Решительная попытка объединиться будет сделана.
Элейн некоторое время раздумывала, стоит ли продолжать дискуссию, а затем, покачав головой, села на свое место.
Афро с мелом наготове возвратился к доске.
— Я полагаю, что, по существу, мы перешли к следующему вопросу, так ведь? Безопасность служащих?
Отдельные кивки. Отсутствие взаимосвязи между людьми было ощутимо почти физически. Это напомнило мне множество других собраний, проходивших много лет тому назад. Бесконечные дискуссии, отсутствие решений или минимальное их количество.
Афро поставил отметку рядом с пунктом «Памяти Эшмора», на следующей строке написал: «Безопасность служащих» и повернулся к аудитории.
— О'кей. Есть ли еще предложения, помимо охраны и карате?
— Ага, — заявил лысеющий смуглый широкоплечий мужчина. — Огнестрельное оружие.
Несколько смешков.
Афро скупо улыбнулся:
— Спасибо, Эл. Не так ли действовали в Хьюстоне?
— Можешь быть уверен, Джон. «Эс и вэ» в каждой черной сумке. Это значит «смит-и-вессон» — расшифровываю для всех вас, пацифистов.
Афро большим и указательным пальцами изобразил пистолет, направил его на лысого и подмигнул:
— Что-нибудь еще, Эл, помимо превращения больницы в вооруженный лагерь?
Встал Дэн Корнблатт.
— Мне неприятно говорить об этом, но мы сбиваемся на обсуждение очень узкой проблемы. А нам следует обратиться к более серьезным вопросам.
— В каком смысле, Дэн?
— В смысле цели нашего существования, существования этого учреждения.
Афро, казалось, недоумевал:
— Я так понимаю, мы уже покончили с обсуждением второго вопроса?
— Я, безусловно, покончил, — заявил Корнблатт. — Безопасность — это симптом более серьезной болезни.
Афро мгновение помедлил, затем поставил отметку перед пунктом «Безопасность служащих».
— О какой болезни ты говоришь, Дэн?
— Хронической. Об апатии в последней стадии — изначально санкционированной апатии. Только посмотрите вокруг. Сколько врачей, имеющих частную практику, находятся в штате, Джон? Двести человек! Посмотри, какой процент из них был достаточно заинтересован происходящим, чтобы захватить с собой пару сандвичей и выразить свое мнение хотя бы присутствием на этом собрании?
— Дэн...
— Подожди. Дай мне закончить. Тому, что здесь присутствует так мало врачей, занимающихся частной практикой, существует объяснение. По той же причине они стараются не присылать сюда своих платных пациентов, если могут найти хотя бы мало-мальски подходящие местные учреждения. По той же причине так много наших ведущих врачей ушли в другие места. Нам приклеили ярлык пасынка — учреждения, теряющего престиж. И общественность проглотила это, потому что и совет директоров, и администрация дают нашей клинике весьма низкую оценку. Да и мы сами тоже. Я уверен, что все мы имеем достаточно знаний по психологии, чтобы понять, что происходит с представлением ребенка о самом себе, если ему постоянно твердят, что из него ничего не получится. Он начинает верить в это. То же самое применимо и к...
Дверь широко открылась. Головы повернулись. Вошел Джордж Пламб. Поправил галстук — кроваво-красная клетка стиля пейзли на фоне белой сорочки и светло-серого костюма из шелка. Когда он спускался к кафедре, туфли его щелкали по ступеням.
Достигнув ее, он остановился рядом с Афро, будто занял позицию, принадлежащую ему по праву.
— Добрый день, леди и джентльмены, — приветствовал он всех.
— Мы как раз говорим об установившейся в этом учреждении апатии, Джордж, — проговорил Корнблатт.
Пламб изобразил задумчивость и подпер кулаком свой подбородок.
— Я пребывал в убеждении, что это собрание в память о докторе Эшморе.
— Так и было, — поддакнул председательствующий, — но мы затронули ряд дополнительных вопросов.
Пламб повернулся и осмотрел доску.
— Кажется, довольно обширный ряд. Можно ли мне вернуться к первому пункту и поговорить о докторе Эшморе?
