Черная стена над белым бортом быстро надвигалась на яхту. До нее оставалось каких-то шестьсот футов.
— Вытравливай! — заорал Харден.
Вернув штурвал в центральное положение, он опустил бизань-шкот, и тот заскользил в его руке, обжигая ладонь. Когда парус оказался повернут под нужным углом к яхте, он обернул шкот вокруг барабана лебедки и заложил его за утку. Парус издавал резкие щелчки, пытаясь поймать ветер.
Харден нажал кнопку стартера вспомогательного двигателя, надеясь, что тот заведется. Двигатель был старым. После выхода с Азорских островов его еще ни разу не заводили. Парус зацепился за планку на грот-мачте, сморщился и бесполезно захлопал. Кэролайн закрепила шкот правого борта и бросилась освобождать парус. В этот момент «Сирена» нырнула в глубокую яму. Кэролайн поскользнулась и, упав, покатилась к борту. Харден закричал. Он был слишком далеко и ничем не мог ей помочь.
Ноги Кэролайн проскользнули под леером и оказались в воде. Одной рукой она сумела схватиться за стойку, другая ее рука отчаянно сжималась и разжималась, пытаясь тоже за что-нибудь уцепиться. Очередная волна потащила ее в море. Когда «Сирена» накренилась на левый борт, Кэролайн удалось залезть обратно на палубу. Она поднялась на ноги, бросилась к мачте и отцепила шкот. Харден положил руль налево, парус, хлопнув, наполнился ветром, и яхта завершила поворот в фордевинд.
Кэролайн поспешила по трапу вниз в каюту. Харден успел заметить, что лицо у нее белое, как бумага. Ему трудно было оценить весь ужас пережитого ею испытания — вывалиться за борт перед носом надвигающегося на них чудовищного корабля.
Они пересекали его курс. Харден снова нажал на кнопку стартера, не отрывая взгляда от огромного черного корпуса. Он никогда не видел такого громадного судна. Они должны были уже миновать его, но корабль был таким широким, словно плыл бортом вперед. Его от яхты отделяло менее четырехсот футов воды.
Наконец стартер дизеля заворчал. Кэролайн выбежала из кабины со спасательными жилетами. Один из них она надела на Хардена, пока он держал штурвал и отчаянно нажимал на кнопку стартера, а затем натянула свой жилет. Все это время ее глаза были прикованы к черному корпусу.
Дизель закашлялся и пробудился к жизни. Харден включил передачу, и «Сирена» поплыла на два узла быстрее. Огромный корабль был так близко, что на его корпусе можно было разглядеть сварные швы. Он был выше, чем мачты «Сирены», шире, чем городской квартал, и вдобавок очень быстро двигался. Гигантская волна, расходившаяся от носа корабля, поднималась на двадцать футов. Харден не видел на корабле ни людей, ни мостика, ни ходовых огней, ни названия. Ничего, кроме голой стены, зализанные очертания которой нарушались только гигантским якорем.
Хардену казалось, что им удастся миновать волну, расходящуюся от носа корабля. Сейчас он видел борт судна — огромный утес, исчезавший в тумане. С его подветренной стороны вода была неподвижна, как в лагуне аттола. «Сирена» по-прежнему плыла под прямым углом к кораблю. Харден хотел увеличить угол и отойти подальше, но для этого ему пришлось бы сделать новый поворот через фордевинд, на что не оставалось времени. Он прибавил газу. «Сирена» рванулась вперед, но в следующее мгновение пришлось снизить обороты, так как холодный дизель грозил заглохнуть.
Неожиданно «Сирена» замедлила ход, неуклюже переваливаясь на волнах.
Кэролайн кинула взгляд на паруса.
— Где ветер?
Харден понял весь ужас происшедшего. Чудовище похитило у них ветер, поставив огромный борт заслоном на его пути. Паруса поникли и опали.
Харден врубил полный газ. Непрогретый мотор закашлял и заглох. На какое-то мгновение наступила тишина, нарушаемая только ленивым полосканием парусов. Корабль был в ста футах от них. Неизвестно, какой стоял на нем двигатель, но плыл он бесшумно.
О его приближении говорил только усиливающийся плеск разбегающихся волн.
