Самое главное – этот чертов снег на склоне над городом, и я не хочу, чтобы полузабытое прошлое становилось на пути. Я уверен, что поступаю правильно, и если Петерсены встанут на моем пути, я не стану их обходить – просто пойду по ним. Я раздавлю их.
Хьютон удивленно посмотрел на него.
– Боже, а ты изменился!
– Тури Бак сказал то же, я повзрослел, – устало сказал Бэллард.
За столом наступило неловкое молчание. Макгилл, тихо наблюдавший за происходящим, сказал:
– Я не знаю, кто из вас прав, мистер Хьютон, но скажу Вам вот что. Ситуация сейчас гораздо серьезнее, чем когда я выступал перед вами сегодня утром. Я сделал еще несколько проб на склоне, и угроза становится все реальнее. Я также говорил с людьми о предыдущих обвалах, и только что предупредил мистера Камерона, чтобы тот приготовился к действительно сильному давлению на шахту. Мне надо сказать вам, что то же самое относится и к городу.
Хьютон выглядел оскорбленным.
– Какого черта, Вы не сказали это сегодня утром, а разводили наукообразную бредятину? Утром Вы сказали, что существует потенциальная угроза.
Теперь разозлился Макгилл.
– Иногда я спрашиваю себя, говорим ли мы на одном языке, – ответил он. – Потенциальная угроза все еще остается и останется, пока что-нибудь не произойдет, и тогда уже будет поздно, черт побери, что-нибудь делать. Что вы от меня хотите? Чтобы я залез на склон и начал пробовать сдвинуть лавину, чтобы вам что-то доказать?
Бэллард сказал:
– Возвращайтесь к вашему совету и скажите им, чтобы они прекратили заниматься политикой. И передайте от меня Петерсенам, что за мертвых никто не голосует. – В его голосе звучала сталь. – Можете также сказать им, что если они не предпримут ничего существенного к завтрашнему полудню, я соберу народ на митинг и предоставлю людям решать самим.
– И позвоните в Гражданскую Защиту как можно скорее, – добавил Макгилл.
Хьютон глубоко вздохнул и поднялся. Его лицо покраснело и блестело от пота.
– Я сделаю все, что смогу, – сказал он и вышел.
Бэллард проводил его взглядом.
– По-моему, сейчас самое время выпить.
12
– И мистер Бэллард действительно много пил в тот вечер? – спросил Лайалл.
Камерон на мгновение поджал губы.
– Не больше, чем обычно, – с легкостью сказал он. – Вспомните, это был званый обед. К примеру, он выпил гораздо меньше меня. – И добавил, подумав: – И гораздо меньше из многих присутствующих здесь.
Лайалл быстро вмешался:
– Я вынужден протестовать. Свидетель не должен позволять себе столь грубые выпады.
Гаррисон безуспешно старался спрятать улыбку.
– Мне кажется, что мистер Камерон просто-напросто боится, чтобы мистера Бэлларда не обвинили в алкоголизме. Не так ли, мистер Камерон?
– Это была вечеринка в маленьком городке, – ответил Камерон. – Разумеется, не обошлось без выпивки. Некоторые парни с шахты хорошо поддали. Ребята из города – тоже. У меня у самого к концу вечера язык немного заплетался. Но мистер Бэллард был трезв, как стеклышко. Я вообще не думаю, что он любит выпить. Так, совсем немного.
– Я думаю, это вполне исчерпывающий ответ, мистер Лайалл. Продолжайте, мистер Камерон.
– Так вот, тогда вечером, в половине двенадцатого, мистер Бэллард снова поинтересовался у мэра, звонил ли от куда-нибудь – в Гражданскую Защиту или еще куда, и Хьютон ответил, что не звонил. Он сказал, что несколько часов ничего не решают и что не хотел бы выставлять себя идиотом, звонить посреди ночи какому-нибудь охраннику и задавать ему дурацкие вопросы.
Гаррисон покосился на Бэлларда.
– Мистер Камерон, было бы неправомерно спрашивать Вас, почему в таком случае мистер Бэллард не позвонил сам. Мистер Бэллард здесь и может ответить сам, в чем я не сомневаюсь. Но, если дело было таким срочным, почему Вы не позвонили сами?
Камерон, казалось, растерялся.