Молчание. Затем кивки. Корнблатт с раздраженным видом занял свое место.
— Прежде всего, — начал Пламб, — я хочу передать соболезнования совета директоров и администрации по поводу смерти доктора Лоренса Эшмора. Доктор Эшмор был известный ученый, и, конечно же, его отсутствие будет ощущаться нами. Миссис Эшмор попросила, чтобы деньги были потрачены не на цветы, а пожертвованы ЮНИСЕФ — Международному чрезвычайному фонду помощи детям. Моя канцелярия охотно займется этим. Второе. Я хочу заверить вас, что с карточками-ключами от автостоянок все в порядке. Они готовы, и вы можете получить их в службе безопасности с трех до пяти сегодня и завтра. Приносим извинения за доставленные неудобства. Однако я уверен, что все вы понимаете необходимость изменения кода. Есть ли вопросы?
Коренастый бородатый мужчина по имени Грег спросил:
— А как насчет настоящей охраны? Дежурный на каждой лестничной клетке?
Пламб улыбнулся:
— Я как раз подходил к этому вопросу, доктор Спирони. Да, и полиция, и наша собственная служба безопасности сообщают, что лестничные клетки представляют собой серьезную проблему. Но, несмотря на то что затраты на охрану будут весьма значительными, мы готовы ввести круглосуточное дежурство — один человек на лестничную клетку, на каждом уровне врачебных отделений, а также по охраннику в смену на каждой из трех открытых стоянок на той стороне бульвара. Иными словами, пятнадцать охранников на все участки, а это значит, нужно нанять еще одиннадцать охранников в дополнение к имеющимся четверым. Стоимость, включая премии и страховку, поднимется почти до четырехсот тысяч долларов.
— Четыреста тысяч! — вскочил с места Корнблатт. — Почти сорок тысяч на полицейского?
— На охранника, а не на полицейского, доктор Корнблатт. Полицейские будут стоить намного дороже. Как я сказал, в эти расчеты включаются премии, страховка, компенсация работникам, снабжение и оснащение, а также специальная доплата в зависимости от расположения поста за справки посетителям внутри здания и на стоянках. Компания, с которой мы заключили контракт, имеет отличную репутацию, и их предложение включает обучение всех служащих самозащите и приемам предотвращения преступлений. Администрация сочла, что нечего охотиться за дешевой сделкой, доктор Корнблатт. Однако если вы захотите поискать более выгодное в денежном отношении предложение, то пожалуйста. Но имейте в виду, что время тоже имеет значение. Мы хотим как можно скорее восстановить в нашей клинике спокойствие и чувство безопасности. — Сплетя руки на животе, он взглянул на Корнблатта.
— Насколько мне известно, моя работа заключается в лечении детей, Джордж, — заметил кардиолог.
— Вот именно, — подтвердил Пламб и, повернувшись к Корнблатту спиной, спросил: — Есть ли еще вопросы?
Минута молчания, такая же долгая, как в память об Эшморе.
Вновь поднялся с места Корнблатт:
— Не знаю, как вы, а я чувствую, что к нам присоединились посторонние.
— Посторонние? — переспросил Пламб. — В каком смысле, доктор Корнблатт?
— В том смысле, Джордж, что это собрание предполагалось как собрание медперсонала, а ты пришел и взял бразды правления.
Пламб потер подбородок. Посмотрел на врачей. Улыбнулся. Покачал головой.
— Но, — возразил он, — это не входило в мои планы.
— Возможно, Джордж. Но именно так и получилось.
Пламб шагнул к первому ряду. Поставив ногу на сиденье стула, он облокотился на колено. Вновь подпер рукой подбородок и стал похож на «Мыслителя» Родена.
— Посторонние, — вновь повторил он. — В свое оправдание могу сказать только, что у меня не было такого намерения.
— Джордж, Дэн хотел... — начал было Афро.
— Не нужно объяснять, доктор Рандж. Трагический случай с доктором Эшмором сделал всех нас очень нервными. — Продолжая стоять в позе мыслителя, он вновь обернулся к Корнблатту:
— Я должен сказать, доктор, что был удивлен, услышав именно от вас такое сектантское заявление. Если я правильно припоминаю, то в прошлом месяце вы составили меморандум, призывающий к более тесным связям между администрацией и профессиональным штатом. Думаю, что термин, который вы употребили, означал взаимную поддержку?
