- Я знаю, что тетя Онория верит вам. Вы сумели понравиться ей. А я... не все ли равно, как я к вам отношусь?
Каллаган улыбнулся и бросил окурок в камин.
- В самом деле, - сказал он. - Это не имеет никакого значения. Хотя... кто знает. Сейчас куда важнее то, что вы нравитесь мне.
Виола слегка вздрогнула, что не ускользнуло от внимания детектива.
- Почему? - поинтересовалась она. Он снова пожал плечами.
- Если бы вы мне не нравились, я бы не стал рисковать ради вас, - заметил он небрежно. - А кто-то обязательно должен рискнуть. Бывают моменты, когда вы ведете себя опрометчиво, но кто из женщин время от времени не совершает глупостей? Так что давайте перейдем к делу. Берите сигарету и рассказывайте.
После небольшой паузы Виола начала свой рассказ.
- В 1939 году, незадолго до войны, я проводила каникулы в Лондоне. В моем распоряжении было около месяца. Вероятно, вам это не в новинку, но я была тогда совсем неопытной девушкой. Пока была жива мама, я вела, как принято говорить, тепличный образ жизни.
- Продолжайте, - сказал Каллаган.
- В Лондоне я встретила Руперта Шэрфэма. Он показался мне очаровательным и интересным человеком. Сейчас я вполне отдаю себе отчет, что никогда не любила его, но в те дни я жила как во сне. Он был для меня всем.
- Я знаю, как это бывает, - согласился Каллаган. Секунду-другую она колебалась.
- Мы поженились спустя неделю после нашей первой встречи, - тихо сказала она. - Бог знает, что на меня нашло. Когда я пытаюсь припомнить наши встречи, все тает, как в волшебном тумане. Мы поженились в полдень, и через час я уже вернулась домой. Мы условились снова встретиться в Лондоне через две недели.
- Скажите мне вот что, - прервал ее Каллаган. - Когда вы выходили замуж, знал ли Шэрфэм, что вы наследница большого состояния и в один прекрасный день получите кучу денег?
— Нет, этого я ему не сказала, - ответила Виола.
- Могу я узнать, почему?
- Видите ли, - задумчиво сказала она, - моя мать была не слишком счастлива во втором браке. Думаю, ее никогда не покидало ощущение, будто отчим женился на ней ради денег. Это сделало ее недоверчивой и циничной. Она часто говорила, что для молодой девушки иметь деньги - большое несчастье. Деньги всегда привлекают непорядочных мужчин.
- Понятно, - произнес Каллаган. - Вы надеялись таким образом понять, насколько искренни его чувства?
Она кивнула.
- Что было потом? - спросил Каллаган.
- Больше я его никогда не видела. Спустя неделю началась война. Мой муж был пилотом. Он немедленно присоединился к Королевским Воздушным Силам. Он погиб в 1941 году - через две недели после смерти матери.
- Ах, вот как? - сказал Каллаган. - Следовательно, в момент смерти вашей матери вы были замужем?
Виола опять кивнула.
- В том-то и дело, - сказала она.
Каллаган задумчиво разглядывал тлеющий огонек сигареты.
- Можете не продолжать, - сказал он. - Я знаю условия завещания. Я прочел его. Фактически, - продолжал Каллаган, -вы незаконно наследовали поместье, так как в момент смерти матери, с которого завещание вступало в силу, вы были замужем. Даже если ваш муж умер две недели спустя и вы никогда не жили с ним, официально вы состояли в браке.
Виола кивнула.
- Да, и это выставляет меня в самом неприглядном свете.
- Хорошего мало, - согласился Каллаган.
- Не думайте обо мне слишком плохо, - продолжала она. -Попытайтесь понять. Я уже сказала, что была глупой девчонкой. По условиям завещания в случае моего замужества состояние должно было перейти к Корине, мне оставалось лишь 350 фунтов в год. Сразу же после смерти матери, узнав об условиях завещания, я написала мужу, находившемуся к тому времени в плену в Италии. Я сообщила ему о своем положении.
- Вы получили ответ на свое письмо?
- Нет. Больше я не слышала о нем. Через месяц я получила извещение, что он был убит при попытке к бегству.
