Корина вряд ли рассчитывала на такую удачу.
- Пожалуй, ты прав, - согласился Грингал. - С такой точки зрения это действительно маловероятно. Но у Корины могли быть в запасе и другие способы ознакомиться с содержанием письма. Невозможно в точности проследить за ходом ее мыслей.
- Хорошо, - сказал Каллаган. - Допустим, существовал еще какой-то неизвестный нам фактор. В конце концов, это ничего не меняет. Вернемся к перерезанным телефонным проводам. Корина утверждает, что их перерезала она. Если она так настаивает, то по каким-то соображениям ее устраивает, чтобы мы думали так, а не иначе.
- Но провода действительно были перерезаны, - возразил Грингал. - Я наводил справки в Алфристауне. Сомнений быть не может.
- Разумеется, - согласился Каллаган. - Но возникает вопрос: кто был больше всех заинтересован в этом?
- Для частного детектива это совсем неплохо, Слим, - заметил Грингал. - Иногда я готов даже допустить, что у тебя есть мозги.
- Кому-то же надо иметь мозги, - кисло согласился Каллаган. - Иногда частный детектив находится в лучшем положении, чем полиция. Он располагает возможностями, которые недоступны простому полицейскому. Для него не существует официальных правил ведения расследования. Он может льстить, подкупать, угрожать, делать все, чтобы не переступить роковую черту, нарушив которую, он сам рискует оказаться в когтях закона.
- Прекрасная речь, - сказал Грингал. Он снова взялся за трубку. - Я с удовлетворением принимаю комплимент в адрес полиции; по крайней мере, ту его часть, которая звучит как комплимент. - Он улыбнулся. - А теперь выкладывай свои соображения. Кто перерезал провода и почему? И откуда ты узнал об этом?
- Помилуйте, - сердито сказал Каллаган. - Разве не вы сами только что подробно рассказали?
- Да не хитри ты, черт тебя побери! - рявкнул Грингал. Он положил трубку и сердито уставился на Каллагана.
Каллаган рассмеялся.
- Послушайте, - сказал он. - Не вы ли в прошлый раз говорили, что вторично полковник позвонил мне из телефонной будки на дороге Хэнговэр - Алфристаун; не от вас исходили сведения, что телефонистка слышала по крайней мере часть разговора и смогла передать вам его содержание? Какой можно сделать вывод? Самый простой. Чтобы позвонить из телефонной кабинки, следовало предварительно связаться с оператором в Брайтоне. Вернемся теперь обратно в "Темную рощу". Усадьба была оборудована автоматической телефонной связью. Полковник разговаривал с Никколсом из своего кабинета. Он сообщил о письме и о своем намерении встретиться со мной. Объясните мне во имя всех святых, чего ради ему потребовалось выходить из дому, тащиться четверть мили по дороге - и все это ради того, чтобы позвонить второй раз, не сообщив при этом ничего принципиально нового?
- Зачем же он так поступил?
- Он прекрасно знал, что провода перерезаны, - сказал Каллаган. - По той простой причине, что он сам перерезал их.
Грингал свистнул.
- Ты заинтриговал меня, - признался он. - Говори дальше, я слушаю.
- Что ж, - сказал Каллаган. - Я не прочь поговорить -причем, заметьте, совершенно бескорыстно. Когда полковник позвонил мне в первый раз, он, как я уже говорил, находился у себя в кабинете. Корина Аллардайс подслушала разговор с параллельного аппарата, установленного в холле. Она понимала, с какой целью полковник собирается на встречу со мной. Ей нужно было выиграть время, чтобы помешать полковнику. Она решила позвонить Донелли и убедить его в необходимости превентивных мер, и вышла из дому, чтобы осуществить задуманное. Первоначально она намеревалась позвонить Донелли из телефонной будки у дороги. Но внезапно она вспомнила, что телефонная кабинка не оборудована автоматической связью и ей придется предварительно объясняться с телефони-
сткой, сидящей на коммутаторе. Она прекрасно знала здешние обычаи: скучающая на ночном дежурстве телефонистка вполне способна запомнить содержание беседы. Корина предпочла не рисковать. Поэтому она возвратилась в дом и позвонила Донелли по телефону, установленному в холле. И тут происходит самое интересное.