— Я говорил по поводу принятия решения, Джордж.
— И я пытался достичь именно этого, доктор Корнблатт. Взаимная поддержка. Взаимообогащающее решение о безопасности. Именно об этом я снова и снова говорю всем вам. Выдвигайте ваши предложения. Если вы сможете выработать — так, как сделали это мы, — всеобъемлющее предложение по такой же или более низкой стоимости, то администрация и совет директоров будут более чем счастливы серьезно рассмотреть его. Уверяю вас. Я считаю, что нет необходимости напоминать вам о финансовой ситуации в нашем учреждении. Надо где-то изыскать эти четыреста тысяч.
— Конечно, за счет лечения пациентов, — усмехнулся Корнблатт.
Пламб печально улыбнулся:
— Как я уже не раз подчеркивал, снижение затрат на лечение — это всегда последний резерв. Но с каждым месяцем нас обдирают все больше и больше — скоро до кости доберутся. В этом нет ничьей вины. Это просто реальность современной жизни. В общем-то, может быть, даже и хорошо то, что мы удалились от вопроса об убийстве доктора Эшмора и разговариваем на самую животрепещущую тему на открытом собрании. В какой-то мере эти два вопроса — относительно финансов и безопасности — взаимосвязаны: оба они проистекают из демографических проблем, которые находятся вне чьего-либо контроля.
— Значит, этот район вообще исчезает? — спросил Спирони.
— К сожалению, доктор. Район уже фактически исчез.
— Что же вы предлагаете? — спросила Элейн, женщина с «конским хвостом». — Закрыть больницу?
Пламб резко обернулся в ее сторону. Опустив ногу со стула, он выпрямился и вздохнул:
— Доктор Юбенкс, я предлагаю, чтобы мы все — как это ни тяжело — были осведомлены относительно того реального положения вещей, которое фактически лишает нас свободы действий. Относительно специфических проблем нашего учреждения, которые осложнили и без того тяжелое положение в области здравоохранения в этом городе, округе, штате, и, до некоторой степени, во всей стране. Я предлагаю, чтобы мы не выходили из реалистических рамок и всеми силами поддерживали на определенном уровне состояние нашего учреждения.
— На определенном уровне? — переспросил Корнблатт. — Звучит так, будто предстоят новые сокращения, Джордж. А что после этого? Еще один погром, подобно тому, что случилось с психиатрическим отделением? Или радикальная хирургия в каждом отделении, разговор о которой доносится до всех нас?
— Не думаю, — возразил Пламб, — что сейчас подходящее время вникать в такие подробности.
— Почему бы и нет? Это открытое собрание.
— Просто потому, что в настоящее время мы не располагаем фактами.
— Значит, ты не отрицаешь, что предстоят сокращения? Скоро?
— Нет, Дэниэл, — сказал Пламб, выпрямляясь и закладывая руки за спину. — С моей стороны было бы нечестно отрицать это. Я и не отрицаю, и не подтверждаю, ибо и то и другое сослужило бы плохую службу и вам, и больнице в целом. Я присутствую здесь для того, чтобы выразить уважение доктору Эшмору и высказать солидарность — мою лично и от имени всей администрации — с вашими добрыми намерениями почтить его память. Политический характер собрания мне не понятен, и, если бы я знал, что помешаю, то не пришел бы сюда. Поэтому извините за вторжение, хотя, если не ошибаюсь, здесь присутствуют и другие доктора философии. — Он метнул взгляд в мою сторону. — До свидания. — Он слегка взмахнул рукой и направился вверх по ступеням к выходу.
— Джордж... Доктор Пламб! — воскликнул Афро.
Пламб остановился и повернулся:
— Да, доктор Рандж?
— Мы все — я уверен, что говорю от имени всех, — ценим то, что вы пришли.
— Благодарю, Джон.