- Ваш муж представляется мне довольно странным человеком, - заметил Каллаган. - Но был ли он таким на самом деле?
- Что вы имеете в виду? - спросила Виола.
- Я допускаю, - сказал Каллаган, - что, когда вы познакомились, он уже знал о вас все или почти все. Он надеялся, что со временем вы станете обладательницей значительного состояния. Держу пари, ему не слишком приятно было услышать о том, что именно благодаря браку с ним вам не достанется практически ничего.
- Мне трудно судить. Я почти ничего не знала о нем.
- Вот именно, - сказал Каллаган. - Так или иначе, после смерти вашей матери и, возможно, еще до вступления в силу условий завещания ваш муж был убит. Вы предпочли умолчать об этом, решив не испытывать судьбу, и вступить во владение "Темной рощей". Так?
- Не совсем так, - возразила Виола. Ее глаза наполнились слезами. - Разумеется, вы вправе подумать, что ради собственного интереса я сознательно умолчала о своем браке, дабы получить и деньги,и усадьбу.
- Вопрос не в том, что я думаю, - пояснил Каллаган. - Важны факты. Разумеется, - он бросил на нее косой взгляд, - у вас могли быть веские основания, чтобы скрыть от опекунов факт, лишающий вас права наследования.
- Вы ошибаетесь. Я сообщила им об этом, точнее, одному из них.
Каллаган удивленно поднял брови. - — В самом деле? - спросил он.
- Я рассказала тете Онории, которая вместе с полковником Стенхарстом и адвокатом моей матери была назначена опекуном поместья. Я сообщила ей о своем браке и о лишении прав на состояние, которое должно было отойти Корине. Я рассказала ей все.
- Полагаю, она была поражена, - заметил Каллаган. - И что же она сказала на это?
- Она посоветовала мне не говорить ничего... Попросила не говорить ничего, - спокойно сказала Виола. - Она была убеждена, что поместье и деньги должны принадлежать мне. По ее мнению, несмотря на то, что юридически я состояла в браке, с точки зрения морали, да и фактически я никогда не была замужем. Если бы мой муж был убит чуть раньше смерти моей матери, поместье могло бы перейти ко мне на законном основании.
- Были и другие основания?
- Да. Главным доводом для тети было поведение Корины.
- А как она себя вела?
- Корина уже тогда была со странностями, - пояснила Виола. - Она была не такая, как мы, а главное - она слишком интересовалась мужчинами. Ей не раз случалось попадать в разные истории с сомнительными субъектами. Тетя Онория очень переживала из-за этого, но не могла ничего поделать. Ей становилось просто нехорошо при мысли, что усадьба и деньги могут оказаться в руках Корины.
- Пожалуй, я могу ее понять, - сказал Каллаган. - Иными словами, мисс Ваймеринг достаточно хорошо знала Корину и' опасалась, что, заполучив наследство, она даст волю своим дурным наклонностям и при этом станет недосягаемой для критики. Последствия этого представить нетрудно.
- Да, - сказала Виола. - Именно так она и думала. - По ее мнению, я избрала наилучший выход для всех нас, включая Корину, которой, при необходимости, я могла бы выделять дополнительные средства. Собственно, так я и поступала, - горестно продолжала Виола. - Корина имела все: деньги, машину,
красивую одежду. Я надеялась, что поступила справедливо. Теперь я сожалею об этом.
- Говорят, дорога в ад вымощена благими намерениями, -улыбнулся Каллаган. - В основе ваших поступков лежали вполне достойные мотивы. Вся беда в том, что они вошли в противоречие с законом. Интересно, что сказала бы Корина, узнай она об этом. Вероятно, она обвинила бы вас в обмане и злоупотреблении за ее счет.
- Вы снова ошибаетесь, - глухо произнесла Виола. - У нее не возникло такого желания. Видите ли, я еще не закончила свой рассказ.
Каллаган швырнул окурок в камин.
- Одну минутку. Вы не будете возражать, если я что-нибудь выпью? - Он подошел к буфету, смешал для себя виски с содовой и вернулся к камину. - Теперь я готов слушать, - сказал он.