– Нам объяснили достаточно выразительно, чтобы мы не совались в дела городских властей. И к тому времени мы считали, что всех обзвонили. И когда это выяснилось, мы подумали, что вероятность застать кого-нибудь знающего в Министерстве гражданской обороны, кто смог бы ответить на все наши вопросы, очень мала. К тому же мистер Бэллард все еще не потерял надежду сотрудничать с советом, и если бы он позвонил сам, они могли бы подумать, что он решил их обойти в деле, которое могут решить только городские власти. Отношения между шахтой и городом могли бы быть основательно испорченны.
– А как к этому отнесся доктор Макгилл?
– Тогда его не было с нами; он проверял погодные условия. Но позже он сказал, что мистер Бэллард – круглый дурак.
Камерон потер щеку.
– Он сказал, что я тоже круглый дурак.
– Похоже, что доктор Макгилл – единственный, кого не в чем упрекнуть в этой ситуации, – резюмировал Гаррисон. – Похоже, что каждый находит оправдания, которые просто несерьезны на фоне возможной катастрофы.
– Вы правы, – искренне заметил Камерон. – Но доктор Макгилл был единственным, кто мог оценить размеры беды, стоявшей перед нами. Когда он посоветовал мне приготовиться ко внезапному давлению в десять тонн на квадратный фут, я подумал, что он немного переборщил. Я согласился со всеми доводами, но в глубине души не очень-то ему поверил. Мне казалось, что мистер Бэллард подумал так же, а в технике мы разбираемся.
– И то, что члены совета к технике отношения не имели, может оправдать их медлительность.
– Нет, – сумрачно ответил Камерон. – Все мы в большей или меньшей степени виноваты. Это не извиняет наше поведение, но помогает объяснить его.
Гаррисон долго молчал, затем произнес мягко:
– Я принимаю это, мистер Камерон. Что было дальше?
– Мистер Бэллард и я остались за столом, беседовали и потягивали напитки. Если мистер Бэллард и пил той ночью, то именно тогда. Он не выпил и двух бокалов к тому времени.
Камерон какое-то время беседовал с Бэллардом, минут двадцать, затем к ним присоединилась Стейси Камерон. Бэллард прислушался к звукам из танцевального зала; было уже поздно, и зажигательные мелодии рока сменились наверху тихим шарканьем танцующих ног.
– Потанцуем? – предложил он.
Стейси поморщилась.
– Спасибо, конечно, но не стоит. У меня уже ноги отваливаются от этих танцев.
Она села рядом и положила ногу на ногу, затем посмотрела на него.
– Лиз Петерсен интересовалась, не думаешь ли ты, что у нее оспа?
Он моргнул.
– Что?!
– Кажется, она считает, что ты игнорируешь ее. Похоже, так оно и есть.
Бэллард улыбнулся.
– Я просто не помнил о ее существовании до сегодняшнего вечера.
– Ну, теперь-то ты знаешь, что она существует. Почему бы тебе не пригласить ее потанцевать? Сейчас она как раз не танцует.
Бэллард остолбенел, но потом решился.
– Конечно, ради Бога, почему бы и нет?
Он опустошил бокал и почувствовал, как его содержимое сразу обожгло желудок.
– Я закружу ее.
Он отправился в сторону танцевального зала.
– Ты с ума сошла? – поинтересовался Камерон. – Разве тебе неизвестно, что Бэлларды дружат с Петерсенами, как Монтекки с Капулетти? Ты что, хочешь начать войну?
– Но когда-нибудь им надо нормально выслушать друг друга, – ответила Стейси. – Хука не такой большой город, чтобы можно было вечно игнорировать друг друга.
На лице Камерона было сомнение.
– Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь.
– Папа, почему тут все время говорят про обвал?
– Какой обвал?
– Не разговаривай со мной, как с дурочкой, – сказала Стейси. – Обвал, который вы обсуждали за обедом.
– А, этот! – ответил Камерон с наигранным удивлением. – Ничего серьезного. Просто Макгилл просит нас принять кое-какие предосторожности.
– Предосторожности, – задумчиво произнесла она. – Йен так вцепился в Хьютона, что я заподозрила здесь что-то другое. – Она отвела взгляд от отца. – А вот и Майк идет. Как погода, Майк?
– Собирается сильный снегопад.
Макгилл бросил взгляд на часы.
– Почти полночь. Сколько они еще будут веселиться?
– Ровно в полночь все закончится, – заявил Камерон. – Эти новозеландцы – ребята очень религиозные. Никаких танцулек в воскресенье.
