Был в коричневой книжке еще один список: должностные лица, с которыми лучше не
связываться. Кто недолюбливает частных детективов, кто просто обладает вздорным
характером, а кто исповедует принцип "не подмажешь - не поедет" и старается не
упустить своего. К чести правоохранительных органов округа, первый список был
гораздо длиннее второго.
Бобби и Джулия считали, что в тех случаях, когда вмешательство полиции
неизбежно, лучше обставить дело таким образом, чтобы не остаться в проигрыше. И
уж если на сцене обязательно должен появиться детектив из полиции, то агентство
"Дакота и Дакота" само решит, на ком остановить выбор. В таком вопросе
полагаться на удачу или зависеть от прихоти диспетчера неразумно.
А стоит ли вообще звонить в полицию? Кто убил Хэла, и так ясно. Конечно,
мистер Синесветик. Золт. Кроме того, Бобби рассудил, что без особой нужды о
Фрэнке и его деле лучше не распространяться. От врачей и адвокатов закон не
может потребовать, чтобы они предали огласке тайны своих клиентов, частные
детективы такого права не имеют, но и в их работе сохранение секретности
необходимо как воздух. Как назло, Джулия и Бобби сейчас в пути, позвонить им
некуда, и Ли ломал голову, что можно рассказать полицейским, а о чем умолчать.
Надо действовать. Тело под окном вот-вот обнаружат, и сидеть сложа руки не
годится. Тем более что посконный - человек, которого Ли хорошо знал и любил.
Итак, остается вызвать полицию - другого выхода нет. Но язык лучше не
распускать.
Ли заглянул в записную книжку, набрал номер управления полиции Ньюпорт-Бич и
попросил детектива Гарри Лэдсброка. Лэдсброка в управлении не оказалось.
Детектива Джанет Хейзинджер тоже. К счастью, детектив Кайл Остов был на месте.
Его густой баритон звучал уверенно, деловито и внушал доверие.
Ли представился. Он заметил, что разговаривает тонким, почти писклявым
голосом и сбивается на скороговорку.
- Тут, понимаете ли.., произошло убийство.
- Вот оно что, - перебил Остов. - Выходит, Джулии и Бобби уже все известно? А
я только что узнал. Мне велели сообщить им, вот я и сижу гадаю, как бы это
поделикатнее преподнести. Уже взялся за трубку, а тут вы звоните. Как они там,
держатся?
Ли опешил.
- Они вроде ничего не знают. Это случилось всего несколько минут назад.
- Что вы, гораздо раньше.
- Да как вы-то узнали? Полицейские машины сюда не приезжали, я смотрел. - Ли
уже не мог сдержать дрожь. - Господи, и ведь я совсем недавно с ним
разговаривал, угощал пиццей, а теперь он лежит на бетонной дорожке возле
корпуса. Это ж надо - с шестого этажа!
Остов помолчал и спросил:
- Вы о ком. Ли? Кого убили?
- Хэла Яматаку. Он с кем-то сцепился, а потом... - Ли осекся и растерянно
заморгал. - Постойте, а вы кого имели в виду?
- Томаса.
У Ли помутилось в глазах. С Томасом он встречался только однажды, но знал,
что для Джулии и Бобби не было никого дороже.
- Томаса и его соседа по комнате, - добавил Остов. - Да еще, не дай бог,
кто-нибудь погиб в горящем здании.
Компьютер, которым наделила Ли мать-природа, работал не так четко, как машина
фирмы "Ай-би-эм", стоявшая у него в кабинете. Он не сразу сообразил, что может
последовать за этим происшествием.
- Думаете, оба преступления как-то связаны?
- Даже не сомневаюсь. Не вздумал ли кто-нибудь крепко насолить Бобби и
Джулии, вы не знаете?
Ли обвел взглядом пустую комнату. Во всем агентстве ни души. И в других
учреждениях на шестом этаже. И на других этажах. В голову лезли мысли о Золте -
громиле, которого Бобби видел на пляже в Пуналуу, чудодее, который в два счета
переносится куда пожелает. Вспомнил Ли и о его жертвах, об истерзанных телах, на
которых оставались следы зубов. И он ощутил свое одиночество с особой остротой.
- Мистер Остов, будьте так добры, пришлите сюда побыстрее своих людей.
