– На первый взгляд все выглядело так, будто она приняла какие-то таблетки и перерезала себе вены в ванне.
– Патрульные решили, что имеют дело с самоубийством.
– Точно. В квартире нашли записку, вырванный из блокнота листок. Обычная чушь: жизнь не удалась, все не так, трудно быть одинокой и тому подобное. В общем, довольно грустная, но обычная история.
– И тут появляешься ты…
– Мы поехали туда с Эдгаром, Райдер была в суде. Осмотрелись, ничего подозрительного не обнаружили и уже решили, что все чисто. Меня смутила записка. Блокнот, из которого вырвали страницу, мы так и не смогли найти. Это не вписывалось в картину. То есть отсутствие блокнота не означало, что она не покончила с собой, но это была ниточка, как у нас говорят, хвост. Ну, ты понимаешь, да? Здесь что-то не так.
– И ты решил, что в квартире кто-то побывал и этот кто-то забрал блокнот?
– Может быть. Я тогда не знал, что думать. В общем, мы с Эдгаром взялись за квартиру по-настоящему и обыскали там все.
– И нашли то, что пропустили в первый раз.
– Не пропустили. Эдгар просто не обратил внимания на одну деталь. Я обратил.
– И что же это было?
– В холодильнике на полочке лежали яйца. Ну, и я заметил, что на некоторых стояла дата. Одна и та же. То самое число, когда девчонка собиралась лететь в Портленд.
Босх посмотрел на Частина – никакой реакции. Детектив из ОВР ничего не понял.
– Яйца были вареные. И на них стояла дата. Я взял одно и разбил над раковиной – оно было сварено вкрутую.
– И что?
До него еще не дошло.
– Вероятно, она сварила их в тот же день, когда и купила. А дату поставила для того, чтобы отличить вареные от других. И вот тогда до меня дошло. Человек не станет варить несколько яиц, если знает, что уже не съест их. Зачем готовить что-то впрок, если собираешься покончить с жизнью?
– Другими словами, ты заподозрил неладное.
– Вроде того.
– И понял, что ее убили.
– Эти яйца меняли всю картину. Мы посмотрели на ситуацию с другой точки зрения. Приступили к детальному расследованию. Оно заняло несколько дней, но мы нашли то, что искали. Ее друзья рассказали о парне, который доставлял девушке определенные проблемы. Преследовал, угрожал. Из-за того, что она не согласилась пойти с ним на свидание. Мы порасспрашивали жильцов и в конце концов вышли на управляющего.
– Черт, я должен был догадаться, что без него не обошлось.
– Мы допросили парня, а потом убедили судью выписать ордер на обыск. В его квартире нашли тот самый блокнот, из которого была вырвана страница. Девушка вела дневник и записывала все, что придет в голову. Управляющий нашел страницу, где речь шла о том, как ей тяжело и все такое, вырвал и подложил как предсмертную записку. Нашли у него и некоторые ее веши.
– Они-то ему зачем? Он же мог легко от них избавиться.
– Люди глупы, Частин, вот зачем. Хочешь увидеть умных убийц, смотри телевизор. Он хранил ее вещи, потому что ему и в голову не приходило, что полиция догадается, как было дело. А еще потому, что в блокноте были записи о нем. Девушка писала, что он не дает ей проходу и что его настойчивость, с одной стороны, вроде как льстит ей, а с другой – пугает.
– Когда суд?
– Через пару месяцев.
– Похоже, ему светит вышка.
– Поживем – увидим. Симпсону тоже светила вышка.
– Как он ее убил? Опоил, отволок в ванну и зарезал?
– Парень часто забирался в ее квартиру, когда девушки не было дома. В дневнике есть запись, ей казалось, что она чувствует присутствие постороннего. Она бегала, по три мили каждый день. Этим он и пользовался. В шкафчике у нее хранились болеутоляющие – пару лет назад получила травму, когда играла в рэкетбол. Мы думаем, что он растворил несколько таблеток в пакете с апельсиновым соком, а потом перелил сок в бутылку, что стояла в холодильнике. Парень знал ее привычки, знал, что после пробежки ей нравится посидеть на ступеньках, выпить соку, остыть. Наверное, она поняла, что что-то не так, и попыталась позвать на помощь. А пришел он.
