– А вы, Мартин? Когда вы в последний раз говорили с отцом?
Мартин открыл глаза.
– Не знаю. Может, пару дней назад. Да и какая разница, когда я с ним говорил? Вы же знаете, кто это сделал. Кто-то со значком.
Только теперь по лицу его поползли слезы. Босх отвел взгляд. Сейчас он предпочел бы быть где-нибудь в другом месте. Только не здесь.
– Если это дело рук копа, мы найдем его, Мартин. Даю слово. Он не уйдет.
– Да уж, конечно, – не глядя на Босха, ответил юноша. – Слово. А кто, черт возьми, дает это слово?
Босх выдержал паузу, потом продолжил:
– И еще несколько вопросов. У мистера Элайаса есть кабинет здесь, дома?
Мартин покачал головой:
– Нет. Здесь он не работал.
– Хорошо. Следующий вопрос. Упоминал ли он в последние дни или недели кого-то, кто реально угрожал ему? Называл ли какие-то имена?
Мартин снова покачал головой.
– Он только всегда говорил, что рано или поздно копы его достанут. Это они…
Босх кивнул, но не в знак согласия, а лишь констатируя, что понимает точку зрения молодого человека.
– И последнее. На Энджелс-Флайт была также убита женщина. Судя по всему, они не были вместе. Ее имя Каталина Перес. Вам оно что-нибудь говорит?
Взгляд Босха скользнул по лицам обоих, но они не выразили ничего, кроме недоумения. И мать, и сын покачали головами.
– Тогда у меня все. – Он поднялся. – Мы уходим. Но нам или другим детективам еще придется поговорить с вами. Может быть, сегодня. Попозже. – Никакой реакции. – Миссис Элайас, у вас есть фотография мужа, которую мы могли бы взять на время?
Женщина недоуменно посмотрела на него.
– Зачем вам фотография Говарда?
– Возможно, нам придется показывать ее людям в ходе расследования.
– Говарда и так все знают.
– Может быть, но фотография нам все же нужна. На всякий случай. Вы…
– Мартин, принеси альбомы.
Юноша вышел из комнаты. Босх достал из кармана свою визитную карточку и положил на стеклянный кофейный столик.
– Здесь номер моего пейджера. Если вам что-то понадобится… У вас есть семейный священник, которого мы могли бы уведомить?
Милли Элайас снова посмотрела на него.
– Преподобный Таггинс.
Босх кивнул, уже пожалев о сделанном предложении. В гостиную вернулся Мартин с альбомами. Миссис Элайас приняла их от сына и, едва начав перелистывать страницы, снова расплакалась. Фотографий было много, и Босх подумал, что теряет время из-за собственной опрометчивости. Наконец женщина нашла сделанный крупным планом снимок и, решив, что именно он лучше всего подойдет полиции, осторожно вытащила карточку из пластикового кармашка и подала Босху.
– Я получу ее назад?
– Да, мэм. Я прослежу за этим.
Босх кивнул и уже повернул к выходу, размышляя, как бы сделать так, чтобы преподобному Таггинсу позвонил кто-то другой.
– Где мой муж? – внезапно спросила женщина.
Босх повернулся.
– Сейчас его тело в морге. Им занимаются люди из службы коронера. Я дам им ваш номер, и они позвонят, как только закончат.
– А преподобный Таггинс? Не хотите позвонить отсюда?
– Э… нет, мэм. Мы свяжемся с ним из машины. Нам пора.
По пути к двери Босх на секунду остановился в холле у развешанных на стене фотографий Говарда Элайаса. Похоже, адвокат был знаком со всеми заметными представителями черной общины города и многими знаменитостями национального масштаба: Джесси Джексоном, женщиной-конгрессменом Максин Уотерс, актером Эдди Мерфи. На одной он был запечатлен рядом с мэром Ричардом Риорданом и членом городского совета Ройялом Спарксом. Босх знал, что Спаркс нередко пользовался недовольством общественности действиями полиции для достижения собственных политических целей. Теперь политик лишился сильного союзника, однако детектив не сомневался, что Спаркс не преминет употребить убийство Элайаса для достижения своей выгоды. В жизни часто получается так, что к добрым и благородным делам примазываются самые сомнительные прохвосты, хватающиеся за любую возможность порисоваться у микрофона.