- Я уже набрал запрос на компьютере, пока мы с вами говорили. К вам выехали
два наряда.
x x x
Золт не спеша провел пальцами по поверхности туалетного столика, ощупал
каждый завиток медных ручек на выдвижных ящиках. Прикоснулся к выключателю на
стене, потрогал выключатели ночников у кровати. Пальцы скользнули по дверным
косякам - на всякий случай: иной раз заговорится человек и ненароком прислонится
к косяку. Не забыл он и ручки на зеркальных дверцах стенных шкафов, и пульт
дистанционного управления телевизором. Проверил его тщательно, до последней
кнопки: кто знает, не вздумалось ли им, заскочив на минутку домой, включить
телевизор.
Хоть бы какая-нибудь зацепка!
Чтобы сгоряча не прошляпить след, Золту приходилось сдерживать досаду и
ярость. Но ярость копилась, а избыток ярости всегда отдавался в душе Золта
жаждой крови. Кровь - вот вино, достойное мстителя. Только кровь утолит его
бешенство, остудит его гнев и хоть на краткий срок успокоит мятежную душу.
Когда, обыскав спальню Дакотов, Золт перебрался в ванную, он не просто желал
крови - он уже не мог без нее обойтись, как без воздуха. Взглянув в зеркало, он
поначалу не увидел своего отражения - стекло затянула багровая пелена, будто не
зеркало перед Золтом, а иллюминатор корабля, плывущего по кровавому морю
преисподней. Но наваждение длилось недолго: пелена растаяла, Золт увидел свое
лицо и поспешно отвел взгляд.
Нет, нельзя так распускаться. Золт стиснул зубы и принялся ощупывать ручку
крана над умывальником. Найти, найти во что бы то ни стало...
x x x
Комната в мотеле, где остановились Дакоты, приехав в Санта-Барбару, была
большая, чистая, тихая и не раздражала кричащей безвкусицей стиля и цветовых
сочетаний, какую встречаешь почти во всех американских мотелях. И все же в
другой обстановке Джулия, возможно, перенесла бы страшный удар, который на нее
обрушился, более стойко. Здесь же, в этой чужой, безликой комнате она не
находила себе места от боли.
Сначала она действительно считала, что с Томасом все в порядке, - просто у
Бобби опять разыгралось воображение. Телефон стоял на тумбочке, Бобби звонил,
присев на край кровати, а Джулия устроилась в кресле рядом с ним. Когда
записанный на ленту голос повторил, что связь со Сьело-Виста нарушена из-за
неполадок на линии, Джулия слегка забеспокоилась, но что брат жив и здоров, она
не сомневалась.
Вслед за тем Бобби позвонил в агентство. Вместо Хэла к телефону подошел Ли
Чен. Бобби, оцепенев, слушал его рассказ, изредка вставляя отрывистые замечания,
и Джулия поняла, что этой ночью произошли события, которые трещиной пройдут
через ее жизнь, что безоблачные деньки остались в прошлом, а на будущем лежит
мрачная тень. Бобби стал задавать Ли вопросы. Джулия заметила, что он прячет
глаза. Так и есть, она не ошиблась. Сердце забилось чаще. Наконец Бобби взглянул
на нее, и Джулия прочла в его взгляде такую муку, что не выдержала - потупилась.
Из скупых вопросов Бобби трудно было догадаться, что же все-таки случилось. А
может, Джулия просто боялась угадать.
Разговор подходил к концу.
- Нет, Ли, ты действовал правильно. Так и продолжай. Что? Спасибо, Ли.
Ничего, ничего. Мы уж постараемся не падать духом. Как-нибудь переживем.
Бобби положил трубку, зажал руки между коленей и опустил голову.
Джулия ни о чем не спросила, как будто неведомая трагедия, о которой
рассказал Ли, - не больше чем слова и, если расспросами не накликать беду, все
обойдется.
Бобби опустился на колени возле кресла Джулии, взял ее за руки и ласково их
поцеловал.
Итак, произошло самое страшное.
- Томас погиб, - тихо произнес Бобби. Джулия догадывалась. Она призвала все
свое мужество, но слова Бобби сразили ее наповал.
- Бедная моя Джулия. Вот горе-то. Но это еще не все.
Бобби рассказал про смерть Хэла.
- А перед самым моим звонком Ли узнал, что Клинт и Фелина тоже мертвы.