– И конечно, сначала изнасиловал?
Босх покачал головой:
– Похоже, попытался, но не смог.
Пару минут ехали молча.
– Ну, Босх, ты крут, – сказал Частин. – Тебя так просто не объедешь.
– Если бы так.
Глава 7
Частин припарковал машину на стоянке перед современным многоэтажным домом под названием Плейс. Не успели детективы выйти из машины, как из-за стеклянной двери появился ночной портье. Собирался ли он поприветствовать гостей или приказать им убираться, осталось неизвестным, потому что Босх опередил его, сообщив об убийстве Говарда Элайаса. Он также объяснил, что им нужно осмотреть квартиру убитого и убедиться в отсутствии других жертв или вызвать помощь, если таковые имеются. Портье ничего не имел против, только выразил желание сопровождать детективов. Тоном, не допускающим возражений, Босх приказал ему оставаться в вестибюле и ожидать прибытия других офицеров полиции.
Апартаменты Элайаса располагались на двадцатом этаже. Лифт шел быстро, но путешествие показалось обоим гостям длиннее, потому что ни один из них не проронил ни слова.
Подойдя к двери с табличкой «20Е», Босх сначала постучал, потом позвонил. Не получив ответа, он поставил на пол кейс и достал полученный от Хоффмана пакет.
– Не думаешь, что стоит дождаться ордера? – спросил Частик.
Босх закрыл кейс, защелкнул замки и лишь потом взглянул на коллегу.
– Нет.
– Что за чушь ты там нес насчет того, что кому-то может потребоваться помощь?
Босх выпрямился и начал подбирать ключи к двум замкам.
– Вспомни, ты сам сказал, что, так или иначе, нам придется доверять друг другу. Так вот, я начинаю доверять тебе. У меня нет времени ждать, пока доставят ордер. Я собираюсь войти в квартиру. Расследование убийства, оно как акула. Либо движется, либо тонет.
Он открыл первый замок.
– Ты, похоже, зациклился на этих гребаных рыбах. Сначала бойцовские, теперь акула.
– Поработаешь со мной, может, чему-то и научишься.
После этого заявления Босх открыл и второй замок. Он снова посмотрел на Частина, подмигнул и толкнул дверь.
Детективы вошли в средних размеров гостиную, обставленную дорогой, обтянутой кожей мебелью, с книжными шкафами из вишневого дерева и окнами и балконом, за которыми открывался вид на центр города. Комната выглядела чистенькой и аккуратно убранной, если не считать лежащей на черном кожаном диване «Таймс» и пустой кофейной кружки на стеклянном столике.
– Есть кто-нибудь? – громко спросил Босх. – Это полиция.
Ответа не было.
Он положил кейс на обеденный стол, открыл его, достал из картонной коробки пару перчаток из латекса и предложил вторую Частину. Тот покачал головой:
– Не собираюсь ничего трогать.
Они разделились и разошлись по комнатам. Как и в гостиной, везде царил полный порядок. Окна кабинета и двух спален выходили на запад. Ночь выдалась ясная, и Босх различал даже очертания Сенчури-Сити, за башнями которого начинались уходящие в море огни Санта-Моники.
Частин вошел в спальню вслед за Босхом.
– Вторая спальня больше похожа на комнату для гостей. Там он, наверное, припрятывал свидетелей.
– Похоже на то.
Босх бегло осмотрел бюро. Ни фотографий, ни каких-либо других предметов персонального характера. То же на тумбочках, стоящих по обе стороны от кровати. Казалось, детективы попали в гостиничный номер, что в какой-то степени соответствовало действительности, если Элайас пользовался квартирой только для того, чтобы оставаться здесь на ночь для подготовки к суду. Кровать была застелена, что показалось Босху несколько странным. Адвокат много работал, собирая последние материалы к намеченному на понедельник первому заседанию, и тем не менее нашел время убрать постель. Зачем, если он собирался вернуться сюда вечером? Нет, решил Босх. Либо Элайас сделал это сам, потому что ждал кого-то, либо постель убрал кто-то другой.
