- Сегодня разговор не о том, что она сделала, - сказал полковник. —Она это знает, и Корина тоже знает. Во всяком случае, они знают, что делают.
Мисс Ваймеринг приподняла брови.
- Но что они сделали? - спросила она. - В чем дело, Жерваз?
- В деревне и в Алфристауне ходят отвратительные слухи, -сказал полковник. - Они донеслись даже до Истбурна. Имена Виолы и Корины связывают с именем одного чрезвычайно неприятного джентльмена с сомнительным прошлым и весьма скверной репутацией в настоящее время. Этот человек имеет отношение к одному из самых мерзких притонов Брайтона. Черт побери, - продолжал он, все более возбуждаясь, - как вы думаете, как я могу себя чувствовать, когда мне приходится выслушивать намеки от членов моего клуба - а у них уже создалось впечатление, что две мои приемные дочери ведут себя, как дешевые проститутки, а третья, ребенок семнадцати лет, как деревенская идиотка.
Патриция встала и взмахнула рукой.
- Тетя Онория, - сказала она, - сегодня Корина назвала меня шлюхой. Это я еще могу стерпеть. Однако я не понимаю, почему
меня надо сравнивать с деревенской идиоткой. Хотя по отношению к кому-то, - продолжала она, взглянув на полковника, -это может быть подходящим сравнением. Но я, в отличие от других, не думаю, что в нашей семье есть деревенский идиот. На ее лице появилось выражение глубокой печали.
- Я пойду к себе. Мне надо побыть одной, - томно сказала она. Затем она уселась на свое место и с удвоенной энергией принялась за котлету.
- Вам не кажется, что сегодня вы были слишком резки с нами? -спросила Виола, обращаясь к полковнику. - Стоит лишний раз подумать, прежде чем бросаться подобными обвинениями. Право, они звучат нелепо.
- Еще бы, - добавила Корина, - обязательно стоит подумать прежде, чем оскорблять членов семьи, и, - она бросила игривый взгляд на сестру, - особенно Виолу. — В конце концов, все мы знаем, что вы имеете только две с половиной сотни в год как один из наших опекунов по материнскому завещанию. Дополнительную тысячу фунтов вы получаете из средств Виолы, по ее решению и желанию. Нехорошо кусать руку, которая тебя кормит.
Полковник произнес, задыхаясь:
- Вы... Вы... Иногда я думаю, что готов задушить вас!
- Конец первой серии... Часть вторая... - прошептала Патриция.
- Жерваз, - вмешалась мисс Ваймеринг, -сейчас придет Саллинс. Этот разговор должен быть прекращен. Я полагаю, всем здесь есть о чем подумать. Если у вас есть претензии к девочкам, то здесь не место их высказывать.
- Меня оскорбили, - сказал полковник. — Может быть, я похож на неразумного отчима из романов, но я еще и опекун поместья. До тех пор пока я не сложу свои обязанности, я намереваюсь добиваться того, чтобы девушки вели себя надлежащим образом. Но если вы, Онория, считаете, что этот разговор должен быть прекращен, то я доведу до сведения этих леди, что я собираюсь предпринять. Это касается вас, Виола и Корина. Что до этого ребенка, - он бросил взгляд на Патрицию, - я поручаю ее вашей заботе, Онория. Может быть, вам еще удастся привить ей немного здравого смысла и научить хоть каким-то приличным
манерам.
Приступ кашля прервал его обличительные речи. Справившись с собой, он продолжал:
- Для меня совершенно ясно, что прямо под моим носом творятся разные темные делишки, грозящие уничтожить репутацию семьи. Возможно, никого из вас уже не волнует то обстоятельство, что ваша семья живет в этих местах несколько сотен лет. Ради того, чтобы доставить себе удовольствия, весьма предосудительные с моей точки зрения, вы готовы втоптать в грязь честь этой семьи. Скажу прямо: я очень рад, что я не ваш отец. Тем не менее я твердо намерен выяснить, что происходит. Если для установления истины мне потребуется нанять частного детектива, я готов пойти и на это. И можете быть уверены - какие бы шаги мне ни пришлось предпринимать, я доведу дело до
конца.
Виола поднялась со своего места.
- Вы меня извините, тетя, - сказала она, - но я лучше выпью кофе у себя в комнате.
