Сейчас мы попадем на страничку Джины.
– Хочешь сказать, что ее зовут Джина?
– Похоже, что так.
На экране развернулась уже знакомая фотография блондинки. Под снимком шла информация о предоставляемых ею услугах и способе связи.
Я – Госпожа Регина… Я – твоя повелительница. Ты подчинишься мне, станешь моим рабом, ощутишь превосходство женщины, претерпишь муки и получишь благословение. Попроси, и получишь больше. Позвони сейчас.
Под сообщением значились номера телефона и пейджера и электронный адрес. Босх переписал их в блокнот, снова посмотрел на экран и увидел голубую стрелку с буквой «А». Он уже собирался спросить Райдер, что означает стрелка, когда стоявший за спиной Частин презрительно хмыкнул. Босх повернулся – детектив из ОВР покачал головой.
– Наш приятель, похоже, развлекался с этой шлюхой. Интересно, знают ли об этом преподобный Таггинс и его дружки из Ассоциации церквей.
Организация, называвшая себя Ассоциацией церквей и возглавляемая Таггинсом, постоянно поддерживала Элайаса во всех его нападках на департамент полиции.
– Мы еще не знаем, был ли он вообще знаком с ней, – сказал Босх.
– Можешь не сомневаться. Иначе на кой черт ему вся эта информация. И вот что я тебе скажу: если Элайас действительно занимался такими грязными делишками, то это могло привести его куда угодно. Вот что надо расследовать в первую очередь.
– Не беспокойся, мы все проверим.
– Я и не сомневаюсь.
– Посмотри, – подала голос Райдер. – Здесь есть аудиозапись.
Босх взглянул на монитор. Стрелка уткнулась в голубую кнопку.
– Что ты имеешь в виду?
– Мы можем услышать голос самой Госпожи Регины.
Она щелкнула «мышкой», компьютер загрузился, и из динамика послышался низкий женский голос:
– Я – Госпожа Регина. Приди ко мне, и ты узнаешь сокровенные тайны собственной души. Вместе мы пройдем по дороге познания. Подчинившись мне, ты поймешь самого себя и испытаешь невиданное облегчение. Ты сольешься со мной. Ты покоришься мне. Я жду тебя. Позвони прямо сейчас.
Некоторое время все молчали. Босх посмотрел на Частина.
– Похоже?
– Похоже на что?
– Голос. Как по-твоему, он похож на голос на пленке?
Поняв, о чем речь, Частин задумался.
– Что за пленка? – спросила Райдер.
– Можно послушать еще раз? – попросил Босх.
Райдер снова щелкнула «мышкой».
– На автоответчике в квартире Элайаса было записано сообщение. Женский голос. Не жена. Но мне кажется, там была другая.
Босх опять взглянул на Частина.
– Не знаю. Может быть. – Частин пожал плечами. – Если потребуется, проведем лабораторное сравнение.
Наблюдая за ним, Босх не заметил ничего, что подтвердило бы его подозрения. Частин либо не знал, что запись в квартире стерта, либо умел контролировать себя.
– Что? – не выдержав пристального взгляда, спросил Частин.
– Ничего.
Босх повернулся к экрану.
– Ты говорила что-то о сайте, частью которого является эта страница. Мы можем на него попасть?
Райдер не ответила. Пальцы ее забегали по клавиатуре, и через несколько секунд картинка на экране изменилась: теперь они смотрели на согнутую в колене женскую ногу. Нога медленно вытянулась. Под ней появилась надпись.
Добро пожаловать в девичий хоровод.
Справочник по услугам интимного, чувственного и эротического характера, предоставляемым заведениями Южной Калифорнии.
Ниже шел список женщин, оказывающих те или иные услуги. Здесь был и эротический массаж, и эскорт-служба, и многое другое. Райдер выбрала последнее предложение, и на экране возникли значки с именами женщин и трехзначными междугородными телефонными кодами.
– Настоящий интернет-бордель, – пробормотал Частин.
Босх и Райдер промолчали. Райдер переместила курсор на значок с именем «Регина».
– Вот тебе справочник. Выбираешь страницу и щелкаешь «мышкой».
– Действуй.
Райдер щелкнула «мышкой», и перед ними открылась страничка Регины.
– Он выбрал ее.