- Я понял, - сказал Грингал, - полковник подслушал ее разговор.
- Правильно, - согласился Каллаган. - Он услышал слабый звук, возникающий при использовании параллельного аппарата, поднял трубку и услышал, как Корина сообщает Донелли о его планах. Он услышал, как Донелли обещает предпринять меры. Вы понимаете, что должно произойти дальше?
- Догадываюсь.
- Корина считала, что Стенхарст мирно спит в своей постели. Сама она не смыкала глаз в ожидании ответного звонка. Но полковник слишком разозлился, чтобы заснуть. У него и так дурной характер, теперь он просто вышел из себя. Он решил помешать Корине вторично поговорить с Донелли и перерезал провода. Затем он вышел из дому,-чтобы снова позвонить мне, теперь уже из телефонной кабинки. Как известно, ему не повезло. Методам Донелли не откажешь в эффективности: когда полковник дозвонился до моего клуба, я уже отключился. Неизвестный доброжелатель подсыпал какую-то дрянь в мое виски.
- Понимаю, - сказал Грингал, - специфические условия работы частного детектива.
- Смейтесь, сколько хотите, - сказал Каллаган. - Разумеется, у полицейских условия работы куда лучше: приятнее и полезнее для здоровья.
- Давайте поговорим о следующем дне, - предложил Грингал. - О дне убийства. Полагаю, тебе известно имя убийцы?
- Думаю, да. Но об этом пока еще рано говорить. Бесполезно давить на меня, Грингал, - вы ничего не услышите.
- Я и не думал давить на тебя, - заверил Грингал, - просто надеялся узнать твое мнение.
- Так я и поверил, - сказал Каллаган. - Но кое-что я все-таки скажу. Дело подошло к критической точке. Ни одному мошеннику еще не удавалось совершить преступление, не оставив после себя хоть каких-то следов. Чем больше они стараются избавиться от улик, тем хуже у них это получается. Итак, кризис приближается, -продолжал Каллаган. -Я всегда доверял своему чутью, а оно сейчас говорит мне, что не пройдет и двенадцати, макси-
мум - двадцати четырех часов, как случится нечто такое, что разом решит все проблемы. Нам остается только спокойно сидеть и ждать.
- Очень хорошо, - сказал Грингал. - Я готов посидеть и подождать. Но почему ты считаешь, Слим, что развязка уже близка?
- Когда воры ссорятся, честные люди могут чувствовать себя спокойно, - нравоучительно сказал Каллаган. - В этой конюшне накопилось уже немало дерьма. Я чувствую, как сгущается атмосфера. Будьте терпеливы, Грингал. В конце концов, вы ждали достаточно долго, и будет чертовски глупо не воспользоваться результатами своих трудов только потому, что надо подождать еще немного.
Грингал положил трубку в карман и взялся за шляпу.
- Я не собираюсь торопить события, - сказал он. - Я отправляюсь в Брайтон повидать свою престарелую родственницу. Я не видел ее много лет. Может быть, мы встретимся завтра, тогда и поговорим - официально, при свидетелях.
Каллаган улыбнулся.
- Буду очень рад встретиться с вами, - сказал он. - По крайней мере, я очень на это надеюсь.
8
Мадам Немезис
Каллаган сидел в полупустом баре Королевского отеля "Суффолк" в Брайтоне. Он только что покончил с седьмой порцией двойного виски с содовой и, помянув недобрым словом пагубное пристрастие к большим дозам алкоголя, подошел к стойке, чтобы заказать его в восьмой раз. Держа бокал в руке, он вернулся на свое место.
Настроение у него было подавленное. Каллаган пришел к выводу, что сегодня ему удалось достичь лишь первой стадии опьянения. Видимо, он выпил еще недостаточно, чтобы почувствовать умиротворение, возбуждение или, на худой конец, просто потребность поговорить с кем-нибудь. Мало ли какие желания посещают человека, когда он переберет свою норму. Увы, на его долю досталась только депрессия. Хуже всего, что у него, по-видимому, были все основания чувствовать себя подобным образом.
