Издав нечеловеческий вопль, он с дьявольским проворством бросился на сестру,
с налета прижал ее к холодильнику, впился пальцами ей в лицо и ударил головой о
пожелтевшую эмалированную дверцу. Потом еще. Затем ухватил за талию и поднял в
воздух - видно, собирался швырнуть на пол, как ребенок в ярости отшвыривает
куклу. Однако сестра, ловкая, точно кошка, мигом обхватила его стройными ногами
и повисла на нем, так что лицо брата уткнулось ей в грудь. Золт дубасил ее что
было сил, но Лилли не отпускала. Лишь когда он опустил руки, она слегка разжала
объятия и сползла пониже. Ее бледная шея оказалась возле его губ, словно сестра
сама подсказывала, что надо делать. Золт только того и ждал... Он вонзил зубы в
горло сестры.
Кошки подняли адский визг - но уже не хором, а вразнобой - и разбежались из
кухни кто куда.
Через минуту отчаянные вопли Золта и пугающе сладострастные вскрики сестры
замолкли. Лилли была мертва.
Бобби и Джулия даже не пытались вмешаться. Что толку лезть в жерло бушующего
торнадо: смерч не утихнет, а сам погибнешь. Фрэнк наблюдал эту сцену с
поразительным безучастием, которое не покидало его после возвращения домой.
Покончив с одной сестрой, Золт набросился на вторую. С ней он расправился еще
быстрее - та и не думала сопротивляться.
Едва маньяк выпустил изувеченное тело сестры, как Фрэнк наконец приступил к
выполнению замысла, который внушил ему Бобби. Он приблизился к брату и схватил
того за руку. В ту же секунду, как и рассчитывал Бобби, Фрэнк исчез, увлекая за
собой Золта, которому поневоле пришлось телепортироваться вместе с братом.
После шума и криков в кухне наступила пронзительная тишина.
Лоб Джулии покрылся испариной, ее мутило.
Она попыталась встать, отодвинула стул - в тишине деревянные ножки громко
проскребли по линолеуму.
- Не спеши. - Бобби подскочил к стулу, склонился над женой и, удерживая, взял
за здоровую руку. - Надо подождать. Сиди лучше здесь, от греха подальше.
Глухой перелив флейты.
Резкий порыв ветра.
- Бобби, они возвращаются, - всполошилась Джулия. - Бежим отсюда, пока не
поздно! Но Бобби опять удержал ее.
- Ты, главное, отвернись. Смотреть буду я. Мне нужно убедиться, что Фрэнк
ничего не перепутал. А тебе смотреть не стоит.
Вновь прозвучала несуразная мелодия, и налетевший ветер потревожил запах
крови покойной родительницы.
- Ты о чем? - не поняла Джулия.
- Закрой глаза.
Джулия, конечно же, не послушалась. Закрывать глаза перед лицом опасности -
не в ее характере.
Полларды вернулись. Трудно сказать, закинуло ли их на Фудзияму, оказались ли
они где-нибудь поближе, например у дока Фогарти, а может, вихрем пронеслись по
разным местам, только отсутствовали они недолго. По замыслу Бобби, который тот
объяснил Фрэнку в машине, именно эти лихорадочные метания с места на место и
помогут им победить Золта, и Фрэнк не подкачал. Поскольку перемещения сейчас
полностью зависели от его воли, а силы его раз от разу слабели, при
восстановлении возникала путаница, которая усугублялась после каждой
телепортации. Тела братьев срослись более диковинным образом, чем у сиамских
близнецов. Левая рука Фрэнка вросла в бок Золта - казалось, Фрэнк просунул руку
брата между ребер и копается во внутренностях. Правая нога Золта приросла к
левой ноге Фрэнка, теперь они вместе стояли на трех ногах.
Были и другие странности, но Бобби не успел хорошо разглядеть: братья опять
улетучились. Фрэнку следовало телепортироваться без передышки, чтобы Золт не
успел опомниться и взять дело в свои руки. Только бы Фрэнк не останавливался -
тогда тела братьев сплетутся в такой хитрый узел, что никакое восстановление не
поможет их разъединить.
