— Но говори, я внимательно слушаю тебя.
— Вы приказали мне следить за евнухом Фасихом, — напомнил Сулейман.
Услышав имя Фасиха, паша помрачнел и нахмурился. Хвала Аллаху, позор с бритой крысой не стал достоянием всего Стамбула, досужие языки не обсуждали нанесенное ему оскорбление на базаре, не издевались над проглотившим обиду Гуссейном. Но не в его правилах забывать такие вещи и отказываться от мести. Если Аллах хочет кого-то наказать, он лишает его разума. Только безумец мог решиться послать Гуссейну такой страшный подарок. Что ж, придет час, и безумец пожнет плоды собственной глупости.
— Да, говори, я внимательно слушаю, — повторил паша. — Что тебе удалось узнать о проклятом калеке?
— Мои люди следили за Фасихом и его слугами, — понизив голос, начал рассказывать сын. — А золотые отмычки открывают любые замки и заставляют выдать самые сокровенные тайны.
Гуссейн сделал пренебрежительный жест: мол, зачем говорить о том, что и без того хорошо известно?
— Евнух завел тесную дружбу с чужеземцем, приехавшим из Кызыл-Элме. — Сулейман понял, что отцу не терпится узнать главное. — Его зовут Джакомо дель Белометти. Сначала он жил у торговца Рибейры, а потом Фасих подарил ему один из своих домов на окраине вместе со всеми слугами.
— Щедро, — недобро усмехнулся паша. — С чего бы это хорошо известный своей скупостью евнух стал делать чужестранцу такие подарки? Старик еще никогда и никому ничего не давал без какой-то выгоды для себя. Но в чем здесь его выгода?
— Они часто встречаются, ведут долгие беседы и не раз говорили о войне с Московией.
— О! — изумленно поднял брови Гуссейн.
— Да, да, — подтвердил Сулейман. — Мне удалось узнать, что этот Джакомо пользуется большим доверием верховного имама христиан, которого они называют Папой.
Паша крякнул и засопел, сдерживая рвущуюся из груди ярость: если бы он мог закричать во всю силу своих легких, он изрыгнул бы самые чудовищные проклятия всему роду Фасиха! Вот, оказывается, в чем дело! Не зря он велел Сулейману приглядеть за этой кастрированной старой обезьяной, сыном оспы и исчадием ада! За спиной султана, валиде и великого визиря якобы удалившийся от дел скопец ведет тайные переговоры с посланцем верховного имама гяуров! Поэтому они и толковали о войне с московитами! Вот почему между этими проходимцами возникла такая трогательная дружба, вот почему они постоянно встречаются. Отнюдь не из любви друг к другу, а сплетая хитрую сеть интриг! Какая может быть дружба или приятельство между старым Фасихом, лишенным мужского естества, и молодым, красивым чужестранцем — паша однажды видел Белометти.
Но нельзя выдать свои чувства перед сыном, нельзя обмолвиться хотя бы словом о своей догадке: за разговорами Фасиха с итальянцем стоят страшные дела, тут можно поплатиться головой. А мальчишка еще только начинает жить. Вдруг ляпнет что-нибудь в кругу приятелей? Столица полна шпионов, жадно собирающих сплетни, готовых донести на любого, чтобы получить за навет две-три мелкие монеты. Хватает и недоброжелателей, завидующих Гуссейну, а ставить под удар благополучие семьи, жизнь сына и уже созревший заговор против Мурада — тем более смерти подобно.
Нет, надо сдержаться, ни в коем случае не объяснять сыну, до чего он, сам того не ведая, докопался. Но, может быть, все это просто домыслы?
— Откуда известно, что чужестранец пользуется доверием верховного имама христиан? — с деланным безразличием поинтересовался Гуссейн.
— Об этом сказал Рибейра, — охотно объяснил Сулейман. — Я уже говорил вам, отец, что золото заставляет выдавать самые сокровенные тайны. Увидев увесистый кошелек, португалец тут же шепнул моему человеку несколько слов.
— Понятно, — вздохнул паша. Мальчишка явно горд достигнутыми успехами и не понимает, совладельцем какой грозной тайны он оказался. — А кто сказал, что Фасих и чужестранец болтают о войне с урусами?
