Узнал последовательность, с которой сменяли друг друга номера маршрутов. Мало того - теперь он узнавал водителей троллейбусов. Хорошо хоть те на него не обращали внимания.
А Дегтярь все ждал и ждал, и порой ему казалось, что и не живого человека он стремится увидеть на остановке, а совершенно неодушевленные вещи - платье в красный горошек и белую сумочку. Девушка, отвернувшаяся на этой остановке от Марченко, была его последней надеждой. Девушка не могла возникнуть случайно. Марченко был не из тех, кто способен притормозить у тротуара при виде незнакомой красотки. Он играл только наверняка. И то, что девушка отвернулась, означало только одно: на этой ставке он еще не сорвал куш.
Примерно час назад Дегтярь связался по сотовому с генералом-однокашником и узнал от него то, что и ожидал узнать. За последние трое суток на имя Марченко Олега Феофановича не были куплены ни авиационные, ни железнодорожные билеты. Это означало, что он либо выехал за границу на кровной "ауди", либо все еще обретался в первопрестольной. Больше хотелось второго, хотя с каждым часом ожидания Дегтярь все заметнее верил в первое. С другой стороны, командировка в Австрию тоже выглядела заманчивым мероприятием. А если бы Рыков не дал на нее денег?
Расстегнув третью, уже третью, пуговицу сверху на рубашке, Дегтярь мутно, почти ничего не видя, посмотрел на разжавшиеся двери-челюсти троллейбуса. Белое пятно на боку одной из вышедших пассажирок он принял за часть платья, но она как-то уж очень резко сместила пятно с бока к груди, и сыщик по-лошадиному фыркнул, сгоняя с лица дрему.
- Она! - самого себя постарался убедить он. - Или не она?
Девушка щелкнула замком сумочки, переместила ее на привычное место, к бедру, и долгим взглядом посмотрела вдоль шоссе в сторону Садово-Кудринской. Это был взгляд ожидания. Но какой-то странный, можно сказать, тревожный. Наверное, точно таким же взглядом последние часы всматривался в людей на остановке Дегтярь.
Не хватало малости - платья в горошек. Да и девушка выглядела чуть выше, чем та, прежняя, из вчерашнего дня. Но Дегтярь уже стал рабом сумочки. Если бы сейчас рядом с девушкой появилась еще одна с такой же сумочкой и даже в платье с красным горошком, он бы последовал за первой.
Выбравшись из машины, Дегтярь с удивлением ощутил, что вне ее воздух не так горяч и липок. Девушка направилась к наземному переходу, и он пошел за ней метрах в тридцати. На противоположной стороне Садового кольца он ощутил себя неуютно, потому что поневоле нагнал девушку.
А она и не думала оглядываться. Медленно, слишком медленно для человека ее возраста она проплелась по Садово-кудринской, свернула на Спиридоновку, бывшую улицу цэковских номенклатурных домов - "кирпичей", вошла во двор одного из таких домов, и Дегтярю захотелось провалиться сквозь землю. Или раствориться в желтом летнем воздухе. В общем, стать невидимым.
Во дворе, прямо у "ауди" шестой модели стоял высокий джинсовый парень со свежей щетиной на лице. Щетина, скорее всего, была первыми ростками бороды, но одновременно и маскировкой. Она проросла еще слишком слабо, чтобы в достаточной мере изменить внешность Олега Феофановича Марченко, бывшего коммерческого директора фирмы Рыкова.
- Наташа, ну где ты ходишь?! - метнулся он к девушке.
- Ты все-таки вернулся, - нервно ответила она.
Раздражение в ее голосе смешивалось с удивлением.
Дегтярь старательно делал вид, что читает на ходу газету, но читает слишком внимательно, чтобы ускорить шаг. Он прошел мимо парочки, никого из них не задев.
- Я не могу без тебя, - с отчаянием в голосе произнес Марченко. - Если я...
- Олег, это нереально. Это сюжет из Кафки. Неужели ты не видишь?
- Ну, почему?.. Почему?
- Неужели ты не понимаешь?
- Ладно. Давай поговорим откровенно. Давай?
Она достала из сумочки ключи, раздраженно вскинула подбородок и предложила:
- Пошли ко мне...
Через час с небольшим с артиллерийским грохотом хлопнула дверь подъезда. Марченко вылетел на улицу с перекошенным от бешенства лицом. Он проиграл эту ставку. Хотя, возможно, она только казалась ему беспроигрышной.