Были здесь и семейные фотографии. На нескольких рядом с Элайасом присутствовала жена, на других адвокат представал с сыном. Внимание Босха привлекли две: на первой Говард и Мартин стояли в лодке, держа на руках громадного черного марлина и улыбаясь; на второй они же позировали на фоне картонной мишени в тире. Мишень представляла собой фигуру человека с изрешеченным пулевыми пробоинами лицом Дэрила Гейтса, бывшего начальника полиции, действия которого Элайас неоднократно обжаловал в суде. Босх помнил, какой популярностью пользовались эти мишени, изготовленные одним местным художником в конце срока пребывания Гейтса на высоком посту.
Он наклонился, пытаясь разобрать марку оружия в руках отца и сына, но снимок был слишком мал.
Частин указал на еще одну фотографию: непримиримые противники, Элайас и шеф полиции, улыбались перед камерой друг другу на каком-то официальном мероприятии.
– Мило, да? – прошептал он.
Босх молча кивнул и направился к двери.
* * *
Отъехав от дома, Частин свернул на автостраду. Детективы молчали. Не так-то легко принести семье трагическую весть, стать свидетелем чужого горя да еще и быть обвиненным в случившемся.
– Так всегда, – сказал наконец Босх. – Во всем виноваты вестники беды.
– Не хотел бы я работать в отделе убийств, – заметил Частин. – Понимаю, когда на меня злятся копы, но здесь… дерьмовое занятие.
– Да, сообщать родственникам о смерти близких – за такое браться никто не хочет. Грязная работа – так это у нас называется.
– Грязнее не придумаешь. Чтоб их… Мы пытаемся вычислить, кто шлепнул мужика, а они говорят, что мы же это и сделали. По-твоему, не дерьмо?
– Не стоит принимать все так близко к сердцу, Частин. Они не нас имели в виду. У них несчастье, им плохо, вот и говорят, что в голову придет.
– Ладно, посмотрим. Подождем, что скажет парнишка в шестичасовых новостях. Я таких знаю. От них сочувствия не дождешься. Куда дальше? На место?
– Давай сначала на квартиру. Ты знаешь номер пейджера Деллакроче?
– Не помню. Посмотри в блокноте.
Босх открыл блокнот, нашел нужную страницу, набрал номер и отослал сообщение.
– Что будешь делать с Таггинсом? – спросил Частин. – Уж этот, как только прослышит про убийство, устроит такой спектакль, что мало не покажется.
– Знаю. И думаю.
Как только Милли Элайас упомянула имя преподобного Таггинса, Босх сразу понял, что добром дело не кончится. Во многих общинах пасторы имеют не меньшее влияние на настроение прихожан, чем политики, и именно от них в значительной степени зависит, какой будет реакция на то или иное общественное, культурное или политическое событие. Престон Таггинс возглавлял группу священников, представлявших определенную силу и имевших выход на средства массовой информации, так что он вполне мог как успокоить общину, так и направить ее гнев в нужное русло, вызвав настоящее землетрясение. А потому, имея дело с преподобным, следовало проявлять особую осторожность.
Порывшись в кармане, Босх извлек карточку, которую дал ему Ирвинг, и уже собрался позвонить по одному из указанных на ней номеров, когда телефон запищал сам.
Звонил Деллакроче. Босх назвал ему адрес квартиры Элайаса и распорядился взять еще один ордер, на сей раз на обыск вышеупомянутых апартаментов. Деллакроче выругался, потому что только что поднял судью с постели, когда запросил ордер на обыск офиса. Теперь ему предстояло сделать это еще раз.
– Привыкай, – сказал Босх и дал отбой.
– Что? – поинтересовался Частин.
– Ничего особенного. Обычное дело.
Он набрал номер Ирвинга. Заместитель шефа полиции ответил сразу, назвав не только свое имя, но и должность. Босху показалось странным, что Ирвинг не спит.
– Шеф, это Босх. Вы сказали, что звонить можно в любое…
– Никаких проблем, детектив. Что у вас?
– Только что сообщили обо всем семье. Его жене и сыну. Э… она хочет, чтобы я позвонил священнику.
– И в чем трудность?