Джулия все поняла. Она сидела смирно, положив поврежденную руку на колени, а
здоровой крепко вцепилась в Бобби. Видно, она и сама догадалась, что Фрэнк ради
них с Бобби жертвует собой, а им остается лишь одно - наблюдать его подвиг и
навсегда сохранить в памяти вместе с Томасом, Хэлом, Клинтом и Фелиной и своего
отважного спасителя.
Не это ли главный и священнейший долг родных и друзей - запечатлеть в душе
образ того, кто им дорог? И тогда со смертью он не уйдет из этого мира, он как
бы останется в нем и будет жить столько, сколько о нем будут помнить. Только
память способна победить бестолковое коловращение жизни и смерти на земле,
только благодаря памяти не расторгается связь между поколениями, а жизнь
обретает стройность и смысл.
Пение флейты, порыв ветра. Братья снова в кухне. Поспешные путешествия и
сумбурные восстановления сделали свое дело: Полларды окончательно слились в одно
существо, какое не приснится и в страшном сне. Из обоих тел слепилась чудовищная
неповоротливая туша ростом больше двух метров. У монстра была одна голова. На
Дакотов глядело кошмарное подобие лица. Карие глаза Фрэнка разбежались врозь,
между ними косой щелью раскрылся рот. Второй рот пересекал левую щеку. В кухне
раздались сразу два надсадных вопля. На груди монстра оказалось еще одно лицо -
безрогое, но с двумя глазными впадинами; из одной не мигая смотрел голубой, как
у Золта, глаз, другая скалилась острыми зубами.
Неуклюжая тварь пропала, но чуть погодя появилась вновь. Она превратилась в
огромный бесформенный ком плоти, местами темной, местами омерзительно розовой.
Ком ощетинился обломками костей, кое-где порос клочковатыми волосами, мраморные
прожилки вен пульсировали в разном ритме. Как видно, напоследок Фрэнк побывал не
то на знакомых задворках в Калькутте, не то на еще какой-нибудь свалке: груда
обросла множеством тараканов и даже крысами. В этой каше плоть людей, грызунов и
насекомых перемешалась так основательно, что Золт никогда не сумеет освободиться
и восстановить прежнее обличье. Кошмарная слипшаяся груда живой материи, уже
неспособной к жизни, тяжело рухнула на пол, дернулась и замерла.
Крысы и тараканы еще извивались и шевелились, пытаясь отодраться от мертвого
тела, но приросли они прочно. Скоро и им наступит конец.
Глава 57
Это был скромный домик на побережье, в тихой местности, где земельные участки
еще не шли нарасхват. Позади дома - веранда с деревянными ступеньками. Она
выходила на поросший кустарником дворик, который спускался прямо к океану.
Вокруг росли двенадцать пальм.
В гостиной стоял журнальный столик, узкий диванчик на двоих, пара стульев и
"Вурлицер-950". К нему - куча пластинок: джаз эпохи биг-бенда. На полу - хорошо
подогнанный паркет из осветленного дуба. Иногда они сдвигали мебель, сворачивали
ковер, включали музыкальный автомат и танцевали. Вдвоем.
Но это в основном вечерами.
Утром предавались любви. Порой под настроение отыскивали в поваренной книге
какой-нибудь рецепт, стряпали, завтракали. Или просто пили кофе и беседовали,
любуясь из окна океаном.
Еще у них были книги, две колоды карт. И увлечения у них были общие: они
вместе изучали повадки животных и птиц, обитающих на побережье. Воспоминания - и
светлые, и мрачные - тоже общие. Но главное - у них была общая жизнь. Больше они
никогда не разлучатся.
Иногда они говорили о Томасе и дивились его невероятному дару, который он
скрывал до самой смерти. Она считала, что эта история хоть кого научит: не
хвастайся, будто все на свете постиг и видишь окружающих насквозь, душа человека
- сложная штука, в ней кроются такие тайны, о которых посторонние даже не
догадываются.
