— Все знают, что Дэн Остриан финансировал их партнерство. Хорошо, может быть, они провернули несколько не совсем кристально чистых сделок...
— Вы повторяете историю, сфабрикованную для прикрытия их задниц, — решительно ответил Крейтон. — В тысяча девятьсот сорок пятом году у Дэна не было и двух грошей, чтобы перебиться, как и у нашего старика. Они были вчистую разорены. Но вдруг, два года спустя они стали купаться в деньгах, и все у них пошло прекрасно.
Долгое мгновение два младших брата смотрели на Крейтона, пытаясь осознать сказанное. Наконец Дэвид сказал:
— Ну ладно, Крейтон. Как они умудрились получить все это?
Крейтон пересказал историю, изложенную в дневниках, как два нищих солдата организовали дерзкую кражу «второго клада Гиммлера». Как они контрабандой ввезли его в Штаты. Как они превратили большую его часть в миллионы, ставшие основой бизнеса, который принес семье баснословное богатство, престиж и влиятельность.
— Они разбогатели на краже награбленного нацистами. Двойная, даже тройная кража. Сначала у Советов, затем у Гиммлера и, наконец, у Сельвестера Мааса, которого они убили. Чтобы основать свою компанию, они продали большинство вещей, а затем разделили оставшееся. Вероятно, Дэн держал какое-то время Янтарную комнату у себя, но как долго и где она в конце концов оказалась, известно только Богу. Отцовская доля картин сейчас висит в особняке.
Дэвид и Брайс были поражены. Крейтон не прерывал затянувшегося молчания. Это был самый критический момент. Нужно, чтобы они почувствовали угрозу. Нужно, чтобы они захотели держать эту отвратительную историю по-прежнему в тайне..
Брайс выдохнул:
— Ну и коварен, сукин сын. Кроме того, что он вертел законом и нарушал его в бизнесе, он еще и воровал предметы искусства.
— На картины нет никаких законных бумаг, — понял вдруг Дэвид. — Даже если мы сфабрикуем их, они будут бесполезны. Они стоят целое состояние, но мы не можем их продать.
Крейтон подавил улыбку. Его братья были прежде всего Редмондами и вполне предсказуемыми людьми. Деньги для них стояли на первом месте. Теперь ему осталось так донести свое решение до их сознания, чтобы они согласились.
— Если старик выступит с этим публично, он должен будет все возместить, уплатить штрафы и, может быть, отправиться в тюрьму. Если он заявит, что мы обо всем знали, государственный департамент придет и за нами. Но это не самое худшее. — Он смерил их холодным, скептическим взглядом. — Мы объявили старика недееспособным. Мы управляем его деньгами. Так что придут и по нашу душу. Мы можем потерять и его богатство, и бог знает какую часть своего. Или, если он вернет управление себе, он заплатит штрафы, а все остальное отдаст. Мы не получим ни гроша. Мы потеряем Арбор-Нолл. Мы потеряем престиж, репутацию...
— Достаточно, — перебил его Дэвид. — Все понятно, как дважды два. Я не стану говорить, насколько я зол... — Он посмотрел на сердитое лицо Брайса, — насколько мы злы на тебя за то, что ты не рассказал нам это намного раньше. Я все время говорил тебе, что мы должны с ним сделать. Теперь он на свободе, направляется сюда, и мы не можем полагаться на то, что он угомонится и снова не сбежит. Нам не остается ничего иного. Мы должны убить его.
Крейтон вдохнул дым своей сигары. Дэвид сказал это первым.
— Да, мы так и сделаем.
— Все мы? Разделим хорошее и плохое? — настаивал Дэвид.
Раньше Крейтон говорил ему, что, если он всерьез решится избавиться от отца, налоги на наследство будут покрыты из его доли.
— Все поровну, — согласился Крейтон.
Тяжкая тишина воцарилась в комнате. Брайс смотрел прищурясь. Они страдали под властью отца, и, войдя в бизнес, каждый из них заключил свою сделку с дьяволом. Потом они приняли жесткое решение взять под свой контроль все достояние старика.
Ожидая окончательного решения, Крейтон вглядывался в их задумчивые лица. После первых нескольких вспышек они перешли к деловому обмену информацией и мнениями. Он посмотрел на Винса и увидел, что его сын проявляет достаточную мудрость и не вмешивается в разговор.
