* * *
Когда она проснулась на следующее утро, то увидела, как он смотрит на нее с порога спальни.
– Вы всегда так аккуратно раскладываете свою одежду? – спросил он. – Даже по воскресеньям?
– Вы давно уже стоите здесь? – спросила она, не потрудившись ответить на его вопросы, села в кровати, подобрав вокруг себя одеяло.
– Не очень. Вероятно, всего несколько минут.
Джесс посмотрела на часы.
– Половина десятого! – ахнула она.
– Мне не следовало бы так много пить, – произнес он, виновато улыбаясь.
– Даже не верится, что я могла проспать до половины десятого!
– Видно, вы очень измотались.
– У меня столько дел!
– Все по порядку, – сказал он. – Завтрак готов.
– Вы приготовили завтрак?
Он оперся о дверной косяк.
– Это далось мне нелегко. Вы не преувеличивали, когда сказали, что ничего не готовите. Мне пришлось сбегать в магазин, купить яиц и овощей...
– Как же вы вошли обратно?
– Я взял на время ваш ключ, – просто сказал он.
– Вы залезли в мой кошелек?
– Я положил его обратно. – Он подошел к кровати, протянул руку. – Пойдемте же, я пыхтел над горячей плитой все утро.
Джесс отбросила одеяло и встала с кровати, не обращая внимания на протянутую руку, не зная, как отнестись к тому, что он залез в ее кошелек.
– Дайте мне только сполоснуть лицо и почистить зубы.
– Потом. – Он схватил ее за руку и потянул через коридор к обеденному столу. Стол был накрыт, апельсиновый сок разлит по стаканам.
– Я смотрю, что вы все нашли. – Значит, он осмотрел все кухонные полки тоже.
– У вас не так много тарелок, – засмеялся он. – Вы странная женщина, Джесс Костэр. Интересная, но странная.
– Могу то же самое сказать о вас.
Он загадочно улыбнулся.
– На самом деле я не так уж интересен.
Теперь пришла ее очередь рассмеяться. Джесс моментально расслабилась. Если он и был психопат, который собирался убить ее, то все равно, пока что она могла насладиться едой, которую он приготовил. Полагайся на свои инстинкты.
– Что у нас сегодня в меню? – спросила она, и ее желудок заурчал от одной мысли о неумело приготовленном завтраке.
– Лучший западный омлет во всей местности Де Пол, – ответил он, кладя ей на тарелку кусок омлета красивой формы, другой такой же кусок на свою тарелку, приправляя каждое блюдо петрушкой.
– Вы принесли даже петрушку! Это действительно впечатляет!
– Это входило в общий замысел. Не давайте этому остыть, – предупредил он, наливая ей чашку кофе. – Сливки? Сахар?
– Черный.
– Пейте.
– Все выглядит просто великолепно. Даже не верится, что это сделали вы сами.
– Это самое меньшее, что я был обязан сделать после своего вчерашнего поведения.
– Но вы вчера ничего плохого не сделали.
– Вот именно. Наконец-то я провел ночь с прекрасной женщиной и что же сделал? Напился до отупения и отключился, заснув на тахте.
Джесс застенчиво пригладила рукой свои спутавшиеся волосы.
– Нет, не надо этого делать, – попросил он ее и опустил ее руку опять на стол. – Вы смотритесь так очень мило.
Джесс отняла свою руку и воткнула вилку в омлет.
– Итак, как вы оцениваете? – Он подождал, пока она прожует первый кусочек.
– Невероятно! – с воодушевлением произнесла Джесс. – Действительно, лучший омлет во всей местности Де Пол.
Несколько минут они ели молча.
– Я снял покрывало с клетки с птичкой, – сказал Адам. – И принес вашу утреннюю газету, положил ее на тахту.
Джесс посмотрела на клетку, потом на тахту.
– Спасибо. – Помолчала. – Сделали ли вы еще что-нибудь, о чем мне следует знать?
Он потянулся через стол красного дерева и поцеловал ее.
– Пока нет.
Джесс не отодвинулась, когда он опять потянулся, чтобы поцеловать ее. Ее губы трепетали, сердце громко стучало. Она чувствовала себя подростком. Краснела, как невеста. Чувствовала себя настоящей идиоткой.
Неужели она действительно такая дурочка? Неужели достаточно стакана апельсинового сока, чашки кофе и западного омлета, чтобы завладеть ее сердцем и пробраться в ее постель?