Это известие добило Джулию. Хэл, Клинт, Фелина, люди, которых она бесконечно
любила и уважала! И как было не восхищаться стойкостью глухонемой женщины,
которая вопреки своему изъяну жила самой что ни на есть полноценной жизнью.
Джулия мучилась от того, что вынуждена горевать обо всех троих вместе, -
следовало бы оплакать гибель каждого в отдельности, они того заслуживают.
Угнетало ее и то, что скорбь, вызванная их гибелью, была лишь бледной тенью того
горя, которое она испытывала при мысли о Томасе. Иначе и быть не могло, но
Джулия упрекала себя чуть ли не за бездушие.
У нее перехватило горло. Выдохнув, она неожиданно всхлипнула, так не годится.
Самое главное - не раскисать. Сейчас, как никогда, нужно быть сильной. Нынешние
убийства - только начало, стоит утратить присутствие духа - скоро черед дойдет и
до них с Бобби.
Стоя на коленях возле кресла, Бобби описывал обстоятельства трагедии. Дерек
тоже убит. Не исключено, что погиб еще кто-нибудь из обитателей интерната.
Джулия крепко сжимала его руки. Славный, добрый Бобби: если бы не он, она бы
этого кошмара не перенесла. Комната перед ее глазами расплывалась, но Джулия
сдерживала слезы. Однако взглянуть мужу в глаза она еще не отваживалась. Знала:
один взгляд - и она не выдержит.
Бобби закончил рассказ.
- Это наверняка брат Фрэнка, - сказала Джулия. Бобби изумился: никогда еще ее
голос так не дрожал.
- Похоже на то.
- Но как он узнал, что Фрэнк - наш клиент?
- Ума не приложу. Он видел меня на пляже в Пуналуу...
- Да, но вы от него ушли. Как же он мог выяснить, кто ты? А Томас... Господи,
как же он про Томаса пронюхал?
- Нам неизвестна какая-то существенная подробность. Без нее мы не получим
полной картины.
- Чего этому подонку надо?
Бобби разобрал в скорбном голосе жены гневные нотки. Это хорошо.
- Он гоняется за Фрэнком. Семь лет Фрэнк скитался в одиночку, отыскать его
было не легче, чем иголку в стоге сена. Теперь у него есть друзья, и Золт
надеется, что кто-нибудь из них случайно наведет его на след брата.
- Когда я согласилась взять это дело, я подписала Томасу смертный приговор.
- Ты не соглашалась. Мне пришлось тебя уламывать.
- Это я тебя уламывала, а ты упирался.
- Ладно, будем считать, что вина лежит на обоих. Хотя, по-моему, в
случившемся вообще никто не виноват. Мы всего-навсего приняли предложение
клиента, а дело.., дело вон как обернулось.
Джулия кивнула и впервые за все время разговора взглянула мужу в лицо.
Оказывается, твердость в его голосе была обманчивой: по щекам Бобби катились
слезы. Занятая собственным горем, она совсем забыла, что погибшие были не только
ее, но и его друзьями. И Томаса он любил почти так же крепко, как она. Джулия
снова отвела глаза.
- Тебе лучше? - спросил Бобби.
- Нельзя мне теперь сырость разводить. Я хочу как-нибудь потом поговорить с
тобой о Томасе - какой он был добрый, мужественный. Знал, что не похож на
других, а держался молодцом, никогда не жаловался. Сядем вдвоем и поговорим. Не
дай бог его забыть. Ведь памятника Томасу не поставят. Будь он знаменитость
какая-нибудь - тогда конечно, а Томас просто незаметный паренек, каких много.
Ничего выдающегося не совершил, единственное его достоинство - чистая душа. Но
мы с тобой и без памятника его не забудем. Он будет жить в наших воспоминаниях,
правда?
- Правда.
- И тогда он не умрет.., пока живы мы. Но об этом потом, на досуге. А сейчас
надо позаботиться, чтобы нас не постигла участь Томаса. Этот мерзавец, наверно,
уже подбирается к нам.
- Очень может быть, - согласился Бобби.
Он встал с колен и потянул Джулию за руки. Она тоже поднялась.
У Бобби под темно-коричневой курткой был наплечный ремень с кобурой. Свой
ремень Джулия сняла вместе с вельветовой курткой, как только приехала в мотель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65