- В марте 1945 года, то есть примерно год назад, - продолжала Виола, - Корина вернулась домой сильно взволнованна^ - если допустить, что она вообще способна на сильные чувства. Последние годы войны она работала в одном из реабилитационных центров для офицеров вблизи Харстмонсо. Там она встретила человека, побывавшего в том же лагере для военнопленных в Италии, что и мой муж. Они бежали вместе, но, как известно, мой муж был убит. Этот человек сообщил Корине, что я была женой Руперта Шэрфэма. По-видимому, ему было известно все об обстоятельствах нашего брака и о завещании матери. Он просил Корину передать мне, что, если я не заплачу ему требуемую сумму, он обратится к опекунам.
Каллаган выпустил кольцо табачного дыма.
- И какова была реакция Корины?
- Сказать по правде, ее поведение поразило меня, - сказала Виола. - Я ожидала крика, скандала, обвинений - всего чего угодно. Но, напротив: пожалуй, впервые в жизни она была необычайно внимательна ко мне. Как бы ни повернулось дело, заявила она, этого человека следует остановить. Она ничего не имеет против, чтобы я сохранила поместье и деньги, так как я всегда была необыкновенно великодушна по отношению к ней. По ее мнению, нам прежде всего следовало избежать скандала. Если бы наш отчим узнал об этом, наша жизнь могла бы превратиться в ад.
- И вы начали платить?
Виола молчала, устремив взгляд на языки пламени. Каллаган снова заметил, что глаза ее полны слез.
- Да, я начала платить, - сказала она. - И продолжаю платить сейчас. В последнее время его запросы становились все более значительными. Корина исполняла роль посредника. Я давала ей деньги, и она передавала их ему. Я всегда опасалась, что рано или поздно нечто подобное может произойти, — вздохнула она.
- Что же произошло? - спросил Каллаган.
- Я не могла терпеть это до бесконечности. Накануне смерти отчима, еще до скандала за ужином, я переговорила с Кориной. Она поставила меня в известность, что этот человек снова требует денег. Я объяснила, что мне надоела вся эта история и пришла пора признаться отчиму. Я даже дошла до двери его кабинета и попросила разрешения войти, но у него оказалось на редкость дурное настроение. Я решила отложить разговор. На следующий день он умер. Тогда я снова поговорила с Кориной. Я сказала, что дело зашло слишком далеко и я твердо намерена обсудить мои дела с тетей Онорией. Вы, конечно, понимаете: Корина не знала, что тете Онории все давно известно. Реакция Корины меня очень удивила.
- Что же она сказала?
- Корина сказала, что лично ее ситуация вполне устраивает и сна не желает никаких перемен. Более того, если я все-таки решусь на разговор с опекунами, то она, Корина, станет утверждать, что она ничего не знает. Я не могу этого понять.
- Что ж, возможно, ее на самом деле полностью удовлетворяет существующее состояние вещей. Но это осложняет ваше и без того нелегкое положение.
Каллаган допил содержимое своего бокала и снова прислонился к каминной решетке.
- Тем не менее я доволен, что вы наконец решились рассказать мне всю правду, - сказал он. - Вы помогли восполнить немало пробелов.
Виола удивленно посмотрела на него.
- Значит, вы что-то уже знали? Но откуда? Каллаган опустил руку в карман и достал копию письма.
- Накануне своей смерти, разговаривая с моим ассистентом, полковник туманно упомянул о каком-то письме. Мне было нетрудно догадаться о существовании связи между письмом и последующей ссорой. Очевидно, оно пришло вечерней почтой, и он взял его со стола в холле по пути в свой кабинет. Мне удалось ознакомиться с содержанием письма. Я оставил себе копию. Хотите взглянуть? Он протянул Виоле листок бумаги.
- Господи! - прошептала Виола. - Значит, он все знал...
- Да, знал, - сказал Каллаган. - Но не успел ни с кем поделиться своими соображениями. Теперь он уже ничего не скажет.
Виола внимательно посмотрела на него.
- Но как вам удалось получить копию письма, мистер Калла-ган? - спросила она.