Наконец Крейтон заговорил вновь, обращаясь уже прямо к Брайсу. Его голос был тихим и почти завораживающим.
— Дело не только в Джулии и Килайне. Дело и в отце тоже. Мы не можем полагаться на людей, от которых можно ждать всякого. Ставки слишком высоки. Но сейчас будущее каждого из нас может измениться так стремительно, как мы даже и представить не могли. Мы должны сделать все необходимое для защиты существующего положения.
Брайс почувствовал страх.
— Мне это не нравится, ибо чревато проблемами. Даже если мы убьем его, кто может поручиться, что совершенное им и Дэном не выплывет каким-нибудь иным способом?
— Больше никто об этом не знает. Только мы. Все просто. — Крейтон повернулся к Винсу: — А ты что думаешь?
Винс отрепетированным кивком головы выразил одобрение. Он все равно никогда не любил старика.
— Это самый верный способ.
Дэвид вздохнул. Он был занят суммированием цифр.
— Налоги на наследство будут стоить нам огромной суммы.
Крейтон улыбнулся. Дэвид предоставил ему последнюю благоприятную возможность. Время окончательно решить вопрос, раз уж у них так улучшилось настроение.
— Помните: Дэн Остриан и отец совершили убийство. Я не знаю, что собой представляет швейцарский закон, но в этой стране нет срока давности за убийство. Все это может превратить нашу жизнь в цирк. — Он сделал паузу. — Конечно, это не помешает мне стать президентом. Сейчас уже ничто не помешает. Но чтобы быть успешным президентом, я должен придерживаться высоких нравственных принципов. Я буду под увеличительным стеклом. Мы потеряем большинство семейных преимуществ. Мы ничего не получим. По сути, я даже не смогу назначить никого из вас министрами.
Брайс скорчил гримасу и поджал губы:
— Учитывая все эти дурацкие передряги, мне нужно настаивать на должности государственного секретаря.
— Дешевле убить старика, — сказал Дэвид, — чем позволить ему сорваться с цепи.
Крейтон усмехнулся. Все засмеялись. Редмонды выкрутились. В конце концов, это был всего лишь серьезный бизнес.
Крейтон встал и направился к бару:
— Кто-нибудь будет бренди?
— Мне один, — Винс поднялся.
Его отец был непобедим.
— Дэвид? Брайс?
Они кивнули, и Винс принес всем по стакану пятидесятилетнего бренди.
— Вы знаете, — хладнокровно сказал Дэвид, — банковское дело никогда не приносило мне настоящей радости. — Затем он улыбнулся: — Я думаю, мне понравится политика.
Он встал.
Крейтон стоял у бара и разглядывал сына и братьев. Он поднял свой стакан. Дэвид и Винс подняли свои. Брайс пожал плечами и тоже поднялся на ноги:
— Ну и черт с вами.
Четверо стояли, долго глядя друг на друга. Все они были в чем-то похожи. Старик сделал их. Он лично воспитал троих из них. Он давал им деньги и унижал их, бросал вызов и советовал, а также открыл для них многие двери. Хотели они того или нет, но они были его потомками, наследниками всего, что у него было, и всего того, чем он сам являлся. Хорошего и плохого.
— За «кулак Токугавы».
Они выпили. Об отце они уже не думали.
57
16.06
Темнота подкатывала, быстро поглощая зрение Джулии. Ей нужно срочно остановить это. Сейчас. Она сделала глубокий вдох. Напряженно сосредоточившись, она опять призвала на помощь «Колыбельную» Брамса. Джулия приказала себе слушать успокаивающую музыку. Она умышленно сосредоточила взгляд на кольце бабушки, изображенном на картине, и, заставив себя смотреть на него, мобилизовала всю силу воли и сказала себе, что ей больше не нужно быть слепой.
Я не слепая. Я могу видеть!
Ей больше не надо было знать, что стало причиной слепоты.
Она могла смотреть на то, на что ей нужно было смотреть...
Она медленно и глубоко дышала. Запах потихоньку исчез. Она сосредоточилась на убаюкивающей музыке, все еще глядя на замечательное кольцо.