- Ну надо же! - присел он у спустившего заднего колеса "ауди".
Пнув кроссовкой обмякшую шину, Марченко открыл багажник и с удивлением обнаружил, что домкрата в нем нет.
- А был же! - удивился он. - Ну что за день! Неужели забыл в гараже?
- Что, обломался? - сочувственно спросил у него Дегтярь.
Его "жигули" стояли метрах в десяти от "ауди" с распахнутыми задними дверцами.
- У меня тоже чего-то с движком, - подошел он к Марченко.
Замасленная тряпка в руках, о которую Дегтярь излишним старанием пытался вытереть чистые пальцы, смотрелась самым убедительным доказательством поломки.
- О-о! Колесо! - с еще большим сочувствием произнес сыщик. - А домкрата, конечно, нету?
- Спасибо... Я сам, - отвернулся от незнакомца Марченко.
- Я тоже.
Сбросив тряпку с пистолета электрошока, Дегтярь ткнул им в бледную шею Марченко и еле успел поймать его под мышки. Спина заболела так, словно он удерживал не человека, а машину "ауди".
- Ему плохо? - выплыла из тени подъезда опрятненькая старушенция.
- А вы не видите?! - огрызнулся Дегтярь. - Помогите донести до машины!
- Боже мой! - закричала старушенция. - Может, я лучше наверх сбегаю, вызову скорую?
- Ерунда! Это солнечный удар!
Безо всякой бабкиной помощи Дегтярь дотащил чересчур тяжелого Марченко до "жигулей", вбил его на заднее сиденье и, совсем не слушая заботливую старушенцию, впрыгнул в машину.
"Минут двадцать. Не больше, - оценил он возможности пленника.
Раньше очухаться не успеет. Дотяну".
И он действительно дотянул до гаража в закоулках Магистральных
улиц.
Марченко открыл глаза чуть позже, чем ожидал сыщик, и это понравилось Дегтярю. Поправив омоновскую шерстяную маску-шапочку на своей слишком крупной для данной шапочки голове, Дегтярь отрывисто спросил:
- Очухался?
Наручники, защелкнутые за спиной, остановили руки Марченко. Он дернулся на стуле и чуть не упал. Промасленные веревки, перехватившие бедра, сделали человека и стул единым существом.
Свет грязной лампочки слепил глаза, мешал разглядеть помещение, и Марченко для начала подумал, что он в подвале, а у дальней стенки стоят то ли трое, то ли четверо грабителей.
- Что вам нужно? - еле укротил он желание ругнуться матом.
- А ты до сих пор не понял?
- Кажется, понял... Деньги?
- Молодец! Я люблю догадливых мальчиков.
Четыре положенных друг на друга колеса - неплохое сидение. Немного жестковато, но зато в полной гармонии с гаражом. Дегтярь чуть попрыгал на своем новом кресле и подумал, что стул под Марченко смотрится каким-то чужим в этом помещении.
- Сколько... денег... да, сколько вы хотите? - сухими губами еле выжевал вопрос Марченко.
- Все... Ровно двести двадцать две тысячи долларов ноль-ноль центов...
- Да вы что!.. У меня нет таких денег!
- Молодец! Не врешь! Почти не врешь! В Москве действительно нет, а в Вене, в Австрии?
Даже плохой свет электролампочки передал смену красок на небритом лице Марченко.
- Ка... какая Ав... стрия?
- Которая южнее Германии. И севернее Словении. Принести политический атлас мира? Или ты будешь настаивать, что Австрия находится в Африке.
- Я вас не понимаю...
- Нехорошо, Олег... Нехорошо... Я старше тебя на четырнадцать лет. Ты только учился ходить на горшок, а я уже стоял у станка. Ты знаешь, что такое станок?
- Где я нахожусь?
- Номер счета в "Мост-банке" назвать?
Глаза Марченко постепенно привыкли к тьме в дальнем конце помещения. Он с удивлением обнаружил, что напротив него сидит всего один человек, а все остальное, что он принял за людей, одеждой висело на трех гвоздях. Но еще больше его удивило лицо собеседника. Оно было негритянским. И только когда враг вскинул руку и поправил что-то возле уха, Марченко уловил белизну кожи на этой руке.
- Так и будешь изображать глухонемого? - спросил Дегтярь.
- Где я?
- Думаешь, я не доберусь до твоей сестрички-лисички?
- А при чем здесь она?