Она вышла из гостиной.
- Похоже, нас ждет ужасно интересная жизнь, — заметила Корина. - Вам бы следовало знать, что Виоле без малого тридцать, да и мне уже двадцать семь. Не кажется ли вам, что мы достаточно взрослые, чтобы вести себя так, как нам нравится?
- Тем не менее вы, по-видимому, еще не доросли до того, чтобы обладать элементарным здравым смыслом. Неужели вы думаете, что эта затея мне самому нравится? - полковник взглянул на Корину. - Если вы предполагаете сами объяснить мне, что происходит между вами и упомянутым человеком, - очень хорошо. Если же нет, я поступлю так, как мне подсказывает совесть.
- Что до меня, то вы, черт возьми, можете делать все, что вам заблагорассудится, - любезно сказала Корина. - Но на вашем месте я была бы поосторожнее. Если вы собираетесь нанимать детективов для слежки за Виолой и мною, будьте любезны оплачивать их из своего кармана. Надеюсь, вы не ожидаете, что Виола согласится оплачивать подобное мероприятие из семейного капитала? - Она улыбнулась. - Ну и обед, - заметила она. -Даже Саллинс не выдержал. Спокойной ночи, тетя. Она насмешливо улыбнулась отчиму.
- Спокойной ночи и вам, Жерваз. На нашем месте я сейчас бы заменила рюмку виски порцией брома.
- Кажется, теперь моя очередь, - сказала Патриция. - Представление окончено. До скорого, ребята.
Корина медленно вышла из комнаты. Она прошла через боковую дверь в коридор, ведущий в холл, и медленно прикрыла ее за собой, оставив узкую щелку между створками. Толстый ковер на полу не давал возможности услышать шаги. Она услыхала, как мисс Ваймеринг сказала:
- Вам не кажется, что вы подымаете шум из-за пустяка, Жерваз? Подумайте сами. Я могу допустить, что Корина способна совершить любую глупость, она - но только не Виола. Вы уверены, что вам сообщили правильные факты? Да и существуют ли эти факты вообще?
- Я знаю, о чем говорю, - возразил полковник. - Пожалуй, никогда я не был так серьезен. Говорю вам совершенно ответственно, что мы, как опекуны, должны разобраться в этом деле. Я знаю, как найти правду, и предпочитаю найти ее своими методами. Мне рекомендовали одного человека в Лондоне. По отзывам, он вполне надежен: частный детектив. Я собираюсь связаться с ним. Я хочу знать правду.
В комнату вошел Саллинс и начал собирать тарелки.
- Думаю, в десерте нет необходимости, Саллинс, - сказала мисс Ваймервиг. - Мисс Аллардайс собирается нить кофе у себя в комнате. Мисс Корина, вероятно, тоже будет пить кофе у себя.
Полковник встал из-за стола.
- Я не буду пить кофе, - объявил он. - Принесите мне виски с содовой в мою комнату. Где вечерняя почта?
- Ее только что принесли, сэр, - отвечал Саллинс. - У меня не было возможности просмотреть ее. Принести письма к вам в комнату?
- Нет, - сказал полковник, - я сам захвачу их по дороге.
Корина осторожно прикрыла дверь и стала спускаться по лестнице. Она слышала шаги полковника из столовой в прихожую, затем его ворчание, пока он сортировал почту, лежавшую на медном подносе. Она подождала, пока гневное стаккато его шагов не затихло наверху. Затем Корина тоже спустилась в холл. Она остановилась, прислонилась к темным дубовым панелям. На ее чувственных губах играла мягкая улыбка. Она ждала, поглядывая на телефон. Через некоторое время она услышала слабый звук. Аппарат на столике в холле чуть слышно звякнул.
Корина нащупала в кармане портсигар, вынула сигарету, закурила. По ее расчетам, мисс Ваймёринг сейчас вышла из гостиной через главный вход и направилась в свою комнату, размышляя о семейных неприятностях. Теперь Корина была в безопасности. Оставалось еще немного выждать, пока полковника соединяют с человеком, которому он звонит.
Прошло пять или шесть минут. Затем Корина снова услышала слабое позвякивание. Наверху полковник взял трубку параллельного телефона. Она осторожно подняла свою и услышала голос отчима:
- Я хочу переговорить с мистером Каллаганом. Мне его рекомендовали, и я готов заплатить за услуги. Меня зовут полковник Жерваз Стенхарст, усадьба "Темная роща", Хэнговэр. Это в
Суссексе, окрестности Алфристауна. Дело очень важное. Я получил письмо...