– Речь идет о Престоне Таггинсе. Вот я и подумал, что, может быть, это следует сделать кому-то повыше…
– Понимаю. Правильно мыслите. Я сам займусь этим. Доложу шефу. Не исключено, что он пожелает взять Таггинса на себя. Что еще?
– Пока все.
– Спасибо, детектив.
Ирвинг повесил трубку. Частин вопросительно взглянул на Босха и, получив ответ, покачал головой:
– Ну и дело… Чувствую, хлебнем по полной.
– Можешь не сомневаться.
Частин, похоже, хотел добавить что-то еще, но тут зазвонил пейджер Босха. Он проверил номер. Снова звонили не из дома. Опять Грейс Биллетс. Босх обещал связаться с ней, да так и позабыл. Лейтенант ответила после второго гудка.
– Я уж и не надеялась, что вспомнишь.
– Извини. Сначала не мог, потом забыл.
– Так что все-таки происходит? Ирвинг даже не сказал, кто убит, только упомянул, что другие подразделения задействованы не будут.
– Говард Элайас.
– О, черт!.. Гарри… Сочувствую.
– Все в порядке. Справимся.
– Имей в виду, с тебя глаз не спустят. И если это сделал коп, то ситуация просто безнадежная. Как по-твоему, Ирвинг пойдет до конца?
– Пока сказать трудно. Сигналы противоречивые.
– Не можешь говорить свободно?
– Точно.
– Что ж, я получаю такие же. Ирвинг приказал снять твою группу с дежурства, но только до пятницы. Что делать дальше, он решит потом. Если переводить на нормальный язык, то выглядит все так: вы работаете до пятницы, затем возвращаетесь в Голливуд и берете дело с собой, чтобы вести расследование в обычном режиме.
Босх кивнул, но ничего не сказал. Предположение Биллетс совпадало с теми выводами, которые сделал он сам, анализируя решения Ирвинга. Заместитель начальника полиции сформировал большую следственную группу, но, похоже, рассчитывал, что в полную силу она проработает только неделю. Возможно, он надеялся на то, что к тому времени напряжение спадет и дело в конце концов ляжет на полку вместе с другими нераскрытыми преступлениями. Босх подумал, что тут Ирвинг сильно ошибается.
Они поговорили еще несколько минут, прежде чем лейтенант положила трубку, дав напоследок еще одно предупреждение:
– Будь осторожен, Гарри. Если в деле замешан коп, особенно кто-то из ОГУ…
– Что?
– Ничего. Просто будь осторожен.
– Буду.
Он сложил телефон и посмотрел в окно. До Калифорния-Плаза оставалось совсем немного.
– Начальство? – спросил Частин.
– Лейтенант Биллетс. Хотела узнать, что тут у нас.
– Как там у нее с Райдер? Все еще трахают друг дружку?
– Это не мое дело. И не твое.
– Просто спросил.
Они снова замолчали. Вопрос Частина был неприятен Босху. Он знал, таким образом детектив из ОВР дает понять, что знает кое-какие чужие секреты и что если расследование убийства не самая сильная его сторона, то он всегда может предъявить другие козыри. Босх уже пожалел, что позвонил Биллетс из машины в присутствии Частина.
Словно почувствовав напряжение Босха, Частин попытался перевести разговор в менее опасное русло.
– Расскажи-ка о том случае с вареными яйцами. Вокруг только о нем и говорят, а я ничего не знаю.
– Что рассказывать, обычное дело.
– Но я-то не в курсе.
– Нам просто повезло. Может, повезет и теперь.
– Ладно, не скромничай. Интересно все-таки узнать, тем более что сейчас мы вроде как партнеры. Мне нравятся такие случаи. Вдруг твоя удача перейдет и на меня.
– Ладно, слушай. Вызов был обычный. Убийство. Позвонил патрульный, попросил приехать и проверить одну квартиру. Началось с того, что мать одной девушки забеспокоилась, потому что не встретила дочь в аэропорту на рейс до Портленда. Девчонка должна была лететь на свадьбу или что-то еще в этом роде. Семья осталась ждать ее, а мать позвонила в полицию. Квартира на Франклин-роуд, около Ла-Бри. Патрульные приехали туда, взяли управляющего, он открыл дверь. Там ее и нашли. Девчонка была мертва по крайней мере пару дней.
– И что?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52