— Один из слуг в доме евнуха. Еще итальянец зачем-то отдал толстому Джафару и Али своего слугу, и они увезли его из города. Джафар недавно вернулся и привез, судя по рассказам слуг, удивительно красивую невольницу, которую Фасих подарил чужестранцу.
Паша криво усмехнулся: разве может хоть какая-то подлость, затеянная евнухом, обойтись без жирного Джафара и тощего Али? Такого еще не случалось: в любых кознях кастрата его любимчики на первых ролях. Но что задумал Фасих, зачем ему понадобился человек итальянца? Может, просто убрали соглядатая? Но стоило ли увозить из города того, кому можно просто перерезать горло и бросить в море?
Подарок тоже в духе евнуха: что еще он может подарить, кроме рабыни, если большую часть жизни провел среди наложниц в гареме? Однако в таком подарке тоже скрыт некий тайный смысл, пока известный только самому Фасиху. Наверняка он подарил невольницу не просто так, иначе ни за что не стал бы на нее раскошеливаться: самому кастрату женщины не нужны. Ладно, об этом еще будет время подумать, а сына нужно заставить молчать о том, что он узнал, и пока отправить куда-нибудь подальше от столицы. Назревают серьезные события, и лучше, если мальчишка поживет немного в одном из имений. Заодно проверит, как там идут дела.
— Люди Фасиха следят за греческим купцом Спиридоном из Крыма, — истолковав молчание отца как разрешение продолжать, тихо сказал юноша. — Но самую главную новость я приберег напоследок.
— Какую? — поднял на него глаза Гуссейн.
— Фасих только выдает себя за турка. На самом деле он перс.
Изумленный паша схватил себя за бороду и выпучил глаза: вот это действительно новость! Фасих не турок? И этот мерзкий проходимец еще имеет наглость претендовать на место рядом с троном? Хочет стать великим визирем, если не… Нет, спаси Аллах! Скорее Гуссейн задушит евнуха собственными руками, чем допустит к власти!
— Как ты узнал об этом?
— Золото, — самодовольно улыбнулся Сулейман.
Паша опять задумался. Обычай кастрировать слуг ввел древний персидский царь Кир еще задолго до рождения Пророка. Но ислам строго запретил уродовать правоверных, поэтому кастратов вывозили из Грузии, Армении, Египта, Абиссинии и других стран. Крайне редки случаи, когда евнухами становились турки, чаще всего это было связано с уродством мальчиков, их врожденными пороками. Как же скопцу удалось выдать себя за турка и сколотить огромное состояние? Ну, положим, каким образом он разбогател, догадаться нетрудно: у царедворцев целая система поборов и взяток, кроме того, они беззастенчиво обкрадывают казну. Но как он вдруг стал турком?
— Это правда? — Гуссейн пытливо поглядел сыну в глаза.
— Аллах свидетель. — Юноша прижал правую руку к сердцу. — Мне не удалось узнать его настоящее имя, однако история его превращения известна.
— Говори, говори, — поторопил паша, нервно перебирая зерна четок.
— Много лет назад действительно существовал человек по имени Фасих, который из-за своего уродства стал евнухом, чтобы помочь семье, испытывавшей трудности. Лжефасих тогда был мальчиком, и его в своих целях пригрел старый хитрец Нами, чернокожий кастрат-нубиец: он решил прибрать к рукам землю, принадлежащую настоящему Фасиху, и умертвил его, а всем сообщил, что умер мальчик-скопец из далекой страны. Так этот мальчик стал Фасихом. Потом Нами извел семью настоящего Фасиха, однако к тому времени Лжефасих подрос и не захотел делиться со своим чернокожим покровителем.
— Нубийцу пришлось умереть и унести тайну в могилу? — догадался Гуссейн.
— Он расстался не только с жизнью, но и со всеми своими богатствами, — подтвердил сын. — Его наследником стал Фасих, через некоторое время превратившийся в того Фасих-бея, которого знают все.
— Это только занятная сказка, или живы люди, которые еще помнят настоящего Фасиха и его родственников? Кто-нибудь готов подтвердить, что евнух присвоил чужое имя, выдав себя за природного османа? То, что он сумел присвоить чужое имущество, мало кого заинтересует.
