Катер лавировал между волнами.
В маленьком суденышке, прижавшись друг к другу, сидели несколько человек. Волосы одного из них развевались по ветру. Маленькая фигурка в окружении группы мужчин, явно вооруженных…
– Вы правы! – заорал он. – Быстрее… Быстрее!
И протянул бинокль Аните.
Потом он поднял свою спортивную сумку, сто­явшую у ног Тревиса, и при виде помпового ружья сразу вспомнил о том, что случилось раньше. Они нашли тело Пинту у входа в ангар, в луже крови. Ружье валялось рядом с ним. Тревис тогда еще сказал: «Он даже не успел им воспользоваться.»
Хьюго вытащил пистолет-пулемет, убедился, что два полных магазина, примотанные скотчем к дулу, надежно закреплены. Зарядив оружие, он приготовился стрелять. Ему удалось навести при­цел на катер, но, разумеется, на таком расстоянии и речи не могло быть о стрельбе.
– Догоните эту лодку, Тревис, догоните же, черт ее побери… – процедил он сквозь зубы.
В это мгновение из темноты возник второй ко­рабль.
В нескольких сотнях метров от катера над вол­нами вырос высокий силуэт. Яхта вынырнула из грозы, развернувшись к ним бортом, нос ее был об­ращен к югу. Наведя бинокль, Хьюго различил на корме несколько фигур. В воду был спущен длин­ный черный канат. Они бросили якорь.
Хьюго повернулся к Аните. Даже сейчас он не мог не заметить, как она хороша: волосы развева­ются по ветру, лицо залито дождем, спасательный жилет выглядит как кираса воина.
Она взглянула в его сторону.
– Это наверняка судно Евы Кристенсен, – крикнула она ему в ухо. – Шторм заставил ее по­дойти к берегу, чтобы забрать подручных и Алису.
Тон Аниты означал: мать Алисы совершила большую ошибку.
Он пока не знал, как именно, но они непремен­но должны были воспользоваться этим промахом.
Вдруг он вспомнил одну деталь. Когда Тревис показывал им свой парусник, он рассказал, что они искали способ преодолеть хрупкость носа, главным образом – из-за исключительной скорости «Ман­ты», решили пожертвовать легкостью ради прочности и обшили переднюю часть парусника своего рода «броней».
– Быстрее! – закричал он. – Быстрее!
В его голове начал складываться план. План са­моубийственный, план камикадзе, черт бы его по­драл!
На лице Тревиса читались удивление и интерес.
– Поторопитесь, – повторил Хьюго, сбавив тон.
– Что вы придумали? – крикнул Тревис.
– Поймайте эту гребаную лодку…
– Не уверен, что успею…
Хьюго ничего не ответил. Катер уже подходил к белой красавице яхте. Ее силуэт с каждой секундой вырисовывался все четче, несмотря на потоки во­ды, лившиеся с неба. Никогда – воистину никогда – Хьюго не чувствовал себя таким промокшим. Ему казалось, что он провел вечность на дне океана.
Анита схватила его за руку:
– Что вы хотите сделать, Хьюго? Алиса в той лодке…
«Да знаю я, великий Боже!» – хотел заорать Хьюго, но сдержался. Он был занят, просчитывая шансы на успех своего безумного плана. Чуть выше абсолютного нуля. Катер приближался к яхте, но «Манта», бесспорно, двигалась быстрее. Тревис су­мел построить настоящий корвет.
Хьюго поднес к глазам прицел «Штейер-АУГа», навел его на силуэты на палубе яхты.
Молния снова прорезала небо, теперь гораздо ближе к ним, прогремел оглушительный раскат гро­ма. Гроза опускалась на них, а яхта смотрела носом на юг, туда, где туч было меньше. Казалось, что она щадит катер, боровшийся с огромными волнами. Шум ветра превратился в бесконечный нарастаю­щий вой. Корабль почти скрылся за завесой дождя и брызг, но при каждой вспышке молнии его снежно-белый корпус сверкал, как под лучом прожектора.
Хьюго заметил, что катер подошел к яхте с ле­вого борта… «С левого…» – мысленно отметил он. Хрупкая скорлупка болталась на гребне волны сра­зу за яхтой. В зеленоватом свечении прицела он ви­дел, как с катера бросили конец на яхту, веревку подхватили и кто-то двинулся к трапу, подталкивая перед собой маленькую фигурку. Человек помог де­вочке ухватиться за перила и начать трудное вос­хождение.