— Может быть, если это приведет к большей взаимосвязи между администрацией и сотрудниками, смерть доктора Эшмора приобретет хотя бы крошечный смысл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
Элейн некоторое время раздумывала, стоит ли продолжать дискуссию, а затем, покачав головой, села на свое место.
Афро с мелом наготове возвратился к доске.
— Я полагаю, что, по существу, мы перешли к следующему вопросу, так ведь? Безопасность служащих?
Отдельные кивки. Отсутствие взаимосвязи между людьми было ощутимо почти физически. Это напомнило мне множество других собраний, проходивших много лет тому назад. Бесконечные дискуссии, отсутствие решений или минимальное их количество.
Афро поставил отметку рядом с пунктом «Памяти Эшмора», на следующей строке написал: «Безопасность служащих» и повернулся к аудитории.
— О'кей. Есть ли еще предложения, помимо охраны и карате?
— Ага, — заявил лысеющий смуглый широкоплечий мужчина. — Огнестрельное оружие.
Несколько смешков.
Афро скупо улыбнулся:
— Спасибо, Эл. Не так ли действовали в Хьюстоне?
— Можешь быть уверен, Джон. «Эс и вэ» в каждой черной сумке. Это значит «смит-и-вессон» — расшифровываю для всех вас, пацифистов.
Афро большим и указательным пальцами изобразил пистолет, направил его на лысого и подмигнул:
— Что-нибудь еще, Эл, помимо превращения больницы в вооруженный лагерь?
Встал Дэн Корнблатт.
— Мне неприятно говорить об этом, но мы сбиваемся на обсуждение очень узкой проблемы. А нам следует обратиться к более серьезным вопросам.
— В каком смысле, Дэн?
— В смысле цели нашего существования, существования этого учреждения.
Афро, казалось, недоумевал:
— Я так понимаю, мы уже покончили с обсуждением второго вопроса?
— Я, безусловно, покончил, — заявил Корнблатт. — Безопасность — это симптом более серьезной болезни.
Афро мгновение помедлил, затем поставил отметку перед пунктом «Безопасность служащих».
— О какой болезни ты говоришь, Дэн?
— Хронической. Об апатии в последней стадии — изначально санкционированной апатии. Только посмотрите вокруг. Сколько врачей, имеющих частную практику, находятся в штате, Джон? Двести человек! Посмотри, какой процент из них был достаточно заинтересован происходящим, чтобы захватить с собой пару сандвичей и выразить свое мнение хотя бы присутствием на этом собрании?
— Дэн...
— Подожди. Дай мне закончить. Тому, что здесь присутствует так мало врачей, занимающихся частной практикой, существует объяснение. По той же причине они стараются не присылать сюда своих платных пациентов, если могут найти хотя бы мало-мальски подходящие местные учреждения. По той же причине так много наших ведущих врачей ушли в другие места. Нам приклеили ярлык пасынка — учреждения, теряющего престиж. И общественность проглотила это, потому что и совет директоров, и администрация дают нашей клинике весьма низкую оценку. Да и мы сами тоже. Я уверен, что все мы имеем достаточно знаний по психологии, чтобы понять, что происходит с представлением ребенка о самом себе, если ему постоянно твердят, что из него ничего не получится. Он начинает верить в это. То же самое применимо и к...
Дверь широко открылась. Головы повернулись. Вошел Джордж Пламб. Поправил галстук — кроваво-красная клетка стиля пейзли на фоне белой сорочки и светло-серого костюма из шелка. Когда он спускался к кафедре, туфли его щелкали по ступеням.
Достигнув ее, он остановился рядом с Афро, будто занял позицию, принадлежащую ему по праву.
— Добрый день, леди и джентльмены, — приветствовал он всех.
— Мы как раз говорим об установившейся в этом учреждении апатии, Джордж, — проговорил Корнблатт.
Пламб изобразил задумчивость и подпер кулаком свой подбородок.
— Я пребывал в убеждении, что это собрание в память о докторе Эшморе.
— Так и было, — поддакнул председательствующий, — но мы затронули ряд дополнительных вопросов.
Пламб повернулся и осмотрел доску.
— Кажется, довольно обширный ряд. Можно ли мне вернуться к первому пункту и поговорить о докторе Эшморе?
