и Русская, первую из них венчала изящная рифленая бетонная колонна башни Койт-Тауэр с основанием, утопавшим в зелени. Вдали простирались гладкие, спокойные воды бухты, а за ними, в утренней дымке, лесистые прибрежные холмы. Справа панораму ограничивал мост Бэй, слева — мост Голден-Гейт, самый красивый мост в мире. Этой картиной Сара могла любоваться без конца. Дома были большей частью белые или каких-нибудь светлых тонов, и казалось, что весь город светится на солнце. Сара не собиралась никуда уезжать из Денвера, но всегда думала, что если придется, то переедет только сюда.
И тут она вспомнила, зачем сюда приехала.

Стук в дверь возвестил о приходе официантки, вслед за которой появился «Джимми Кальдеро».
Ред поставил свой тяжелый чемодан на пол и раскрыл объятия.
— Глория! Как долго я тебя не видел!
Сара сделала шаг навстречу, и он крепко обнял ее.
— Джимми, — сказала она, — ты негодяй, где ты все это время пропадал? — Через его плечо она увидела Умника. — А это кто?
Она высвободилась из его объятий. «Прыщавый соглядатай, вот кто. Ред, ты просто…» Но найти подходящее слово она не смогла.
— Ты помнишь тот компьютерный проект, о котором мы говорили по телефону? Это один из моих лучших программистов. Познакомьтесь — Норрис Босуорт, Глория Беннет.
Умник нерешительно протянул ей руку.
— Рад с вами познакомиться, — сказал он.
— Прекрасно, — сказал Ред официантке. — Оставьте все, мы обслужим себя сами. — Он отмахнулся от Сары. — Нет уж, я очень тебя прошу.
Он щедро дал официантке на чай, и та вышла.
Как только дверь закрылась, Сара хотела было заговорить, но Ред предостерегающе поднял руку. Открыв портфель, он вынул какие-то устройство, похожее на спутниковую антенну в миниатюре. Потом надел наушники и принялся обходить всю комнату. Сара терпеливо ждала.
— Чисто, — объявил он наконец.
— Хелен мне уже сказала.
— Лучше убедиться самому. — Он бросился на диван и закинул руки за голову. — Мне ростбиф с горчицей, сыр и ломтик помидора. Хлеб ржаной.
Сара протянула Босуорту тарелку.
— Можешь сделать себе бутерброд сам, Джимми, — сказала она через плечо. — Я тебе не горничная.
Ред усмехнулся и оглядел номер.
— Ладно уж. Как тебе нравятся апартаменты?
— Очень приличные. Я столько раз видела их по видео, когда меня готовили, что чувствую себя так, словно уже здесь была.
— И в самом деле была, — напомнил Ред. — Несколько раз. Хелен может рассказать тебе любые подробности, которые не вошли в учебный фильм. — Он встряхнулся, не спеша подошел к сервировочному столику и принялся перебирать ломтики холодного мяса на тарелке. — А получше у них тут ничего нет? Может, заказать пиццу?
Босуорт устроился в плюшевом кресле, держа тарелку с бутербродами на коленях. Сара села за письменный стол, на который поставила свою тарелку, и смотрела, как Ред сооружает себе какой-то сложный бутерброд.
— Когда у нас встреча с Кеннисоном? — спросила она.
— Скоро, — ответил он.
— Он придет сюда?
— Можно сказать, да. — Ред вгрызся в свой бутерброд. Томатный сок потек у него по подбородку, и он вытер его салфеткой. — А пока не хочешь ли послушать, что этот малец разнюхал? — Он кивнул Босуорту. — Валяй, расскажи ей. — Он снова повернулся к Саре. — Тебе будет интересно.
Умник перевел взгляд с Сары на Реда и обратно.
— Хорошо. Мы с братом Половски закончили факторный анализ европейских аномалий. У нас была довольно хорошая зацепка, с которой можно было начать, — то, что вы запомнили из французского списка. Но оказалось, что Карсон все-таки ошибся. Он думал, что идентифицировал третий фактор; на самом деле он свалил в одну кучу два других — то, что делала здесь Шестерка, и кое-какие отдаленные последствия того, что происходило в Европе и отозвалось у нас. Вы знаете, какая тонкая штука — факторный анализ. Тут не всегда можно судить по последствиям события. Бывают такие ошибки… — Он поймал взгляд Реда и осекся. — В общем, нам кажется, что мы идентифицировали на европейском диграфе четыре комплекса следов.