– Точно. Белую женщину. – В голосе Частина послышались нотки злорадства. – Захотел получить благословение от белой женщины. Держу пари, в Ассоциации церквей это вряд ли кого обрадует.
Райдер резко повернулась и бросила на Частина сердитый взгляд. Наверное, она хотела добавить к взгляду кое-какие слова, но они так и остались при ней. Заметив, как изменилось лицо напарницы, Босх повернул голову. В дверях стояла Дженис Лэнгуайзер, а рядом с ней женщина, которую Босх знал по многочисленным появлениям на телеэкранах и в газетах. У нее было миловидное лицо с гладкой кожей светло-кофейного цвета, характерного для людей смешанной крови.
– Минутку, – сказал Босх, обращаясь к Лэнгуайзер. – Мы расследуем уголовное преступление. Ей нельзя здесь находиться…
– Можно, детектив, – оборвала его Дженис. – Судья Хоутон назначил ее специальным представителем по данному делу. Она будет просматривать все документы и определять, с какими вы можете работать, а с какими нет.
После этих слов женщина, с которой Босх не был знаком лично, сделала шаг вперед, холодно улыбнулась и решительно протянула руку.
– Детектив Босх. Приятно познакомиться. Надеюсь, мы сработаемся. Я – Карла Энтренкин. – Она выждала пару секунд, но все молчали, и ей пришлось продолжить: – Прежде всего я хочу, чтобы вы и все ваши люди освободили эти помещения.
Глава 12
Выйдя из здания с пустыми руками, детективы направились к машинам. Злость еще не схлынула, но Босх уже немного успокоился и медленно шел позади всех. Подождав, пока Частин и Деллакроче выедут со стоянки по направлению к Банкер-Хилл, он шагнул к машине Райдер и открыл правую дверцу, но садиться не стал.
– Поезжай туда, Киз. Я буду попозже.
– Что ты собираешься делать? Пойдешь пешком?
– Прокачусь в вагоне. Надеюсь, они уже ходят. Что делать, ты знаешь. Попробуйте найти свидетелей.
– Хорошо. Значит, встретимся наверху. Хочешь вернуться и поговорить с ней?
– С Энтренкин? Да, хочу. Ключи Элайаса еще у тебя?
– У меня. – Она открыла сумочку, достала связку и протянула ключи Босху. – Ничего не хочешь рассказать?
Он помолчал, потом покачал головой:
– Пока нет. До встречи.
Райдер включила зажигание, но, прежде чем отъехать, снова посмотрела на Босха.
– Гарри, ты в порядке?
– Да, в порядке. Просто… плохое начало. Сначала Частин… этот паршивец всегда портит мне настроение. А теперь еще и Карла Энтренкин свалилась на нашу голову. Ладно бы присматривала со стороны, так нет же, будет путаться под ногами, шагу не сделаешь. Мне не нравится, когда в дело вмешивается политика. Мне нравится заниматься своей работой.
– Я имею в виду другое. Ты с самого утра какой-то взвинченный. Что-то случилось?
Он едва не кивнул.
– Поговорим позднее. А сейчас давай займемся работой.
– Конечно, Гарри, как скажешь. Но ты меня беспокоишь. Возьми себя в руки. Когда ты отвлекаешься, мы тоже теряем концентрацию. В обычные дни такое еще проходит, но сейчас, сам знаешь, с нас глаз не спустят.
Босх кивнул. То, что Райдер угадала его состояние, заметила его душевное смятение, говорило о ее профессионализме – умение читать людей для детектива еще важнее, чем умение читать оставленные преступником следы.
– Я тебя понял, Киз. Постараюсь.
– А я за тобой прослежу.
– Все. Пока.
Босх хлопнул ладонью по крыше и проводил машину взглядом. В другое время во рту у него уже была бы сигарета, но сейчас пальцы перебирали ключи на кольце. Посмотрев на них, Босх попытался переключиться на то, что предстояло сделать. План был прост, но требовал особой осторожности.
Он вернулся в здание, прошел к лифту и, войдя в кабину, нажал кнопку последнего этажа. Карла Энтренкин. Сначала он обнаружил ее имя в таинственно пропавшей телефонной книжке Элайаса, потом она замаячила на горизонте в качестве главного инспектора и наконец объявилась уже сама, представ в роли полноправного игрока, специального представителя, решающего, какие документы убитого могут увидеть детективы, а какие останутся закрытыми для них.