Харден и Кэролайн крепко взялись за руки и, отступив на бак, замерли там, недоверчиво глядя, как гигантская стена бесшумно заслоняет небо.
Волна резко накренила яхту на борт, и она легла, как жертва, обреченная на заклание. Сцепив руки, Харден и Кэролайн прыгнули в воду в то мгновение, когда черный корабль подмял «Сирену» под себя.
Глава 2
«Сирена» погибла с протяжным треском лопающегося фибергласа.
Харден прыгнул в воду. Она оказалась безумно холодной. Вынырнув на поверхность, он подтащил Кэролайн к себе. Что-то ударило ему в бок, колено пронзила боль. Рука Кэролайн вырвалась из его хватки. Прежде чем вода снова погребла его, он услышал крик жены.
Спасательный жилет вытолкнул его на поверхность, и тут же он почувствовал страшный удар в затылок. В глазах потемнело. Его несколько раз перевернуло. Руки и ноги были бессильны, но спасательный жилет удерживал его на плаву, пока гигантский металлический корпус проплывал мимо.
Харден почувствовал, что его прижимает к борту корабля, и вскрикнул, пораженный его гладкостью. На полированной поверхности огромной стены не выступало ни швов, ни заклепок. Его голова погрузилась под воду, и внезапно он осознал, что винты корабля засасывают его вниз.
Он отчаянно отталкивался от корпуса корабля, но его снова и снова затаскивало в стремительный водоворот у борта судна. Наконец, поддавшись истощению, боли и страху, он старался только защитить свое тело от ударов о металл.
Корабль проплывал мимо него безумно долго. Харден начал думать, что он навсегда пойман в ловушку между движущейся стеной и водой. Каждый раз, когда он отталкивался от борта, его разворачивало и ударяло спиной о корпус. Он давно бы превратился в лепешку, если бы не упругий спасательный жилет, смягчавший удары, но его колени и локти были страшно разбиты.
Внезапно черная стена кончилась, и Харден оказался во взбитой винтами корабля пене, наполнившей ему нос и рот. Он погрузился под воду: его спасательный жилет был бесполезен в пене. Едкая соленая жидкость щипала во рту и в горле. Харден кашлял и отхаркивался.
Наконец пена осела, волны успокоились, и спасательный жилет поднял Хардена на поверхность. Он был один; вода вокруг него была спокойной, как в пруду. Гигантская квадратная корма исчезла за дымкой тумана. Над кормой возвышался громадный белый мостик с двумя черными трубами, изрыгавшими серый дым. Воздух был пропитан выхлопными газами, а из-под них пробивался характерный запах сырой нефти.
На черной корме отчетливо выделялось написанное белыми буквами название корабля: «ЛЕВИАФАН».
Ниже — порт приписки: Монровия.
— Кэролайн! — закричал Харден.
Он огляделся, но ничего не увидел. Корабль, потопивший яхту, уже исчез, пропав за облаками. Море медленно возвращалось в свое обычное состояние. Волны подходили к оставшемуся от корабля кильватеру, сначала нерешительно, как будто боялись возвращения гиганта, затем все более и более храбро. Вскоре Харден прыгал, как поплавок, поднимаясь на гребни волн и проваливаясь в ямы, выкрикивая имя Кэролайн и пытаясь приподняться над водой, чтобы дальше видеть.
От жуткого холода притупилась боль в локтях и коленях, тело и мозг онемели. Туман спускался все ниже, закрывая обзор. Харден почти совсем погрузился в оцепенение, когда его рука ударилась обо что-то твердое. Он содрогнулся от ужаса. Акулы!
Харден отталкивался ногами, поднимал брызги, слыша свой собственный вопль, в котором не осталось ничего человеческого. Он чувствовал, как ужас вдыхает в его тело новые силы. Инстинкты побуждали к действию. Он достал нож, висевший на спасательном жилете, и подтянул колени к животу, свернувшись в клубок.
Его снова стукнуло что-то твердое, и он опять содрогнулся от ужаса. Ударявшая по нему штуковина плавала на поверхности. Харден схватил ее рукой и поднес находку к глазам. Кусок тикового дерева. Часть комингса кокпита.
Вокруг него плавали другие предметы. Обломки дерева, пенопласт.