Он отпил немного виски и закурил новую сигарету. Когда-нибудь, полагал Каллаган, ему все-таки придется осуществить свое давнишнее намерение и покончить с нездоровой наклонностью к неумеренному употреблению виски и сигарет. Пожалуй, такой поворот в его жизни позволил бы ему сэкономить немало денег и наконец избавил бы его от паскудного утреннего кашля, столь докучавшего ему последнее время. У него могли бы появиться дела, при ведении которых у человека не возникает потребности надраться только для того, чтобы доказать свою точку зрения. Как это должно быть здорово - заниматься подобными делами! Хотя, с другой стороны, нельзя было исключать и ту возможность, что в этом случае он вообще рисковал остаться без работы. Почему-то такие достойные, облагораживающие душу дела редко попадали в поле зрения детективного агентства Кал-лагана.
Он пришел к заключению, что, по-видимому, был излишне снисходителен к себе, занимаясь поисками утешения в чрезмерном потреблении алкоголя. Следовало найти какой-то другой выход.Каллаган допил виски и заказал еще одну порцию. Сейчас около девяти, прикинул он, и было бы неплохо успеть сделать еще один заказ, прежде чем бар закроется. После этого можно будет спокойно обдумать, как жить дальше.
Он начал думать о Грингале. С минуты на минуту Грингал мог решиться на жесткие меры, и что тогда? Каллаган не тешил себя иллюзиями на сей счет. Вне всякого сомнения, Грингал не поверил истории Патриции... Грингал знал свое дело. В самое ближайшее время он точно установит местонахождение всех участников роковых событий к моменту обнаружения тела. Ему станет известно, что в этот час Патриции даже не было поблизости; что, покинув место трагедии, мисс Ваймеринг заперла дверь пагоды и никто не мог войти в помещение вплоть до прибытия полиции. Когда Грингал упомянул о том, что, помимо тетушки Онории, никто другой, кроме Каллагана, не может нести ответственность за манипулирование с уликами, он подразумевал дело. И сознавал, что и Каллаган тоже отдает себе отчет в этом. Но Грингал был не прочь сделать вид, что принимает историю Патриции за чистую монету, дабы дать ему, Каллагану, еще немного времени. На тот случай, если у того еще оставались какие-то козыри в рукаве.
И Грингал был прав. Он не сомневался, что с самого начала по вине Каллагана была уничтожена часть улик. В дальнейшем из-за новых ухищрений того же Каллагана полиция фактически лишилась последнего шанса провести расследование надлежащим образом. Что оставалось в этой ситуации Грингалу? Он предпочел дать Каллагану возможность заплатить по счету, предложив следствию эквивалент уничтоженных им улик. Грингалу нужны были доказательства. Подлинные доказательства. Если Каллагану не удалось их раздобыть, тем хуже для него. Грингал найдет способ привести в чувство зарвавшегося детектива. В этом можно было не сомневаться.
Его мысли переключились на Корину. Малоприятная особа. Порочная и взбалмошная. Садист-любитель! Природа щедро одарила Корину. Но Корина хотела большего. Ради удовлетворения своих странных наклонностей она не останавливалась ни перед чем. Она не задумывалась о судьбах людей, по воле случая оказавшихся у нее на дороге. В том числе и о судьбе мистера Каллагана. Чем мистер Каллаган лучше других? Корина была своего рода атавизмом, если не хуже. Не в пример Виоле. При мысле о Виоле Каллаган улыбнулся. Положительно все его симпатии были на стороне последней. Ему нравились ее голос, ее походка, практически все, что мужчине нравится в женщине. Виола обладала выдающейся способностью всегда оставаться собой — сравнительно редким качеством для женщин. И еще в ней было нечто такое, что невозможно описать, но что действует на вас, как удар током. Была еще мисс Ваймеринг - очаровательная, хорошо воспитанная и приятная во всех отношениях пожилая леди. Была, наконец, Патриция - юная, великодушная, славная девушка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35