Служанка исключалась, потому что она не оставила бы на диване газету, а на столике в гостиной пустую кружку. Значит, либо постель убрал Элайас, либо кто-то еще, кто был здесь. Чутье, выработанное долгими годами наблюдения за привычками людей, подсказывало Босху, что без женщины в данном случае не обошлось.
Выдвинув ящик прикроватной тумбочки, на которой стоял телефон, Босх обнаружил телефонную книгу. Он открыл ее и пролистал страницы. В глаза сразу бросились знакомые имена, в основном адвокатов, одних из которых Босх знал лично, а о других только слышал. Одно имя привлекло его внимание. Карла Энтренкин, адвокат, до недавнего времени специализировавшаяся на делах, связанных с нарушением гражданских прав. Год назад полицейская комиссия назначила ее главным инспектором департамента полиции Лос-Анджелеса. Босх отметил, что в книге были как служебный, так и домашний номера. Второй, по-видимому, был записан позже, потому что чернила не успели поблекнуть.
– Что у тебя? – спросил Частин.
– Ничего. Только телефоны адвокатов.
Босх захлопнул книгу до того, как Частин успел заглянуть в нее, и бросил в ящик.
– С ней лучше подождать до ордера.
Следующие двадцать минут они потратили на то, чтобы провести поверхностный обыск остальных помещений: заглядывали под кровати, проверяли ящики и шкафы, переворачивали подушки на диванах, но ничего не трогали. Находившийся в ванной Части н крикнул Босху:
– Здесь две зубные щетки!
– О'кей.
Сам Босх просматривал книги в гостиной. Одна – «Завтра» Честера Хаймса, которую прочел несколько лет назад. Почувствовав чье-то присутствие, Босх обернулся – Частин стоял в коридорчике с упаковкой презервативов в руке.
– Были спрятаны на полочке под раковиной.
Босх лишь кивнул в ответ.
В кухне он увидел телефон с автоответчиком. На панели мигал огонек, сообщая о непрочитанной информации. Босх нажал кнопку воспроизведения и услышал женский голос:
– Привет, это я. Ты вроде бы собирался позвонить. Надеюсь, не уснул без меня.
После сообщения механический голос назвал время поступления звонка. 12.01. Элайас был уже мертв. Частин, пришедший из кухни на звук женского голоса, только посмотрел на Босха и пожал плечами. Босх прокрутил сообщение еще раз.
– На жену не похоже, – сказал он.
– Голос белой женщины, – заметил Частин.
Подумав, Босх решил, что его новый напарник прав. Он включил автоответчик еще раз, постаравшись сосредоточиться на тоне голоса. В нем явно ощущались нотки интимности. Время звонка и тот факт, что женщина не назвалась, подтверждали этот вывод.
– Спрятанные в ванной презервативы, две зубные щетки, загадочный ночной звонок… Все указывает на то, что у адвоката была подружка. Интересно получается.
– Может быть, – согласился Босх. – Утром кто-то застелил постель. Что-то еще?
– Ничего.
Частин вернулся в гостиную. Закончив в кухне, Босх решил, что видел достаточно, и, открыв стеклянную дверь, вышел на балкон. Часы показывали 4.50. Он снял с ремня пейджер, чтобы проверить, не выключил ли его по ошибке.
Пейджер был включен, батарейка в порядке. Элеонора просто не выходила на связь. За спиной послышались шаги Частина.
– Ты знал его? – спросил, не оборачиваясь, Босх.
– Кого? Элайаса? Да, вроде того.
– Откуда?
– Я вел несколько дел, по которым он потом подавал протесты. Меня вызывали в качестве свидетеля и допрашивали под присягой. К тому же у него офис в том же здании, Брэдбери, где работаем мы. Я видел его там несколько раз. Но если ты имеешь в виду, играл ли я с ним в гольф, ответ – нет. Так я его не знал.
– Он зарабатывал на жизнь тем, что таскал копов по судам. И там, в суде, он всегда вел себя очень уверенно, как человек, располагающий надежной информацией. Информацией изнутри. У него были сведения, которые невозможно получить законным путем. Похоже, Элайас имел свои источники…
– Я не был его информатором, Босх, – напряженным голосом ответил Частин. – И я не знаю никого в нашем отделе, кто мог бы сливать информацию Говарду Элайасу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52