А теперь он уже целовал ее в губы, ее щеки, шею, опять в губы. Обвил ее руками, прижал к себе. Сколько уже прошло времени, думала она, с тех пор, как мужчина целовал ее таким образом? С тех пор, как она сама так целовала мужчину?
– Мне не надо этого делать, – сказала она. Его поцелуи становились все более жаркими, она отвечала ему тем же. – Мне надо очень много успеть, чтобы приготовиться к завтрашнему дню.
– Вы все это успеете сделать, – успокаивал он ее, зарываясь губами в ее волосы.
– Большинство судебных процессов по делам об убийствах продолжаются от недели до десяти дней, – прошептала она, пытаясь приглушить охватившую ее страсть, – но обвиняемый заболел...
Адам закрыл ее губы своими, положил руки на ее грудь.
Она пыталась протестовать, но единственный звук, который вырвался у нее, больше походил на возглас удовольствия.
– Убийства относятся к наиболее легким делам в суде, – упрямо продолжала она говорить, чтобы отвлечь себя, соображая, что более странно: то, что она делает, или то, что говорит. – За исключением тех случаев, когда речь идет о смертном приговоре, как в этом случае...
Опять он заставил замолчать ее своим поцелуем. На этот раз она ничего не сказала, поддавшись невыразимо приятному ощущению его губ, слившихся с ее губами, его рук, ласкавших ее тело.
Неожиданно зажужжал зуммер входной двери в подъезде. Один раз, потом другой.
– Что это? – спросил Адам между двумя поцелуями.
– Внутренняя радиосвязь дома, – ответила Джесс, думая, кто бы это мог быть. – Кто-то стоит у парадного.
– Постоит и уйдет.
Но зуммер прожужжал опять, три раза в быстрой последовательности. Кто это такой, гадала Джесс, именно теперь, в такое время. В десять утра в воскресенье утром.
– Господи! – воскликнула Джесс, высвобождаясь из объятий Адама. – Это же мой бывший муж! Я совсем забыла о нем. Он сказал, что заглянет ко мне сегодня утром...
– Он-таки сдержал слово, – заметил Адам, в то время как зуммер опять загудел.
Джесс быстро подошла к микрофону внутренней связи и, нажав кнопку, спросила:
– Это ты, Дон?
– Твои пирожки прибыли. – Его голос заполнил помещение.
– Это любопытно, – воскликнул Адам, взял свою кружку с кофе и плюхнулся на тахту в гостиной, явно получая удовольствие от возникшей ситуации.
– О Господи! – прошептала Джесс, слыша шаги Дона по лестнице и открывая дверь до того, как он постучит. – Привет, Дон.
На нем была тяжелая зимняя куртка и темно-зеленые вельветовые брюки, в руках два пакета с пирожками.
– Ужасный холод на улице, – заметил он. – Почему так долго не открывала? Только не говори, что ты еще спала! – Он сделал два шага в комнату и замер на месте, увидев на тахте Адама. – Простите, – произнес он, на его лице отразилось смущение. Он протянул Адаму руку. – Я – Дон Шоу, старый друг.
– Адам Стон, – представился со своей стороны Адам, пожав руку Дону. – Новый друг.
Воцарилось молчание. Казалось, никто даже не дышит.
– Хочешь кофе? – предложила Джесс.
Дон посмотрел на обеденный стол.
– Похоже, вы уже покушали.
– Джесс забыла предупредить меня, что вы заглянете, – объяснил, улыбаясь, Адам. – С удовольствием собью еще один омлет.
– Спасибо, как-нибудь в другой раз.
– Давай свое пальто, – протянула руки Джесс.
Дон передал ей пакеты с пирожками.
– Нет. Думаю, побегу дальше. Я заглянул лишь для того, чтобы передать это тебе. – Он направился к двери. – Может быть, тебе стоит положить их в холодильник.
Зазвонил телефон.
– Шумное место, – прокомментировал Адам.
– Дон, пожалуйста, подожди минутку, – попросила Джесс.
Дон остановился возле двери, а Джесс пошла на кухню, чтобы ответить на телефонный звонок. Когда она через минуту вернулась из кухни то была бледна и вся дрожала, по щекам текли слезы.
– Звонили из конторы судебно-медицинского эксперта, – тихо произнесла она. – Обнаружен труп Конни Девуоно.