— Кэролайн! — снова позвал он.
Внезапно из тумана проступили очертания какого-то белого и массивного предмета. Харден поплыл в его сторону. Спасательный жилет ограничивал его движения. Он вытянул вперед руки и оттолкнулся от воды ногами. Колени пронзила боль. Плавающий предмет удалялся от него, покачиваясь на волнах. Харден стремительным рывком дотянулся до него. Его пальцы заскользили по гладкой поверхности, и он отпрянул с ощущением, что прикоснулся к живой плоти.
Но затем он узнал шлюпку «Сирены». Точнее говоря, половину шлюпки, как будто ее отрезали ножом. Она плавала вверх дном: пенопластовая прокладка не давала ей утонуть. Харден ухватился за обломанный конец. Дно шлюпки было скользким от наросших на него водорослей.
Если ему удастся перевернуть шлюпку и залезть в нее, то поле его зрения увеличится. Вытянув руки, Харден ухватился за оба планшира. Не обращая внимания на боль, пронзившую правый локоть, он тянул один край разломанной шлюпки вниз, а другой толкал вверх. Шлюпка наклонилась и вырвалась из его рук.
Харден догнал ее и попытался схватиться за толстый киль. Шлюпка снова накренилась, и он опять не сумел ее удержать. Тогда, подплыв к обломанному краю, он со всей силы потянул за него. Край шлюпки медленно погрузился под, воду. Но пенопласт отказывался тонуть. Харден поднял ноги, уперся ими во внутреннюю сторону планшира и надавил всей массой своего тела. Шлюпка перевернулась.
Хардена отшвырнуло назад. Он выплыл на поверхность, кашляя и задыхаясь. Соленая вода щипала его глаза и горло. Найдя шлюпку, он поплыл за ней вдогонку. Корма шлюпки высоко поднялась, а обломанный конец ушел под воду. Ухватившись за него, Харден развернулся и попытался сесть на дно шлюпки, но понял, что та может перевернуться. Тогда он еще сильнее вытянул назад руки, ухватился за внутренние шпангоуты, подтянулся и уселся на дно. Корма шлюпки поднялась еще выше. При помощи набегавших волн Харден медленно продвигался все дальше и дальше, пока наконец не примостился на корме шлюпки по пояс в воде. Его ноги свисали над разломом. Харден подтянул их в шлюпку, по-прежнему опасаясь акул.
— Кэролайн!
Шлюпка закачалась, как ванька-встанька. Она могла выдерживать тяжесть Хардена, только если он не шевелился. Неожиданно она опасно накренилась, угрожая вывалить его обратно в море. Харден осторожно изменял свою позу, пока не оперся плечами о поперечину. В таком положении он мог оглядываться по сторонам.
Дождь и спустившийся туман ограничивали поле зрение пятьюдесятью футами. Харден видел обломки яхты, куски тиковых досок, посуду, обрывки парусов, возможно, разодранных винтами корабля.
Фибергласовый корпус «Сирены» затонул почти мгновенно. Харден содрогнулся. Вероятно, яхте еще осталось погружаться милю или две, пока она не коснется холодного, илистого океанского дна, где чудовищное давление воды раздавит все лампочки. Сперва настольные лампы и фонари в каюте, затем ходовые огни.
— Кэролайн!
Вскоре он заметил переднюю половину шлюпки и выпрямился, чтобы разглядеть ее получше. Может быть, Кэролайн сумела забраться в нее так же, как он забрался на свою половину? Течение развернуло обломок, и Харден увидел, что разломанный корпус пуст. Затем он исчез из поля зрения.
Харден снова и снова звал Кэролайн по имени и напрягал слух, надеясь услышать отклик. Он поднимал голову, вытягивая шею. Становилось темно. Неужели она потеряла свой спасательный жилет? Или ее засосало под корабль? Может быть, она находится без сознания в сотне футов от него? Шли часы, а он все продолжал выкрикивать ее имя.
Глава 3
Супертанкер «Левиафан» был самым большим судном в мире. В своих огромных резервуарах он мог перевезти миллион тонн нефти и, находясь в плавании, казался оторвавшимся от суши полуостровом.