«Ну же, дьявол, шевелись!» – мысленно ско­мандовал себе Тревис, и в этот момент катер отбро­сило волной на несколько метров от трапа.
Внезапно один из находившихся на палубе ях­ты людей жестом указал на… них. «Беда – подумал Тревис – нас засекли…»
Он был готов к чему угодно, но только не к тому, что случилось несколько секунд спустя.
Темноту прорезали вспышки, но не небесные. Они шли с палубы… «Господи, – ужаснулся Тре­вис, – они обстреливают катер!» Тут он увидел, как один тип что-то бросил в катер. Простое движение руки, какой-то предмет…
Взрыв подкинул суденышко над волнами, вы­вернув его наизнанку. Вспышки с палубы по-прежнему разрывали мрак, и нацелены они были на «Манту».
В ту же минуту один из людей Евы бросился к лебедке и начал поднимать якорь.
«Невероятно», – подумал Тревис, застыв как в ступоре. Ева Кристенсен пожертвовала своими людьми, чтобы поскорее сбежать. Она не колеблясь уничтожила их, чтобы не заговорили…
«Манта» была уже в ста метрах от яхты, подхо­дя на всех парах сбоку.
Вспышки выстрелов мелькали перед визиром ружья. Пули летали над ними, как убийственные брызги. Тревис повернулся к Аните.
– Обхватите меня за пояс! – прокричал он, пы­таясь точнее навести прицел.
– Что? – крикнула она, изумившись.
– Обхватите меня за пояс, черт возьми, мне на­до прицелиться…
Хьюго почувствовал, как Анита подошла сза­ди, положила руки ему на бедра, прижала к палу­бе. Это ослабило напряжение, и он нажал на спуск, почувствовал отдачу и увидел, как люди на яхте начали прятаться за высокими бортами. Человек, пытавшийся поднять якорь, опрокинулся на спину. Цепь упала в воду.
– Что будем делать? – заорал Тревис. Хьюго продолжал поливать огнем палубу. Не оборачиваясь, крикнул:
– А что вы хотите, чтобы мы делали? Тараньте этот проклятый корабль!
Прошло уже больше часа, и Алиса утратила вся­кую надежду. Ни Хьюго, ни Анита, ни отец никогда не найдут ее. Мать одержала победу.
Мать. Ева стояла перед ней. Ее стальной взгляд проникал в самую душу. Мать улыбалась, как аку­ла, и молча смотрела на дочь из полумрака главно­го салона яхты.
Снаружи все еще стреляли, но девочке было все равно.
Да, сейчас она видела, во что превратилась ее мать, которая по-прежнему молчала и просто рас­сматривала ее с головы до ног.
Перестрелка смолкла, и Ева встала.
Не в силах шевельнуться, Алиса смотрела, как Ева поднялась с роскошного кресла и медленно на­правилась к ней. Обходя большой обеденный стол, она провела кроваво-красным ногтем по полиров­ке, производя мерзкий скрип. Легкая походка, опасная сила. Красота матери напоминала красоту оружия массового уничтожения. Теперь Алиса осознавала это, как будто научилась читать мысли той, что зачала ее.
– Мама… – пролепетала она, не владея собой.
– Дорогая доченька… – прошептала в ответ Ева. Ее голос напоминал шипение ядовитой змеи. Алиса почувствовала неудержимую дрожь во всем теле.
Мать остановилась в двух метрах от нее. Даже в полумраке ее глаза сияли ослепительно синим све­том. Алиса знала, что у нее глаза матери. Та бессчет­ное количество раз повторяла ей, как они похожи, утверждая, что материнский генетический матери­ал определил внешность дочери. Их сходство уси­ливало сковывавший ее ужас. Она словно смотрела на собственное отражение – этакий взрослый клон, явившийся из будущего. Алиса попыталась что-то пробормотать, но Ева улыбнулась еще шире:
– Думаю, я допустила слишком много прома­хов в твоем воспитании, моя милая… Тут нет твоей вины. Но я все исправлю в самое ближайшее вре­мя, будь спокойна.
Алиса не совсем поняла, что хотела сказать мать, но почувствовала, что скрытый смысл ее слов не сулит ей ничего хорошего.
Она вдруг осознала, что отступает назад – шаг за шагом – по мере того, как мать приближается к ней, пытаясь сохранить дистанцию.