— Четыре? — Она рассмеялась. — Четыре? Ну, замечательно!
— Да, — кисло сказал Ред. — Похоже, в те времена клиологию изобретали все кому не лень.
— Насколько мы можем предполагать, — продолжал Босуорт, — один из них сошел на нет почти сразу же. Вероятно, группа распалась из-за внутренних распрей. Две другие раскололись где-то в последней четверти столетия. Дилемма Карсона.
— Хм-м, — произнесла Сара. — Примерно в то же время, что и Шестерка с Обществом Бэббиджа.
— Верно, — обрадованно кивнул Умник. — Распределение сроков жизни очень похоже на pdf. Распределение предельных значений. Мне кажется…
— Ближе к делу, малец. Все подробности Глория может узнать и потом, если захочет.
Босуорт покраснел.
— Хорошо, — сказал он недовольно. — Только можно было бы по этому поводу и не ехидничать.
Сара постаралась скрыть улыбку. Она еще ни разу не видела, чтобы Босуорт на кого-нибудь огрызался. Похоже, мальчик начинает обретать уверенность в себе.
— Ладно, извини, — ухмыльнулся Ред, примирительно помахав в воздухе бутербродом. — Но постарайся покороче, а? Нам скоро встречаться с Кеннисоном.
Босуорт повернулся к Саре.
— В эпоху мировых войн ушли пять следов. Один я потерял во время первой, еще два затерялись во время второй. И что вы думаете? Один из них, представьте себе, обнаружили и уничтожили нацисты.
— Что?
Сара видела, что Ред тоже удивился.
— Ты этого мне не говорил, — сказал он.
— Мой «червь» вернулся в самый последний момент перед нашим отъездом, — ответил юноша. — Я решил приберечь это и устроить вам сюрприз.
— Да? — Ред задумался. — Не люблю сюрпризов. Пожалуйста, больше никогда не придерживай информацию.
— Я не… Ладно, неважно. Вы, кажется, не цените сценических эффектов. В общем, я пошарил в старых нацистских файлах. Просто на всякий случай — не найдется ли там каких-нибудь перекрестных ссылок. И нашел толстое досье на одну группу, которая называлась «Gemeinschaft fur der historische Wissenschaft», или «GHW». Я просто обалдел. Они помещались в Вене, и на них каким-то образом вышли Рем с его штурмовиками. Как раз после этого нацисты и начали свою пропаганду насчет евреев и банкиров, которые правят всем миром. То есть они всегда были антисемиты, завоевывали таким способом популярность, но тут они как с цепи сорвались. Члены «GHW» были богаты, и кое-кто из них был евреем, однако Гиммлер загреб всех, включая чистокровных арийцев. Я думаю, Рем собирался с ними сторговаться, потому что Гиммлер тогда же загреб заодно и всех его СА.
— «Ночь длинных ножей»? — спросил Ред. — Значит, дело было не только в соперничестве между СА и СС?
— Похоже на то.
— И ты нашел этот файл в германских архивах? — спросила Сара.
— Ganz bestimmt, gnadige Frau, — ответил Босуорт. — Auf Generalstaatsarchiv Bonn.
Она взглянула на Реда.
— Значит, германское правительство должно что-то знать.
Ред нахмурился.
— Возможно, — неуверенно сказал он. — Но текст этих старых записей в Германии в свое время считывали с помощью алгоритмов, распознающих буквы, и ввели в государственную компьютерную сеть автоматически. Очень может быть, что их никто никогда и не читал. Многие немцы готовы дать любой крюк, лишь бы не подойти близко к тому, что происходило в те годы. Я даже помню, что в свое время был большой шум по поводу того, стоит ли вообще вводить нацистские архивы в сеть. В конце концов им пришлось это сделать, но только под давлением Франции, Польши и Израиля. — Он покачал головой. — Можете считать, что это еще один пункт, по которому у нас теперь нет ясности. Да, вы здорово замутили воду, мадам.
— Ничего я не мутила, вода уже была мутная, «Джим». Вы просто про это не знали.
— Да, наверное, ты права. Я думаю, это к лучшему, что теперь мы знаем. — Ред снова повернулся к Босуорту. — Ладно, заканчивай. Расскажи ей про последние два общества.
Босуорт пожал плечами.
— А больше рассказывать нечего. Один из двух следов, которые шли дальше, затерялся в шестидесятые годы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97