Гигантский корабль просто не замечал волн, на которых «Сирена» качалась вверх и вниз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
— Вытравливай! — заорал Харден.
Вернув штурвал в центральное положение, он опустил бизань-шкот, и тот заскользил в его руке, обжигая ладонь. Когда парус оказался повернут под нужным углом к яхте, он обернул шкот вокруг барабана лебедки и заложил его за утку. Парус издавал резкие щелчки, пытаясь поймать ветер.
Харден нажал кнопку стартера вспомогательного двигателя, надеясь, что тот заведется. Двигатель был старым. После выхода с Азорских островов его еще ни разу не заводили. Парус зацепился за планку на грот-мачте, сморщился и бесполезно захлопал. Кэролайн закрепила шкот правого борта и бросилась освобождать парус. В этот момент «Сирена» нырнула в глубокую яму. Кэролайн поскользнулась и, упав, покатилась к борту. Харден закричал. Он был слишком далеко и ничем не мог ей помочь.
Ноги Кэролайн проскользнули под леером и оказались в воде. Одной рукой она сумела схватиться за стойку, другая ее рука отчаянно сжималась и разжималась, пытаясь тоже за что-нибудь уцепиться. Очередная волна потащила ее в море. Когда «Сирена» накренилась на левый борт, Кэролайн удалось залезть обратно на палубу. Она поднялась на ноги, бросилась к мачте и отцепила шкот. Харден положил руль налево, парус, хлопнув, наполнился ветром, и яхта завершила поворот в фордевинд.
Кэролайн поспешила по трапу вниз в каюту. Харден успел заметить, что лицо у нее белое, как бумага. Ему трудно было оценить весь ужас пережитого ею испытания — вывалиться за борт перед носом надвигающегося на них чудовищного корабля.
Они пересекали его курс. Харден снова нажал на кнопку стартера, не отрывая взгляда от огромного черного корпуса. Он никогда не видел такого громадного судна. Они должны были уже миновать его, но корабль был таким широким, словно плыл бортом вперед. Его от яхты отделяло менее четырехсот футов воды.
Наконец стартер дизеля заворчал. Кэролайн выбежала из кабины со спасательными жилетами. Один из них она надела на Хардена, пока он держал штурвал и отчаянно нажимал на кнопку стартера, а затем натянула свой жилет. Все это время ее глаза были прикованы к черному корпусу.
Дизель закашлялся и пробудился к жизни. Харден включил передачу, и «Сирена» поплыла на два узла быстрее. Огромный корабль был так близко, что на его корпусе можно было разглядеть сварные швы. Он был выше, чем мачты «Сирены», шире, чем городской квартал, и вдобавок очень быстро двигался. Гигантская волна, расходившаяся от носа корабля, поднималась на двадцать футов. Харден не видел на корабле ни людей, ни мостика, ни ходовых огней, ни названия. Ничего, кроме голой стены, зализанные очертания которой нарушались только гигантским якорем.
Хардену казалось, что им удастся миновать волну, расходящуюся от носа корабля. Сейчас он видел борт судна — огромный утес, исчезавший в тумане. С его подветренной стороны вода была неподвижна, как в лагуне аттола. «Сирена» по-прежнему плыла под прямым углом к кораблю. Харден хотел увеличить угол и отойти подальше, но для этого ему пришлось бы сделать новый поворот через фордевинд, на что не оставалось времени. Он прибавил газу. «Сирена» рванулась вперед, но в следующее мгновение пришлось снизить обороты, так как холодный дизель грозил заглохнуть.
Неожиданно «Сирена» замедлила ход, неуклюже переваливаясь на волнах.
Кэролайн кинула взгляд на паруса.
— Где ветер?
Харден понял весь ужас происшедшего. Чудовище похитило у них ветер, поставив огромный борт заслоном на его пути. Паруса поникли и опали.
Харден врубил полный газ. Непрогретый мотор закашлял и заглох. На какое-то мгновение наступила тишина, нарушаемая только ленивым полосканием парусов. Корабль был в ста футах от них. Неизвестно, какой стоял на нем двигатель, но плыл он бесшумно.
О его приближении говорил только усиливающийся плеск разбегающихся волн.