— Боюсь, таких людей уже не найти, — сокрушенно вздохнул Сулейман — Кастрат умело заметал следы.
— Неудивительно. — Паша встал, отбросил четки и начал мерить шагами комнату. В какой сложный клубок сплелось все, что связано со старым скопцом! Тайный посол верховного имама христиан, присвоение чужого имени, разговоры о возможной войне с урусами, загадочные поездки толстого Джафара и проходимца Али, подаренная красавица невольница и слежка за купцом из Крыма. Кстати, кажется, у Фасиха прочные связи со многими мурзами из ханства Гирея? Уж не туда ли он отправлял Джафара и Али вместе с человеком Белометти?
Пока ясно одно: Сулеймана необходимо убрать подальше от этих странных и опасных дел.
— Завтра утром ты отправишься в наше имение в Анатолии, — приказал Гуссейн. — Проверь, как там идут дела, и пришли мне подробный отчет. Вернешься, когда я позову. Постарайся немедленно забыть все, о чем ты мне рассказал, и крепко держи язык за зубами! Еще кто-нибудь знает об этом?
— Нет, отец, — поклонился юноша.
— Хорошо, — немного смягчился паша. — Напиши мне имена тех, кто дал сведения о Фасихе, и тех, кто собирал эти сведения. В городе больше не появляйся. Собирайся в дорогу. В провинциях шалят разбойники, поэтому возьмешь с собой охрану… Иди, я доволен тобой. Но помни о молчании!
— Да пребудет на вас милость Аллаха, — уже у дверей снова поклонился Сулейман.
Проводив его, Гуссейн облегченно вздохнул: в Анатолии наследник будет в большей безопасности, чем в столице. Хотя у евнуха руки длинные, словно щупальца у осьминога. Надо хорошенько подумать, как побыстрее обрубить их, а потом свернуть его морщинистую шею. Теперь в борьбу вступит сам паша, продолжив незримый поединок с проклятым уродом, присвоившим чужие владения и чужое имя. Либо он сумеет уничтожить евнуха, либо тот прорвется к власти и сметет с лица земли весь род Гуссейна, как некогда уничтожил семью несчастного Фасиха, у которого украл имя.
Внезапная догадка заставила Гуссейна застыть посреди комнаты. Все предельно просто: Фасих готовит политический союз с Папой против урусов, надеясь с его помощью упрочить свое положение, когда достигнет власти! Он, как азартный игрок, поставил на кон крепость Азов, ханство Гирея, армию империи и возможность стать великим визирем против интересов верховного имама христиан на Балканах и в далекой Московии. Раз за разом бросая кости, призывая на помощь хитрость и злые козни, старик надеется на выигрыш.
Впрочем, все кажется простым сейчас, когда он многое узнал от сына и дополнил его рассказ своими наблюдениями, сведениями из тайных доносов и некоторыми откровениями, почерпнутыми в беседах с доверенными людьми валиде Кезем. Наверняка Фасих придумал свой собственный заговор и умело спрятал его внутри заговора против султана Мурада!
Можно ли доверить кому-нибудь из сторонников томящегося в заключении брата султана то, что стало известно о старом евнухе? Или лучше поберечь свою голову, не высовываться, пока еще не можешь убрать кастрата, не уверен в полной победе над ним? Наверно, разумнее до времени молчать и готовить решительный удар. Не жалеть золота на подкуп, не скупиться на обещания, не знать усталости, пока проклятый Фасих не окажется полностью в твоих руках…
* * *
Весь день, ожидая возвращения Бажена, отправившегося в город, Куприян не находил себе места. На улицах сегодня царило необычное оживление. Иногда казаку чудилось, что он слышит отдаленную пушечную пальбу, вопли многотысячной толпы и глухие удары в огромные барабаны. Потом все смолкло, но через некоторое время ему вновь казалось, что в центре Константинополя ревут трубы, исполняя непонятную мелодию, от которой пробегает мороз по коже. А то вдруг, совсем не вовремя, завопил муэдзин с минарета расположенной неподалеку мечети и давай рвать сердце заунывными воплями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
— Вы приказали мне следить за евнухом Фасихом, — напомнил Сулейман.