Макгилл кивнул.
– Я не отказался бы сейчас вздремнуть. – Он потянулся. – Что там говорят эти деятели из гражданской обороны?
– Хьютон не звонил.
– Не звонил! – Макгилл схватил Камерона за плечо. – Чем вы вообще занимались? Йен пробовал дозвониться?
Камерон покачал головой.
– Тогда он самый настоящий осел, как и ты. Где телефон?
– Один в вестибюле, – ответил Камерон. – Послушай, Майк, в это время там не будет никого, кто сможет тебе что-нибудь ответить.
– Какого дьявола – ответить! – воскликнул Макгилл. – Я собираюсь сказать им. Я собираюсь поднять тревогу.
Он быстро пошел прочь в сопровождении Камерона. Проходя мимо танцевального зала, они услышали крики и гул. Макгилл присмотрелся и увидел Чарли Петерсена, который держал руку на плече Бэлларда.
– Этого нам еще не хватало, – с отвращением сказал он. – Пойдем, Джо, – и он двинулся через зал к ним.
Бэллард продолжал танцевать с Лиз Петерсен, когда почувствовал на своем плече увесистую лапищу Чарли. Лицо Чарли лоснилось от пота, а глаза покраснели. Он хрипло прошептал ему, обдав алкогольными парами:
– Не трогай мою сестру, Бэллард.
Лиз вспыхнула.
– Чарли, я тебе уже говорила...
– Заткнись!
Его лапа крепко стиснула плечо Бэлларда.
– Если еще раз застану тебя с ней, на тебе живого места не останется.
– Убери руку, – сказал Бэллард.
Свирепость Чарли отчасти испарилась, и он насмешливо ухмыльнулся.
– Убери сам – если сможешь.
Его пальцы злобно сдавливали руку Бэлларда.
– Прекрати, – сказала Лиз. – С каждым днем ты все больше сходишь с ума.
Чарли не обратил никакого внимания и продолжал давить Бэлларда.
– Так что же? Мамочка тебя не заругает – ее здесь нет.
Казалось, Бэллард готов был сдаться. Но вдруг резко взмахнул руками, сильно ударив Чарли по локтю и таким образом освободившись от его хватки.
Чарли подался вперед, но Камерон схватил его за руку и завел за спину. Это было сделано очень ловко, и было ясно, что в классической борьбе Камерон явно не был новичком.
– Прекращайте, – сказал Макгилл. – Это все-таки зал для танцев, а не боксерский ринг.
Чарли снова подался вперед, но Макгилл уперся рукой ему в грудь и оттолкнул назад.
– Ладно, – сказал Чарли. – Встречу тебя на улице, когда дружки не прибегут помогать тебе.
– Боже, ты как мальчишка, – удивился Макгилл.
– Я ему покажу, – пригрозил Чарли.
Вдали послышался чей-то голос.
– Мистер Бэллард здесь? Его к телефону.
Макгилл кивнул Бэлларду.
– Подойди к телефону.
Бэллард натянул на плечи помятый пиджак и коротко кивнул в ответ. Он прошел мимо Чарли, совершенно не замечая того. Чарли дернулся, пытаясь освободиться от крепко держащего его Камерона, и прокричал:
– Ты не изменился, подонок. Все так же трусливо сматываешься.
– Что здесь происходит? – спросил кто-то.
Макгилл повернулся и обнаружил рядом Эрика Петерсена. Он снял руку с груди Чарли и ответил:
– Твой братишка немного не в себе.
Эрик взглянул на Лиз.
– Что случилось?
– То же, что случается каждый раз, когда я подхожу слишком близко к мужчине, – устало ответила она. – Но в этот раз было еще хуже, чем обычно.
Эрик холодно сказал Чарли:
– Я тебя об этом уже предупреждал.
Чарли вырвал руку из захвата Камерона.
– Но это же был Бэллард! – взмолился он. – Это был Бэллард.
Эрик нахмурился.
– А! – Но потом добавил: – Мне безразлично, кто это был. Ты больше не будешь устраивать таких сцен.
Он помедлил.
– Не на публике.
Макгилл перехватил взгляд Камерона, и они двинулись в сторону вестибюля, у стойки портье они нашли Бэлларда. Портье показывал ему направление.
– Телефон вон там.
– От кого ты ждешь звонка? – спросил Макгилл.