Реакция Каллагана была мгновенной. Он не стеснялся прибегать ко лжи, если того требовали обстоятельства, и при этом обнаруживал незаурядный актерский талант.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Каллаган улыбнулся и бросил окурок в камин.
- В самом деле, - сказал он. - Это не имеет никакого значения. Хотя... кто знает. Сейчас куда важнее то, что вы нравитесь мне.
Виола слегка вздрогнула, что не ускользнуло от внимания детектива.
- Почему? - поинтересовалась она. Он снова пожал плечами.
- Если бы вы мне не нравились, я бы не стал рисковать ради вас, - заметил он небрежно. - А кто-то обязательно должен рискнуть. Бывают моменты, когда вы ведете себя опрометчиво, но кто из женщин время от времени не совершает глупостей? Так что давайте перейдем к делу. Берите сигарету и рассказывайте.
После небольшой паузы Виола начала свой рассказ.
- В 1939 году, незадолго до войны, я проводила каникулы в Лондоне. В моем распоряжении было около месяца. Вероятно, вам это не в новинку, но я была тогда совсем неопытной девушкой. Пока была жива мама, я вела, как принято говорить, тепличный образ жизни.
- Продолжайте, - сказал Каллаган.
- В Лондоне я встретила Руперта Шэрфэма. Он показался мне очаровательным и интересным человеком. Сейчас я вполне отдаю себе отчет, что никогда не любила его, но в те дни я жила как во сне. Он был для меня всем.
- Я знаю, как это бывает, - согласился Каллаган. Секунду-другую она колебалась.
- Мы поженились спустя неделю после нашей первой встречи, - тихо сказала она. - Бог знает, что на меня нашло. Когда я пытаюсь припомнить наши встречи, все тает, как в волшебном тумане. Мы поженились в полдень, и через час я уже вернулась домой. Мы условились снова встретиться в Лондоне через две недели.
- Скажите мне вот что, - прервал ее Каллаган. - Когда вы выходили замуж, знал ли Шэрфэм, что вы наследница большого состояния и в один прекрасный день получите кучу денег?
— Нет, этого я ему не сказала, - ответила Виола.
- Могу я узнать, почему?
- Видите ли, - задумчиво сказала она, - моя мать была не слишком счастлива во втором браке. Думаю, ее никогда не покидало ощущение, будто отчим женился на ней ради денег. Это сделало ее недоверчивой и циничной. Она часто говорила, что для молодой девушки иметь деньги - большое несчастье. Деньги всегда привлекают непорядочных мужчин.
- Понятно, - произнес Каллаган. - Вы надеялись таким образом понять, насколько искренни его чувства?
Она кивнула.
- Что было потом? - спросил Каллаган.
- Больше я его никогда не видела. Спустя неделю началась война. Мой муж был пилотом. Он немедленно присоединился к Королевским Воздушным Силам. Он погиб в 1941 году - через две недели после смерти матери.
- Ах, вот как? - сказал Каллаган. - Следовательно, в момент смерти вашей матери вы были замужем?
Виола опять кивнула.
- В том-то и дело, - сказала она.
Каллаган задумчиво разглядывал тлеющий огонек сигареты.
- Можете не продолжать, - сказал он. - Я знаю условия завещания. Я прочел его. Фактически, - продолжал Каллаган, -вы незаконно наследовали поместье, так как в момент смерти матери, с которого завещание вступало в силу, вы были замужем. Даже если ваш муж умер две недели спустя и вы никогда не жили с ним, официально вы состояли в браке.
Виола кивнула.
- Да, и это выставляет меня в самом неприглядном свете.
- Хорошего мало, - согласился Каллаган.
- Не думайте обо мне слишком плохо, - продолжала она. -Попытайтесь понять. Я уже сказала, что была глупой девчонкой. По условиям завещания в случае моего замужества состояние должно было перейти к Корине, мне оставалось лишь 350 фунтов в год. Сразу же после смерти матери, узнав об условиях завещания, я написала мужу, находившемуся к тому времени в плену в Италии. Я сообщила ему о своем положении.
- Вы получили ответ на свое письмо?
- Нет. Больше я не слышала о нем. Через месяц я получила извещение, что он был убит при попытке к бегству.