Харден и Кэролайн крепко взялись за руки и, отступив на бак, замерли там, недоверчиво глядя, как гигантская стена бесшумно заслоняет небо.
Волна резко накренила яхту на борт, и она легла, как жертва, обреченная на заклание. Сцепив руки, Харден и Кэролайн прыгнули в воду в то мгновение, когда черный корабль подмял «Сирену» под себя.
Глава 2
«Сирена» погибла с протяжным треском лопающегося фибергласа.
Харден прыгнул в воду. Она оказалась безумно холодной. Вынырнув на поверхность, он подтащил Кэролайн к себе. Что-то ударило ему в бок, колено пронзила боль. Рука Кэролайн вырвалась из его хватки. Прежде чем вода снова погребла его, он услышал крик жены.
Спасательный жилет вытолкнул его на поверхность, и тут же он почувствовал страшный удар в затылок. В глазах потемнело. Его несколько раз перевернуло. Руки и ноги были бессильны, но спасательный жилет удерживал его на плаву, пока гигантский металлический корпус проплывал мимо.
Харден почувствовал, что его прижимает к борту корабля, и вскрикнул, пораженный его гладкостью. На полированной поверхности огромной стены не выступало ни швов, ни заклепок. Его голова погрузилась под воду, и внезапно он осознал, что винты корабля засасывают его вниз.
Он отчаянно отталкивался от корпуса корабля, но его снова и снова затаскивало в стремительный водоворот у борта судна. Наконец, поддавшись истощению, боли и страху, он старался только защитить свое тело от ударов о металл.
Корабль проплывал мимо него безумно долго. Харден начал думать, что он навсегда пойман в ловушку между движущейся стеной и водой. Каждый раз, когда он отталкивался от борта, его разворачивало и ударяло спиной о корпус. Он давно бы превратился в лепешку, если бы не упругий спасательный жилет, смягчавший удары, но его колени и локти были страшно разбиты.
Внезапно черная стена кончилась, и Харден оказался во взбитой винтами корабля пене, наполнившей ему нос и рот. Он погрузился под воду: его спасательный жилет был бесполезен в пене. Едкая соленая жидкость щипала во рту и в горле. Харден кашлял и отхаркивался.
Наконец пена осела, волны успокоились, и спасательный жилет поднял Хардена на поверхность. Он был один; вода вокруг него была спокойной, как в пруду. Гигантская квадратная корма исчезла за дымкой тумана. Над кормой возвышался громадный белый мостик с двумя черными трубами, изрыгавшими серый дым. Воздух был пропитан выхлопными газами, а из-под них пробивался характерный запах сырой нефти.
На черной корме отчетливо выделялось написанное белыми буквами название корабля: «ЛЕВИАФАН».
Ниже — порт приписки: Монровия.
— Кэролайн! — закричал Харден.
Он огляделся, но ничего не увидел. Корабль, потопивший яхту, уже исчез, пропав за облаками. Море медленно возвращалось в свое обычное состояние. Волны подходили к оставшемуся от корабля кильватеру, сначала нерешительно, как будто боялись возвращения гиганта, затем все более и более храбро. Вскоре Харден прыгал, как поплавок, поднимаясь на гребни волн и проваливаясь в ямы, выкрикивая имя Кэролайн и пытаясь приподняться над водой, чтобы дальше видеть.
От жуткого холода притупилась боль в локтях и коленях, тело и мозг онемели. Туман спускался все ниже, закрывая обзор. Харден почти совсем погрузился в оцепенение, когда его рука ударилась обо что-то твердое. Он содрогнулся от ужаса. Акулы!
Харден отталкивался ногами, поднимал брызги, слыша свой собственный вопль, в котором не осталось ничего человеческого. Он чувствовал, как ужас вдыхает в его тело новые силы. Инстинкты побуждали к действию. Он достал нож, висевший на спасательном жилете, и подтянул колени к животу, свернувшись в клубок.
Его снова стукнуло что-то твердое, и он опять содрогнулся от ужаса. Ударявшая по нему штуковина плавала на поверхности. Харден схватил ее рукой и поднес находку к глазам. Кусок тикового дерева. Часть комингса кокпита.
Вокруг него плавали другие предметы. Обломки дерева, пенопласт.
— Кэролайн! — снова позвал он.