Чтобы полиция оставила их в покое, они признались, что вели дело некоего
Фрэнка Полларда из Эль-Энканто-Хайтс, который утверждал, что его родной брат
Джеймс Поллард из-за какой-то размолвки покушается на его жизнь. Джеймс явно был
душевнобольным: он убил Томаса и нескольких сотрудников агентства, которое
взялось уладить его конфликт с братом. Как установила полиция, дом Поллардов был
залит бензином и подожжен, на пепелище обнаружены только обгоревшие кости. После
этого полицейские стали наведываться в агентство все реже и реже. Ни у кого не
оставалось сомнений, что мистер Джеймс Поллард прикончил своих сестер и брата и
в настоящее время этот вооруженный и опасный преступник находится в бегах.
Агентство они продали. И не слишком о нем жалели. Она уже понимала, что
искоренить все зло в мире ей не под силу, а ему теперь не от чего было ее
спасать.
Дайсон Манфред и Роджер Гэвенолл опубликовали-таки статью о жуке-биороботе.
Правда, после переговоров с агентством "Дакота и Дакота", которое пожертвовало
им некоторую сумму и в придачу несколько красных алмазов, ученые согласились не
распространяться о том, как к ним попал этот экземпляр, и сплели в статье
какую-то безобидную историю о его происхождении. Да и откуда им узнать о
подлинном его происхождении без агентства "Дакота и Дакота"?
Когда чердак дома на побережье был достроен, туда перетащили коробки и сумки
с деньгами, найденные в доме на Пасифик-Хилл-роуд. Как и подозревали Бобби и
Джулия еще до поездки в Эль-Энканто-Хайтс, Золт и его мать, которые тяготились
своей исковерканной жизнью, отводили душу, собирая несметные богатства. В
спальне их дома на втором этаже хранились целые миллионы. Только часть этого
состояния перекочевала на чердак дома на побережье, все прочее сгорело, когда
Бобби и Джулия подожгли особняк на Пасифик-Хилл-роуд. Но и того, что они
прихватили с собой, им хватит за глаза.
Он наконец осознал, что даже такому славному малому, как он, не чужды
недобрые мысли и корыстные побуждения - одно другому не мешает. А она сказала,
что эта догадка - признак зрелости, но пусть он не огорчается: в его годы самое
время почувствовать, что жизнь - не Диснейленд.
И еще она сказала, что хочет завести собаку.
Он не возражал, но настаивал, чтобы сперва жена посоветовалась с ним насчет
породы.
Она предупредила: если собака будет гадить в доме, пусть он сам за ней
прибирает.
Он заупрямился: нет уж, прибирать будет жена, а он будет с собакой только
тетешкаться да играть - швырять ей "летающую тарелочку".
А потом она ему напомнила про тот вечер в Санта-Барбаре, когда в порыве
отчаяния она твердила, что мечты не сбываются. Так вот, сейчас она понимает, что
заблуждалась. Мечты постоянно сбываются. Беда лишь в том, что порой настроишься
на одну мечту, а прочие упускаешь из виду. А они-то как раз и сбудутся. То, что
она его встретила, что он ее полюбил, - разве это не сбывшаяся мечта?
Однажды она сказала, что у нее будет ребенок. Он обнял ее, долго-долго не
отпускал и молчал, не зная, как выразить свою радость. Решили отметить это
событие по всей форме: приоделись и собрались было поужинать в "Рице", заказать
шампанского, но в последний момент передумали. Куда приятнее отпраздновать
по-домашнему - сидя на веранде, с которой открывается вид на океан, и слушая
старые пластинки Томми Дорси.
Они спустились на пляж и стали строить песчаные замки. Большие такие. Потом
сидели и смотрели, как волны размывают их постройки.
Время от времени они заводили разговор о загадочном послании, которое
мысленно передал им Томас в свой смертный час. "Там свет, он тебя любит..." Что
бы это значило? У них даже родилась самая дерзкая мечта, на какую только
способно воображение, - мечта о том, что они никогда не умрут, потому что смерти
нет.
Собаку они завели - черного Лабрадора.
Решили назвать его как-нибудь подурашливее и назвали Соуки.
Иногда ночами на нее нападал страх. Да и с ним такое случалось.
Но теперь они вместе. И впереди целая жизнь.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65