– Что? Где? Когда? – вопросы слетали с губ Дона, как пули из пистолета.
– В Скоки Лагунс. Рыбаки последнего лова наткнулись на нее вчера поздно вечером и вызвали полицию. Тело отвезли на улицу Гаррисон в машине скорой помощи.
– Они уверены, что это она?
– Снимки зубов не подводят. – Джесс сдержала готовый вырваться у нее возглас. – Ее удавили куском гибкой проволоки, которая была так сильно затянута, что чуть не отсекла голову. Видно, тело хорошо сохранилось из-за холодов.
– Мне очень жаль, Джесс, – произнес Дон и обнял ее.
Джесс тихо заплакала у него на плече.
– Мне надо поехать к матери Конни. Надо сказать ей об этом.
– Это может сделать и полиция.
– Нет, – быстро возразила Джесс, заметив, что Адам на цыпочках направляется к двери. – Это должна сделать я. Господи Иисусе, Дон, что же мне ей сказать? Что же мне сказать ее мальчику?
– Джесс, ты сумеешь найти правильные слова.
Джесс промолчала, когда Адам открыл дверь и на прощанье послал ей воздушный поцелуй. Дверь за ним мягко прикрылась.
– Где живет мать Конни? – спросил Дон. Даже если он и заметил уход Адама, он ничего по этому поводу не сказал.
– На улице Миллер. У меня где-то записан точный адрес. – Джесс вытерла слезы.
– Иди прими душ и оденься. Я тебя отвезу туда.
– Нет, Дон. Ты не обязан это делать.
– Джесс, ты осталась без машины. И я не могу позволить тебе заниматься этим одной. А теперь не спорь со мной по этому поводу.
Джесс протянула руку и погладила по щеке своего бывшего мужа.
– Спасибо, – поблагодарила она его.
Глава 17
– Ты готова? – спросил он.
– Нет еще.
Джесс все еще плакала. Не могла остановиться. Даже под душем слезы не переставали течь. Она продолжала плакать, надевая джинсы и красный свитер, плакала, садясь на переднее сиденье «мерседеса» Дона, плакала, когда они подъехали к скромному домику на две семьи в районе «Маленькой Италии», где жила миссис Гамбала.
– Тебе надо успокоиться, прекратить плакать, – мягко уговаривал ее Дон. – Иначе она догадается обо всем еще до того, как ты раскроешь рот.
– Она в любом случае узнает об этом, – возразила Джесс. – Предчувствия не обманывают ее.
Входная дверь отворилась еще до того, как Джесс поднялась на верхнюю ступеньку крылечка из красного кирпича. В дверях стояла миссис Гамбала, маленькая женщина, с ног до головы одетая во все черное, из-за ее пышного бедра осторожно выглядывал внук.
– Вы нашли ее, – произнесла миссис Гамбала, признавая эту горькую истину, хотя и покачивала головой из стороны в сторону, не в силах примириться с этим.
– Да, – подтвердила ее догадку Джесс прерывистым голосом. Она не могла говорить дальше.
Стефан мельком взглянул на Джесс, потом на свою бабку и опрометью бросился по узкой лестнице наверх, в свою комнату; за ним раздался протестующий звук захлопнувшейся двери.
Они вошли в дом, и Джесс подробно все рассказала миссис Гамбала, пообещала передать ей все, что выявит расследование, заверила ее, что преступника быстро схватят и предадут суду. Она пристально смотрела на Дона, как будто хотела сказать: «Только посмей возразить мне!»
– Собираешься ли ты получить ордер на арест Рика Фергюсона? – спросил Дон, когда они возвращались в машину.
Джесс ничего не хотела сильнее этого, но знала, что, пока не станут известны подробности о том, как умерла Конни Девуоно, будет умнее попридержать язык о своих планах. Ей надо было точно знать, существовала ли какая-либо физическая связь между смертью Конни Девуоно и Риком Фергюсоном.
– Собираешься ли ты позвонить ему?
– Какой же смысл мне ему звонить, если ты не намерена арестовывать его? – спросил он с преувеличенным простодушием. – К тому же сегодня воскресенье. А по воскресеньям я не работаю.
– Спасибо, – сказала Джесс и опять заплакала.
– Как ты чувствуешь себя? – поинтересовался он.
– Плохо, – ответила она и прижала верхней губой нижнюю, чтобы они не вздрагивали.
Дон потянулся и взял ее руки в свои.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61