- Ваш муж представляется мне довольно странным человеком, - заметил Каллаган. - Но был ли он таким на самом деле?
- Что вы имеете в виду? - спросила Виола.
- Я допускаю, - сказал Каллаган, - что, когда вы познакомились, он уже знал о вас все или почти все. Он надеялся, что со временем вы станете обладательницей значительного состояния. Держу пари, ему не слишком приятно было услышать о том, что именно благодаря браку с ним вам не достанется практически ничего.
- Мне трудно судить. Я почти ничего не знала о нем.
- Вот именно, - сказал Каллаган. - Так или иначе, после смерти вашей матери и, возможно, еще до вступления в силу условий завещания ваш муж был убит. Вы предпочли умолчать об этом, решив не испытывать судьбу, и вступить во владение "Темной рощей". Так?
- Не совсем так, - возразила Виола. Ее глаза наполнились слезами. - Разумеется, вы вправе подумать, что ради собственного интереса я сознательно умолчала о своем браке, дабы получить и деньги,и усадьбу.
- Вопрос не в том, что я думаю, - пояснил Каллаган. - Важны факты. Разумеется, - он бросил на нее косой взгляд, - у вас могли быть веские основания, чтобы скрыть от опекунов факт, лишающий вас права наследования.
- Вы ошибаетесь. Я сообщила им об этом, точнее, одному из них.
Каллаган удивленно поднял брови. - — В самом деле? - спросил он.
- Я рассказала тете Онории, которая вместе с полковником Стенхарстом и адвокатом моей матери была назначена опекуном поместья. Я сообщила ей о своем браке и о лишении прав на состояние, которое должно было отойти Корине. Я рассказала ей все.
- Полагаю, она была поражена, - заметил Каллаган. - И что же она сказала на это?
- Она посоветовала мне не говорить ничего... Попросила не говорить ничего, - спокойно сказала Виола. - Она была убеждена, что поместье и деньги должны принадлежать мне. По ее мнению, несмотря на то, что юридически я состояла в браке, с точки зрения морали, да и фактически я никогда не была замужем. Если бы мой муж был убит чуть раньше смерти моей матери, поместье могло бы перейти ко мне на законном основании.
- Были и другие основания?
- Да. Главным доводом для тети было поведение Корины.
- А как она себя вела?
- Корина уже тогда была со странностями, - пояснила Виола. - Она была не такая, как мы, а главное - она слишком интересовалась мужчинами. Ей не раз случалось попадать в разные истории с сомнительными субъектами. Тетя Онория очень переживала из-за этого, но не могла ничего поделать. Ей становилось просто нехорошо при мысли, что усадьба и деньги могут оказаться в руках Корины.
- Пожалуй, я могу ее понять, - сказал Каллаган. - Иными словами, мисс Ваймеринг достаточно хорошо знала Корину и' опасалась, что, заполучив наследство, она даст волю своим дурным наклонностям и при этом станет недосягаемой для критики. Последствия этого представить нетрудно.
- Да, - сказала Виола. - Именно так она и думала. - По ее мнению, я избрала наилучший выход для всех нас, включая Корину, которой, при необходимости, я могла бы выделять дополнительные средства. Собственно, так я и поступала, - горестно продолжала Виола. - Корина имела все: деньги, машину,
красивую одежду. Я надеялась, что поступила справедливо. Теперь я сожалею об этом.
- Говорят, дорога в ад вымощена благими намерениями, -улыбнулся Каллаган. - В основе ваших поступков лежали вполне достойные мотивы. Вся беда в том, что они вошли в противоречие с законом. Интересно, что сказала бы Корина, узнай она об этом. Вероятно, она обвинила бы вас в обмане и злоупотреблении за ее счет.
- Вы снова ошибаетесь, - глухо произнесла Виола. - У нее не возникло такого желания. Видите ли, я еще не закончила свой рассказ.
Каллаган швырнул окурок в камин.
- Одну минутку. Вы не будете возражать, если я что-нибудь выпью? - Он подошел к буфету, смешал для себя виски с содовой и вернулся к камину. - Теперь я готов слушать, - сказал он.