Услышав имя Фасиха, паша помрачнел и нахмурился. Хвала Аллаху, позор с бритой крысой не стал достоянием всего Стамбула, досужие языки не обсуждали нанесенное ему оскорбление на базаре, не издевались над проглотившим обиду Гуссейном. Но не в его правилах забывать такие вещи и отказываться от мести. Если Аллах хочет кого-то наказать, он лишает его разума. Только безумец мог решиться послать Гуссейну такой страшный подарок. Что ж, придет час, и безумец пожнет плоды собственной глупости.
— Да, говори, я внимательно слушаю, — повторил паша. — Что тебе удалось узнать о проклятом калеке?
— Мои люди следили за Фасихом и его слугами, — понизив голос, начал рассказывать сын. — А золотые отмычки открывают любые замки и заставляют выдать самые сокровенные тайны.
Гуссейн сделал пренебрежительный жест: мол, зачем говорить о том, что и без того хорошо известно?
— Евнух завел тесную дружбу с чужеземцем, приехавшим из Кызыл-Элме. — Сулейман понял, что отцу не терпится узнать главное. — Его зовут Джакомо дель Белометти. Сначала он жил у торговца Рибейры, а потом Фасих подарил ему один из своих домов на окраине вместе со всеми слугами.
— Щедро, — недобро усмехнулся паша. — С чего бы это хорошо известный своей скупостью евнух стал делать чужестранцу такие подарки? Старик еще никогда и никому ничего не давал без какой-то выгоды для себя. Но в чем здесь его выгода?
— Они часто встречаются, ведут долгие беседы и не раз говорили о войне с Московией.
— О! — изумленно поднял брови Гуссейн.
— Да, да, — подтвердил Сулейман. — Мне удалось узнать, что этот Джакомо пользуется большим доверием верховного имама христиан, которого они называют Папой.
Паша крякнул и засопел, сдерживая рвущуюся из груди ярость: если бы он мог закричать во всю силу своих легких, он изрыгнул бы самые чудовищные проклятия всему роду Фасиха! Вот, оказывается, в чем дело! Не зря он велел Сулейману приглядеть за этой кастрированной старой обезьяной, сыном оспы и исчадием ада! За спиной султана, валиде и великого визиря якобы удалившийся от дел скопец ведет тайные переговоры с посланцем верховного имама гяуров! Поэтому они и толковали о войне с московитами! Вот почему между этими проходимцами возникла такая трогательная дружба, вот почему они постоянно встречаются. Отнюдь не из любви друг к другу, а сплетая хитрую сеть интриг! Какая может быть дружба или приятельство между старым Фасихом, лишенным мужского естества, и молодым, красивым чужестранцем — паша однажды видел Белометти.
Но нельзя выдать свои чувства перед сыном, нельзя обмолвиться хотя бы словом о своей догадке: за разговорами Фасиха с итальянцем стоят страшные дела, тут можно поплатиться головой. А мальчишка еще только начинает жить. Вдруг ляпнет что-нибудь в кругу приятелей? Столица полна шпионов, жадно собирающих сплетни, готовых донести на любого, чтобы получить за навет две-три мелкие монеты. Хватает и недоброжелателей, завидующих Гуссейну, а ставить под удар благополучие семьи, жизнь сына и уже созревший заговор против Мурада — тем более смерти подобно.
Нет, надо сдержаться, ни в коем случае не объяснять сыну, до чего он, сам того не ведая, докопался. Но, может быть, все это просто домыслы?
— Откуда известно, что чужестранец пользуется доверием верховного имама христиан? — с деланным безразличием поинтересовался Гуссейн.
— Об этом сказал Рибейра, — охотно объяснил Сулейман. — Я уже говорил вам, отец, что золото заставляет выдавать самые сокровенные тайны. Увидев увесистый кошелек, португалец тут же шепнул моему человеку несколько слов.
— Понятно, — вздохнул паша. Мальчишка явно горд достигнутыми успехами и не понимает, совладельцем какой грозной тайны он оказался. — А кто сказал, что Фасих и чужестранец болтают о войне с урусами?