– От Кроуэлла, если повезет.
– Когда закончишь, мне надо позвонить в Крайстчерч.
Макгилл повернулся к портье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Хьютон удивленно посмотрел на него.
– Боже, а ты изменился!
– Тури Бак сказал то же, я повзрослел, – устало сказал Бэллард.
За столом наступило неловкое молчание. Макгилл, тихо наблюдавший за происходящим, сказал:
– Я не знаю, кто из вас прав, мистер Хьютон, но скажу Вам вот что. Ситуация сейчас гораздо серьезнее, чем когда я выступал перед вами сегодня утром. Я сделал еще несколько проб на склоне, и угроза становится все реальнее. Я также говорил с людьми о предыдущих обвалах, и только что предупредил мистера Камерона, чтобы тот приготовился к действительно сильному давлению на шахту. Мне надо сказать вам, что то же самое относится и к городу.
Хьютон выглядел оскорбленным.
– Какого черта, Вы не сказали это сегодня утром, а разводили наукообразную бредятину? Утром Вы сказали, что существует потенциальная угроза.
Теперь разозлился Макгилл.
– Иногда я спрашиваю себя, говорим ли мы на одном языке, – ответил он. – Потенциальная угроза все еще остается и останется, пока что-нибудь не произойдет, и тогда уже будет поздно, черт побери, что-нибудь делать. Что вы от меня хотите? Чтобы я залез на склон и начал пробовать сдвинуть лавину, чтобы вам что-то доказать?
Бэллард сказал:
– Возвращайтесь к вашему совету и скажите им, чтобы они прекратили заниматься политикой. И передайте от меня Петерсенам, что за мертвых никто не голосует. – В его голосе звучала сталь. – Можете также сказать им, что если они не предпримут ничего существенного к завтрашнему полудню, я соберу народ на митинг и предоставлю людям решать самим.
– И позвоните в Гражданскую Защиту как можно скорее, – добавил Макгилл.
Хьютон глубоко вздохнул и поднялся. Его лицо покраснело и блестело от пота.
– Я сделаю все, что смогу, – сказал он и вышел.
Бэллард проводил его взглядом.
– По-моему, сейчас самое время выпить.
12
– И мистер Бэллард действительно много пил в тот вечер? – спросил Лайалл.
Камерон на мгновение поджал губы.
– Не больше, чем обычно, – с легкостью сказал он. – Вспомните, это был званый обед. К примеру, он выпил гораздо меньше меня. – И добавил, подумав: – И гораздо меньше из многих присутствующих здесь.
Лайалл быстро вмешался:
– Я вынужден протестовать. Свидетель не должен позволять себе столь грубые выпады.
Гаррисон безуспешно старался спрятать улыбку.
– Мне кажется, что мистер Камерон просто-напросто боится, чтобы мистера Бэлларда не обвинили в алкоголизме. Не так ли, мистер Камерон?
– Это была вечеринка в маленьком городке, – ответил Камерон. – Разумеется, не обошлось без выпивки. Некоторые парни с шахты хорошо поддали. Ребята из города – тоже. У меня у самого к концу вечера язык немного заплетался. Но мистер Бэллард был трезв, как стеклышко. Я вообще не думаю, что он любит выпить. Так, совсем немного.
– Я думаю, это вполне исчерпывающий ответ, мистер Лайалл. Продолжайте, мистер Камерон.
– Так вот, тогда вечером, в половине двенадцатого, мистер Бэллард снова поинтересовался у мэра, звонил ли от куда-нибудь – в Гражданскую Защиту или еще куда, и Хьютон ответил, что не звонил. Он сказал, что несколько часов ничего не решают и что не хотел бы выставлять себя идиотом, звонить посреди ночи какому-нибудь охраннику и задавать ему дурацкие вопросы.
Гаррисон покосился на Бэлларда.
– Мистер Камерон, было бы неправомерно спрашивать Вас, почему в таком случае мистер Бэллард не позвонил сам. Мистер Бэллард здесь и может ответить сам, в чем я не сомневаюсь. Но, если дело было таким срочным, почему Вы не позвонили сами?
Камерон, казалось, растерялся.