- Олег, ты поставил на проигрыш, - съехидничал сыщик. - Ты только раз выбрал вариант не один и одна десятая, а двести двадцать два к одному. Тебе почудилось, что ты выиграл. Но это был блеф. Ты проиграл. И я - расплата!
- Я никогда не ставил двести двад...
- А с Рыковым?
- Что?.. Что с Рыковым?
- Будешь и дальше строить из себя цацу?
- Откуда вы знаете Рыкова?
- Ну, ты меня извел!
Нащупав на шине коробок пульта, Дегтярь с удовольствием вдавил в него кнопку, и спина Марченко дугой выгнулась на стуле.
- А-а!.. Что это?!. Что?!
- Легкий разряд тока, - сплюнул сквозь прорезь в маске Дегтярь. - Ты сидишь на электрическом стуле. Чем дольше ты будешь упорствовать в даче показаний, тем злее будет кусаться стульчик. А может и навеки загрызть... Ты видел когда-нибудь съемку казни на электрическом стуле? Американская штучка! Р-раз - и в дамки!
- Что тебе нужно?
- Ладно. Не будем вилять, как маркитантки перед гусарами... Мне нужны украденные тобою в сговоре с твоей сестрой деньги Рыкова!
- Деньги Ры... Ах вот в чем дело!
Марченко вскинул подбородком и громко, вызывающе громко рассмеялся. Палец Дегтяря поплясал у кнопки на пульте, но давить на нее не стал.
- А что, я слишком туманно спрашивал до этого? - зло спросил сыщик. Нужно было разжевывать?
- Видите ли, я только сейчас понял, почему вы меня тут... Я думал, это банальное ограбление. С "ауди" я простился. Мысленно. А теперь я понимаю: вы - милиционер, следователь. Верно?
- Мне нужны деньги Рыкова...
- У меня их нет.
Палец прыгнул на кнопку. Марченко дернулся настолько сильно, что упал вместе со стулом на грязный бетонный пол. Голова колоколом загудела от удара. Теперь он не мог понять, что было больнее - разряд тока или ушиб о пол.
- Ты идешь по ложному следу, - лежа на боку прохрипел Марченко. - Тебя обманули...
- А что ты делал в Сибири? А-а? Кедровые орехи собирал?
- В Си... В Сибири, точнее, в Омске я улаживал дела со строительством коттеджей. Туда должны переселить бывших нефтяников с Севера. Я выбил деньги из местного бюджета. Я закрыл проблему!
- Красивая песня. Продай слова Меладзе. У него хорошо получится.
- Ты не веришь мне, - даже не заметил, как перешел на "ты"
Марченко. - Ты в плену своих идей. Я не знаю, при чем здесь
Сибирь, но тебя здорово провели!
Вскочив, Дегтярь уронил пульт на пол. Он ударился о ботинок, и оттого его падение получилось беззвучным. И сразу стало так тихо, словно весь мир теперь прислушивался к их беседе.
Сыщик поежился от этого ощущения, но именно оно помогло ему сдержать себя.
- Ты хочешь сказать, что ты не знаешь Кузнецова-младшего? - устало спросил он.
- Я знаю трех Кузнецовых. Но я не знаю, кто из них младший...
- А почему твоя сестра уволилась из магазина электротоваров?
- При чем здесь сестра!.. Если... А-а, я понял! - с пола прокричал он, еле отлепив щеку от жирного масляного пятна. - Я все понял! Лида мне рассказывала... Она ходила в магазин уже после увольнения. Ходила за документами. Ей рассказали историю про вывоз товара по поддельным кредитным карточкам куда-то в Си-би...
И замер.
- Что, фантазия закончилась? - снова сел на шины Дегтярь.
Они показались чуть приятнее, чем были до этого. Наверное, потому, что он отдал им часть своего тепла.
- Да-да!.. В Сибирь... Кажется, в Красноярск. Лида сразу сказала: это дело рук Насти. Точно - Насти!
Дегтярь нервно молчал. Ему очень хотелось опустить ботинок на пульт, вдавить кнопку и не отпускать, пока на губах у Марченко не запечется пена. Но он не знал, что делать потом. Ему нужен был живой Марченко. Трупы не умеют переводить деньги с одного счета на другой. Тем более из Австрии в Россию.
- Ты допрашивал Настю? - полежав щекой на грязном полу, опять оторвал ее Марченко.
- Кто это?
- Она... она кассирша... Из того же магазина, где работала Лида. Очень красивая девушка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67