Почему же бабушкино кольцо становилось как бы пусковым механизмом ее слепоты?..
И тут неожиданно болезненный удар вонзился ей в спину.
— Не двигайся, — произнес прямо ей в ухо голос Майи Стерн. — Не поворачивайся.
Горячая вспышка радости охватила Стерн. Она правильно вычислила — Остриан была одета монахиней. Сейчас она может убить эту женщину, источник стольких неудобств.
Джулии показалось, что у нее остановилось сердце. Горло перехватило. Темнота отпустила ее. Она успешно победила слепоту, но не сумела вовремя почувствовать присутствие Майи Стерн. Она выиграла сражение, но проиграла войну. В своем напряженном сосредоточении она потеряла бдительность, и Стерн поймала ее.
Жесткий голос вновь проговорил в ухо Джулии:
— Мы просто две подруги, разглядывающие красивую картину. Иди.
Джулия могла думать только о «беретте» в кармане. Она не хотела, чтобы Стерн обнаружила ее. Если она сейчас потянется за ней, Стерн тут же заподозрит неладное. Но Джулии все равно надо как-то освободиться, чтобы иметь возможность стрелять.
Она чувствовала тепло тела Стерн и смогла как бы увидеть ее — Стерн стояла сзади и чуть левее Джулии. Пистолет упирался в нижнюю часть спины Джулии справа, там, где была подушка, и из-за расслабленной позы Стерн случайному наблюдателю могло бы показаться, что та пытается ласково обнять грузную и такую невзрачную монахиню.
Джулия начала поворачиваться.
Ствол пистолета вдавился сильнее.
— Даже не думай об этом. Я должна была убить тебя еще в Лондоне, когда у меня была возможность. Медленно иди направо.
— Мне не кажется, что я должна это делать. — Ноги Джулии не двигались. Если уж она не может бежать, так хотя бы попытается узнать что-нибудь. — Как давно ты работаешь на Крейтона? Кого ты уже убила для него?
Майя проигнорировала ее вопросы:
— Мы выходим через ту дверь. Иди.
— Сэм говорит, что ты раньше работала в ЦРУ. Мы остановим тебя...
Она напряженно тянула время и пыталась осмотреться. Лифт находился в широкой части зала между главным входом и дверью в служебные помещения — кухни, кладовые, веранда с растениями и цветами.
— Если ты думаешь, что я не выстрелю, — сказала Стерн, — то я быстро найду способ доказать твою ошибку. Это пистолет с глушителем, а шума здесь и так более чем достаточно, чтобы никто не услышал звука выстрела. Я подхвачу тебя, когда ты будешь падать. Я скажу всем, что у тебя обморок, но ты будешь мертва еще до того, как кто-нибудь, включая Килайна, узнает, что мы вообще встретились. Иди через служебную дверь. Ну, пошла!
Бывают моменты, когда можно бороться, бывают моменты, когда можно бежать. Здесь не было ни того, ни другого. Ужас охватил Джулию. Сейчас Майя Стерн не оставила ей выбора. Она повернулась и пошла через дверь в служебный коридор.
* * *
16.07
Пот выступил на лбу Сэма, когда он шел к боковой двери. Он не знал в точности, что чувствовал по отношению к Джулии, но знал, что каждую минуту, пока они были врозь, он думал о ней. Когда он представлял ее умирающей, словно огромная дыра возникала внутри него, излучая боль. Но когда он вспоминал, как они были вместе...
Все остальное не имело значения.
Он вынул свой браунинг и открыл первую дверь в задней части особняка. Внутри оказалась старомодная веранда и комната для обработки цветов с глубокой раковиной и оцинкованным рабочим столом. На закрытой веранде пахло землей и растениями, а ставни были закрыты от солнца. Сдерживая дыхание, он скользнул внутрь.
* * *
16.08:
Джулия старательно разглядывала все вокруг, когда они со Стерн шли через коридор мимо кладовых. Они медленно обошли вокруг похожую на пещеру кухню, где повара, их помощники и официанты суетились в хорошо организованном аду. Когда они проходили мимо, Джулия понадеялась, что кто-то может их заметить. Этот кто-то мог отвлечь Стерн, так что Джулия могла бы выхватить свою «беретту».