Босху не нравились совпадения. Он вообще не верил в них. Вот почему для него было так важно узнать, что собирается предпринять Энтренкин и что она уже делает. Кое-какие догадки у него уже были, оставалось лишь проверить их, прежде чем идти дальше.
Поднявшись на последний этаж, Босх отправил лифт вниз и вышел из кабины. Дверь в кабинет Элайаса была заперта, и он решительно постучал по стеклу под табличкой с именем адвоката. Открыла Дженис Лэнгуайзер. За ее спиной стояла Карла Энтренкин.
– Забыли что-то, детектив? – спросила Лэнгуайзер.
– Нет. Хотел спросить… Это не ваша игрушка стоит возле тротуара? Красная, с откидным верхом? Ее как раз собираются отбуксировать. Я попросил подождать пару минут, но вам лучше поспешить.
– О, черт! – Лэнгуайзер оглянулась и, пожав плечами, протиснулась в коридор мимо Босха. – Сейчас вернусь.
Едва она вышла, как детектив вошел в приемную и закрыл за собой дверь. Потом запер ее на замок и повернулся к Энтренкин.
– Зачем вы заперли дверь? Пожалуйста, откройте.
– Я подумал, что будет лучше, если то, что вы услышите, останется между нами.
Энтренкин сложила руки на груди, словно приготавливаясь к нападению. Посмотрев ей в лицо, Босх снова ощутил в женщине то же напряжение, которое почувствовал еще тогда, когда она приказала им выйти из помещения. За внешней решительностью и стойкостью проглядывала глубокая боль. Глядя на нее, Босх вспомнил другую женщину, которую знал только благодаря телевидению: преподавательницу колледжа права Оклахомы, жертву безжалостных нападок вашингтонских политиканов, выстоявшую вопреки всему и в конце концов нашедшую защиту в Верховном суде.
– Послушайте, детектив, я решительно не понимаю, в чем дело. Нам всем нужно быть предельно осторожными. Думать надо не только о расследовании, но и о возможной реакции общины.
Люди должны быть уверены, что все делается по закону, что никаких манипуляций, о которых мы все хорошо знаем, допущено не будет. Я хочу…
– Чепуха.
– Извините?
– Вы не должны были получить допуск к этому расследованию, и мы оба прекрасно это знаем.
– Что? Вы, похоже, не понимаете. Я пользуюсь доверием общины. Думаете, люди поверят тому, что им скажете вы? Или Ирвинг? Или даже шеф полиции?
– Но вам не доверяют копы. К тому же в данном случае мы имеем конфликт интересов. Не так ли?
– О чем вы говорите? На мой взгляд, судья Хоутон поступил весьма мудро, назначив меня специальным представителем. Будучи главным инспектором, я имею право осуществлять надзор за ходом следствия. Не желая привлекать постороннего, судья позвонил мне. Подчеркиваю, не я ему, а он мне.
– Вы отлично понимаете, что я имею в виду. Речь идет о конфликте интересов. О причине, по которой вас и близко нельзя подпускать к этому делу.
Энтренкин покачала головой и попыталась изобразить непонимание, но Босх уже увидел на ее лице знакомую ему печать страха.
– Вы знаете, Я говорю о вас двоих. Вы и Элайас. Я был в его квартире. Еще до вас. Жаль, что мы разминулись. Могли бы договориться еще тогда.
– Не понимаю, на что вы намекаете. Мисс Лэнгуайзер сказала, что ваши люди не входили ни в кабинет, ни в апартаменты, ожидая ордеров. Получается, дело было не так?
Босх замялся, поняв, что допустил ошибку, которую Энтренкин могла повернуть против него самого.
– Нам нужно было убедиться, что в квартире нет раненых и, никто не нуждается в помощи.
– Разумеется. Конечно. Как и в случае с О.Д. Симпсоном, когда полицейские перебрались через забор только для того, чтобы проверить, все ли там в порядке. – Она покачала головой. – Не перестаю удивляться вашей самоуверенности и наглости. Откровенно говоря, детектив, от вас я ожидала большего.
– Хотите поговорить о самоуверенности и наглости? Хорошо. Тогда слушайте. Это вы были там. Это вы уничтожили улики. Вы, главный инспектор, человек, обязанный следить за тем, чтобы полиция делала все по закону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
– Хочешь сказать, что ее зовут Джина?
