Но память опять вернула его в то дождливое утро в Хюэ. Казалось, все происходило на другой планете, в другой жизни и с другим человеком. Тогда Бену Тайсону исполнилось двадцать пять лет, он не был женат, никогда не держал на руках младенца, а покойников видел только на похоронах. Тогда Бен имел смутное представление о любви, ненависти, несчастье, жалости и даже морали. Живя безмятежной жизнью в Америке, он не подготовился к событиям в Хюэ.
Сейчас вопрос ставился иначе: «Готов ли он ответить за последствия содеянного?»
Глава 4
В час сорок Бен вошел в поезд, отходящий от платформы Пен-стейшн, и занял место в вагоне для курящих.
Темные туннели Манхэттена, долгий прогон под Ист-Ривер и, наконец, по прямой – в солнечный Куинс.
На станции Джамейка, как всегда, возникли затруднения при пересадке.
Через двадцать две минуты состав прибыл в Гарден-Сити, и Тайсон вышел на прогретую солнцем платформу, неподалеку от которой возвышалось вычурное здание вокзала.
Он улавливал запах полевых цветов, беспорядочно росших вдоль насыпи. По привычке завернул направо к своему дому, но потом изменил маршрут и направился вдоль высокой платформы к местному центру. Неосознанно перешел на быстрый шаг и пересек Хилтон-авеню.
В течение ряда лет он никогда не возвращался домой днем по будням. Снующие повсюду малыши, школьники на велосипедах, домашние хозяйки с колясками, работники службы быта в своих автофургонах, почтальоны – одним словом, все те, кто задавал ритм жизни городка на день. Он неожиданно почувствовал себя чужим на этих знакомых улицах, где прошло его детство.
Немного ошалев от суеты, он сам не заметил, как оказался перед живописным кирпичным зданием со сводчатыми окнами. За сто лет своего существования оно отводилось и под частную школу, и под склад, и даже под конюшню. Сейчас оно больше походило на термитник, нашпигованный адвокатскими конторами и конторками, где стряпчие – прямо из романов Диккенса, не разгибаясь, проводили целые дни над разбором жалоб и завещаний. Войдя в офис на первом этаже, Бен остановился в зале ожидания.
Переложив папку в левую руку, он неосознанно нащупал пальцами обложку книги. Как только что выявленная опухоль, которую нужно освидетельствовать, промелькнуло в голове у Тайсона.
Из дальней двери вышла женщина.
– Чем могу быть полезной?
– Меня зовут Бен Тайсон. Я бы хотел поговорить с мистером Слоуном.
Она улыбнулась, услышав знакомое имя. Они никогда раньше не встречались, с секретарем Слоуна Тайсон, как правило, общался по телефону.
– А я – Энн. Пожалуйста, располагайтесь.
Она упорхнула, чтобы через минуту вернуться с Филиппом Слоуном, мужчиной лет под пятьдесят, который, казалось, решил побить все рекорды безвкусицы: буклированный костюм, мокасины с кисточками и клубный галстук, не сочетавшийся по цвету ни с одной из деталей одежды. Слоун, немного смутившись, шумно приветствовал Тайсона:
– Бен, разве мы назначали на сегодня встречу? – не понимая допущенной бестактности, он простодушно пролистал еженедельник своей секретарши.
Тайсон прошел коридором во внутренние комнаты офиса.
– Фил, это не займет у тебя много времени.
Жрец Фемиды обменялся с секретаршей недоуменным взглядом и последовал за ним. Слоун проводил Тайсона в библиотеку.
– В кабинете у меня клиент.
Тайсон уселся за длинный стол и с живым интересом принялся рассматривать книги на бесчисленных стеллажах. «Corpus Juris Secundum». «Свод общих правил». Разобранный по косточкам, изложенный скучной прозой, закон предков преподносился в виде прав и обязанностей нынешних граждан.
Немного погодя Бен медленно вынул из папки книгу, открыл ее и подвинул ближе к Слоуну. Тот пробежал глазами название и принялся читать.
Тайсон закурил, стараясь сосредоточить внимание на корешках книг.
Прошло какое-то время, прежде чем Слоун с безучастным выражением лица отложил книгу.
Тайсон понял желание Слоуна обойтись без комментариев, поэтому заговорил первым.