Внезапно из тумана проступили очертания какого-то белого и массивного предмета. Харден поплыл в его сторону. Спасательный жилет ограничивал его движения. Он вытянул вперед руки и оттолкнулся от воды ногами. Колени пронзила боль. Плавающий предмет удалялся от него, покачиваясь на волнах. Харден стремительным рывком дотянулся до него. Его пальцы заскользили по гладкой поверхности, и он отпрянул с ощущением, что прикоснулся к живой плоти.
Но затем он узнал шлюпку «Сирены». Точнее говоря, половину шлюпки, как будто ее отрезали ножом. Она плавала вверх дном: пенопластовая прокладка не давала ей утонуть. Харден ухватился за обломанный конец. Дно шлюпки было скользким от наросших на него водорослей.
Если ему удастся перевернуть шлюпку и залезть в нее, то поле его зрения увеличится. Вытянув руки, Харден ухватился за оба планшира. Не обращая внимания на боль, пронзившую правый локоть, он тянул один край разломанной шлюпки вниз, а другой толкал вверх. Шлюпка наклонилась и вырвалась из его рук.
Харден догнал ее и попытался схватиться за толстый киль. Шлюпка снова накренилась, и он опять не сумел ее удержать. Тогда, подплыв к обломанному краю, он со всей силы потянул за него. Край шлюпки медленно погрузился под, воду. Но пенопласт отказывался тонуть. Харден поднял ноги, уперся ими во внутреннюю сторону планшира и надавил всей массой своего тела. Шлюпка перевернулась.
Хардена отшвырнуло назад. Он выплыл на поверхность, кашляя и задыхаясь. Соленая вода щипала его глаза и горло. Найдя шлюпку, он поплыл за ней вдогонку. Корма шлюпки высоко поднялась, а обломанный конец ушел под воду. Ухватившись за него, Харден развернулся и попытался сесть на дно шлюпки, но понял, что та может перевернуться. Тогда он еще сильнее вытянул назад руки, ухватился за внутренние шпангоуты, подтянулся и уселся на дно. Корма шлюпки поднялась еще выше. При помощи набегавших волн Харден медленно продвигался все дальше и дальше, пока наконец не примостился на корме шлюпки по пояс в воде. Его ноги свисали над разломом. Харден подтянул их в шлюпку, по-прежнему опасаясь акул.
— Кэролайн!
Шлюпка закачалась, как ванька-встанька. Она могла выдерживать тяжесть Хардена, только если он не шевелился. Неожиданно она опасно накренилась, угрожая вывалить его обратно в море. Харден осторожно изменял свою позу, пока не оперся плечами о поперечину. В таком положении он мог оглядываться по сторонам.
Дождь и спустившийся туман ограничивали поле зрение пятьюдесятью футами. Харден видел обломки яхты, куски тиковых досок, посуду, обрывки парусов, возможно, разодранных винтами корабля.
Фибергласовый корпус «Сирены» затонул почти мгновенно. Харден содрогнулся. Вероятно, яхте еще осталось погружаться милю или две, пока она не коснется холодного, илистого океанского дна, где чудовищное давление воды раздавит все лампочки. Сперва настольные лампы и фонари в каюте, затем ходовые огни.
— Кэролайн!
Вскоре он заметил переднюю половину шлюпки и выпрямился, чтобы разглядеть ее получше. Может быть, Кэролайн сумела забраться в нее так же, как он забрался на свою половину? Течение развернуло обломок, и Харден увидел, что разломанный корпус пуст. Затем он исчез из поля зрения.
Харден снова и снова звал Кэролайн по имени и напрягал слух, надеясь услышать отклик. Он поднимал голову, вытягивая шею. Становилось темно. Неужели она потеряла свой спасательный жилет? Или ее засосало под корабль? Может быть, она находится без сознания в сотне футов от него? Шли часы, а он все продолжал выкрикивать ее имя.
Глава 3
Супертанкер «Левиафан» был самым большим судном в мире. В своих огромных резервуарах он мог перевезти миллион тонн нефти и, находясь в плавании, казался оторвавшимся от суши полуостровом.
Гигантский корабль просто не замечал волн, на которых «Сирена» качалась вверх и вниз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61