Она замедлила шаг, пытаясь задержаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
— Вы повторяете историю, сфабрикованную для прикрытия их задниц, — решительно ответил Крейтон. — В тысяча девятьсот сорок пятом году у Дэна не было и двух грошей, чтобы перебиться, как и у нашего старика. Они были вчистую разорены. Но вдруг, два года спустя они стали купаться в деньгах, и все у них пошло прекрасно.
Долгое мгновение два младших брата смотрели на Крейтона, пытаясь осознать сказанное. Наконец Дэвид сказал:
— Ну ладно, Крейтон. Как они умудрились получить все это?
Крейтон пересказал историю, изложенную в дневниках, как два нищих солдата организовали дерзкую кражу «второго клада Гиммлера». Как они контрабандой ввезли его в Штаты. Как они превратили большую его часть в миллионы, ставшие основой бизнеса, который принес семье баснословное богатство, престиж и влиятельность.
— Они разбогатели на краже награбленного нацистами. Двойная, даже тройная кража. Сначала у Советов, затем у Гиммлера и, наконец, у Сельвестера Мааса, которого они убили. Чтобы основать свою компанию, они продали большинство вещей, а затем разделили оставшееся. Вероятно, Дэн держал какое-то время Янтарную комнату у себя, но как долго и где она в конце концов оказалась, известно только Богу. Отцовская доля картин сейчас висит в особняке.
Дэвид и Брайс были поражены. Крейтон не прерывал затянувшегося молчания. Это был самый критический момент. Нужно, чтобы они почувствовали угрозу. Нужно, чтобы они захотели держать эту отвратительную историю по-прежнему в тайне..
Брайс выдохнул:
— Ну и коварен, сукин сын. Кроме того, что он вертел законом и нарушал его в бизнесе, он еще и воровал предметы искусства.
— На картины нет никаких законных бумаг, — понял вдруг Дэвид. — Даже если мы сфабрикуем их, они будут бесполезны. Они стоят целое состояние, но мы не можем их продать.
Крейтон подавил улыбку. Его братья были прежде всего Редмондами и вполне предсказуемыми людьми. Деньги для них стояли на первом месте. Теперь ему осталось так донести свое решение до их сознания, чтобы они согласились.
— Если старик выступит с этим публично, он должен будет все возместить, уплатить штрафы и, может быть, отправиться в тюрьму. Если он заявит, что мы обо всем знали, государственный департамент придет и за нами. Но это не самое худшее. — Он смерил их холодным, скептическим взглядом. — Мы объявили старика недееспособным. Мы управляем его деньгами. Так что придут и по нашу душу. Мы можем потерять и его богатство, и бог знает какую часть своего. Или, если он вернет управление себе, он заплатит штрафы, а все остальное отдаст. Мы не получим ни гроша. Мы потеряем Арбор-Нолл. Мы потеряем престиж, репутацию...
— Достаточно, — перебил его Дэвид. — Все понятно, как дважды два. Я не стану говорить, насколько я зол... — Он посмотрел на сердитое лицо Брайса, — насколько мы злы на тебя за то, что ты не рассказал нам это намного раньше. Я все время говорил тебе, что мы должны с ним сделать. Теперь он на свободе, направляется сюда, и мы не можем полагаться на то, что он угомонится и снова не сбежит. Нам не остается ничего иного. Мы должны убить его.
Крейтон вдохнул дым своей сигары. Дэвид сказал это первым.
— Да, мы так и сделаем.
— Все мы? Разделим хорошее и плохое? — настаивал Дэвид.
Раньше Крейтон говорил ему, что, если он всерьез решится избавиться от отца, налоги на наследство будут покрыты из его доли.
— Все поровну, — согласился Крейтон.
Тяжкая тишина воцарилась в комнате. Брайс смотрел прищурясь. Они страдали под властью отца, и, войдя в бизнес, каждый из них заключил свою сделку с дьяволом. Потом они приняли жесткое решение взять под свой контроль все достояние старика.
Ожидая окончательного решения, Крейтон вглядывался в их задумчивые лица. После первых нескольких вспышек они перешли к деловому обмену информацией и мнениями. Он посмотрел на Винса и увидел, что его сын проявляет достаточную мудрость и не вмешивается в разговор.