– Похоже, что так.
На экране развернулась уже знакомая фотография блондинки. Под снимком шла информация о предоставляемых ею услугах и способе связи.
Я – Госпожа Регина… Я – твоя повелительница. Ты подчинишься мне, станешь моим рабом, ощутишь превосходство женщины, претерпишь муки и получишь благословение. Попроси, и получишь больше. Позвони сейчас.
Под сообщением значились номера телефона и пейджера и электронный адрес. Босх переписал их в блокнот, снова посмотрел на экран и увидел голубую стрелку с буквой «А». Он уже собирался спросить Райдер, что означает стрелка, когда стоявший за спиной Частин презрительно хмыкнул. Босх повернулся – детектив из ОВР покачал головой.
– Наш приятель, похоже, развлекался с этой шлюхой. Интересно, знают ли об этом преподобный Таггинс и его дружки из Ассоциации церквей.
Организация, называвшая себя Ассоциацией церквей и возглавляемая Таггинсом, постоянно поддерживала Элайаса во всех его нападках на департамент полиции.
– Мы еще не знаем, был ли он вообще знаком с ней, – сказал Босх.
– Можешь не сомневаться. Иначе на кой черт ему вся эта информация. И вот что я тебе скажу: если Элайас действительно занимался такими грязными делишками, то это могло привести его куда угодно. Вот что надо расследовать в первую очередь.
– Не беспокойся, мы все проверим.
– Я и не сомневаюсь.
– Посмотри, – подала голос Райдер. – Здесь есть аудиозапись.
Босх взглянул на монитор. Стрелка уткнулась в голубую кнопку.
– Что ты имеешь в виду?
– Мы можем услышать голос самой Госпожи Регины.
Она щелкнула «мышкой», компьютер загрузился, и из динамика послышался низкий женский голос:
– Я – Госпожа Регина. Приди ко мне, и ты узнаешь сокровенные тайны собственной души. Вместе мы пройдем по дороге познания. Подчинившись мне, ты поймешь самого себя и испытаешь невиданное облегчение. Ты сольешься со мной. Ты покоришься мне. Я жду тебя. Позвони прямо сейчас.
Некоторое время все молчали. Босх посмотрел на Частина.
– Похоже?
– Похоже на что?
– Голос. Как по-твоему, он похож на голос на пленке?
Поняв, о чем речь, Частин задумался.
– Что за пленка? – спросила Райдер.
– Можно послушать еще раз? – попросил Босх.
Райдер снова щелкнула «мышкой».
– На автоответчике в квартире Элайаса было записано сообщение. Женский голос. Не жена. Но мне кажется, там была другая.
Босх опять взглянул на Частина.
– Не знаю. Может быть. – Частин пожал плечами. – Если потребуется, проведем лабораторное сравнение.
Наблюдая за ним, Босх не заметил ничего, что подтвердило бы его подозрения. Частин либо не знал, что запись в квартире стерта, либо умел контролировать себя.
– Что? – не выдержав пристального взгляда, спросил Частин.
– Ничего.
Босх повернулся к экрану.
– Ты говорила что-то о сайте, частью которого является эта страница. Мы можем на него попасть?
Райдер не ответила. Пальцы ее забегали по клавиатуре, и через несколько секунд картинка на экране изменилась: теперь они смотрели на согнутую в колене женскую ногу. Нога медленно вытянулась. Под ней появилась надпись.
Добро пожаловать в девичий хоровод.
Справочник по услугам интимного, чувственного и эротического характера, предоставляемым заведениями Южной Калифорнии.
Ниже шел список женщин, оказывающих те или иные услуги. Здесь был и эротический массаж, и эскорт-служба, и многое другое. Райдер выбрала последнее предложение, и на экране возникли значки с именами женщин и трехзначными междугородными телефонными кодами.
– Настоящий интернет-бордель, – пробормотал Частин.
Босх и Райдер промолчали. Райдер переместила курсор на значок с именем «Регина».
– Вот тебе справочник. Выбираешь страницу и щелкаешь «мышкой».
– Действуй.
Райдер щелкнула «мышкой», и перед ними открылась страничка Регины.
– Он выбрал ее.