— Один из слуг в доме евнуха. Еще итальянец зачем-то отдал толстому Джафару и Али своего слугу, и они увезли его из города. Джафар недавно вернулся и привез, судя по рассказам слуг, удивительно красивую невольницу, которую Фасих подарил чужестранцу.
Паша криво усмехнулся: разве может хоть какая-то подлость, затеянная евнухом, обойтись без жирного Джафара и тощего Али? Такого еще не случалось: в любых кознях кастрата его любимчики на первых ролях. Но что задумал Фасих, зачем ему понадобился человек итальянца? Может, просто убрали соглядатая? Но стоило ли увозить из города того, кому можно просто перерезать горло и бросить в море?
Подарок тоже в духе евнуха: что еще он может подарить, кроме рабыни, если большую часть жизни провел среди наложниц в гареме? Однако в таком подарке тоже скрыт некий тайный смысл, пока известный только самому Фасиху. Наверняка он подарил невольницу не просто так, иначе ни за что не стал бы на нее раскошеливаться: самому кастрату женщины не нужны. Ладно, об этом еще будет время подумать, а сына нужно заставить молчать о том, что он узнал, и пока отправить куда-нибудь подальше от столицы. Назревают серьезные события, и лучше, если мальчишка поживет немного в одном из имений. Заодно проверит, как там идут дела.
— Люди Фасиха следят за греческим купцом Спиридоном из Крыма, — истолковав молчание отца как разрешение продолжать, тихо сказал юноша. — Но самую главную новость я приберег напоследок.
— Какую? — поднял на него глаза Гуссейн.
— Фасих только выдает себя за турка. На самом деле он перс.
Изумленный паша схватил себя за бороду и выпучил глаза: вот это действительно новость! Фасих не турок? И этот мерзкий проходимец еще имеет наглость претендовать на место рядом с троном? Хочет стать великим визирем, если не… Нет, спаси Аллах! Скорее Гуссейн задушит евнуха собственными руками, чем допустит к власти!
— Как ты узнал об этом?
— Золото, — самодовольно улыбнулся Сулейман.
Паша опять задумался. Обычай кастрировать слуг ввел древний персидский царь Кир еще задолго до рождения Пророка. Но ислам строго запретил уродовать правоверных, поэтому кастратов вывозили из Грузии, Армении, Египта, Абиссинии и других стран. Крайне редки случаи, когда евнухами становились турки, чаще всего это было связано с уродством мальчиков, их врожденными пороками. Как же скопцу удалось выдать себя за турка и сколотить огромное состояние? Ну, положим, каким образом он разбогател, догадаться нетрудно: у царедворцев целая система поборов и взяток, кроме того, они беззастенчиво обкрадывают казну. Но как он вдруг стал турком?
— Это правда? — Гуссейн пытливо поглядел сыну в глаза.
— Аллах свидетель. — Юноша прижал правую руку к сердцу. — Мне не удалось узнать его настоящее имя, однако история его превращения известна.
— Говори, говори, — поторопил паша, нервно перебирая зерна четок.
— Много лет назад действительно существовал человек по имени Фасих, который из-за своего уродства стал евнухом, чтобы помочь семье, испытывавшей трудности. Лжефасих тогда был мальчиком, и его в своих целях пригрел старый хитрец Нами, чернокожий кастрат-нубиец: он решил прибрать к рукам землю, принадлежащую настоящему Фасиху, и умертвил его, а всем сообщил, что умер мальчик-скопец из далекой страны. Так этот мальчик стал Фасихом. Потом Нами извел семью настоящего Фасиха, однако к тому времени Лжефасих подрос и не захотел делиться со своим чернокожим покровителем.
— Нубийцу пришлось умереть и унести тайну в могилу? — догадался Гуссейн.
— Он расстался не только с жизнью, но и со всеми своими богатствами, — подтвердил сын. — Его наследником стал Фасих, через некоторое время превратившийся в того Фасих-бея, которого знают все.
— Это только занятная сказка, или живы люди, которые еще помнят настоящего Фасиха и его родственников? Кто-нибудь готов подтвердить, что евнух присвоил чужое имя, выдав себя за природного османа? То, что он сумел присвоить чужое имущество, мало кого заинтересует.