– Джон Маккормик показал мне ее сегодня утром в поезде.
Слоун безразлично кивнул, однако не снял напряжения Тайсона. Бен не особенно любил этого человека, но отец Слоуна на протяжении многих лет являлся поверенным семьи Тайсонов. Казалось естественным, что Филипп Слоун занял отцовское место и взял ведение их дел на себя.
– Я просто хотел подготовить тебя на тот случай, если ты будешь получать сведения из разных источников. Если скандал разразится, я дам тебе знать.
Слоун колебался, бесцельно двигая руками.
– Присядь, Бен. Я еще могу задержаться на пару минут.
Да, черт возьми, ты можешь, подумал Тайсон, да ты просто мечтаешь об этом. Он остался стоять.
Слоун заговорил доверительным тоном.
– Ну я понимаю, это ужасно. – Он задумался на минуту, потом добавил: – Полагаю, ты намерен предъявить иск.
Но Тайсон слушал вполуха, потом резко оборвал:
– Может ли это дело дойти до суда?
Слоун молчал, уставившись на Тайсона, наконец выдавил:
– Как сказать. Все зависит...
– От чего?
– Очевидно, от того, правда ли то, что написано в книге. – Он помедлил. – Ты не присядешь, Бен? Дай-ка мне еще раз взглянуть на нее.
Тайсон сел и достал книгу.
Слоун изучил выходные данные, прочел оглавление и текст на клапане суперобложки.
– Крупный издатель. Книгу выпустили с благожелательными рецензиями, есть ссылки на библиографию. Похоже, что труд достаточно весом.
Тайсона передернуло.
Слоун продолжал:
– Видишь ли, Бен, что бы мы сейчас здесь ни говорили, это огласке не подлежит. – Слоун сделал глубокий вдох.
– Ну? – Тайсон не хотел недомолвок: – Слушай, единственное, что я хочу знать, – могут ли меня... или тех, кто служил со мной... могут ли нас призвать к ответу?
Голос Слоуна был на грани срыва:
– За что? Ты же не ответил мне!
– За убийство!
Слоун откинулся на спинку стула.
– Существует закон о давности срока по убийствам.
Лицо Тайсона выражало полное безразличие.
Слоун продолжал:
– Как бы там ни было, а в данном случае юрисдикцию осуществляют вооруженные силы.
– В каком это смысле?
– Они постараются заполучить тебя.
Тайсон покачал головой.
– Могут ли они это сделать?
– Как сказать. Если им это не удастся, тогда ни один гражданский суд не сможет привлечь тебя к судебной ответственности. Видишь ли, ты попал в клещи. Одно из двух: либо ты предстанешь перед американским военным трибуналом, либо вовсе избежишь процесса. Ведь существовали такие прецеденты.
– Я уверен в этом... – Тайсон размышлял. – О'кей. Допустим, они арестуют меня. Ну и что тогда?
– Вся загвоздка в свидетелях. Найдется ли хоть один человек из твоего бывшего подразделения, который станет давать показания против тебя?
– Видимо, да.
Слоун покачал головой.
– Беседа с писателем и показания в суде – не одно и то же.
Тайсон молчал. Слоун повертел в руках карандаш.
– Послушай, мы здесь разбираем предполагаемое убийство, на которое автор проливает свет спустя семнадцать-восемнадцать лет... Боже мой, неужели это было так давно? Этот самый Пикар упоминает о трех источниках информации: о двух безымянных солдатах, которые, как он утверждает, воевали в твоем взводе, и монахине, известной под именем сестры Терезы, он утверждает, что именно она является единственным уцелевшим свидетелем. – Слоун очень выразительно посмотрел на Тайсона. – Ты знаешь сестру Терезу?
Бен помешкал, прежде чем ответить.
– Я допрашивал одну монахиню.
Не вдаваясь в подробности, адвокат заключил:
– Так или иначе, в книге голословно описывается преступление, совершенное на территории иностранного государства, с которым мы на сегодняшний день не поддерживаем отношений.
– Я знаю это.
– И обвиняют не именно тебя, нет, ты символизируешь одного из тех, кто попустительствовал этой кровавой бойне.
Все было именно так, но на столе лежала книга.