Голос на другом конце провода ответил:
- Понятно... Вы знаете, который час? Половина девятого. Мистер Каллаган не работает по ночам; правильнее говоря, работает, но не часто. Но если дело спешное и вы не хотите отложить его до утра, то, может быть, вы сможете найти его в "Найт Лайт Клаб". Звоните в течение получаса. Номер Мэйфэйр 43276.
- Хорошо, - сказал полковник. - Я так и сделаю. Но в любом случае, я буду в его офисе завтра утром. Я должен переговорить с ним как можно скорее.
Другой голос ответил:
- О'кэй. Может быть, он будет с утра, а может, и нет. С ним трудно быть в чем-то уверенным. Приходите и поговорите с ним. Всего хорошего.
Корина услышала, как полковник положил трубку. Она сделала то же самое и постояла в раздумье несколько минут. Глубоко затянувшись, она пожала плечами, подошла к вешалке и начала натягивать плащ. Затем она вышла в мокрый сад через боковую дверь.
Каллаган вошел в "Найт Лайт Клаб". Оглядевшись по сторонам, он положил свою мягкую черную шляпу на маленький столик справа от двери, присел на высокую табуретку у стойки и заказал двойную порцию виски с содовой.
На нем были двубортный костюм, голубая шелковая рубашка с темно-синим галстуком. Его вытянутое лицо обрамляли густые, непокорные черные волосы; на хорошо очерченном подбородке была небольшая ямка посредине. Вокруг его серых глаз резко обозначались лучики морщин. Мужественное, умное лицо - впечатляющее для мужчин и иногда слишком привлекательное для женщин.
Покончив с виски, Каллаган от скуки повторил заказ. "Найт Лайт Клаб" ничем не отличался от многих подобных злачных мест Лондона, которые, как мухоморы после дождя, наводнили за последнее время город, предлагая посетителям отдохнуть от бомб, управляемых снарядов и прочих неудобств военного времени. Среди посетителей клуба преобладали люди в военных мундирах всех стран Содружества, перемешиваясь и напиваясь в самых разных пропорциях. Правда, в эти часы завсегдатаев клуба было немного. Ночная жизнь любого питейного заведения Лондона весьма напоминала Каллагану реальную
жизнь. И та, и другая начинались фанфарами, переходили в вакханалию и заканчивались похмельем.Несколько человек вошли в бар: заведение начинало заполняться. Женщина, от которой исходил тяжелый запах духов, разместилась у стойки рядом с Каллаганом. Он слегка отодвинул в сторону свой табурет, освобождая место. Подумав, он заказал еще одну порцию виски с содовой.
Со стороны маленькой комнаты у дальнего конца стойки раздался телефонный звонок. О'Шонесси, бармен клуба, одетый в форменный белый жилет, взял трубку. Через минуту он вернулся за стойку.
- Вас просят, мистер Каллаган, - сказал он. - Вы подойдете к телефону?
- Не знаешь, кто бы это мог быть, Патрик? - спросил Каллаган, отпив виски.
- Он не назвал своего имени, но просил передать, что речь идет о важном деле.
- Хорошо, я иду, - сказал Каллаган. Он встал с табурета и слегка нетвердой подходкой направился к телефону. Закрыв за собой дверь, он прислонился к стене, лениво разглядывая телефонную трубку. Трубка эта в глазах Каллагана неожиданно начала становиться все больше и больше, стены комнаты закрутились. По глазам резануло острой болью, закружилась голова. Все предметы сливались в белесой дымке.
Каллаган оттолкнулся от стены в направлении телефона и упал на него. Ударившись о телефонный аппарат, он качнулся назад, ударился о другую стену и упал лицом к двери, ведущей в мужской туалет. Цепляясь за стены, он заполз в туалет, ударился плечом о край унитаза и остановился. Каллаган лежал на полу с закрытыми глазами. Дверь сама по себе медленно захлопнулась за ним.
Когда Каллаган снова открыл глаза, то первое, что он увидел, было круглое, как полная луна, лицо О'Шонесси, склонившегося над ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35