— Боюсь, таких людей уже не найти, — сокрушенно вздохнул Сулейман — Кастрат умело заметал следы.
— Неудивительно. — Паша встал, отбросил четки и начал мерить шагами комнату. В какой сложный клубок сплелось все, что связано со старым скопцом! Тайный посол верховного имама христиан, присвоение чужого имени, разговоры о возможной войне с урусами, загадочные поездки толстого Джафара и проходимца Али, подаренная красавица невольница и слежка за купцом из Крыма. Кстати, кажется, у Фасиха прочные связи со многими мурзами из ханства Гирея? Уж не туда ли он отправлял Джафара и Али вместе с человеком Белометти?
Пока ясно одно: Сулеймана необходимо убрать подальше от этих странных и опасных дел.
— Завтра утром ты отправишься в наше имение в Анатолии, — приказал Гуссейн. — Проверь, как там идут дела, и пришли мне подробный отчет. Вернешься, когда я позову. Постарайся немедленно забыть все, о чем ты мне рассказал, и крепко держи язык за зубами! Еще кто-нибудь знает об этом?
— Нет, отец, — поклонился юноша.
— Хорошо, — немного смягчился паша. — Напиши мне имена тех, кто дал сведения о Фасихе, и тех, кто собирал эти сведения. В городе больше не появляйся. Собирайся в дорогу. В провинциях шалят разбойники, поэтому возьмешь с собой охрану… Иди, я доволен тобой. Но помни о молчании!
— Да пребудет на вас милость Аллаха, — уже у дверей снова поклонился Сулейман.
Проводив его, Гуссейн облегченно вздохнул: в Анатолии наследник будет в большей безопасности, чем в столице. Хотя у евнуха руки длинные, словно щупальца у осьминога. Надо хорошенько подумать, как побыстрее обрубить их, а потом свернуть его морщинистую шею. Теперь в борьбу вступит сам паша, продолжив незримый поединок с проклятым уродом, присвоившим чужие владения и чужое имя. Либо он сумеет уничтожить евнуха, либо тот прорвется к власти и сметет с лица земли весь род Гуссейна, как некогда уничтожил семью несчастного Фасиха, у которого украл имя.
Внезапная догадка заставила Гуссейна застыть посреди комнаты. Все предельно просто: Фасих готовит политический союз с Папой против урусов, надеясь с его помощью упрочить свое положение, когда достигнет власти! Он, как азартный игрок, поставил на кон крепость Азов, ханство Гирея, армию империи и возможность стать великим визирем против интересов верховного имама христиан на Балканах и в далекой Московии. Раз за разом бросая кости, призывая на помощь хитрость и злые козни, старик надеется на выигрыш.
Впрочем, все кажется простым сейчас, когда он многое узнал от сына и дополнил его рассказ своими наблюдениями, сведениями из тайных доносов и некоторыми откровениями, почерпнутыми в беседах с доверенными людьми валиде Кезем. Наверняка Фасих придумал свой собственный заговор и умело спрятал его внутри заговора против султана Мурада!
Можно ли доверить кому-нибудь из сторонников томящегося в заключении брата султана то, что стало известно о старом евнухе? Или лучше поберечь свою голову, не высовываться, пока еще не можешь убрать кастрата, не уверен в полной победе над ним? Наверно, разумнее до времени молчать и готовить решительный удар. Не жалеть золота на подкуп, не скупиться на обещания, не знать усталости, пока проклятый Фасих не окажется полностью в твоих руках…
* * *
Весь день, ожидая возвращения Бажена, отправившегося в город, Куприян не находил себе места. На улицах сегодня царило необычное оживление. Иногда казаку чудилось, что он слышит отдаленную пушечную пальбу, вопли многотысячной толпы и глухие удары в огромные барабаны. Потом все смолкло, но через некоторое время ему вновь казалось, что в центре Константинополя ревут трубы, исполняя непонятную мелодию, от которой пробегает мороз по коже. А то вдруг, совсем не вовремя, завопил муэдзин с минарета расположенной неподалеку мечети и давай рвать сердце заунывными воплями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114