– О'кей, теперь перейдем к наихудшему.
Слоун подался вперед.
– Ты как командир...
– Я несу ответственность за действия своих солдат и так далее. Да, я знаю.
– Ты в кого-нибудь стрелял?
– Нет.
– Присутствовал при расправе?
Тайсон хотел было возразить, но передумал:
– Пикар утверждает, что я был там.
– Зато Пикара там не было? Я спрашиваю тебя.
– Нет, меня там не было. Вопрос закрыт?
– Боюсь, что нет, лейтенант, – Слоун постучал карандашом по столу. – Ладно, позволь мне снова сыграть роль адвоката или военного прокурора, если желаешь. Опираясь на то, что прочел, я, как прокурор, хочу знать следующее: действительно ли вы отдавали приказы тем убийцам или предпринимали какие-либо действия, чтобы помешать им? Мне необходимо выяснить: знали ли вы о тех убийствах, и если знали, то сообщили ли об этом? Даже если убийство было совершено вашими подчиненными, обязаны ли вы знать о нем или предвидеть его? Потому что, окажись это правдой, военный трибунал будет судить тебя вместе с настоящими убийцами, так, будто эти преступления совершил ты.
Повисло тягостное молчание, затем Тайсон вздохнул и заметил:
– Военная служба имеет свои привилегии.
Слоун встал, подошел к одному из стеллажей, снял с полки толстый том, вытер пыль.
– Любое дело, которое тебе отважится шить трибунал, будет частично зиждиться на прецедентах: нюрнбергском процессе над нацистами и Токийском процессе над японскими военными преступниками.
– Да, в хорошую я попал компанию.
Слоун продолжал листать книгу:
– Безусловно, целью этих судебных разбирательств всегда было стремление затянуть потуже петлю на шее наших врагов. Имея прецедент, можно спокойно преследовать американскую военщину. – Он сделал паузу. – Вот громкое дело генерала Ямашиты, командующего японскими вооруженными силами на Филиппинах. Американцы обвиняют его «в преступном равнодушии и невыполнении своего долга как командира». Под его началом «творились бесчинства и совершались жестокие преступления». – Слоун поглядел на Тайсона. – Нигде не подтверждается, что Ямашита лично совершил хотя бы одно из злодеяний, или что он приказывал это делать, или даже что он имел какое-то представление о них. Подсудимые просто заявляют, что за время своего командования он оказался не способным предвидеть то, что могут сделать его люди, а ему следовало бы знать об этом, и не сумел обеспечить эффективный контроль за своими подразделениями, как требовали того обстоятельства. – Слоун закрыл книгу. – Генерала Ямашиту признали виновным и повесили.
– Спасибо за воодушевляющую беседу, Фил.
Слоун посмотрел на часы.
– Мне пора к себе. – Он поднялся с места. – Послушай, вот в том месте насчет «следовало бы знать» есть что-то эзотерическое. Трибунал не станет предъявлять тебе обвинение после всех этих лет, если ты действительно не присутствовал при этом инциденте. Тебя там не было?
– Вполне возможно. – Тайсон встал.
– Ты в каждом деле активно участвовал? Я еще не совсем выяснил, какая роль отводится тебе в этом вымысле.
Тайсон взял папку.
– Это было так давно, Фил, что мне придется поломать голову над своей ролью.
Казалось, Слоуна обидел столь уклончивый ответ. Он пошел к выходу, но у двери обернулся.
– Лучшее средство защиты – нападение. Оно приемлемо в футболе, на войне и в суде. Прежде чем возбуждать дело против Пикара, тебе надо бы все серьезно обдумать. Если ты не предъявишь иск, такое отметят правительство и армия. А это может здорово повлиять на их решение – преследовать или нет тебя в судебном порядке. – Не дождавшись ответа, он добавил: – А еще тебе стоит подумать: если ты не предъявишь иск за клевету, как на это посмотрят твои друзья, сослуживцы, семья?
К этому моменту Бен все уже взвесил. Он знал, что Слоун хочет расколоть его, задавая косвенные вопросы.
– Конечно же, я предъявлю иск, – заявил Тайсон.
Слоун кивнул.
– Хорошо, Бен. Держи меня в курсе, если делу дадут ход.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111