– Нам объяснили достаточно выразительно, чтобы мы не совались в дела городских властей. И к тому времени мы считали, что всех обзвонили. И когда это выяснилось, мы подумали, что вероятность застать кого-нибудь знающего в Министерстве гражданской обороны, кто смог бы ответить на все наши вопросы, очень мала. К тому же мистер Бэллард все еще не потерял надежду сотрудничать с советом, и если бы он позвонил сам, они могли бы подумать, что он решил их обойти в деле, которое могут решить только городские власти. Отношения между шахтой и городом могли бы быть основательно испорченны.
– А как к этому отнесся доктор Макгилл?
– Тогда его не было с нами; он проверял погодные условия. Но позже он сказал, что мистер Бэллард – круглый дурак.
Камерон потер щеку.
– Он сказал, что я тоже круглый дурак.
– Похоже, что доктор Макгилл – единственный, кого не в чем упрекнуть в этой ситуации, – резюмировал Гаррисон. – Похоже, что каждый находит оправдания, которые просто несерьезны на фоне возможной катастрофы.
– Вы правы, – искренне заметил Камерон. – Но доктор Макгилл был единственным, кто мог оценить размеры беды, стоявшей перед нами. Когда он посоветовал мне приготовиться ко внезапному давлению в десять тонн на квадратный фут, я подумал, что он немного переборщил. Я согласился со всеми доводами, но в глубине души не очень-то ему поверил. Мне казалось, что мистер Бэллард подумал так же, а в технике мы разбираемся.
– И то, что члены совета к технике отношения не имели, может оправдать их медлительность.
– Нет, – сумрачно ответил Камерон. – Все мы в большей или меньшей степени виноваты. Это не извиняет наше поведение, но помогает объяснить его.
Гаррисон долго молчал, затем произнес мягко:
– Я принимаю это, мистер Камерон. Что было дальше?
– Мистер Бэллард и я остались за столом, беседовали и потягивали напитки. Если мистер Бэллард и пил той ночью, то именно тогда. Он не выпил и двух бокалов к тому времени.
Камерон какое-то время беседовал с Бэллардом, минут двадцать, затем к ним присоединилась Стейси Камерон. Бэллард прислушался к звукам из танцевального зала; было уже поздно, и зажигательные мелодии рока сменились наверху тихим шарканьем танцующих ног.
– Потанцуем? – предложил он.
Стейси поморщилась.
– Спасибо, конечно, но не стоит. У меня уже ноги отваливаются от этих танцев.
Она села рядом и положила ногу на ногу, затем посмотрела на него.
– Лиз Петерсен интересовалась, не думаешь ли ты, что у нее оспа?
Он моргнул.
– Что?!
– Кажется, она считает, что ты игнорируешь ее. Похоже, так оно и есть.
Бэллард улыбнулся.
– Я просто не помнил о ее существовании до сегодняшнего вечера.
– Ну, теперь-то ты знаешь, что она существует. Почему бы тебе не пригласить ее потанцевать? Сейчас она как раз не танцует.
Бэллард остолбенел, но потом решился.
– Конечно, ради Бога, почему бы и нет?
Он опустошил бокал и почувствовал, как его содержимое сразу обожгло желудок.
– Я закружу ее.
Он отправился в сторону танцевального зала.
– Ты с ума сошла? – поинтересовался Камерон. – Разве тебе неизвестно, что Бэлларды дружат с Петерсенами, как Монтекки с Капулетти? Ты что, хочешь начать войну?
– Но когда-нибудь им надо нормально выслушать друг друга, – ответила Стейси. – Хука не такой большой город, чтобы можно было вечно игнорировать друг друга.
На лице Камерона было сомнение.
– Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь.
– Папа, почему тут все время говорят про обвал?
– Какой обвал?
– Не разговаривай со мной, как с дурочкой, – сказала Стейси. – Обвал, который вы обсуждали за обедом.
– А, этот! – ответил Камерон с наигранным удивлением. – Ничего серьезного. Просто Макгилл просит нас принять кое-какие предосторожности.
– Предосторожности, – задумчиво произнесла она. – Йен так вцепился в Хьютона, что я заподозрила здесь что-то другое. – Она отвела взгляд от отца. – А вот и Майк идет. Как погода, Майк?
– Собирается сильный снегопад.
Макгилл бросил взгляд на часы.
– Почти полночь. Сколько они еще будут веселиться?
– Ровно в полночь все закончится, – заявил Камерон. – Эти новозеландцы – ребята очень религиозные. Никаких танцулек в воскресенье.
Макгилл кивнул.