– Точно. Белую женщину. – В голосе Частина послышались нотки злорадства. – Захотел получить благословение от белой женщины. Держу пари, в Ассоциации церквей это вряд ли кого обрадует.
Райдер резко повернулась и бросила на Частина сердитый взгляд. Наверное, она хотела добавить к взгляду кое-какие слова, но они так и остались при ней. Заметив, как изменилось лицо напарницы, Босх повернул голову. В дверях стояла Дженис Лэнгуайзер, а рядом с ней женщина, которую Босх знал по многочисленным появлениям на телеэкранах и в газетах. У нее было миловидное лицо с гладкой кожей светло-кофейного цвета, характерного для людей смешанной крови.
– Минутку, – сказал Босх, обращаясь к Лэнгуайзер. – Мы расследуем уголовное преступление. Ей нельзя здесь находиться…
– Можно, детектив, – оборвала его Дженис. – Судья Хоутон назначил ее специальным представителем по данному делу. Она будет просматривать все документы и определять, с какими вы можете работать, а с какими нет.
После этих слов женщина, с которой Босх не был знаком лично, сделала шаг вперед, холодно улыбнулась и решительно протянула руку.
– Детектив Босх. Приятно познакомиться. Надеюсь, мы сработаемся. Я – Карла Энтренкин. – Она выждала пару секунд, но все молчали, и ей пришлось продолжить: – Прежде всего я хочу, чтобы вы и все ваши люди освободили эти помещения.
Глава 12
Выйдя из здания с пустыми руками, детективы направились к машинам. Злость еще не схлынула, но Босх уже немного успокоился и медленно шел позади всех. Подождав, пока Частин и Деллакроче выедут со стоянки по направлению к Банкер-Хилл, он шагнул к машине Райдер и открыл правую дверцу, но садиться не стал.
– Поезжай туда, Киз. Я буду попозже.
– Что ты собираешься делать? Пойдешь пешком?
– Прокачусь в вагоне. Надеюсь, они уже ходят. Что делать, ты знаешь. Попробуйте найти свидетелей.
– Хорошо. Значит, встретимся наверху. Хочешь вернуться и поговорить с ней?
– С Энтренкин? Да, хочу. Ключи Элайаса еще у тебя?
– У меня. – Она открыла сумочку, достала связку и протянула ключи Босху. – Ничего не хочешь рассказать?
Он помолчал, потом покачал головой:
– Пока нет. До встречи.
Райдер включила зажигание, но, прежде чем отъехать, снова посмотрела на Босха.
– Гарри, ты в порядке?
– Да, в порядке. Просто… плохое начало. Сначала Частин… этот паршивец всегда портит мне настроение. А теперь еще и Карла Энтренкин свалилась на нашу голову. Ладно бы присматривала со стороны, так нет же, будет путаться под ногами, шагу не сделаешь. Мне не нравится, когда в дело вмешивается политика. Мне нравится заниматься своей работой.
– Я имею в виду другое. Ты с самого утра какой-то взвинченный. Что-то случилось?
Он едва не кивнул.
– Поговорим позднее. А сейчас давай займемся работой.
– Конечно, Гарри, как скажешь. Но ты меня беспокоишь. Возьми себя в руки. Когда ты отвлекаешься, мы тоже теряем концентрацию. В обычные дни такое еще проходит, но сейчас, сам знаешь, с нас глаз не спустят.
Босх кивнул. То, что Райдер угадала его состояние, заметила его душевное смятение, говорило о ее профессионализме – умение читать людей для детектива еще важнее, чем умение читать оставленные преступником следы.
– Я тебя понял, Киз. Постараюсь.
– А я за тобой прослежу.
– Все. Пока.
Босх хлопнул ладонью по крыше и проводил машину взглядом. В другое время во рту у него уже была бы сигарета, но сейчас пальцы перебирали ключи на кольце. Посмотрев на них, Босх попытался переключиться на то, что предстояло сделать. План был прост, но требовал особой осторожности.
Он вернулся в здание, прошел к лифту и, войдя в кабину, нажал кнопку последнего этажа. Карла Энтренкин. Сначала он обнаружил ее имя в таинственно пропавшей телефонной книжке Элайаса, потом она замаячила на горизонте в качестве главного инспектора и наконец объявилась уже сама, представ в роли полноправного игрока, специального представителя, решающего, какие документы убитого могут увидеть детективы, а какие останутся закрытыми для них.