Мать собиралась сказать еще что-то, но тут на палубе снова раздались выстрелы. Ева вздернула одну бровь, лоб прорезали морщинки – доказатель­ство волнения. Алиса услышала топот бегущих ног – на лестнице, потом в коридоре, потом дверь резко распахнулась.
На пороге появился человек, помогавший ей вскарабкаться на борт, с него текла вода, мокрые пряди волос липли к щекам. В руке он держал пис­толет.
– Что происходит, Лукас? – бросила Ева вла­стным голосом.
– У нас проблема, мадам Ева…
– Какая?
– Ваш муж и сицилиец… можно сказать, они к нам прицепились… взяли свой чертов корабль, идут к нам на всех парах…
– Черт, так потопите их, как тех…
– Они держат палубу под плотным огнем, а нас осталось трое… По-моему, одного из ваших испан­цев ранили в ногу…
– Говнюки… Алиса, оставайся тут…
Мать оттолкнула ее в сторону, бросилась к шкафу с оружием, стоявшему за дверью, открыла, вытащила большое ружье с магазином под казен­ником.
Выдвинув ящик, схватила пригоршню патро­нов, ссыпала их в карман своего кожаного пальто и выбежала.
Алиса видела, как она несется по коридору, стучит каблуками вверх по лестнице. Дверь оста­лась распахнутой.
Грохот перестрелки перекрывал шум стихии, и Алисе захотелось выглянуть в иллюминатор, чтобы взглянуть на отцовский корабль, но в этот момент с лестницы скатилось чье-то тело, послышались сдавленные крики, звон разбитого стекла. Тело шмякнулось на пол у нижней ступеньки. Человек был весь в крови, а большой автомат, скатившийся следом, придавил ему грудь. По полу в коридоре что-то покатилось. Предмет выскользнул из карма­на упавшего и теперь крутился, как волчок, рядом с его головой. Маленький черный волчок, расчерчен­ный квадратами, с металлической петелькой.
Алиса прекрасно поняла, что это такое, и, про­медлив не дольше секунды, бросилась в коридор.
В тот же момент страшный удар, сопровождае­мый грохотом сминаемого металла, сотряс весь ко­рабль.
Алиса растянулась на полу во весь рост, в не­скольких сантиметрах от гранаты.
В первый момент Тревис уставился на него, не ве­ря своим ушам, но Хьюго тут же понял, что былые инстинкты английских пиратов взяли свое.
– Возьмите веревку на палубе, у моих ног, и привяжитесь… – заорал Тревис. – Иначе вылетите за борт при столкновении!
Отдав команду, он повернулся лицом к яхте – они летели прямо на ее левый борт. Хьюго схватил веревку, в несколько секунд привязал себя и Ани­ту. И снова прижал ПП к плечу. На палубе яхты два человека тоже возобновили стрельбу, но цели­лись они плохо. Первый магазин опустел быстро. Хьюго ожесточенно поливал огнем палубу, стрелял он и по рубке, где заметил вспышки выстрелов. Тип, стоявший у штурвала, повалился навзничь. Второй убегал, согнувшись, на нос судна. Большого бокового стекла в рубке уже не было. Сквозь шумо­вую завесу, созданную океаном и грозой, до Хьюго донеслись крики. Снова и снова он выполнял дви­жения, которые проделывал сто, тысячу раз в жизни. Отбросить пустой магазин, повернуть пол­ный. Присоединить к автомату. Теперь яхта зани­мала весь прицел. Она приближалась с огромной скоростью. Хьюго снова выпустил очередь по палу­бе и увидел, как упал еще один человек, не успев­ший даже поднять ружье. Он стрелял, не останав­ливаясь, снова в направлении рубки. Внезапно яхта резко повернула, в результате оба судна сблизились еще больше. Прямо над бортовым тра­пом стоял человек с винтовкой, выстрелы разры­вали мрак. В тот момент, когда Хьюго нажал на спуск, его грудь оказалась в центре видоискателя. Человек упал на спину. До «Красной сирены» оста­вались считанные метры. Все, готово, черт, сейчас они ее протаранят…
Удара такой силы он не сумел бы вообразить даже в самых страшных своих кошмарах…
Тревис выполнил великолепный маневр: про­шел вдоль левого борта яхты и нанес удар прямо по корме, туда, где находился мотор. Столкновение было фантасмагоричным. Ни один из них не устоял на ногах, несмотря на все приготовления и веревки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61