Молчание. Затем кивки. Корнблатт с раздраженным видом занял свое место.
— Прежде всего, — начал Пламб, — я хочу передать соболезнования совета директоров и администрации по поводу смерти доктора Лоренса Эшмора. Доктор Эшмор был известный ученый, и, конечно же, его отсутствие будет ощущаться нами. Миссис Эшмор попросила, чтобы деньги были потрачены не на цветы, а пожертвованы ЮНИСЕФ — Международному чрезвычайному фонду помощи детям. Моя канцелярия охотно займется этим. Второе. Я хочу заверить вас, что с карточками-ключами от автостоянок все в порядке. Они готовы, и вы можете получить их в службе безопасности с трех до пяти сегодня и завтра. Приносим извинения за доставленные неудобства. Однако я уверен, что все вы понимаете необходимость изменения кода. Есть ли вопросы?
Коренастый бородатый мужчина по имени Грег спросил:
— А как насчет настоящей охраны? Дежурный на каждой лестничной клетке?
Пламб улыбнулся:
— Я как раз подходил к этому вопросу, доктор Спирони. Да, и полиция, и наша собственная служба безопасности сообщают, что лестничные клетки представляют собой серьезную проблему. Но, несмотря на то что затраты на охрану будут весьма значительными, мы готовы ввести круглосуточное дежурство — один человек на лестничную клетку, на каждом уровне врачебных отделений, а также по охраннику в смену на каждой из трех открытых стоянок на той стороне бульвара. Иными словами, пятнадцать охранников на все участки, а это значит, нужно нанять еще одиннадцать охранников в дополнение к имеющимся четверым. Стоимость, включая премии и страховку, поднимется почти до четырехсот тысяч долларов.
— Четыреста тысяч! — вскочил с места Корнблатт. — Почти сорок тысяч на полицейского?
— На охранника, а не на полицейского, доктор Корнблатт. Полицейские будут стоить намного дороже. Как я сказал, в эти расчеты включаются премии, страховка, компенсация работникам, снабжение и оснащение, а также специальная доплата в зависимости от расположения поста за справки посетителям внутри здания и на стоянках. Компания, с которой мы заключили контракт, имеет отличную репутацию, и их предложение включает обучение всех служащих самозащите и приемам предотвращения преступлений. Администрация сочла, что нечего охотиться за дешевой сделкой, доктор Корнблатт. Однако если вы захотите поискать более выгодное в денежном отношении предложение, то пожалуйста. Но имейте в виду, что время тоже имеет значение. Мы хотим как можно скорее восстановить в нашей клинике спокойствие и чувство безопасности. — Сплетя руки на животе, он взглянул на Корнблатта.
— Насколько мне известно, моя работа заключается в лечении детей, Джордж, — заметил кардиолог.
— Вот именно, — подтвердил Пламб и, повернувшись к Корнблатту спиной, спросил: — Есть ли еще вопросы?
Минута молчания, такая же долгая, как в память об Эшморе.
Вновь поднялся с места Корнблатт:
— Не знаю, как вы, а я чувствую, что к нам присоединились посторонние.
— Посторонние? — переспросил Пламб. — В каком смысле, доктор Корнблатт?
— В том смысле, Джордж, что это собрание предполагалось как собрание медперсонала, а ты пришел и взял бразды правления.
Пламб потер подбородок. Посмотрел на врачей. Улыбнулся. Покачал головой.
— Но, — возразил он, — это не входило в мои планы.
— Возможно, Джордж. Но именно так и получилось.
Пламб шагнул к первому ряду. Поставив ногу на сиденье стула, он облокотился на колено. Вновь подпер рукой подбородок и стал похож на «Мыслителя» Родена.
— Посторонние, — вновь повторил он. — В свое оправдание могу сказать только, что у меня не было такого намерения.
— Джордж, Дэн хотел... — начал было Афро.
— Не нужно объяснять, доктор Рандж. Трагический случай с доктором Эшмором сделал всех нас очень нервными. — Продолжая стоять в позе мыслителя, он вновь обернулся к Корнблатту:
— Я должен сказать, доктор, что был удивлен, услышав именно от вас такое сектантское заявление. Если я правильно припоминаю, то в прошлом месяце вы составили меморандум, призывающий к более тесным связям между администрацией и профессиональным штатом. Думаю, что термин, который вы употребили, означал взаимную поддержку?