Наконец Крейтон заговорил вновь, обращаясь уже прямо к Брайсу. Его голос был тихим и почти завораживающим.
— Дело не только в Джулии и Килайне. Дело и в отце тоже. Мы не можем полагаться на людей, от которых можно ждать всякого. Ставки слишком высоки. Но сейчас будущее каждого из нас может измениться так стремительно, как мы даже и представить не могли. Мы должны сделать все необходимое для защиты существующего положения.
Брайс почувствовал страх.
— Мне это не нравится, ибо чревато проблемами. Даже если мы убьем его, кто может поручиться, что совершенное им и Дэном не выплывет каким-нибудь иным способом?
— Больше никто об этом не знает. Только мы. Все просто. — Крейтон повернулся к Винсу: — А ты что думаешь?
Винс отрепетированным кивком головы выразил одобрение. Он все равно никогда не любил старика.
— Это самый верный способ.
Дэвид вздохнул. Он был занят суммированием цифр.
— Налоги на наследство будут стоить нам огромной суммы.
Крейтон улыбнулся. Дэвид предоставил ему последнюю благоприятную возможность. Время окончательно решить вопрос, раз уж у них так улучшилось настроение.
— Помните: Дэн Остриан и отец совершили убийство. Я не знаю, что собой представляет швейцарский закон, но в этой стране нет срока давности за убийство. Все это может превратить нашу жизнь в цирк. — Он сделал паузу. — Конечно, это не помешает мне стать президентом. Сейчас уже ничто не помешает. Но чтобы быть успешным президентом, я должен придерживаться высоких нравственных принципов. Я буду под увеличительным стеклом. Мы потеряем большинство семейных преимуществ. Мы ничего не получим. По сути, я даже не смогу назначить никого из вас министрами.
Брайс скорчил гримасу и поджал губы:
— Учитывая все эти дурацкие передряги, мне нужно настаивать на должности государственного секретаря.
— Дешевле убить старика, — сказал Дэвид, — чем позволить ему сорваться с цепи.
Крейтон усмехнулся. Все засмеялись. Редмонды выкрутились. В конце концов, это был всего лишь серьезный бизнес.
Крейтон встал и направился к бару:
— Кто-нибудь будет бренди?
— Мне один, — Винс поднялся.
Его отец был непобедим.
— Дэвид? Брайс?
Они кивнули, и Винс принес всем по стакану пятидесятилетнего бренди.
— Вы знаете, — хладнокровно сказал Дэвид, — банковское дело никогда не приносило мне настоящей радости. — Затем он улыбнулся: — Я думаю, мне понравится политика.
Он встал.
Крейтон стоял у бара и разглядывал сына и братьев. Он поднял свой стакан. Дэвид и Винс подняли свои. Брайс пожал плечами и тоже поднялся на ноги:
— Ну и черт с вами.
Четверо стояли, долго глядя друг на друга. Все они были в чем-то похожи. Старик сделал их. Он лично воспитал троих из них. Он давал им деньги и унижал их, бросал вызов и советовал, а также открыл для них многие двери. Хотели они того или нет, но они были его потомками, наследниками всего, что у него было, и всего того, чем он сам являлся. Хорошего и плохого.
— За «кулак Токугавы».
Они выпили. Об отце они уже не думали.
57
16.06
Темнота подкатывала, быстро поглощая зрение Джулии. Ей нужно срочно остановить это. Сейчас. Она сделала глубокий вдох. Напряженно сосредоточившись, она опять призвала на помощь «Колыбельную» Брамса. Джулия приказала себе слушать успокаивающую музыку. Она умышленно сосредоточила взгляд на кольце бабушки, изображенном на картине, и, заставив себя смотреть на него, мобилизовала всю силу воли и сказала себе, что ей больше не нужно быть слепой.
Я не слепая. Я могу видеть!
Ей больше не надо было знать, что стало причиной слепоты.
Она могла смотреть на то, на что ей нужно было смотреть...
Она медленно и глубоко дышала. Запах потихоньку исчез. Она сосредоточилась на убаюкивающей музыке, все еще глядя на замечательное кольцо.
Почему же бабушкино кольцо становилось как бы пусковым механизмом ее слепоты?..