Босху не нравились совпадения. Он вообще не верил в них. Вот почему для него было так важно узнать, что собирается предпринять Энтренкин и что она уже делает. Кое-какие догадки у него уже были, оставалось лишь проверить их, прежде чем идти дальше.
Поднявшись на последний этаж, Босх отправил лифт вниз и вышел из кабины. Дверь в кабинет Элайаса была заперта, и он решительно постучал по стеклу под табличкой с именем адвоката. Открыла Дженис Лэнгуайзер. За ее спиной стояла Карла Энтренкин.
– Забыли что-то, детектив? – спросила Лэнгуайзер.
– Нет. Хотел спросить… Это не ваша игрушка стоит возле тротуара? Красная, с откидным верхом? Ее как раз собираются отбуксировать. Я попросил подождать пару минут, но вам лучше поспешить.
– О, черт! – Лэнгуайзер оглянулась и, пожав плечами, протиснулась в коридор мимо Босха. – Сейчас вернусь.
Едва она вышла, как детектив вошел в приемную и закрыл за собой дверь. Потом запер ее на замок и повернулся к Энтренкин.
– Зачем вы заперли дверь? Пожалуйста, откройте.
– Я подумал, что будет лучше, если то, что вы услышите, останется между нами.
Энтренкин сложила руки на груди, словно приготавливаясь к нападению. Посмотрев ей в лицо, Босх снова ощутил в женщине то же напряжение, которое почувствовал еще тогда, когда она приказала им выйти из помещения. За внешней решительностью и стойкостью проглядывала глубокая боль. Глядя на нее, Босх вспомнил другую женщину, которую знал только благодаря телевидению: преподавательницу колледжа права Оклахомы, жертву безжалостных нападок вашингтонских политиканов, выстоявшую вопреки всему и в конце концов нашедшую защиту в Верховном суде.
– Послушайте, детектив, я решительно не понимаю, в чем дело. Нам всем нужно быть предельно осторожными. Думать надо не только о расследовании, но и о возможной реакции общины.
Люди должны быть уверены, что все делается по закону, что никаких манипуляций, о которых мы все хорошо знаем, допущено не будет. Я хочу…
– Чепуха.
– Извините?
– Вы не должны были получить допуск к этому расследованию, и мы оба прекрасно это знаем.
– Что? Вы, похоже, не понимаете. Я пользуюсь доверием общины. Думаете, люди поверят тому, что им скажете вы? Или Ирвинг? Или даже шеф полиции?
– Но вам не доверяют копы. К тому же в данном случае мы имеем конфликт интересов. Не так ли?
– О чем вы говорите? На мой взгляд, судья Хоутон поступил весьма мудро, назначив меня специальным представителем. Будучи главным инспектором, я имею право осуществлять надзор за ходом следствия. Не желая привлекать постороннего, судья позвонил мне. Подчеркиваю, не я ему, а он мне.
– Вы отлично понимаете, что я имею в виду. Речь идет о конфликте интересов. О причине, по которой вас и близко нельзя подпускать к этому делу.
Энтренкин покачала головой и попыталась изобразить непонимание, но Босх уже увидел на ее лице знакомую ему печать страха.
– Вы знаете, Я говорю о вас двоих. Вы и Элайас. Я был в его квартире. Еще до вас. Жаль, что мы разминулись. Могли бы договориться еще тогда.
– Не понимаю, на что вы намекаете. Мисс Лэнгуайзер сказала, что ваши люди не входили ни в кабинет, ни в апартаменты, ожидая ордеров. Получается, дело было не так?
Босх замялся, поняв, что допустил ошибку, которую Энтренкин могла повернуть против него самого.
– Нам нужно было убедиться, что в квартире нет раненых и, никто не нуждается в помощи.
– Разумеется. Конечно. Как и в случае с О.Д. Симпсоном, когда полицейские перебрались через забор только для того, чтобы проверить, все ли там в порядке. – Она покачала головой. – Не перестаю удивляться вашей самоуверенности и наглости. Откровенно говоря, детектив, от вас я ожидала большего.
– Хотите поговорить о самоуверенности и наглости? Хорошо. Тогда слушайте. Это вы были там. Это вы уничтожили улики. Вы, главный инспектор, человек, обязанный следить за тем, чтобы полиция делала все по закону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52