- В марте 1945 года, то есть примерно год назад, - продолжала Виола, - Корина вернулась домой сильно взволнованна^ - если допустить, что она вообще способна на сильные чувства. Последние годы войны она работала в одном из реабилитационных центров для офицеров вблизи Харстмонсо. Там она встретила человека, побывавшего в том же лагере для военнопленных в Италии, что и мой муж. Они бежали вместе, но, как известно, мой муж был убит. Этот человек сообщил Корине, что я была женой Руперта Шэрфэма. По-видимому, ему было известно все об обстоятельствах нашего брака и о завещании матери. Он просил Корину передать мне, что, если я не заплачу ему требуемую сумму, он обратится к опекунам.
Каллаган выпустил кольцо табачного дыма.
- И какова была реакция Корины?
- Сказать по правде, ее поведение поразило меня, - сказала Виола. - Я ожидала крика, скандала, обвинений - всего чего угодно. Но, напротив: пожалуй, впервые в жизни она была необычайно внимательна ко мне. Как бы ни повернулось дело, заявила она, этого человека следует остановить. Она ничего не имеет против, чтобы я сохранила поместье и деньги, так как я всегда была необыкновенно великодушна по отношению к ней. По ее мнению, нам прежде всего следовало избежать скандала. Если бы наш отчим узнал об этом, наша жизнь могла бы превратиться в ад.
- И вы начали платить?
Виола молчала, устремив взгляд на языки пламени. Каллаган снова заметил, что глаза ее полны слез.
- Да, я начала платить, - сказала она. - И продолжаю платить сейчас. В последнее время его запросы становились все более значительными. Корина исполняла роль посредника. Я давала ей деньги, и она передавала их ему. Я всегда опасалась, что рано или поздно нечто подобное может произойти, — вздохнула она.
- Что же произошло? - спросил Каллаган.
- Я не могла терпеть это до бесконечности. Накануне смерти отчима, еще до скандала за ужином, я переговорила с Кориной. Она поставила меня в известность, что этот человек снова требует денег. Я объяснила, что мне надоела вся эта история и пришла пора признаться отчиму. Я даже дошла до двери его кабинета и попросила разрешения войти, но у него оказалось на редкость дурное настроение. Я решила отложить разговор. На следующий день он умер. Тогда я снова поговорила с Кориной. Я сказала, что дело зашло слишком далеко и я твердо намерена обсудить мои дела с тетей Онорией. Вы, конечно, понимаете: Корина не знала, что тете Онории все давно известно. Реакция Корины меня очень удивила.
- Что же она сказала?
- Корина сказала, что лично ее ситуация вполне устраивает и сна не желает никаких перемен. Более того, если я все-таки решусь на разговор с опекунами, то она, Корина, станет утверждать, что она ничего не знает. Я не могу этого понять.
- Что ж, возможно, ее на самом деле полностью удовлетворяет существующее состояние вещей. Но это осложняет ваше и без того нелегкое положение.
Каллаган допил содержимое своего бокала и снова прислонился к каминной решетке.
- Тем не менее я доволен, что вы наконец решились рассказать мне всю правду, - сказал он. - Вы помогли восполнить немало пробелов.
Виола удивленно посмотрела на него.
- Значит, вы что-то уже знали? Но откуда? Каллаган опустил руку в карман и достал копию письма.
- Накануне своей смерти, разговаривая с моим ассистентом, полковник туманно упомянул о каком-то письме. Мне было нетрудно догадаться о существовании связи между письмом и последующей ссорой. Очевидно, оно пришло вечерней почтой, и он взял его со стола в холле по пути в свой кабинет. Мне удалось ознакомиться с содержанием письма. Я оставил себе копию. Хотите взглянуть? Он протянул Виоле листок бумаги.
- Господи! - прошептала Виола. - Значит, он все знал...
- Да, знал, - сказал Каллаган. - Но не успел ни с кем поделиться своими соображениями. Теперь он уже ничего не скажет.
Виола внимательно посмотрела на него.
- Но как вам удалось получить копию письма, мистер Калла-ган? - спросила она.
Реакция Каллагана была мгновенной. Он не стеснялся прибегать ко лжи, если того требовали обстоятельства, и при этом обнаруживал незаурядный актерский талант.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35