И тут неожиданно болезненный удар вонзился ей в спину.
— Не двигайся, — произнес прямо ей в ухо голос Майи Стерн. — Не поворачивайся.
Горячая вспышка радости охватила Стерн. Она правильно вычислила — Остриан была одета монахиней. Сейчас она может убить эту женщину, источник стольких неудобств.
Джулии показалось, что у нее остановилось сердце. Горло перехватило. Темнота отпустила ее. Она успешно победила слепоту, но не сумела вовремя почувствовать присутствие Майи Стерн. Она выиграла сражение, но проиграла войну. В своем напряженном сосредоточении она потеряла бдительность, и Стерн поймала ее.
Жесткий голос вновь проговорил в ухо Джулии:
— Мы просто две подруги, разглядывающие красивую картину. Иди.
Джулия могла думать только о «беретте» в кармане. Она не хотела, чтобы Стерн обнаружила ее. Если она сейчас потянется за ней, Стерн тут же заподозрит неладное. Но Джулии все равно надо как-то освободиться, чтобы иметь возможность стрелять.
Она чувствовала тепло тела Стерн и смогла как бы увидеть ее — Стерн стояла сзади и чуть левее Джулии. Пистолет упирался в нижнюю часть спины Джулии справа, там, где была подушка, и из-за расслабленной позы Стерн случайному наблюдателю могло бы показаться, что та пытается ласково обнять грузную и такую невзрачную монахиню.
Джулия начала поворачиваться.
Ствол пистолета вдавился сильнее.
— Даже не думай об этом. Я должна была убить тебя еще в Лондоне, когда у меня была возможность. Медленно иди направо.
— Мне не кажется, что я должна это делать. — Ноги Джулии не двигались. Если уж она не может бежать, так хотя бы попытается узнать что-нибудь. — Как давно ты работаешь на Крейтона? Кого ты уже убила для него?
Майя проигнорировала ее вопросы:
— Мы выходим через ту дверь. Иди.
— Сэм говорит, что ты раньше работала в ЦРУ. Мы остановим тебя...
Она напряженно тянула время и пыталась осмотреться. Лифт находился в широкой части зала между главным входом и дверью в служебные помещения — кухни, кладовые, веранда с растениями и цветами.
— Если ты думаешь, что я не выстрелю, — сказала Стерн, — то я быстро найду способ доказать твою ошибку. Это пистолет с глушителем, а шума здесь и так более чем достаточно, чтобы никто не услышал звука выстрела. Я подхвачу тебя, когда ты будешь падать. Я скажу всем, что у тебя обморок, но ты будешь мертва еще до того, как кто-нибудь, включая Килайна, узнает, что мы вообще встретились. Иди через служебную дверь. Ну, пошла!
Бывают моменты, когда можно бороться, бывают моменты, когда можно бежать. Здесь не было ни того, ни другого. Ужас охватил Джулию. Сейчас Майя Стерн не оставила ей выбора. Она повернулась и пошла через дверь в служебный коридор.
* * *
16.07
Пот выступил на лбу Сэма, когда он шел к боковой двери. Он не знал в точности, что чувствовал по отношению к Джулии, но знал, что каждую минуту, пока они были врозь, он думал о ней. Когда он представлял ее умирающей, словно огромная дыра возникала внутри него, излучая боль. Но когда он вспоминал, как они были вместе...
Все остальное не имело значения.
Он вынул свой браунинг и открыл первую дверь в задней части особняка. Внутри оказалась старомодная веранда и комната для обработки цветов с глубокой раковиной и оцинкованным рабочим столом. На закрытой веранде пахло землей и растениями, а ставни были закрыты от солнца. Сдерживая дыхание, он скользнул внутрь.
* * *
16.08:
Джулия старательно разглядывала все вокруг, когда они со Стерн шли через коридор мимо кладовых. Они медленно обошли вокруг похожую на пещеру кухню, где повара, их помощники и официанты суетились в хорошо организованном аду. Когда они проходили мимо, Джулия понадеялась, что кто-то может их заметить. Этот кто-то мог отвлечь Стерн, так что Джулия могла бы выхватить свою «беретту».
Она замедлила шаг, пытаясь задержаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83