– Я не отказался бы сейчас вздремнуть. – Он потянулся. – Что там говорят эти деятели из гражданской обороны?
– Хьютон не звонил.
– Не звонил! – Макгилл схватил Камерона за плечо. – Чем вы вообще занимались? Йен пробовал дозвониться?
Камерон покачал головой.
– Тогда он самый настоящий осел, как и ты. Где телефон?
– Один в вестибюле, – ответил Камерон. – Послушай, Майк, в это время там не будет никого, кто сможет тебе что-нибудь ответить.
– Какого дьявола – ответить! – воскликнул Макгилл. – Я собираюсь сказать им. Я собираюсь поднять тревогу.
Он быстро пошел прочь в сопровождении Камерона. Проходя мимо танцевального зала, они услышали крики и гул. Макгилл присмотрелся и увидел Чарли Петерсена, который держал руку на плече Бэлларда.
– Этого нам еще не хватало, – с отвращением сказал он. – Пойдем, Джо, – и он двинулся через зал к ним.
Бэллард продолжал танцевать с Лиз Петерсен, когда почувствовал на своем плече увесистую лапищу Чарли. Лицо Чарли лоснилось от пота, а глаза покраснели. Он хрипло прошептал ему, обдав алкогольными парами:
– Не трогай мою сестру, Бэллард.
Лиз вспыхнула.
– Чарли, я тебе уже говорила...
– Заткнись!
Его лапа крепко стиснула плечо Бэлларда.
– Если еще раз застану тебя с ней, на тебе живого места не останется.
– Убери руку, – сказал Бэллард.
Свирепость Чарли отчасти испарилась, и он насмешливо ухмыльнулся.
– Убери сам – если сможешь.
Его пальцы злобно сдавливали руку Бэлларда.
– Прекрати, – сказала Лиз. – С каждым днем ты все больше сходишь с ума.
Чарли не обратил никакого внимания и продолжал давить Бэлларда.
– Так что же? Мамочка тебя не заругает – ее здесь нет.
Казалось, Бэллард готов был сдаться. Но вдруг резко взмахнул руками, сильно ударив Чарли по локтю и таким образом освободившись от его хватки.
Чарли подался вперед, но Камерон схватил его за руку и завел за спину. Это было сделано очень ловко, и было ясно, что в классической борьбе Камерон явно не был новичком.
– Прекращайте, – сказал Макгилл. – Это все-таки зал для танцев, а не боксерский ринг.
Чарли снова подался вперед, но Макгилл уперся рукой ему в грудь и оттолкнул назад.
– Ладно, – сказал Чарли. – Встречу тебя на улице, когда дружки не прибегут помогать тебе.
– Боже, ты как мальчишка, – удивился Макгилл.
– Я ему покажу, – пригрозил Чарли.
Вдали послышался чей-то голос.
– Мистер Бэллард здесь? Его к телефону.
Макгилл кивнул Бэлларду.
– Подойди к телефону.
Бэллард натянул на плечи помятый пиджак и коротко кивнул в ответ. Он прошел мимо Чарли, совершенно не замечая того. Чарли дернулся, пытаясь освободиться от крепко держащего его Камерона, и прокричал:
– Ты не изменился, подонок. Все так же трусливо сматываешься.
– Что здесь происходит? – спросил кто-то.
Макгилл повернулся и обнаружил рядом Эрика Петерсена. Он снял руку с груди Чарли и ответил:
– Твой братишка немного не в себе.
Эрик взглянул на Лиз.
– Что случилось?
– То же, что случается каждый раз, когда я подхожу слишком близко к мужчине, – устало ответила она. – Но в этот раз было еще хуже, чем обычно.
Эрик холодно сказал Чарли:
– Я тебя об этом уже предупреждал.
Чарли вырвал руку из захвата Камерона.
– Но это же был Бэллард! – взмолился он. – Это был Бэллард.
Эрик нахмурился.
– А! – Но потом добавил: – Мне безразлично, кто это был. Ты больше не будешь устраивать таких сцен.
Он помедлил.
– Не на публике.
Макгилл перехватил взгляд Камерона, и они двинулись в сторону вестибюля, у стойки портье они нашли Бэлларда. Портье показывал ему направление.
– Телефон вон там.
– От кого ты ждешь звонка? – спросил Макгилл.
– От Кроуэлла, если повезет.
– Когда закончишь, мне надо позвонить в Крайстчерч.
Макгилл повернулся к портье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44