— Я говорил по поводу принятия решения, Джордж.
— И я пытался достичь именно этого, доктор Корнблатт. Взаимная поддержка. Взаимообогащающее решение о безопасности. Именно об этом я снова и снова говорю всем вам. Выдвигайте ваши предложения. Если вы сможете выработать — так, как сделали это мы, — всеобъемлющее предложение по такой же или более низкой стоимости, то администрация и совет директоров будут более чем счастливы серьезно рассмотреть его. Уверяю вас. Я считаю, что нет необходимости напоминать вам о финансовой ситуации в нашем учреждении. Надо где-то изыскать эти четыреста тысяч.
— Конечно, за счет лечения пациентов, — усмехнулся Корнблатт.
Пламб печально улыбнулся:
— Как я уже не раз подчеркивал, снижение затрат на лечение — это всегда последний резерв. Но с каждым месяцем нас обдирают все больше и больше — скоро до кости доберутся. В этом нет ничьей вины. Это просто реальность современной жизни. В общем-то, может быть, даже и хорошо то, что мы удалились от вопроса об убийстве доктора Эшмора и разговариваем на самую животрепещущую тему на открытом собрании. В какой-то мере эти два вопроса — относительно финансов и безопасности — взаимосвязаны: оба они проистекают из демографических проблем, которые находятся вне чьего-либо контроля.
— Значит, этот район вообще исчезает? — спросил Спирони.
— К сожалению, доктор. Район уже фактически исчез.
— Что же вы предлагаете? — спросила Элейн, женщина с «конским хвостом». — Закрыть больницу?
Пламб резко обернулся в ее сторону. Опустив ногу со стула, он выпрямился и вздохнул:
— Доктор Юбенкс, я предлагаю, чтобы мы все — как это ни тяжело — были осведомлены относительно того реального положения вещей, которое фактически лишает нас свободы действий. Относительно специфических проблем нашего учреждения, которые осложнили и без того тяжелое положение в области здравоохранения в этом городе, округе, штате, и, до некоторой степени, во всей стране. Я предлагаю, чтобы мы не выходили из реалистических рамок и всеми силами поддерживали на определенном уровне состояние нашего учреждения.
— На определенном уровне? — переспросил Корнблатт. — Звучит так, будто предстоят новые сокращения, Джордж. А что после этого? Еще один погром, подобно тому, что случилось с психиатрическим отделением? Или радикальная хирургия в каждом отделении, разговор о которой доносится до всех нас?
— Не думаю, — возразил Пламб, — что сейчас подходящее время вникать в такие подробности.
— Почему бы и нет? Это открытое собрание.
— Просто потому, что в настоящее время мы не располагаем фактами.
— Значит, ты не отрицаешь, что предстоят сокращения? Скоро?
— Нет, Дэниэл, — сказал Пламб, выпрямляясь и закладывая руки за спину. — С моей стороны было бы нечестно отрицать это. Я и не отрицаю, и не подтверждаю, ибо и то и другое сослужило бы плохую службу и вам, и больнице в целом. Я присутствую здесь для того, чтобы выразить уважение доктору Эшмору и высказать солидарность — мою лично и от имени всей администрации — с вашими добрыми намерениями почтить его память. Политический характер собрания мне не понятен, и, если бы я знал, что помешаю, то не пришел бы сюда. Поэтому извините за вторжение, хотя, если не ошибаюсь, здесь присутствуют и другие доктора философии. — Он метнул взгляд в мою сторону. — До свидания. — Он слегка взмахнул рукой и направился вверх по ступеням к выходу.
— Джордж... Доктор Пламб! — воскликнул Афро.
Пламб остановился и повернулся:
— Да, доктор Рандж?
— Мы все — я уверен, что говорю от имени всех, — ценим то, что вы пришли.
— Благодарю, Джон.
— Может быть, если это приведет к большей взаимосвязи между администрацией и сотрудниками, смерть доктора Эшмора приобретет хотя бы крошечный смысл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72